Генерал-отвага

И без кожуха
Из сталинградских квартир
Бил «максим»,
И Родимцев ощупывал лёд
И тогда еле слышно сказал командир:
— Коммунисты, вперёд!.. Коммунисты, вперёд!
Александр  Межиров.

Будущий талантливый полководец появился на свет 8 марта (21 марта) 1905 года в селе Михайловское Оренбургской губернии – ныне село Шарлык Оренбургской области.
 Родимцевы в то время были безземельными крестьянами.
 Из четырёх детей у Ильи и Аксиньи Родимцевых Саша был единственным сыном (кроме него в семье были три дочери).
С юности он батрачил у местных богатеев, зимой нанимался в извоз.
Тяжёлый крестьянский труд не только не сломил паренька, а напротив — закалил его характер. У него была своя лошадь, о которой он постоянно заботился.
Вместе с мальчишками  Саня, или Санёк, как его звали в детстве, он ходил в ночное - по ночам пас свою Сивку далеко за селом,  стерёг её от волков. В это время сидели с друзьями у костра и готовили кашу из пшена и картошки (эта каша была любимым кушаньем Александра Ильича до последних дней — она напоминала ему детство). Ели, обжигаясь, печёную картошку, таская её из костра. Пили родниковую воду. Чистили и купали лошадей. А утром купались в речушке Салмыш.

• Илья Родимцев – сын военачальника:
«Днём было время у ребят для забав, любимой из которых были скачки. Они носились по степи верхом, а тут уж не всё зависело от седока, больше от лошади. Отцовская Сивка была далеко не из лучших. Пытаясь не отстать от товарищей, Саша падал, но снова и снова вставал, учился держаться вверху, несмотря на выкрутасы своего скакуна, а это непростая наука. Именно тогда, разбивая до крови руки, ноги, лицо, он научился терпеть, не бояться препятствий и ловко управлять лошадью. Так, с раннего детства он познавал науку верховой езды, мечтая промчаться однажды на настоящем скакуне».
«Но больше всего на свете Александру хотелось учиться. В те годы дети, проживавшие в сельской местности, начинали учёбу в 8—12 лет. Это было вызвано не только тем, что отправка детей в школу требовала дополнительных средств, которых в многодетных семьях часто не хватало, но и отношением к учёбе как со стороны родителей, так и учителей. Если первые считали, что поскольку их дети вряд ли смогут получить в жизни какое-либо образование кроме начального, то с них и этого станется, так как в старшем подростковом возрасте они должны заниматься крестьянским трудом, а не учёбой, то вторые полагали, исходя из опыта, что дети младшего возраста плохо усваивают школьную программу. Как видим, резон был и у одних, и у других, что способствовало общественному консенсусу в этом вопросе.
Александр пошёл в школу в октябре 1913 года. Разве мог тогда мой отец и его сверстники знать, что это был последний мирный год перед началом грозных событий: войн, революций, тяжелейших испытаний, гибели родных и близких людей, голода и разрухи, коренных перемен во всем, что представляло собой привычный уклад их образа жизни.
В школу Сашу собирали всей семьёй. Мать надела ему новую рубашку, положила в сшитую ею для сына сумку не тетрадки и не учебники — их просто не было, а горячие лепёшки, аккуратно завернув их, чтобы не остыли по дороге. Поскольку семья жила на краю села, идти было далековато, но Саня словно не замечал этого. Он старался не пропускать ни дня учёбы, ходил и в дождь, и в мороз.
Добраться до школы можно было по улицам села. Это безопасно и легко, но долго. Саша раз и навсегда выбрал для себя другой путь — по прямой, через пойму речки и небольшой лесок. Этой дорогой почти никто не ходил даже днём. Случись что — кругом ни души, а в тёмное время так и вообще страшно. Ходить этой дорогой отговаривали Сашу родители и друзья, даже пугали его ведьмами и русалками, лешими и волками. Но, видимо, уже тогда проявились и другие черты его характера — самостоятельность, осознанное, не во вред другим, упрямство, способность совершать рискованные поступки.
Впоследствии отец о своих хождениях в школу прямиком или «напрямки», как выражались тогда деревенские ребята, рассказывал как о чём-то совершенно нормальном. Однако эти походы не всегда заканчивались безобидно. Не зря, видно, уговаривали его ходить другой дорогой, чтобы быть, «как все». Однажды, когда он возвращался из школы домой, его стала преследовать свора бродячих собак. Саша отбивался как мог, но они не унимались и в нескольких местах уже изорвали его одежду. Чтобы спастись, ему пришлось забраться на небольшой стог. Собаки не уходили, и он просидел, продрогнув на осеннем холоде, до позднего вечера, пока отец, встревоженный его долгим отсутствием, не пришёл ему на помощь. В другой раз увязались за отцом незнакомые люди, что-то кричали, потом бежали за ним, но Саня, где прячась, а где убегая, сумел добраться до дома. Но и после этих происшествий Саша остался верен себе — ходить «напрямки», однако примечал, как можно в случае опасности быстро скрыться, да брал палку покрепче. Сашина смелость и упрямство раззадорили его друзей, и некоторые из них стали иногда ходить этой дорогой вместе с ним.
Учился Саша хорошо, выделяясь среди ребят дисциплиной и прилежанием. После школы он помогал отцу по хозяйству. Иногда вечером ему удавалось почитать что-нибудь из книг, которые давала учительница.
Но однажды зимой он не пришёл в школу. Не пришёл он и в следующие несколько дней. Учительница — Вера Афиногеновна Ампилогова — попросила одного из его друзей узнать, в чём дело. На следующий день мальчик сообщил ей, что Саня больше в школу не придёт. На вопрос учительницы: «Почему?» — он сказал, что у него лапти совсем износились, не в чем ходить в школу. Назавтра учительница сама пришла к Родимцевым домой и принесла ему новые лапти.
Отец на всю жизнь сохранил память о своей первой учительнице. Когда спустя много лет отец вернется из Испании и получит высшие награды Родины, Вера Афиногеновна напишет ему письмо. Это письмо с фотографией первой учительницы отец сохранил на всю жизнь. Они встречались каждый раз, когда отец бывал в родном селе, их дружба продолжалась и после войны».
 «Отец сохранил любовь к лесным прогулкам на всю жизнь, был страстным грибником и ягодником, всегда собирал их больше всех, знал много лесных примет и очень хорошо ориентировался, даже в незнакомом лесу.
Любил Александр бывать и на водяных мельницах, которых много было вокруг села. Вместе с отцом он часто привозил на расположенную в двух верстах от дома известную в округе Пискунову мельницу молоть зерно. Пока взрослые делали свою работу, Саша ловил рыбу в пруду и здорово пристрастился к этому занятию, сохранив рыбацкий азарт и умение на долгие годы. Но, как рассказывал отец, он любил помимо рыбалки смотреть на вращающиеся мельничные колёса. Было для него что-то завораживающее в непрерывном потоке воды и гармоничном слиянии природы и создания человеческих рук».
 «Саше было двенадцать лет, когда в его жизни произошло событие, сыгравшее, спустя годы, очень важную роль в его жизни. Однажды в жаркий июльский день Саня с друзьями отправился искупаться и порыбачить на любимое место сельской детворы — настоящий водопад, который местные прозвали «бучила», — на речке Шарлычке. В этом месте вода, падая с трёхметровой высоты, образовала небольшой, но глубокий омут. Вместе с ребятами на речку пришли две девчушки — восьмилетняя сестрёнка Сашиного друга Володи Шеина, чья семья жила в соседней с Родимцевами избе, кареглазая Катя со своей подружкой-сверстницей. За играми и рыбалкой мальчишки совсем забыли о них. Как рассказывал отец, первым о девочках вспомнил почему-то именно он. Выскочив на берег, он огляделся, но их нигде не было. Саша побежал вдоль речки и наконец увидел барахтающихся в воде девочек. Не раздумывая, он бросился в воду. С большим трудом ему удалось подхватить одну из них из воды на поверхность, другая вцепилась в него, и с помощью подоспевших ребят обеих вытащили на берег. До этого дня Санек и внимания-то особого на эту самую Катю не обращал. Разве мог тогда Саша Родимцев знать, что спас он не просто соседскую девчушку, а… свою будущую жену, верную спутницу всей его жизни! «Вот, спас на свою голову…», шутя, говорил иногда отец, рассказывая об этом случае».
 «…были в те годы в деревнях и другие, более суровые забавы, в которых участвовали вместе и взрослые, и подростки. Называлось это случавшееся время от времени «развлечение» — стенка на стенку. Рассказывая об этом, мой отец называл это «драться на кул;чках». По его словам, обычно выходили подраться улица на улицу. Обязательно соблюдались следующие правила: драться честно — только на кулаках, применение свинчаток и прочих предметов не разрешалось, за нарушение сурово карали; бились, выражаясь современным языком, по возрастным категориям; драться полагалось один на один, лежачих не бить. Участвовали в таких битвах все желающие, но среди мальчишек особым авторитетом пользовались те, кто всегда выходил на бой. Отец не очень любил эти сходки, но от участия не уклонялся и, будучи парнем не по годам развитым и ловким, битым никогда не бывал. В глазах сельских мальчишек за ним быстро утвердился имидж вожака. Трусость считалась в этой среде одной из самых тяжких черт. Так, постепенно, в невинных забавах и крутых игрищах формировались грани Сашиного характера — лидерство, смелость, сила воли. Хотя он сам ещё не отдавал себе в этом отчёта.
Яркие впечатления о событиях детства — невинных забавах, скачках, отчаянных схватках, неожиданных приключениях и ночных посиделках у костра с бесконечными разговорами о радости познания родного края и обретения верных друзей — сохранились у отца на всю жизнь».

После революции 1917 года власть в Михайловском менялась постоянно.
В 1918–1919 годах в Оренбуржье полыхала Гражданская война.
Шарлык по нескольку раз переходили из рук в руки.

• О жизни семьи Родимцевых в эти тяжёлые годы в своей книге «Твои, отечество, сыны» Александр Ильич написал так:
 «В заштатное наше село отзвуки больших событий докатывались медленно и глухо. Помню шумную, праздничную сходку бедноты. Красный флаг над зданием волости. Пышный красный бант на груди у отца.
В суровую пору Гражданской войны белогвардейцам надолго удалось отрезать Оренбургскую губернию от советской территории. В селе что ни день появлялись новые атаманы. Особенно свирепствовали бандиты Дутова. После их налётов многие сироты оплакивали родных».

Однажды казаки атамана Дутова вытащили отца Саши - Илью Родимцева во двор, и до смерти забили шомполами на глазах у всей семьи.
После смерти отца мальчишка остался единственным кормильцем для семьи. На плечи 13-ти летнего Саши легла забота о матери и трёх младших сестрёнках. Он бросил учёбу в школе и подался в батраки.

• О дальнейшем своём жизненном пути Александр Ильич так рассказал в своих воспоминаниях:
 «Тягостно и горько было мне идти в услужение к богатею, который, я знал это, выдал моего отца, но другого пути у меня не было, а слёзы матери и благословение усталой её руки были для меня приказом. Я оставил семью, школу, товарищей и нанялся в батраки».

С 1921 года Саша работал в сапожной мастерской. Освоил профессию сапожника. Впоследствии он c гордостью рабочего человека не раз говорил: «Сапоги могу шить отличные».
Возвращаясь после тяжёлого рабочего дня домой, Саша валился без сил. А потом, немного отлежавшись, доставал книги, и читал, читал…
Всё, что попадало ему в руки, Саша читал запоем. В каждую свободную минуту и по ночам, при свече или тусклом свете керосиновой лампы, когда ему удавалось раздобыть для этого керосин. Больше всего он любил книги по истории Руси, а ещё — о сражениях и полководцах. С тех лет его кумиром стал Александр Васильевич Суворов.

• Илья Родимцев – сын военачальника:
«Но совсем трудное настало время для семьи Родимцевых, когда из-за разрухи, царившей в стране после Гражданской войны, в Поволжье и на Урале разразился голод, унёсший миллионы жизней. В эти страшные годы осталась сиротой моя мама. Её, как и многих других детей из их села, определили в оренбургский детский дом.
Лишь в 1923 году Родимцевы получили от советской власти бесплатно надел земли и лошадь. Теперь отец работал на своём участке, но легче ему от этого не стало. Трудиться приходилось с утра до позднего вечера. Зимой приходилось искать любую подработку. Довольно длительное время отец был подмастерьем у сапожника. Но новый хозяин не столько учил его шить сапоги, сколько заставлял выполнять самую разную тяжёлую работу по хозяйству. От усталости он порой, едва дойдя до дома, валился с ног.
Но Саша сдюжил, не сломался от тяжкого труда, нужды и обид, не озлобился. Его спасал окрепший характер, сложившийся сызмальства, — унаследованное от отца трудолюбие, упорство, привычка любую работу доводить до конца. Но кроме этого была у него ещё одна заветная цель, к которой он стремился, несмотря ни на что, — учиться! Он шёл к ней, преодолевая обстоятельства и самого себя. За годы нескончаемого труда и хозяйских забот он не забывал о школе, о книгах. Его страждущая душа тянулась к знаниям, и это интуитивное врождённое стремление, подчас непонятное окружающим, служило ему надеждой на лучшее будущее. Отцу, вопреки всем тягостям и препятствиям, удалось окончить в 1920 году, в дополнение к начальной школе, ещё два класса так называемого высше-начального училища».
«В середине 20-х годов жизнь в Шарлыке начала постепенно налаживаться. Миновали голодные годы, привыкший к трудностям Александр старался, как мог, создать в доме достаток, выполнял всю тяжёлую работу, вместе с сёстрами ухаживал за больной матерью. Он стал настоящей опорой семьи, единственным мужчиной и хозяином в доме. В минуты отчаяния или сомнений Александр вспоминал своего отца, который учил его не только крестьянскому труду, но и быть уверенным в себе, не бояться любой работы. А ещё он унаследовал от отца затейлевую, прилетевшую откуда-то из оренбургских степей и с Уральских гор поговорочку: «Шайтан побери!» Произносимая с разной интонацией, в зависимости от обстоятельств, она могла означать целую гамму чувств — досаду, удивление, упрёк, решимость и даже высшую степень одобрения. Все, кто знал моего отца, вспоминали это его выражение и, что интересно, все хорошо понимали, что бы оно могло означать.
Вот так пролетело и ушло безвозвратно бесшабашное, озорное Сашино детство. В заботах и трудах проходила юность. Близилось время исполнения отцовской мечты — стать красным кавалеристом! И, наконец, настал памятный для него осенний день 1927 года, когда он прибыл в Оренбург и предстал перед призывной комиссией».

***

В сентябре 1927 года  Александра призвали на срочную военную службу,

• Из воспоминаний  А. И. Родимцева:
«Я нарочно выпячивал перед врачами грудь, напрягал мускулы, старался ступать тяжело и вразвалку: вот, мол, какая силёнка — полы подо мной дрожат! Но физический труд, знакомый мне с детства, зной и стужа достаточно закалили меня, и врачи в один голос сказали: годен.
Как-то очень быстро всё это произошло: я не успел сказать о своём желании служить в кавалерии, а уже был зачислен в караульную роту. Просить о другом назначении мне показалось неудобным… С этого дня и началась моя настоящая биография, а всё предшествующее было только подготовкой к самостоятельной жизни».

Несмотря на страстное желание служить в кавалерии, он попал в караульную роту в  Саратов.
Служил он красноармейцем в 28-м стрелковом конвойном батальоне войск ОГПУ СССР.

• О годах своей армейской службы А. И. Родимцев в воспоминаниях писал:
«В армии передо мной раскрылись возможности учёбы. Я с жадностью набросился на книги, отдавая им каждую свободную минуту, слушал и конспектировал лекции, пристрастился к газетам, увлёкся географией и авиацией, стал мечтать о парашютном спорте… Два года действительной службы в армии стали для меня доподлинным и разносторонним курсом житейского университета… В армии я вступил в комсомол… Эти два года не прошли для меня даром: я нашёл своё призвание, свой путь в жизни. Теперь я не мыслил себя вне рядов Красной Армии, с которой сроднился навсегда».
 
В 1929 году Родимцев вступил в ВКП(б).
В сентябре того же года командование части, разглядев в молодом бойце задатки командира, направило его на учёбу на кавалерийское отделение Объединённой военной школы имени ВЦИК в Москве.

• Илья Родимцев – сын военачальника:
 «Так исполнилась мечта отца — он курсант кавалерийского отделения!
Училище располагалось на территории Московского Кремля, поэтому слушателей называли «кремлёвскими курсантами». Отец учился с увлечением, дополнительно занимался с преподавателями по русскому языку и математике и сдержал своё слово, данное при поступлении. Но, к своему удивлению, ему пришлось переучиваться и в кавалерийском мастерстве, где он изначально был одним из лучших среди поступавших, умел выполнять разные конные трюки и сам считал себя отличным наездником. Однако, посмотрев на его манеру ездить и управлять конем, командир назвал её «весёлым кустарничеством». Пришлось освоить джигитовку, вольтижировку, рубку и ещё многие другие приёмы, в которых он быстро достиг отличных результатов. Отец частенько вспоминал впоследствии о том, какое наслаждение и восторг испытывал он, выполняя сложные упражнения верхом на своей резвой и послушной лошади с необычной художественной кличкой — Аллегория».

Курсант Родимцев, занимаясь дополнительно с преподавателями, ликвидировал в короткий срок свои пробелы по общеобразовательным дисциплинам. И стал на «отлично» успевать по математике, русскому языку и другим предметам.
Попав в пулемётный взвод, он показал отличную меткость стрельбы из «Максима», выходил победителем на соревнованиях пулемётчиков.
Родимцев с интересом совершенствовал своё кавалерийское мастерство, изучал современную технику. Особый интерес у него вызывали пулемёты. Он лучше всех знал пулемёты всех отечественных и зарубежных систем. И был суперстрелком!
Вскоре его имя появилось на доске Почёта школы...
В числе лучших курсантов Александр Родимцев стоял в почётном карауле на «посту № 1» у мавзолея Ленина.
Однажды он решил похвастаться, и очередью из «Максима» написал на мишени свои имя и фамилию. За это мальчишество его чуть было не отчислили из училища с «волчьим билетом». В итоге отделался он легко – нарядом вне очереди – даже на «губу» не посадили.

• Михаил Шолохов  в своём романе «Они сражались за Родину» так описал этот  момент:
«Родимцев, будучи командиром взвода, выбивал из пулемёта на мишени своё имя и фамилию. Не хотел бы я побывать под огнём пулемёта, за которым прилёг Родимцев. А посмотреть — муху не обидит, милый, скромный парень, каких много на родной Руси».

В Москве Родимцев приобщался к культуре, ходил в театр, на концерты и выставки.
 В Москве он вновь встретил ту самую Катю Шеину, которую спас в детстве. Это время положило начало их романтическим отношениям.
Они поженились (в 1932 году), у них родились две дочери (Ирина и Наталья) и сын (Илья).
Екатерина Осиповна Родимцева признавалась, что самым тяжёлым в браке для неё было бесконечное ожидание мужа, который, как на грех, всегда оказывался в самых опасных местах.

Военную школу Родимцев окончил в 1932-м.
 И поехал служить в 61-й кавполк (36-я кавалерийская дивизия, Московский военный округ) в Подмосковье.
Служить лейтенант Родимцев начал командиром пулемётного взвода.
Затем служил на должностях командира взвода полковой школы и эскадрона.
4 года службы в кавалерийском полку пролетели как один день…

***

Летом 1936-го в далёкой Испании началась Гражданская война.
СССР, не таясь, поддержал законное правительство.
Мятежников – так же открыто Германия и Италия.
Англия, Франция и другие европейские страны проводили политику так называемого «невмешательства».
Из Германии и Италии на Пиренеи поступало вооружение и личный состав.
Из СССР, в основном, морем – вооружение и военные советники. Участие в войне лётчиков и танкистов не афишировалось – они воевали под испанскими именами.

Старший лейтенант Родимцев просил отправить его добровольцем в Испанию.
Он, попрощавшись с женой и дочкой, «пошёл воевать, что б землю в Гренаде крестьянам отдать».
В 1936-1937 гг. Александр Родимцев под псевдонимом «капитан Павлито» участвовал в Гражданской войне в Испании на стороне республиканских войск.
В Испании Родимцев, отличный пулемётчик, настоящий снайпер очень быстро приобрёл славу среди республиканцев и добровольцев, а по другую сторону линии фронта на него точили зубы. Он умел стрелять и очередями, и одиночными, и обучал своему искусству испанцев.
Александр Родимцев был в числе тех, кто совершил «Мадридское чудо», отстояв столицу Испании, которая по всем военным канонам должна была пасть.
 Принимал участие в битве при Хараме,  в боях у Бруэты, в Теруэльской и Гвадалахарской операциях.

• Эти  стихи написал испанский поэт Рафаэль Альберти о Родимцеве:
Но вся Испания раскрыла вам объятья,
И в каждой хижине для вас огонь горит,
Испанские моря вам громко плещут, братья,
И вашим именем прославлен наш Мадрид.

Вот один из эпизодов той поры.
 В марте 1937-го враг начал накапливать силы для нового удара по Мадриду с севера. В районе города Гвадалахара сосредотачивался итальянский экспедиционный корпус, в составе которого было четыре лучшие дивизии, общей численностью 65 тысяч человек, чтобы обойти Мадрид с севера. Этот участок фронта обороняла всего одна республиканская дивизия, вшестеро уступающая врагу. Однако в тот момент советские военные советники ещё не имели точной информацией, её нужно было собрать.
 Будущий маршал Кирилл Мерецков, которого в Испании называли Петрович, хотя был он Афанасьевич, приказал Родимцеву лично выехать в Гвадалахару, и проинспектировать испанские войска, обороняющие город. Двое суток под проливным дождём «Павлито» объезжал республиканские части на передовой и в ближнем тылу, проверял коммуникации. Вернувшись в Мадрид, он доложил Мерецкову о неминуемой катастрофе, которая случится на этом направлении, если не принять экстренных мер. Мерецков тут же направил в Гвадалахару две лучших интернациональные бригады, артиллерию, танки, авиацию. Эти меры, принятые благодаря донесениям Родимцева, позволили республиканцам остановить новое наступление врага, а потом и самим перейти в контрнаступление, и наголову разбить итальянский корпус.

• Советская разведчица, партизанка и участница трех войн Мария Фортус вспоминала:
«Во время одного из боёв мы с капитаном Павлито находились на командном пункте бригады. Вдруг командир бригады Энрике Листер увидел: танки, поддерживающие наступление его бойцов, внезапно изменили направление движения и пошли прямиком туда, где, как нам было известно, расположилась сильная артиллерийская засада противника. Что делать? Как предупредить танкистов? Радиосвязи с ними нет. И тут капитан Павлито, не раздумывая, под плотным огнём фашистов бросился наперерез танковой колонне. По всему полю раздавались взрывы.  Мы видели, как он нагнал переднюю машину, вскочил на броню и начал барабанить в люк. Передал приказ командиру танкового взвода. Танкисты были предупреждены и приняли меры, боевую задачу успешно выполнили. А когда Павлито возвратился на командный пункт, на его кожаной тужурке оказалось множество пулевых и осколочных отметин.
А сам – будто заговорённый. Отважный был человек».

• Дважды Герой Советского Союза генерал армии Батов вспоминал:
«Я видел Александра Родимцева в Испании на реке Хараме, где в тяжёлых боях 12-я интернациональная бригада сдерживала натиск франкистов, итальянских и немецких интервентов: он под огнём на поле боя ремонтировал пулемёты. Военный человек поймёт, какой это был подвиг — держать в боевой готовности пулемёты более чем 20 разных устаревших систем. Испанские товарищи ценили вклад советских добровольцев в борьбу за свободу против фашизма. Родимцева они считали храбрейшим из храбрых и прозвали его «профессором пулемётного дела республиканской армии».

За героизм и отвагу, проявленные в боях в Испании, Родимцев получил 2 ордена Красного Знамени
А 22 октября 1937 года он стал 57-м Героем Советского Союза.

***

После возвращения в СССР старшему лейтенанту Родимцеву было присвоено внеочередное воинское звание «майор».
В сентябре 1937 года он был назначен на должность командира 61-го кавалерийского полка.
В январе 1938 года Александр был направлен на учёбу в Военную академию РККА имени М. В. Фрунзе.
 Академию Родимцев окончил с отличием. И в мае 1939 года был назначен на должность помощника командира  36-й кавалерийской дивизии (Белорусский военный округ).
 В её составе он принимал участие в походе РККА в Западную Белоруссию в сентябре 1939 года.
 А в январе — марте 1940 года — в Советско-финской войне.
В 1940 году Александр Родимцев был направлен на учёбу на оперативный факультет Военной академии командного и штурманского состава ВВС РККА им. Н. Е. Жуковского.
 После окончания его в мае 1941 года, учитывая богатый боевой опыт, Родимцева назначили командовать 5-й воздушно-десантной бригадой (3-й воздушно-десантный корпус, Киевский военный округ), дислоцированной в Первомайске.
Молодой комбриг – было ему чуть больше 30-ти, сразу же стал изучать незнакомое для себя дело. Он уже умел воевать, тогда, как другие этому только учились. Используя испанский опыт городских боёв, он в корне изменил систему подготовки личного состава, ввёл тренировки по рукопашному бою, учил вести бой в окружении и ночью.

***

В начале Великой Отечественной войны 5-я воздушно-десантная бригада под командованием Родимцева принимала участие в приграничных сражениях на Западной Украине на Юго-Западном фронте.

В конце июля 1941 года бригада была переброшена в район Дарница под Киевом.
 Там в ходе Киевской оборонительной операции почти месяц вела ожесточённые бои на подступах к Киеву.

• Из воспоминаний  поэта Евгения  Долматовского:
«Десантники под командованием Родимцева были брошены на оборону Киева и сосредоточились на главной улице Киева - Крещатике. И когда гитлеровские генералы уже заготовили телеграмму о том, что Киев захвачен ими, родимцевцы нанесли фашистам встречный удар. 20 дней августа сорок первого года авиадесантный корпус, в который входила бригада Родимцева, вёл ожесточённые бои, то и дело переходившие в рукопашные схватки. Поддерживаемые артиллеристами, десантники продвигались за сутки метров на 800. Но они шли на запад. Шли на запад в августе 1941 года! Кто участвовал в Отечественной войне, никогда не забудет этот трагический месяц, поймёт, что значило для той поры - идти на запад. Десантники прошли с непрерывными боями 15 километров на запад, чтобы держать оборону в Голосеевском лесу, этом Университетском городке Киева».
«На исходе августа бригада была выведена севернее Киева, для того чтобы продолжать обучение авиадесантной специальности. Но в то время быстро менялись обстоятельства. И 1 сентября десантники Родимцева опять оказались в бою. Они стали на реке Сейм и не дали фашистам пройти ни шагу, пока не были полностью окружены. Слаженными действиями корпус прорвал крепкое кольцо и в трёхдневных боях вышел из окружения».

В сентябре 1941-го бригаду передали 37-й армии генерала Андрея Власова, оборонявшей Киев.
После того, как столица Украины пала, в окружении оказалось пять общевойсковых армий Юго-Западного фронта, без малого полмиллиона советских военнослужащих, в том числе и 5-я бригада, оказавшаяся на фланге, по которому наносила удар 2-я танковая группа Гудериана, рвавшаяся к Конотопу.
Вражеская авиация несколько дней бомбила позиции бригады. А вскоре на командный пункт бригады вышли четыре немецких танка. Родимцев выскочил из блиндажа, бросился под гусеницы танка, и оказался в мёртвой зоне – обзор-то у танкистов ограничен. Так невидимый экипажем, он и бежал рядом с танком, а потом, используя складки местности, бросился в лес. Ему повезло, что, прорвав нашу оборону, немецкие танки далеко оторвались от пехоты, и поблизости не было автоматчиков. Глядя на манёвры Родимцева, так же поступили и его подчинённые, оставшиеся в живых.
Остатки бригады Родимцев повёл туда, где, судя по картам, должна быть линия фронта, но никто не знал, где она на самом деле, и сколько до неё идти. Они шли медленнее, чем фронт удалялся. По пути десантники вступали в бои, освобождали занятые врагом сёла. Такая дерзость приводила немцев в замешательство и в ярость. В одном селе десантники захватили немецкие грузовики и топливо, и остаток пути ехали быстро и с комфортом. Немцы принимали автоколонну за свою, и спокойно пропускали. Главное, раненых уже не на руках несли, а везли. Родимцев не просто вывел свою бригаду из окружения. Он сохранил людей, боевые знамёна, оружие, важные штабные документы, и даже трофеи привёз.

20 ноября 1941 года 3-й воздушно-десантный корпус был преобразован в 87-ю стрелковую дивизию.
 А полковник Родимцев был назначен её командиром.

За хорошо организованный отход дивизии на восток, мужество и отвагу бойцов и командиров в борьбе за населённые пункты Тим и Щигры, дивизия 19 января 1942 года была преобразована в 13-ю гвардейскую и 27 марта награждена орденом Ленина. А сам командир дивизии Родимцев — орденом Красного Знамени.
В мае 1942 года он получил звание генерал-майора.

Дивизия Родимцева участвовала в Харьковской операции.
 Десять дней оборонялась дивизия в районе Комиссарово – Рубленное – Озерное.
Затем гвардейцы Родимцева в составе 38-й и 28-й армий вели упорные оборонительные бои на Воронежском, Валуйском направлении и в большой излучине Дона.
 Вновь выходили из окружения.
После выхода из окружения дивизию отправили не доукомплектование, а затем в полном составе перевели в Резерв Ставки.

***

Вермахт стремительно развивал наступление на Сталинград, после падения которого открывался прямой и практически не защищённый путь к бакинской нефти – как максимум, и возможность перерезать Волгу, как основную магистраль доставки нефти на перерабатывающие заводы – как минимум. 4-я танковая армия Германа Гота рвалась на Кавказ, и получила приказ наступая с юга, и окружить войска Сталинградского фронта. Для усиления обороны командующий фронтом генерал Андрей Ерёменко снял с позиций 62-й и 64-й армий несколько противотанковых полков. Они помогли остановить продвижение Гота на юге, но их переброска ослабила две эти армии, в стык которых 6-я армия Фридриха Паулюса всей мощью своей артиллерии ударила с запада.

23 августа германская авиация нанесла мощный удар по Сталинграду, а сухопутные войска прорвали оборону 62-й армии.
 13 сентября немцы захватили железнодорожный вокзал, Мамаев курган, господствующий над городом, и вышли к Волге, тем самым, блокировав в городе советские войска, и получив возможность расстреливать переправы. Казалось, что Сталинград обречён, полный его захват немцами – вопрос нескольких дней.
 В этот критический момент Ставка передала Сталинградскому фронту 13-ю гвардейскую стрелковую дивизию, которая в тот момент находилась в районе Николаевска, примерно в двухстах километрах от посёлка Красная Слобода, где находилась переправа в Сталинград. Три полка дивизии, артиллерия, обозы, санитарные и тыловые службы прошли этот путь, практически, не останавливаясь, за двое суток, и к ночи 15 сентября подошла к Волге.

• Вот что Александр Ильич вспоминал о тогдашней обстановке:
 «Врагу удалось почти вплотную подойти к району предполагаемой высадки нашей дивизии. Однако 62-я армия продолжала жить и бороться. Только что назначенный новый командующий генерал Чуйков, вспоминая этот день, шутя говорил, что будь у Паулюса в резерве хоть один батальон, он действительно вышел бы к Волге, захватив при этом центральную переправу. Но у Паулюса не нашлось резервного батальона. Это был критический момент, когда решалась судьба сражения, когда одна лишняя дробинка могла бы перетянуть чашу весов противника».

«Удар ножом в сердце города враг нанёс 14 сентября», — так вспоминал про самый трудный день обороны Сталинграда генерал Александр Родимцев. В тот момент немцы прорвали оборону и вышли к Волге.
Высадка гвардейцев Родимцева началась без авиационной и артиллерийской поддержки. Медлить было нельзя – немцы уже вышли к берегу Волги на небольшом участке в районе мельницы №4. С этого направления они могли стремительным броском захватить центральную переправу, тогда Сталинград был бы обречён.
 Казалось, что ещё несколько часов, и потрёпанные остатки советских войск погибнут, а Сталинград будет захвачен врагом.
Но положение спасла 13-я гвардейская дивизия Александра Родимцева, которая под огнём противника ночью высадилась в пылающий город.
Через Волгу, которая была покрыта горящей нефтью, разлившейся после вражеских бомбардировок, переправлялись на катерах, лодках, баржах, плотах. Это была даже не переправа, а, скорее, форсирование с ходу. За ночь вся дивизия переправилась. Катер Родимцева отошёл от восточного берега в 7.40 утра, и в лучах восходящего солнца был, как на ладони.
Понимая, что судьбу Сталинграда может решить даже один час, Родимцев приказал гвардейцам после переправы сразу идти в атаку, отбить у немцев береговую линию, и продвинуться вглубь города как можно дальше.

• Вот что вспоминал Родимцев об этой переправе:
«От трассирующих пуль крупнокалиберных пулемётов, разноцветных ракет, горящей на воде нефти становилось светло. Это был зловещий, адский свет войны, уничтожения, смерти».
 «Немецкие самолёты проносились над нашими головами. Рушились стены домов, коробилось железо. Тучи дыма и пыли резали глаза. Нам предстояло наступать в этом смертельном аду, чтобы отогнать немцев от Волги, занять прибрежные улицы».

• Из воспоминаний поэта  Евгения  Долматовского:
«Дивизия переправлялась в том месте, которое гитлеровцы выбрали для себя; здесь они намеревались входить в побежденный город. Прямо в острие главного удара врага вонзилось острие нашей 13-й гвардейской. Дивизия шла туда, где уже сосредоточились сотни танков противника, отборные пехотные дивизии. На том берегу реки, как свидетельствуют воспоминания маршалов Еременко и Чуйкова, нами уже были пущены в бой последние силы.
Эта единственная в своем роде переправа под ураганным огнём противника не могла быть поддержана нашим артиллерийским огнём - попали бы в своих. Из простреленных баков нефтехранилища в Волгу вылилось горючее. Река пылала, огонь гасили лишь фашистские снаряды, разрывавшиеся повсеместно. Сквозь этот сплошной огонь двигались бронекатера Волжской флотилии, баржи, лодки, баркасы с гвардейцами».

Гвардейцам Родимцева удалось зацепиться за узкую кромку берега, шириной примерно 200 метров. И не просто зацепиться – уже на следующий день 39-й полк дивизии выбил немцев с Мамаева кургана, и никогда больше их туда не пускал.

• Маршал Георгий Жуков писал о тех событиях так:
 «13, 14, 15 сентября для сталинградцев были тяжёлыми днями… Перелом в эти тяжёлые и, как временами казалось, последние часы был создан 13-й гвардейской дивизией А. Родимцева. После переправы в Сталинград она сразу же контратаковала противника. Её удар был совершенно неожиданным для врага. 16 сентября дивизия отбила Мамаев курган…»
«В последующие дни ожесточённые бои продолжались. Враг не снижал натиск, но гвардейцы, даже прижатые к реке, не отступали. Бойцы дивизии создали крепкую оборону, превратив в опорные пункты отдельные здания, например легендарный Дом Павлова. За период боёв в Сталинграде воины 13-й уничтожили свыше 15 тысяч солдат и офицеров противника, подбили более 100 танков, несколько тысяч немцев были взяты в плен».

 К концу сентября и до начала контрнаступления дивизия прочно удерживала центр города и контролировала главную переправу через Волгу.
Бои приходилось вести за каждую улицу, за каждый дом, вернее, за то, что от них осталось: целых домов в Сталинграде не было.

• Вот что генерал Родимцев вспоминал об этом:
«Пассивная оборона уже не могла спасти город. Надо было наступать, отвоевывать в уличных боях метр за метром территорию, занятую врагом. Да и можно ли было действовать по-иному, если противник прижимал наши обескровленные части к реке, вводя в бой все новые и новые резервы? Нет, не на оборону надо было тогда ориентироваться, а на то, чтобы преодолевшие водную преграду части с ходу вводить в бой, стремиться очистить от врага как можно большую территорию города».

В обороне Сталинграда дивизия Родимцева сыграла ключевую роль, помешала противнику захватить важные пункты. В те дни к 13-й гвардейской было приковано внимание всей страны, а имя Родимцева почти каждый день звучало в сводках Совинформбюро.
Штаб Родимцева находился в железобетонной трубе-тоннеле под откосом берега. Там всегда было холодно, там всегда был сквозняк. Родимцев обморозил ноги, и потом заново учился ходить, но это было единственное повреждение, которое он получил на войне: люди вокруг гибли, получали ранения, а у него – лишь царапины, и, вот, ноги, которые напоминали о себе до самой смерти.
Примером особого мужества и стойкости воинов 13-й гвардейской является взятие Мамаева кургана, оборона дома Павлова, оборона дома Заболотного, битва за Сталинградский вокзал.
К примеру,  58 дней и ночей гарнизон из 26 гвардейцев, среди которых были воины десяти (!) национальностей, удерживал дом Павлова, отразив сотни атак врага.
Для сравнения. Вся Франция капитулировала за 44 дня!
Генерал Родимцев несколько раз бывал в этом доме, общался с бойцами.

19 ноября 1942-го советские войска перешли в контрнаступление, и вскоре замкнули кольцо окружения вокруг 6-й армии.
2 февраля 1943 года Сталинградская битва завершилась.

• Вот как описывал мгновения победы в Сталинграде генерал А. И. Родимцев:
 «Утром 26 января 1943 года зазвонил полевой телефон. Докладывал командир полка Панихин, находившийся на скатах Мамаева кургана: «С запада слышна сильная артиллерийская стрельба». Мы поняли, что это значит. К тому времени немецкая группировка Паулюса была полностью окружена. С каждым днём сжималось кольцо вокруг врага. К нам приближались с запада, из волжских степей войска Донского фронта. Для нас, оборонявшихся на последних клочках земли над Волгой, эта весть была праздником. И надо же было такому случиться, что на наш участок выходила армия П. И. Батова, с которым я подружился ещё в Испании! Я приказал немедленно выступать на соединение с наступавшими войсками. Около девяти часов утра мы увидели в снежной мгле силуэты танков-«тридцатьчетвёрок». Что тут началось! Люди бежали навстречу друг другу по колено в снегу. Победа! Мы так много пережили в Сталинграде, что мне казалось – наступил самый счастливый день в моей жизни. На месте встречи двух фронтов в тот же день мы решили навечно поставить танк, на броне которого было написано: «Челябинский колхозник». Это был первый памятник, установленный в Сталинграде».

Уходя из Сталинграда на Запад, воины 13-й гвардейской дивизии оставили на каменной стене, которая зовётся теперь «стеной Родимцева» у берега Волги, надпись, которая сохранилась до наших дней: «Здесь стояли насмерть гвардейцы Родимцева. Выстояв, мы победили смерть».

• Из наградного листа на генерала Родимцева:
 «В ходе уличных боёв дивизия становится мастером действий штурмовых групп и обороны городских строений. Все попытки противника сильными атаками пехоты и танков и сильной бомбёжкой с воздуха по боевым порядкам дивизии (доходившей до нескольких сот самолётовылетов ежедневно) сбросить дивизию в р. Волга - успеха не имели. В ходе боёв дивизия показала ещё большую стойкость и мужество. В течение полумесяца дивизия отражает яростные и фланговые, и фронтальные атаки противника при сильном воздействии с воздуха и прочно удерживает занятые позиции на левом фланге армии. Дивизия прочно обороняет свои позиции до начала общего наступления по уничтожению окружённой Сталинградской группировки противника и действиями штурмовых групп и частных контратак выбивает инициативу у противника, значительно улучшает свои позиции.
Будучи смелым и решительным командиром, Герой Советского Союза гвардии генерал-майор Родимцев искусно управлял в бою вверенными ему частями, отстояв занимаемую оборонительную позицию. Дивизия с честью выполнила свою боевую задачу. За личное мужество, смелую инициативу и искусное управление, обеспечившее отличное проведение оборонительной операции в период героической борьбы за Сталинград, гвардии генерал-майор тов. Родимцев достоин награждения орденом Кутузова II степени.
Командующий войсками 62-й армии генерал-лейтенант Чуйков.
Член Военного совета армии генерал-лейтенант Гуров.
16 февраля 1943 года».

Под наградным листом на Родимцева - приписка:
«Справка. Военный совет Центрального фронта - Рокоссовский, Пономаренко, Телегин - поддерживает представление (шифротелеграмма № 2490 от 20.3.43 г.»

***

Каким был Александр Ильич Родимцев?

Солдаты звали Александра Ильича «БАТЕЙ», военкоры – «ГЕНЕРАЛОМ-ОТВАГОЙ».

Его характер, по воспоминаниям современников, сочетал бесстрашие, хладнокровие в минуты смертельной опасности и душевную отзывчивость, щедрость к подчинённым.

• Комиссар дивизии Вавилов сказал о Родимцеве так:
 «Да, он был бесстрашен и храбр, на редкость хладнокровен в минуты смертельной опасности. Всё это так. Но Александр Ильич обладал чертой характера, без которой не может быть истинного военачальника: он был душевно отзывчивым, щедрым к своим подчинённым. В дивизии генерал Родимцев не только хорошо знал многих командиров и бойцов. Важно другое: он знал, кто на что способен. Знал, и смело поручал необходимое задание. Характер командира стал характером тринадцатой гвардейской».

• Маршал Советского Союза Василий Иванович Чуйков, командовавший 62-й армией в Сталинграде:
«Родимцев был обыкновенный, как все, и чуточку необыкновенный. Добрый к друзьям, но непримиримый к врагам своего народа. Как все русские люди. Бесхитростный и смекалистый, вокруг пальца не обведёшь. Простодушный, сердечный, кремень, хоть огонь высекай. Покладистый и гордый, обидишь зря – не простит. Это был самородок народный! И не удивительно, что многогранье таланта комдива засверкало в окружении таких же стойких, волевых, непреклонных ратников, как и он сам. Ведь правильно говорят, что в Сталинграде не героев не было»,

• Из воспоминаний поэта Евгения  Долматовского:
«Отличительным свойством генерала всегда было весёлое спокойствие, отнюдь не наигранное, очень естественное. Имеющий за плечами к тому времени уже 15 лет армейской службы, прошедший путь от солдата до генерала, закончивший Военную академию им. Фрунзе, настоящая «военная косточка», комдив не утратил какого-то очень задушевного, почти домашнего тона в разговоре с бойцами. Он умел без прибауток, без заискивания разговаривать с рядовым бойцом и офицером, как с равными прежде всего по ответственности за судьбы Родины».
«Возвращаясь с передовой, он вместе с офицерами штаба склонялся над картой, становясь одновременно и учеником. В беспрерывном грохоте артиллерийских разрывов и автоматной стрельбы, бывших звуковым фоном этой битвы от ее начала до конца, Родимцев своим спокойным, «домашним» голосом разбирал каждый эпизод сражения, ставил задачи, взвешивал «за» и «против». Так было и в штольне, где не хватало кислорода, и в «трубе», где штабистов заливало водой.
Я уже говорил о спокойствии генерала. Мне не приходилось видеть его раздраженным. Но восхищенным я его видел. Восторженно говорил Родимцев и о действиях других дивизий, и об их командирах, и о подчиненных ему воинах».

***

В мае 1943 года Родимцев получил под своё командование 32-й гвардейский стрелковый корпус.
 Корпус участвовал в Курской битве.
Немецкие танковые части шли на Обоянь.
Подразделения Александра Ильича заняли оборону вдоль дороги Обоянь – Курск. Их задачей было не допустить прорыва танков и пехоты. Однако противник начал отводить свои главные силы, Родимцев отдал приказ о наступлении. Две дивизии его корпуса освободили Томаровку. Взятие Томаровки означало не только освобождение ещё одного населённого пункта. Успешные бои позволили окружить огромную группировку врага, отсечь ей пути отхода. Более того, наши войска изолировали другую не менее грозную фашистскую группировку, окопавшуюся в Борисовке. Советское командование понимало, что единственное спасение окружённых – объединение. Не дать им этого сделать, расколотить по частям и уничтожить было приказано двум гвардейским стрелковым корпусам, которыми командовали генералы Родимцев и Чистяков. Гвардейцы с честью завершили эту операцию.

Корпус  в конце лета 1943 года участвовал в освобождении Полтавы, Харькова.

Потом была битва за Днепр.
 Части Родимцева форсировали Днепр южнее Кременчуга и начали наступление. Наступление было трудным. Проливные осенние дожди превратили дороги в сплошное месиво. По ним невозможно было передвигаться не только на машинах и тягачах, но даже на лошадях и коровах, которых войска тоже использовали.
Фашисты не ожидали, что в условиях непогоды советские войска осмелятся вести наступательные операции.
Весь ноябрь 1943 года корпус провёл в тяжёлых, изнурительных боях, освобождая украинские сёла.
 Дивизии корпуса получили наименование Полтавских и Кременчугских…
 Были освобождены крупные населённые пункты: Ново-Александровка, Знаменка, а затем город Кировоград...

Части гвардейского корпуса, которым командовал Родимцев, натолкнулись на яростное сопротивление гитлеровцев в районе Сандомира.
Это было уже летом 1944 года в Польше.
На Сандомирском плацдарме фашисты бросили против корпуса Родимцева 4 танковые дивизии, 1 механизированную, и 2 пехотные.
Но разве можно было столкнуть в Вислу тех, кого не удалось столкнуть в Волгу?
Корпус укрепился на Сандомирском плацдарме, отсюда он совершил смелый рывок и, прорвав сильно укреплённую позиционную оборону противника, преследовал врага до Одера.
Не давая противнику возможности закрепиться на промежуточных рубежах, вынуждая его к поспешному отходу, наши части к исходу января 1945 года вышли к Одеру, где завязали упорные бои за предмостные укрепления на восточном берегу. Особенно яростное сопротивление гвардейцам в районе Тиргартена оказали отборные войска «СС».
В ночь на 25 января гвардейцы Родимцева с ходу форсировали реку Одер и за несколько дней расширили плацдарм, освободив крупные города Бриг и Олау.
На протяжении всей операции генерал Родимцев находился в передовых боевых порядках войск, умело командовал своими частями, подавал личный пример мужества и хладнокровия.

За умелое руководство войсками при форсировании реки Одер в районе населённого пункта Линден (Польша), личный героизм и мужество генерал-лейтенант Родимцев А. И. был удостоен 2-й медали «Золотая Звезда».

• Поэт Евгений Долматовский:
«Бывают подвиги, делающие бойца героем в удивительно короткий срок: один день — форсирование реки, одна ночь — горящий танк, мгновенная, беспримерно смелая атака. Но есть подвиги, которые не определишь днём, мгновением. Вторая «Золотая Звезда» загорелась на груди генерала Александра Родимцева, как отсвет тысяч подвигов, совершённых бойцами его соединения, выпестованными и руководимыми им.
Все эти годы генерал занимался воспитанием войск, воспитанием солдат. Воспитанник армии, ставший в её рядах комсомольцем и коммунистом, он считается в военной среде человеком легендарной личной храбрости. Как свидетель подтверждаю: да, для генерала Родимцева понятия «страх» не существует. Но не безрассудство, а спокойный, точный расчёт всегда руководил им в боевой обстановке. По счастливой случайности, ни одна пуля, ни один осколок ни разу не задел его. Он вышел из войны молодым человеком с едва серебрящейся головой и весёлыми юными глазами в тяжёлых, словно набухших от четырёхлетней бессонницы веках».

Мокрую европейскую зиму 1945 года Родимцев встречал уже на территории Германии.
Он готовил войска к решительному наступлению и в феврале с Одерского плацдарма перешел в наступление, завершившееся 24 апреля 1945 года выходом на Эльбу в районе города Торгау.
Гвардейцы Родимцева встретились там с американскими союзническими войсками.
 Американские солдаты, военный путь которых во 2-й мировой войне был значительно легче и короче нашего пути, удивлялись выправке, здоровью и молодцеватому виду гвардейцев, только что вышедших из ожесточённого боя.
Это был большой праздник, радостная встреча.
 И, казалось бы, для Родимцева и его корпуса, прошедшего дорогами войны более семи с половиной тысяч километров, война уже закончилась.
 Но нет!
 Корпус получил приказ повернуть на юг. В тяжёлом бою он взял бессмысленно разрушенный бомбардировкой союзников Дрезден.
Взяв город Дрезден, воины корпуса спасли знаменитую дрезденскую картинную галерею, которую фашисты спрятали в солёных копиях.

Это они, гвардейцы Родимцева, когда весь мир праздновал 9 Мая День Победы, шли на выручку восставшей Праги…
 12 мая бойцы Родимцева освободили в Терезине фашистский концлагерь, где томились узники многих европейских стран.

***

После войны до мая 1946 года Родимцев командовал 32-м корпусом в Центральной группе войск, дислоцированной в Чехословакии, Венгрии, Австрии.
Затем окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии имени К. Ворошилова.
И в марте 1947 года стал командиром 11-го гвардейского стрелкового корпуса со штабом в городе Калинине на территории Московского военного округа.
 Наступил 1951 год. И Родимцев получил назначение на более высокую должность – помощника, по сути – заместителя командующего войсками Восточно-Сибирского военного округа с Управлением в Иркутске.
А с июня 1953 года он служил на должностях главного военного советника при Албанской народной армии и военного атташе при посольстве СССР в Албании.
После возвращения в СССР в конце 1956 года Александр Ильич  был назначен первым заместителем командующего войсками Северного военного округа с управлением в Петрозаводске.
 А с весны 1960 года он возглавил 1-ю гвардейскую армию со штабом в Чернигове на Украине.
9 мая 1961 года ему было присвоено звание генерал-полковника.
С марта 1966 года и до конца своих дней Александр Ильич входил в Группу генеральных инспекторов Министерства обороны СССР в качестве военного консультанта.
А. И. Родимцев был также Депутатом Верховного Совета СССР 3-го созыва (1950—1954), Верховного Совета РСФСР 2-го созыва (1947—1951) и Верховного Совета Карельской АССР.

Уже в мирное время дважды Герой Советского Союза генерал-полковник Александр Родимцев рассказал в книгах о своих товарищах и тех жутких событиях, свидетелем которых он был.
 Из-под его пера вышли такие произведения как «Под небом Испании», «Твои, Отечество, сыны», «Гвардейцы стояли насмерть», «Машенька из Мышеловки», «На берегах Мансанареса и Волги», «Волонтёры свободы», «На последнем рубеже».

Генерал-полковник Родимцев умер в Москве 13 апреля 1977 года.
 Похоронен он на Новодевичьем кладбище.

***

Память о героях-гвардейцах и генерале Родимцеве живёт в Оренбуржье и сегодня. На его малой родине открыт мемориальный музей, сохранилось здание школы, в которой учился дважды Герой Советского Союза. В областном центре есть улица, которая носит имя героя Сталинградской битвы. На ней установлен бюст генерала, разбит сквер его имени. Проезжая по улице Родимцева, трудно не заметить его портрет, нанесённый на торец одной из многоэтажек.
Многие факты легендарной биографии и черты характера Александра Ильича вошли в образы героев художественных произведений – поэмы «Добровольцы» и песен Евгения Долматовского, стихов и пьес Константина Симонова, романов Михаила Шолохова «Они сражались за Родину», «Жизнь и судьба» Василия Гроссмана, «В окопах Сталинграда» Виктора Некрасова, книг Бориса Полевого, киноэпопеи «Освобождение» и многих других.