Попробовали эсэфпэ..
Они оба думали о том, что каждый из них получил полезное их умам образование. А не вредное.
Один писал журналистские статьи, другой - научные диссертации и такие же монографии. И они думали, что умам их обоих мешает отсутствие известности. У их умов.
Подумав о том, что каждому из их умов нужна известность среди массового читателя. И среди читательниц тоже. Они решили совместно написать какое-нибудь литературно-художественное произведение.
Они так долго думали: "А не написа'ть ли нам, что-нибудь эдакое, литературно-художественное, то есть интересное? То, что будут читать и массовый читатель. И массовая читательница?".
Хорошо ещё, что не дотянули до августа тысяча девятьсот девяносто первого года. Если бы затянули с сочинительством до августа ГэКаЧеПэ, то могли бы ничего достойного массового читательского внимания не сочинить!
Им оказалось полезным, что они были знакомыми друг с другом с одной школьной "скамьи", на которой сидели в одной авторитетной столичной школе: учёный-гуманитарий Перебодай Торжествович Затей-Умкин и журналист и Кипит Соловьёвич Бужумбура.
Они встретились. И сразу убедились в том, что оба получили не вредное, а полезное их умам образование. Они сохранили в себе достойную человеческого ума лень.
Чрезмерное умственное и трудовое рвение они считали вредным своим умам. Такое рвение они оба называли интеллектуальным фанатизмом. И оба до полного исчезновения вытравили из себя чрезмерное умственное рвение интеллектуалов.
Фанатики от умственной, то есть интеллектуальной деятельности, собравшись вместе, стали бы совместно сочинять что-нибудь с нуля и реалистичное.
Они же, далёкие от умственного фанатизма, подумали обратиться своим совместным умственным трудом к любителям русской литературной фантастики. И по теме, в которой уже есть значительные предварительные наработки, в том числе и те, которые сделаны значительным множеством других умных людей. Например, Абдрахманом Авторхановым, в его "Технологии власти".
Перебодай Затей-Умкин и Кипит Бужумбура решили написать фантастический роман о суде всех времён и народов над диктаторами-тиранами, которые издевались над всеми народами и во все времена.
Они посчитали данную тему литературно-художественного сочинительства крайне благодатной для себя. И для их фантастического романа. Ими двигало энпэтээн. Нежелание прорабатывать тему с нуля.
И они написали, а кто-то издал, тиражом в сто тысяч экземпляров, фантастический роман о способах достижения и последствиях применени диктаторами-тиранами почти ничем не ограниченной власти.
Когда Затей-Умкин и Бужумбура писали свой фантастический роман, они совсем не думали о том, в какой степени авторы фантастики должны проявлять или свой космополитизм, или свой патриотизм.
А ещё их фантастический роман "Пробуждение-прозрение" был полон издержками недоразвитости их так называемого "демократического" сочинительского сознания.
И, хотя тираж романа "Пробуждение-прозрение" был в сто тысяч экземпляров, прочитать его каждой и каждому из ста тысяч читательниц и читателей не удалось из-за августовского, девяносто первого года, путча ГэКаЧеПэ, но прочитавшие данный текст всё-таки были!
Ни Перебодай Затей-Умкин, ни Кипит Бужумбура об этом совсем не думали, но некоторые из прочитавших их фантастический роман обвинили их, как авторов, в исторических извращениях и в клевете на свой народ.
Обвинение в клевете на свой народ оказалось наиболее обидным для Кипи'та Соловьёвича Бужумбуры, и не только потому, что он думал о невозможности фантастикой оклеветать никакой народ, - ни чужой, ни, тем более, - свой, а ещё и потому, что он в родной стране остался. А вот Перебодай Торжествович Затей-Умкин из страны уехал. На Ближний Восток.
Для Кипи'та Бужумбуры благоприятным обстоятельством стало то, что их совместный с Затей-Умкиным фантастический роман "Пробуждение-прозрение" забыли быстро. И совсем не перечитывают ни читательницы, ни читатели.
А Перебодай Торжествович Затей-Умкин стал в ближневосточной стране Галаном Взятом Навсегдатером. И обвиняет во всех бедах Ближнего Востока исключительно арабов, а ведь именно ему в совместном фантастическом романе с Бужумбурой принадлежат довольно благоприятные и, местами, хвалебные строки о великом арабе, умершем ещё в первой половине тридцатых годов седьмого века новой эры.
Интересно, стыдно ли Галану Взяту Навсегдатеру и Кипи'ту Соловьёвичу Бужумбуре за то, что они к девяносто первому году двадцатого века написали роман "Пробуждение-прозрение"? Или стыдиться нужно только тех своих литературно-художественных произведений, о которых помнят и которые перечитывают?
А роман К.С. Бужумбуры и П.Т. Затей-Умкина "Пробуждение-прозрение" никто не помнит. И его не перечитывают. Так что: ни Галану Взяту Навсегдатеру, бывшему Перебодай Торжествовичу Затей-Умкину, ни Кипи'ту Соловьёвичу Бужумбуре за какое-то своё прошлое совсем стыдиться не нужно?..
P.S. Автору данного текста, приведённую в нём историю двоих сочинителей фантастического романа "Пробуждение-прозрение", поведал один персонаж, который просил автора напомнить читательницам и читателям, что эсэфпэ - это "сочинять фантастические произведения". Автор проверил: данный фантастический роман существует, только "Пробуждение-прозрение" - это не его название. Существуют до сих пор, вполне возможно, и его авторы. Им обоим уже лет под восемьдесят, наверное, но те имена, под которыми они предстают в данном тексте, конечно, вымышленные. Ни автор, ни персонаж ни в чём не хотели данных сочинителей обвинять, хотя и не привели в тексте их подлинные имена и фамилии. Они, автор данного рассказа и персонаж-рассказчик, только хотели напомнить людям, не только читательницам и читателям, о том, что люди должны знать о своей ответственности не только за свои дела, но и за свои как сказанные, так и, особенно, - за свои письменные слова...
Свидетельство о публикации №225071900310