Людское Горе 4

ГЛАВА 4

    В 08-00 следующего дня Тимур заступил на стояночную вахту. Это была пятница. Отпустив третьего помощника и, проведя инструктаж вновь заступившей вахты и пожарной вахты, он провёл обход судна, убедился, что всё в порядке, все, кому надо – на своих местах, швартовные концы работают надлежащим образом, Государственный флаг СССР поднят.
На судно продолжили подвозить ещё недополученное ранее промвооружение, тралмастера с матросами траловой команды грузили всё это имущество на кормовую (траловую) палубу судовыми грузовыми стрелами и распихивали по предназначенным для него местам.
    Тимур направился, было, в штурманскую рубку, чтобы сделать необходимую запись в судовом журнале, но тут он услышал, как загремел парадный трап, опущенный с кормовой палубы на причал: на судно поднимался инспектор по кадрам, пожилой мужичок Тужилкин.   Тимур двинулся к нему навстречу:
- Здравствуйте, Александр Иванович!
- Привет-привет, Ненароков!
- Надеюсь, вы к нам с хорошими новостями? Люди будут?
- Эх, Тимур, забыл, как тебя по батюшке, если бы ты знал, как сложно укомплектовать вашу команду! Шарахаются все от вашего судна, как от прокажённого почему-то! Мало того, уже есть те, кто получил направление на «Гиру», а теперь пытаются назад отработать, чуть ли не взятку предлагают! И что это за напасть такая?
Тимур вспомнил вчерашнюю беседу с Дедом и технологом и ответил:
- Так, наверное, боятся, что «Гира» рыбу в море не догонит: два года без дока, оброс, как сам писатель (Тимур имел ввиду бороду писателя Людаса Гиры, портрет которого был вывешен в салоне команды). А отчество моё – Фомич, но можно и без него, молодой ещё.

- Ничего, догоните рыбу, Тимур Фомич, на мойву идёте на БНБ (Большую ньюфаундлендскую банку), а мойва – она тихоходная, сама в трал лезет!

- Вашими бы словами… вы к капитану? Его пока ещё нет на борту.
- Да нет, стармех мне нужен: не хотел он одного электрика брать к себе в команду, Крумписа такого, где-то он у него проштрафился ранее, да нет у меня сейчас для него другого, попробую уговорить… да и одна из ваших женщин судовых, Лайма Юргите, заявилась в кадры вчера и потребовала себе замену: не пойду, говорит на «Людском…, пардон, «Людасе Гире» и точка! С ней тоже хотел бы побеседовать.

- Всё ясно, Александр Иванович, не буду вас задерживать, - сказал Тимур, уступая дорогу кадровику и задумчиво облокотился на планширь около трапа.
«Во дела!» - подумал он, люди, ну, прямо, как те мудрые корабельные крысы, что-то чуют что ли?

И этот странный инфаркт у моего предшественника! Может, он –симулянт? Лишь бы смыться с парохода всё это инсценировал? А не послать ли мне подальше всю эту «опупею» со злосчастным «Людским горем»? Да нет, нельзя. Вполне вероятно, что после такого отказа в «чёрном теле» держать меня начнут.  Сразу надо было прозондировать ситуацию и идти в отказ. А теперь поздно уже локти кусать.

      Тимур вспомнил эту Лайму Юргите. Он увидел её в салоне команды во время обхода судна.
Она почему-то сразу ему не понравилась. Хотя в её внешности, в общем-то, ничего отталкивающего не было: худощавая молодая женщина, с аккуратной причёской и макияжем, не красавица и не уродина, но, вот, взгляд у неё какой-то неприятный: проскальзывало в этом её взгляде нечто безумное, что ли, а, может, злое?
- Да и Бог с ней, этой Лаймой - подумал он, если Тужилкин её не уговорит остаться, может, оно и к лучшему.

Вчера Дед ему сообщил, что на судне имеется женский персонал в количестве шести человек: повариха – помощница шеф-кока, две официантки, буфетчица, прачка и камбузница.

- Может приударишь за какой? – спросил он, лукаво сощурившись, девки все ещё не старые, не замужние морячки…
- Ну, уж нет, склонять к сожительству, как некоторые, я тут никого не намерен.
- Да ладно тебе! Если не в извращённой форме, то можно…

(Продолжение следует)