Ярость. Зима 1237-38-го. Глава 14 продолжение 3

Глеб Владимирович прервал объяснения, поднял со столика наполненную к этому времени парнишками-слугами чашу, отхлебнул, зажмурился от удовольствия, поцокал языком, совсем так, как делали это виденные Олегом половцы, произнес:
- Попробуй. Это черный кумыс. Редкий и дорогой напиток. Такой могут себе позволить лишь очень богатые степняки. Скорее даже ханы, вот как сейчас здесь. Он хорошо покрепче обычного белого кумыса.
Олег тоже взял чашу, серебряную по виду с золотой насечкой. Глянул внутрь, понюхал. Содержимое чаши было прозрачным, как вода и не пахло кислым кобыльим молоком, как обычный кумыс – запах, который непривычным к этому напитку людям казался не приятным. Кисловатый запах вообще отсутствовал. Запах был не сильным, похожим на квасной. Олег пригубил из чаши. Черный кумыс оказался прохладным, а на вкус терпким и слегка сладковатым. Переяславский князь поймал себя на том, что ему тоже хочется причмокнуть, как дядюшке. Он с трудом удержался от этого.
– Ну, как питье? Нравится? – лукаво улыбнулся Глеб Владимирович.
– Хорошая бражка, – согласился Олег.
Тем временем, слуги сноровисто понаставили возле князей разнообразные блюда, от которых исходил весьма приятный запах. Олег почувствовал, что жутко голоден. И плевать ему на всех этих монгольских ханов, здесь собравшихся. Пусть даже его убьют, как двоюродного брата Федора, но сытым умирать, все равно, как-то приятнее. Начать решил с вареного бараньего бока, лежащего в глубокой глазурованной синей глазурью миске, на дне которой стояла густая юшка с желтыми блестками жира. Засучив рукава рубахи и кафтана, он ухватил сочащийся жиром кусок и начал обгладывать с тонких ребрышек разварившееся мясо. Дядюшка последовал примеру племянника. Работая челюстями, Олег поглядывал в сторону сидящих за столом монгол. Те, кажется, совсем перестали обращать внимание на двух русских князей, занимаясь едой, выпивкой и разговорами на своем языке.
Доев бараний бок, Олег не удержался и отхлебнул из миски юшку – уж больно вкусно та выглядела. Не разочаровался – юшка оказалась густой, в меру соленой, с добавлением каких-то пряных трав. Подняв глаза от чаши, Олег увидел довольный взгляд Глеба Владимировича.
– Понравилось? – спросил он.
– Угу, – кивнул Олег.
– Это блюдо у них называется «чанасан мах», – вытирая от жира руки поданным все теми же служками полотенцем, сообщил дядюшка. – Готовится оно с добавлением каких-то трав и кореньев, которые монголы держат в секрете. Едят сие блюдо только по праздникам, ибо дорогие те травки и корешки. Сказав все это, князь-изгнанник показал на свою чашу, стоящему позади него служке. Тот быстро и ловко наполнил ее черным кумысом. Служка, стоящий позади Олега, проделал то же самое с его чашей. Переяславский князь с удовольствием отхлебнул, посмаковал, глотнул еще. Спросил:
– А почему сей кумыс называется черным? Он же прозрачный, будто вода.
Глеб Владимирович пожал плечами, ответил:
– А ты посмотри, как он выглядит, налитый в чашу в свете очага. Правильно – черным. Да еще, насколько я знаю монгольский, «черный» у них еще имеет значение, как «крепкий». А он и в самом деле намного крепче простого белого кумыса. Ты, наверное, это уже почувствовал.
Олег прислушался к себе. И в самом деле, голову начало туманить легкое опьянение, как от ставленого меда, или греческого вина. Обычного кумыса для такого опьянения нужно было выпить три подобных чаши – не меньше. Это Олег не раз проверял, будучи на пирах с союзными половцами.
– Попробуй вот это мясцо, – показал Глеб Владимирович на еще одну миску, дымящуюся паром.
Олег подвинул к себе указанное блюдо. Там, залитый до половины все той же жирной юшкой, лежал изрядный кусок говяжьей мякоти.
– Отпей сначала – так удобнее, ин, изгваздаешся весь, – посоветовал дядюшка.
Олег последовал совету и отпил через край удивительно вкусную юшку. Потом ухватил мясо, откусил. Оно оказалось хорошо проваренным, легко распадающимся на мягкие волокна, опять хорошо сдобренным травами.
– Это «хорхог», – пояснил Глеб Владимирович. – Сие блюдо готовится интересным образом. В большие глиняные горшки кладут мясо с разными травками и кореньями, добавляют воду, а потом кидают туда раскаленные в очаге камни. Уже после этого ставят на медленный огонь и долго томят. Наши так не готовят, – добавил он.
Олег не заметил как умял и это мясо. Уже не стесняясь, допил остатки юшки, отдуваясь, ослабил пояс на одну дырку. Потом поднял, уже наполненную черным кумысом чашу, отхлебнул. Потом вновь стал рассматривать сидящих за столом монголов. Не впрямую – дядюшка предупредил, что такое делать нельзя, а искоса, краем глаза.