Историческая справка

Немного времени 22 сентября 1989 года.
Я решил вести записи от своего лица на расстоянии 20 – 30 сантиметров.
Ещё чуть-чуть времени к тому немного, что 22 сентября 1989 года.
Мимо меня ходят люди и шевелят губами. У некоторых грустные щёки. Все одеты. Головы у всех вверху. У одного человека в голову воткнута сигарета. Девочка с равнобедренными ногами привлекла моё внимание и взволновала. Ноги у неё растут вниз, как у всех, но мои мысли карабкаются в обратную сторону. Одна ножка поднимается и перешагивает через собачку, которая положила голову на пол. Но на собачку смотреть не хочется. Хочется смотреть не на собачку. Захотелось оглянуться назад - чёрные зрачки смотрят в мои глаза, а вокруг них кудрявый человек того же цвета. Захотелось повернуть голову на старое место.
Подошли Димка с Юркой и мы стали смеяться. Раздался вежливый крик:
– Отойдите отсюдова! Не мешайте работать! Забирайте свои вещи и уходите!
Собачка сразу встала и отошла. Но не далеко. Так, пересела чуть-чуть.
Чуть больше времени того же дня.
Нас посадили в самолёт похожий на лошадь Пржевальского, из которого какой-то техник бессовестно украл восемь банок керосина, чем нарушил центровку самолёта.
А кондукторша сказала, что центровка нарушена недогрузом пассажиров и нам стало как-то неловко. Димка от такого коварного обмана загрустил и задремал, а Юрка начал хохмить и перестал хохмить.
Спустя некоторое время некоторого времени спустя.
Самолёт загудел, появился половой с яйцами и недвусмысленно предложил чай с бумажкой. Стало немного веселей. Веселей на одно яйцо с сырком. Потом началась невесомость, и все забеспокоились. Стрелка на Юркином компасе встала вертикально, и он обиделся. Моя душа засуетилась, и впечатление стало складываться.
Какое то время 22 сентября 1989 года.
В Курганском порту на креслах спят коты. Валера купил кроссворды и заставил всех петь песни, а Света купила газеты, которые полюбила. Когда прошли сквозь рамку, все закричали:
– Гульден! Гульден!
А когда курганские пассажиры позволили нам сесть на свои места, все бросились беречь Димкин костюм, хотя он находился в чехле. Но тут принесли игры с кнопками и стало скучно, потому что все почувствовали себя дураками. Но когда прошло ещё немного времени того же 22 сентября 89 года, и на высоте 7000 метров стал пролетать всякий мусор, обрывки газет и щепки, про свою глупость забыли. Пилот вышел наружу, отцепил от крыла ржавую пружину, пнул какую-то банку и вернулся на своё место. Все притихли и опустили веки. Потом мы вылетели на чистое место, правда немного трясло на ветряных кочках. Я то и дело поглядывал на крыло. Больше не на что было поглядывать. Потом закрыл глаза и почувствовал, что хвиляю сувриком… Открыв глаза, я перестал хвилять и ни какого суврика не обнаружил.
Промелькнуло какое-то время того же дня.
Марина достала из-за плеча сыр и мы его ать! Эть! И-и-и-и-и….
Через одну-две пульки того же дня.
Появилась кондукторша с лимонадом в колпачках. Мы его фить-фить и дальше рванули.
Спустя довольно много того же дня. г. Алма-Ата.
Тут так же, как у нас торгуют туалетами. Договорились встречаться у Светы.
Среда или четверг после 22.09.89.
Сказал Валера:
– Не любишь ты, Мишка, вести дневник! – и заплакал.
И все заплакали: плак-плак, плак-плак, плак-плак.
Спустя брюки того же дня после 22.09.89.
Проснулись по тревоге и полезли на гору, туда, где снег превращается в воду, которая по камням стекает в город, где для неё приготовлены арыки, в которых её нет.
Ёлки! Какие здесь ёлки! Они растут не перпендикулярно к земле, а наклонно! Если гору распрямить и положить на асфальт, то ёлки макушками будут сбивать шляпы с макушек! Это будет море макушек! Жалко, что здесь нет моря! А горы! Очень крутые! Если в руках футбольный мяч, то от орлов не отбиться! С мячом невозможно драться с орлами! Можно упасть.
Зато снегу наелись. Его так много, что все его едят, а его ещё больше нарастает. По нему даже ногами ходят! А я всегда думал, что в горах тихо и людей мало…
Но оказалось наоборот. Все лезут вверх! Глаза горят, одежда мокрая, все в поту, все пыхтят, даже страшно!
Спустя с горы, того же дня после 22.09.89.
Отправились по ступенькам на Восточный базар смотреть на китайцев. Встали и смотрим. А китайцы палочками в капусте хулиганят и нам кричат, что капусту надо покупать быстро. Посмотрели мы на них и давай руками капусту хватать!
А они кричат:
– Скорей! Скорей!
А мы подбегаем и хватаем, а они палочками шутят, а мы хватаем, а они кричат:
– Скорей! Скорей!
Мы устали и пошли к мангалам, потому что запахло шашлыками. Подошли и купили дыню. Разделили её по совести и ещё пять штук купили. Но по совести разделили только одну.
Прошло несколько человек того же дня.
Димка забеспокоился и беспокоился всю ночь до следующего дня, пока не наступила среда или четверг после 22.09.89.
С самого утра Дима беспокоился и завтракать не ходил. Я тоже отказался ехать на Восточный базар. Дима наконец-то уснул, а я заполнил дневник, чтобы не плакать, и тоже задремал. Вот так:
- С-с-с-с-с-

Спустя полгода (26.04.90.)
Из сборника «Заблуждения»  http://proza.ru/2011/12/18/1671