Глава 1 Желтое Небо Бали

*(Утро первого дня после великого Дара)* 

Песок под босыми ногами был теплым, как свежий хлеб. Майя стояла на террасе своего «нового» дома – бывшей вилле российского олигарха, брошенной наутро после Появления. Воздух пах манго, солью и… **тишиной**. Не той, что пугает, а той, что обволакивает, как шелк. На ее запястье висел **Рог Изобилия** – серебряный браслет с перламутровой каплей. Он был прохладным и живым, как речная галька.

— *Кофе*, – шепнула Майя, не веря до конца. 
На бамбуковом столике возникла дымящаяся чашка. **Не арабика из модной кофейни.** А тот самый кисловатый робуста, который пила ее бабушка в вьетнамской деревне. Рог знал. Он всегда знал *истинное*.

Она потянулась, чувствуя каждую мышцу – гибкую, сильную. **25 лет.** Рог омолодил ее без просьбы. Ей было 38, но он вернул тело к пику: без растяжек, без лишнего веса, без зажимов в плечах от 16-часовых рабочих дней. Она была **брокером Майей Тан** лишь вчера. Сегодня – просто Майя. Созерцатель.

Внизу, на пляже Семиньяк, царила сюрреалистичная идиллия: 
- Бывший шеф-повар мишленовского ресторана **жарил блины на открытом огне** и раздавал их детям. Его Рог – массивное кольцо – щедро сыпал муку и кленовый сироп. 
- Два австралийских серфера, еще вчера деливших волну с кулаками, **строили песчаный замок**. Гнев одного растворился в смехе, когда Рог соперника брызнул ему в лицо морской водой. Насилие умерло тихо, как пена на прибое. 
- Старая балийка в расшитом саронге **несла корзину орхидей**. Ее Рог-ожерелье мерцал, как роса. Цветы были для храма, но она дарила их каждому встречному. *«Дар должен идти по кругу»*, – улыбнулась она Майе.

— *Краски*, – попросила Майя браслет. 
На террасе возникли: тюбик **охры**, баночка **индиго**, плитка **охры жженой**. И – неожиданно – спелый **манго**. Рог добавил его сам. *«Сначала накормить душу»*, – усмехнулась она. 

Она разломила фрукт. Сок стекал по пальцам, сладкий и острый. **Вкус детства.** В Нью-Йорке она покупала манго в вакуумных упаковках. Они пахли пластмассой. 

Майя окунула кисть в мякоть, смешала с охрой. На холсте (материализованном час назад) поплыли **мазки желтого неба**. Не фотографичного лазурного Бали, а того, что видела она: теплого, густого, как масло. 

— *Слишком кислотно!* – крикнул голос снизу. 
У дома стоял тощий немец в поношенных бергах. Вчерашний «цифровой кочевник», вечно ворчавший на Wi-Fi. Его Рог – технологичный браслет – уже создал ему **новые кеды и бутерброд с веганской колбасой**. 

— Желтый – цвет трусости! – провозгласил он, но **рот его сам растянулся в улыбке**. Рог мягко превратил агрессию в эксцентричность. – Надо ультрамарин! Ха-ха! 
Он швырнул в Майю бутоном плюмерии. Попал точно в холст. **Фиолетовое пятно расцвело в центре солнца.** 

— Идеально, – рассмеялась Майя. – Держи! 
Она бросила ему пол-манго. Он поймал, откусил, и **слезы восторга** брызнули из его глаз. 

— *G;ttlich!* Божественно! – заорал он, танцуя джигу на песке. – Это же... как в детстве у бабушки в Баварии! 

Его Рог щедро высыпал к его ногам **горсть альпийских фиалок**. Валюта нового мира: **слезы узнавания, смех сквозь слёзы.** 

Майя дописала небо. Добавила **фиолетовое солнце**. Назвала картину: *«Утро после Конца Начала»*. 

Самолет в небе (редкость теперь!) ревел, унося **искателей** в Непал или Перу. Майя помахала ему кистью. Ее желтое небо, может быть, увидит мир. А может, сгинет под дождем. Неважно. 

Запах кофе смешался с ароматом манго и моря. **Ей было достаточно.** Она протянула руку к Рогу, чтобы попросить вторую чашку.
— *Еще кофе*, – улыбнулась она Рогу. – **И давай, большой кусок манго этому сумасшедшему немцу.** 

Желтое небо Бали сияло. Мир начинался заново. И первая глава была – про то, как **тишина после бури может быть громче любого оркестра.**