Канатная дорога

Канатная дорога.
(Воспоминания и размышления)
Орловское кольцо, город Набережные Челны. Междугородний автобус маршрута «Москва – Уфа» совершает остановку для посадки пассажиров, забронировавшими билеты онлайн. В связи с туманом, затруднявшим движение в предрассветные часы, это было с опозданием примерно на двадцать минут…
Слышно, как водитель по телефону разговаривает с пассажиром, которого (а потом стало ясно – «которых») ждём… Разговор напряжённый, и он, водитель, чтоб напарник тоже слышал, переключает на громкую связь.
-Встали мы только что! Жди! Мы тебе бабки платим за проезд!
Удивлённый напарник, не зная, как реагировать, так и остался стоять с открытым ртом! Зато водитель, крепкий, спортивного телосложения мужчина моложе меня, быстро взял себя в руки и ответил:
-Через полчаса я звоню диспетчеру и отменяю вашу бронь из-за опоздания пассажира на посадку более одного часа!
Дальше прозвучали слова нецензурной брани, угрозы и пустой словесный «понос».
В моём воображении нарисовался образ пустого болвана с огромным, лишенным всяких чувств лицом величиной в сковородку из уже такого далёкого нашего прошлого… Из 90-х.
Прошли полчаса.
Водитель, (заметьте – водитель! А не опоздавший пассажир) вновь набирает номер. Снова громкая связь. Снова голос на повышенных тонах. Те же угрозы.
-Уедешь – работу искать будешь!
Это, пожалуй, единственное предложение, сказанное в адрес водителя, что я смогу передать без искажения! Всё остальное просто не выдерживает никакой критики. Ох, как он терпелив наш многострадальный русский язык! Водитель, на удивление холоднокровно и терпеливо ответив положил трубку.
-Поторопитесь.
Ещё через несколько минут мы увидели двоих парней в возрасте около двадцати лет, по внешнему виду напоминающих типичных мажоров. В кого только ровняются такие?
В момент, когда они зашли в салон, я сидел рядом с человеком постарше себя, объехавшим почти весь бывший Союз (больно, конечно произносить это слово – бывший…) и принявшим участие в строительстве многих объектов мирового значения в качестве одного из главных специалистов и вспоминали прошлое… Сибирские морозы, таёжное бездорожье, оранжевый песчаный буран Казахстана, называемый «Джайран»ом, о том, как за одно утро успевали завтракать три раза на борту «ТУ-154», перелетая с Владивостока во Львов… И конечно же… Ну как без этого… Вспоминали боевые будни. Помянули, конечно только словами да вместе прочтённой молитвой, тех, кто остался тогда вечно молодым… Месяц Рамадан… Аллах велик, примет наши молитвы…
Итак, зашли эти двое, сразу сходу:
-А где здесь места указаны?
Добавились ещё ряд пустых слов дворовой грязной лексики.
Не успел водитель приблизиться для проверки документов, на него посыпалась очередная доза грязи. А когда были сверены данные, водитель назвал стоимость проезда, те стали грубить и отказываться, водитель спокойно произнёс:
-Тогда вам придётся выйти. Я из-за вас выбился из графика уже на полтора часа. Кто будет компенсировать это?
-А кто нам компенсирует – мы сюда, на это сраное кольцо на такси добирались! Я штуку за проезд заплатил! Билет – 900. Это вы мне стольник ещё должны!
-Молодой человек! Ты мне в сыновья годишься! Как ты разговариваешь!? Я в Чечне воевал – тебя ещё на свете не было! Если себя не уважаешь, уважай мой возраст и тех пассажиров, чьё время вы тоже отняли!
К тому времени я уже точно знал, что скажу воспитательного этим ребятам, когда буду выходить из автобуса.
Проехали оставшиеся километры, накинул на плечи свой уже обшарпанный армейский рюкзак, одел на голову свою счастливую, уже ставшую талисманом, тюбетейку, подошёл к выходу.
-Спасибо, товарищи водители, за проезд! Пассажирам особое спасибо за прекрасную компанию. Ну, а вы, ребята, наверное, уже догадались, кто я. Лица ваши я сфотографировал, ребятам с военной прокуратуры передам. Если где ни будь, когда ни будь вы оступитесь, кому либо нагрубите или даже просто попадёте под штраф, допустим, за превышение скорости – получаете путевку. Повестку в военкомат – и на передовую. А там… Я о вас позабочусь! Перевоспитаетесь быстро. А не захотите – навечно. Работа в штурмовом отряде непростая.
-Напугал… Я уже отслужил…
-Срочную?
-Да.
-По контракту пойдёшь. Добровольно-принудительно. Вынужденно.
Тут женщина, сидевшая впереди, встала, повернулась:
-Спасибо вам, товарищ академик, за правильные слова! Должен их кто-то воспитывать, раз родители упустили!
-А как вы узнали, про мою учёную степень? Вроде не говорил…
-Когда по трассе документы проверяли – гаишник вслух прочитал ваше удостоверение. Я ушам своим не верила! Потом он спросил: «А почему тогда в форме?» Вы ответили, что едете с награждения из Москвы и наградной костюм в рюкзаке. А полевая форма удобнее. Кстати, форма вам к лицу! Особенно с тюбетейкой!
-Форма для мужчины всегда к лицу. Спасибо за комплемент! Молодёжь, услышали?
-Отец у меня в Чечне воевал… - досказать тому выскочке не дали сидящие в соседних рядах пассажиры.
-Вот, будешь традицию продолжать. Семейную!
Лёгкий смех покатился по рядам. При таком, уже приподнятом настроении, водитель, с улыбкой на лице, остановил автобус.
-Ваша остановка!
-Счастливого пути! Здоровья всем! И мира!

Вышел, пошёл к стоянке, где оставил машину. А мысли унесли меня далеко в прошлое, когда мы были молоды, полны сил и готовы выполнить любое задание. Как тогда было принято говорить, партии и правительства.
Вспомнились такие же выскочки. Они тоже были слишком высокого мнения о себе. Они тоже считали, что только им всё дозволено. Тогда воспитательный процесс без физической силы не обошлась…
А было это примерно так.
Недалеко от Анапы профилакторий был. По возвращению с боевых операций, мы их называли командировками, отправляли туда на несколько дней. Чтоб возвращаясь домой, не доминировали воспоминания о ужасах военных действий. Ведь в тот раз действительно была страшная ситуация. Про Понтийское ущелье, наверно, все вспоминают с дрожью в теле. Было это так, даже рассказывать тяжело. Армия Масуда заняла высотку. Погибли много наших молодых ребят. Представить только! Одна маленькая группа ребят остались тогда в живых. Пацаны, практически только с учебки… Дети совсем! А уже мужчины. Настоящие. Опалённые не только огнём, но и ненавистью врага, безразличием командования, алчностью интендантов… да перечислять можно много! Но они выдержали! Не сломались! Настоящий пример Русского Воина!
Как раз после этих событий случилась эта наша «командировка». О предшествовавших событиях нам почти ничего не рассказали, как всегда были лишь лаконичные фразы приказа. Если в сказке говорили: «Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю, что», то в реальности это звучало проще: «Идите туда, куда приказано, делайте то, что приказано!» Намного проще, не правда ли? Только за этой простотой столько несказанного! Столько того, что может стать понятным только на месте. Но ведь нас именно этому учили и готовили – быть готовым ко всему, суметь предугадать мысли противника, принять единственно правильное решение и осуществить планы и задания без лишнего шума и пыли. Правда, хоть мы и уменьшили шум, но пыли и дыма было много. Очень много. Приземлились – а может так точнее будет – прикамнились, под покровом ночи, а в низине в тот день стоял плотный туман, с земли поэтому нас видеть просто не могли. Приземление наше было, конечно, не из лёгких – место выбирать в темноте было проблемой не простой. Но нам, уже много раз совершавшим подобное, не было нерешаемых задач. К рассвету успели не только занять позиции, но и отдохнуть. На противоположной стороне движение началось только после рассвета. Видимо после утреннего намаза. То один промелькнёт, пройдёт куда-то, то другой появится из непонятно откуда… Может знают они о плановом прохождении колонны? Хотя… Высотка стратегически важная, дежурство-то хотя бы должно же быть. Тем более, хоть и позиция хорошая, но видимость ограничена! В горах дороги извилистые, за поворотом уже ничего не увидишь.
Гарнитуры тогда были аналоговыми – дальность действия оставляла желать лучшего – всего полкилометра. Да и то уменьшалось из-за рельефа местности. Поэтому, ещё заранее, пока не рассвело, с тыльной стороны, примерно в метрах наверно сто пятьдесят, на склон натянули «паутину» - экран, сплетённый из нихромовой проволоки, с виду напоминающую большую паутину. На ней, паутине, был даже сам паук! Правда, пластмассовый. Отражённый от него, как от зеркала, сигнал обеспечивал устойчивую связь.
Часикам к десяти послышался шум моторов. Приближалась колонна. Напротив, на высотке, тоже началось движение. В оптику было видно всё. Насчитали около десяти гранатомётов. Один, уже пожилой, с нашим отечественным РПГ, командно-руководящим видом машет руками, распределяя людей по огневым точкам. До них метров 400, ветра пока нет. Значит корректировка не требуется. ПБС, приспособление для бесшумной стрельбы, хоть и длинный слишком и немного мешает водить стволом, зато обеспечивает скрытость наших позиций.
-Действуем по обстановке…
БТР авангарда с десантом на броне проскакивает условленную точку. Душманы ждут! Ждут, чтобы вся колонна оказалась в секторе обстрела! С грохотом и лязгом гусениц пронёсся и танк, а за ним «Урал»ы. С поворота появляется танк, замыкающий колонну… Наверху уже готовые пустить заряды гранатомётчики выслеживают себе цели. Чудо нужно, чтоб колонна уцелела, неординарный поступок! И такой выдался. Тот самый бородач, как будто пример всем остальным показывает, на середине полуоткрытой площадки поднимает свой гранатомёт и начинает целиться. Прозвучали несколько сухих щелчков, гранатомётчик резко наклонился вперёд: это все пули угадили ему в правое колено. Гранатомёт всё же сработал! Заряд попал в основание огромной каменной гряды, служившей ему же укрытием. От этого взрыва пострадали ещё около десяти душман, а мы продолжали «щёлкать» тех, кого видели. Кое-где прозвучала автоматная очередь, один из выстрелов вражеского гранатомёта всё же попал по колонне. Тут же внизу все стволы направились на высотку – у врага шансов не осталось. В таких случаях заранее планировать невозможно, исход боя больше зависит от ошибок, допускаемых противником. И конечно от нашей подготовленности.
О том, что колонна не пострадала благодаря нам, знали немногие. Даже те, кто находился тогда в составе самой колонны, не могли догадаться, почему им так повезло! Уж со стороны врага – тем более. Ну а мы… На всякий случай задержались на своих позициях ещё пару часов даже после того, как колонна продолжила свой путь. И лишь потом последовали к точке эвакуации. Мы же тени. Нас там не было. А кто докажет обратное? Никто не видел – значит сработали правильно. На отлично. На «5»! Как всегда.
Видеть плачь женщин и детей, пришедших забирать раненных и тела погибших на эти склоны – картина не из лёгких! Они, те, кто из поколения в поколение жили здесь – отстаивают земли предков. Погибают за это во имя Аллаха. Правда, есть одна поправка. Ни мы, то есть наша группа, ни те Советские солдаты, что были в составе колонны – им не враги. Их врагами нас назвали и назначили другие – чужие. Те, кто обманул. С одной единственной целью – поработить эту страну и ограбить их природные богатства. Да и… Чтоб поближе к нашим границам разместить свои военные базы. Со смертоносными ракетами с ядерными боеголовками. А этого нельзя допустить.
Вернувшись обратно, как всегда в Анапу, где был профилакторий, решили съездить на экскурсию.
Горы! Разве есть на свете более величественное что-то, чем эти творения природы? Хотя… Мы что, мало бывали в горах?! Но эти горы особенные. Здесь нет войны. Поэтому, да-да именно поэтому эти великие тишина и спокойствие для нас особенно дороги и близки к сердцу после Афганских боёв. Здесь и небо синее, и трава зеленее, и снежные шапки гор сверкают как алмазы. Только изредка слышится голос орла, парящего высоко в небе. Это безоблачное небо как олицетворение вечности, как нечто единственно реальное.
Тропинка, извилистая такая, по которой каждый день возможно ходили сотни людей, ведёт нас вверх. Там чайхана, кафе на открытом воздухе… Правда мы собирались дальше – там по канатной дороге можно перейти на другую сторону ущелья, откуда открывается изумительный вид на склоны. Но в этот день так и не удалось совершить запланированное. Вот я говорю мирное, но ведь горячие головы есть везде… Здесь такие тоже нашлись!
Проходя мимо той самой чайханы, сидевшие там молодые люди, судя по внешности местные, перегородили путь. Один, видимо главный в этой слегка выпившей компании, стал приставать к Гале, а остальные, это они так считали, отсекли её от нашей группы. Слова, вначале они были относительно культурными, постепенно перешли в похабные. Наглец уже начинал распускать руки! Тут у Гали терпение лопнуло – наглец получил точный удар в пах. Последовал ещё один удар, уже отключивший его сознание. Увидев это, остальные стали нападать на неё!
-Нехорошо, парни, всей группой на девушку! Хоть бы по одному что ли выходили!
Мы, успев схватить кто за что наглецов, удержали костяк группы. А Галя точными ударами боевого карате уже укладывала в кучу подоспевших. Отпуская по одному, мы с удовольствием смотрели на эту тренировку. А последний, еле освободившись, вообще сбежал.
Красоты гор противоположной стороны ущелья долго смотреть нам не посчастливилось: за нами «пришли». Трое. Все при оружии. Два сержанта с автоматами и маленький, как карлик младший лейтенант с макаром в руках. Только увидели нас – а мы их заметили уже давно, они только к канатной дороге подходили – стали сразу орать: «Руки вверх», «Не двигаться!», «Вы арестованы!»
Мы и не собирались убегать – если б хотели, давно бы ушли, не нашли бы они нас в этих каменных лабиринтах.
-Это что за маски-шоу? Может представитесь сначала?
-Я сейчас представлюсь тебе! Руки я сказал!
-Ребята, осторожнее с железом. Есть же устав. Его надо соблюдать. Вот мы, трое, в звании капитана. Остальные – старлеи. Субординацию надо соблюдать.
-Молчать! Лицом на землю!
Это уже слишком. В следующее мгновение действительно лежали лицом вниз. Эти трое. Оружие, то есть автоматы, чтоб не привлекало лишнего внимания, завернули в ветровку, макар спрятался в кармане. Связать их руки за спиной было бы неразумно, ведь связали их же поясными ремнями, а значит штаны у них сползали, поэтому пришлось спереди. Хоть штаны удержать сумеют! Предусмотрев любой исход, сфотографировали, но они этого, похоже, даже не заметили. Задержанных немедленно сопроводили обратно. В их же отдел. Та самая наглая группа была там же, но увидев, не поверив своим глазам, продолжали сидеть без движения. Дежурный в отделе, увидев своих коллег связанными, не знал что делать. За это время его заторможенности мы позвонили в профилакторий и сообщили о случившемся.
-Пришлите представителя.
-Эвакуация нужна? Вертолёт?
-Нет, бумаги оформлять.
Пока приехал подполковник, нас успели обвинить в избиении, неподчинении представителям власти, захвате оружия, в применении силы против участкового и удержании насильно… Смешно, как только терпит бумага все эти выдумки! Прочитав, подполковник усмехнулся.
-Этих… кого они избили… пригласите пожалуйста…
Через несколько минут комната была полной.
-Который из них убежал тогда?
-Вот этот! Правда, одет был тогда в другие брюки. Светлые.
-А причина какая? Фу! И так ясно… Хоть помыться-то мог же наверно! Ну, давай рассказывай!
-Мы спокойно сидели на лавке. Эти пришли и избили нас.
-Били все?
-Да…
Тут Галя встала и ехидно посмотрела ему в глаза.
-Тебя никто не бил. Ты сбежал. Потому что наложил в штаны. А ну рассказывай как было. Тогда не трогал – сейчас получишь! Если соврёшь.
Рассказал, как миленький! Как худощавая девушка измолотила одиннадцать парней!
-Давно так не смеялся! – сквозь смех еле сумел выговорить подполковник, – Так есть у вас претензии?
Молчали все.
-С этим, как я понимаю, разобрались о где ваши бойцы, что их «задержали»?
Место хулиганов заняли трое. Узнать их было трудно. Одежда разорвана, лица в синяках, руки дрожат…
-Что это с ними?
-Это ваши их! Так поколотили!
-Неужели? Вообще-то они бьют осторожно. И точно. Вы ничего не хотите объяснить?
Фотоаппарат перешёл в руки подполковника:
-Перед сопровождением, а потом ещё перед входом в отдел мы их сфотографировали. Повреждений лица и тела не было. Оружие сдали такими, как были. Даже затворы не передёргивали.
-Вы, салаги, конечно сейчас ничего не будете рассказывать. Иначе это было бы вашим позором на всю жизнь. Мой совет. Увольняйтесь. Ещё лучше – поменяйте место жительства. Иначе когда-нибудь, кто-нибудь из коллег всё равно проговорится. Тогда придётся уволиться с позором.
Уже следуя к микроавтобусу, подполковник тихо отчитал нас за то, что пришлось засветиться. Это был для нас урок.
Тени всегда должны оставаться незамеченными.