Людское горе 5

ГЛАВА 5

На следующий день, в субботу, на судно прибыл девиатор, благообразный старичок по фамилии Голенищев «крутить девиацию» ,  т. е. производить процедуру по уничтожению девиации (погрешности) магнитного компАса. Подробно описывать эту процедуру я не буду, это – отдельный предмет, который проходили в морских училищах, а любознательные  могут «выгуглить» подробности, скажу, лишь, что, несмотря на то, что суда снабжались более современными гирокомпасами, магнтный компас считался Главным, поскольку не зависел от того, подаётся на него электропитание или нет и, поэтому требовалось каждый раз уничтожать перед выходом в рейс эту самую девиацию, путём перемещения магнитов в нактоузе (тумбе, на которой установлен магнитный компас).  И, в случае выхода из строя гирокомпаса, а такое редко, но случалось, до устранения неисправности судном правили по магнитному компасу. Но здесь уже авторулевой не функционировал.
        Ну, так вот, «Гиру» отшвартовали, вывели на внешний рейд и, под руководством девиатора начали «крутить девиацию» на входных створах. Процедура заняла полдня.
Затем судно вернули с внешнего рейда на внутренний, в Куршский залив, где оно по команде диспетчера стало на якорь, поскольку причал ему уже не требовался: всё снабжение уже было получено, осталось только дождаться полного укомплектования экипажем.
Но тут внезапно сильно заштормило, рейдовый катер не выпустили в залив забрать девиатора и он завис на «Людском горе», особо не страдая от этого, поскольку с удовольствием включился в отходную пьянку с матросами.
    Тимур, хоть и сдал вахту старпому Сергеичу, но капитан приказал и ему и двум другим, третьему и четвёртому помощникам быть у него под рукой и участвовать во всех операциях, начиная с отшвартовки и маневрирования на створах до постановки на якорь.
   Ненароков, однако, успел, сдав вахту,  разлить водку по двум двухлитровым емкостям и запихать её в каютный рундук.
     Проторчав шесть часов на палубе и на мостике и вернувшись в каюту он был ошарашен тем, что там произошло: оказывается, пока он был занят судовыми делами, в связи с похолоданием, механики дали пар в судовую систему парового отопления. Две трубы отопления, без изоляции проходили через рундук каюты Тимура, куда он засунул свою водку. Бутылки нагрелись и лопнули, 4 литра водки разлились по линолеуму каюты и в тесной каюте второго помощника теперь стоял духман не приведи Господь!
       Тимур машинально вступил в эту водочную лужу, затем выскочил из каюты, захлопнул дверь и понёсся в прачечную за ведром и тряпкой, надеясь успеть прибраться в каюте, пока не обозначились свидетели такого позорного происшествия. «Ну вот, началось», - промелькнуло у него в голове.
    И только он начал собирать тряпкой водку в ведро, как в его каюту постучали.
- Я занят, - заорал Тимур, но дверь всё равно кто-то открыл и в каюту заглянул стармех.
- Ну ни хрена себе! - воскликнул Дед, втянув ноздрями воздух, ты что дезинфекцию, что ли проводишь, моешь водкой палубу? Или дезинсекцию? Учти: морские тараканы водки не боятся;
Не знаю, как ваши палубные, а наши, машинные точно к тебе на запах сбегутся!
   - Хорош острить, Дед, - грустно сказал Тимур, присаживаясь на диван, - не видишь, что «Людское горе» меня начало цеплять уже? – и поведал Деду эту свою печальную водочную историю.
    - Да, ладно, не журись, Фомич! Ты водку-то эту для чего запасал? Дёргать по чуть-чуть перед обедом для аппетита или к Октябрьским готовился?
- Ага, к Новому году и Рождеству Христову ещё! День рождения свой с вами, маслопупами отметить собирался, да не судьба, видать…
- Ничего, не вешай нос, старина! Ещё затаришься по новой, а, если не получится, я тебе спиртяшки выделю из своих запасов.
    Давай наводи порядок и иллюминатор открой для проветривания, а то народ у нас, сам знаешь какой: пронюхает, как ты облажался и обхохочется над тобой. А тебе это надо? А ты в другой раз умнее будешь. Правда, на чужих ошибках, говорят, учатся только умные, а на своих – судоводители.
Тут   Тимур замахнулся на Деда тряпкой, но тот успел выскользнуть из каюты.

(Продолжение следует)