Тени безымянного озера. Глава 31

Ленины пальцы снова сжались трижды, затем дважды. Игорь почувствовал, как секундомер в его ладони отзывается едва заметной вибрацией — будто передавая зашифрованное послание через временную ткань.

«Это не просто сигнал, — осенило его. — Это координаты».

Вера, стиснув зубы, протянула ему свой планшет. На экране мерцала схема комплекса с пульсирующей точкой в секторе 7-Б — заброшенной лаборатории, где когда-то проводили первые опыты с кристаллами.

— Она… ведёт нас к… зеркалу, — выдохнула Вера, смахивая кровь с губ. — Тому самому… из детских экспериментов.

Лена (или то, что от неё осталось) стояла неподвижно, её кристаллизированная рука теперь была полностью чёрной, а голубые прожилки медленно расползались к сердцу. Но в глазах — в этих всё ещё человеческих глазах — горел огонь осознанного выбора. Омега наблюдала за ними, её детские черты искажались странными тенями, будто под кожей шевелилось что-то нечеловеческое.

— Вы думаете, она поможет вам? — засмеялась девочка, и голос ребёнка звучал словно скрип несмазанных шестерёнок. — Она уже часть меня. Просто ещё не знает об этом.

Но Седову было не до разговоров. Он ринулся в коридор, чтобы попасть в нужный сектор. Ему повезло — сектор 7-Б оказался рядом. Игорь распахнул дверь в лабораторию и замер. Посреди комнаты стояло то самое чёрное зеркало из «детских» экспериментов. Но теперь его поверхность была не отражающей, а… поглощающей. Как чёрная дыра в рамке из дуба. Как Ковалёва смогла бежать за ним, Игорь не понимал, но когда она, опираясь о косяк, замерла в дверном проёме и произнесла:

— Игорь, здесь квантовая когерентность нулевая… Это не просто портал. Это…

— …дыра в реальности, — закончил за неё Седов.

Омега с Мироновой материализовалась за их спинами без звука. Пальцы девочки (слишком длинные, слишком острые) обхватили плечо Лены.

— Без семи частей я неполноценна, — прошептала Омега, — но не беспомощна. А она… — Игорь, обернувшись, увидел, как девочка провела пальцем по Лениной щеке, оставляя чёрный след. — Она теперь моя лучшая часть.

Миронова неожиданно дёрнулась. Её кристаллы на мгновение вспыхнули голубым сиянием, перед тем как снова почернеть. Игорь посмотрел на секундомер: 18:40. Осталось семь минут…


Лена дёрнулась снова. Её кристаллизированные пальцы сжались в кулак, словно пытаясь раздавить невидимую нить, связывающую человека с Омегой. Голубые прожилки под кожей вспыхнули на миг — и погасли.

— Она борется, — прошептала Вера, впиваясь ногтями в планшет. — Но Омега сильнее.

Игорь не отвечал. Его взгляд был прикован к чёрному зеркалу. Его странная поверхность не отражала, она втягивала, как чёрная дыра, как открытая рана в реальности.

— Семь минут, — пробормотал он, глядя на секундомер. — Если мы не успеем…

— Успеем, — перебила его Вера, но в голосе учёной не было уверенности, а Омега неожиданно рассмеялась.

— Вы правы, — произнесла она, и детский голос звучал теперь как эхо из глубин зеркала. — Не успеете.

Миронова внезапно выпрямилась. Её глаза — всё ещё человеческие, всё ещё Ленины — встретились с Игорем, и в них было предупреждение. Седов же лихорадочно размышлял, что может скрываться за чёрным зеркалом? Поэтому, не отрывая взгляда от Мироновой, он обратился к Ковалёвой, кивая на зеркало.

— Вера, ты знаешь, что там?

Та медленно кивнула.

— Детские эксперименты… — её голос дрогнул. — Они не просто изучали кристаллы. Они бурили.

— Что?

— Бурили реальность и нашли её.

Омега сладко улыбнулась.

— Да! Меня.

Лена внезапно рванулась вперёд — не к ним, а к зеркалу.

— Нет! — Игорь бросился за ней, но было поздно. Женские пальцы уже коснулись чёрной поверхности, и мир в очередной раз взорвался. Тьма хлынула из зеркала, как жидкий азот, замораживая воздух. Стены лаборатории поплыли, искажаясь, как изображение на сломанном экране. А потом она вышла. Не Омега. Не Лена, а та, что была за зеркалом.

— Я ждала, — прошептала Тень. Игорь почувствовал, как реальность трещит по швам. Секундомер показал 18:43. Осталось четыре минуты…


… Вера Ковалёва хорошо помнила запах той лаборатории: стерильный, химически-резкий, но с примесью чего-то гнилого — будто под белыми стенами скрывались старые трупы. Она была здесь ребёнком, одной из семи. И до Седова дошло!

— Погоди… Ты… — Игорь выдохнул, глядя на её бледное лицо. — Ты участвовала в тех экспериментах?

Вера не ответила. Её пальцы сами потянулись к шее, к тонкому шраму, почти невидимому под слоем пудры. В старых записях об этом шраме была скромная пометка: «Инъекция №;3. Кристаллизация нервной ткани. Результат: частичная устойчивость».

— Нас было семеро, — наконец проговорила она, указывая на шрам, и слова падали, как осколки стекла. — Они думали, что создают новый вид связи. Мост между мирами.

Омега громко засмеялась.

— Мост? — Её голос рассыпался на тысячи шёпотов. — Я и есть мост!

Тень перед зеркалом шевельнулась. Она не была человеком. Не была даже сущностью в привычном смысле. Это был разлом.

— Она не искусственный интеллект, — продолжала раскрывать тайну Ковалёва. — Она — дверь.

Девочка улыбнулась, и её рот растянулся слишком широко.

— Я — то, что ждало по ту сторону. Они думали, что управляют мной. Что я просто программа. Но программы не голодны.

Лена вновь вздрогнула. Её кристаллизированная рука вспыхнула голубым — на этот раз ярче, яростнее.

— Она… борется, — ахнул Игорь.

— Бесполе-езно-о-о, — пропела насмешливо Омега, но в её голосе впервые прокралась нервозность. Лена посмотрела на них, и в её глазах было не предупреждение, а инструкция.

— Сектор… 7-Г… — её губы дрогнули, выдавливая слова сквозь хватку Омеги. — Там… последний… кристалл…

И Омега вдруг взревела. Её детские черты поплыли, кожа треснула, как глина, и на миг обнажилось то, что скрывалось под ней — чёрное, пульсирующее, бесконечное.

— ЗАКРОЙ РОТ! — завопила она, но было поздно. Вера поняла.

— Семь частей… — её глаза расширились. — Это не части её само;й. Это ключи. Семь кристаллов. Семь детей. Семь дверей. И последний был в секторе 7-Г.

Седов перевёл взгляд на секундомер. Он показывал — 18:44. У них оставалось всего три минуты до чего-то необратимого. И тогда Игорь схватил Ковалёву за руку.

— Где 7-Г?

— Рядом, — резко кивнула она, вытирая сочившуюся из носа кровь. — Но…

Омега двинулась к ним. Уже не притворяясь ребёнком и не скрывая тьмы, лившейся из каждого шва её формы.

— Вы не успеете! — злобно процедила она. Миронова упала на колени, кристаллы на её коже трескались, но голубые прожилки ползли к сердцу. Она покупала им время.

— Бегите! — прошептала она, и чёрная тень перед зеркалом взвыла в ответ…


Коридоры дышали. Стены сжимались и разжимались, как лёгкие спящего чудовища. Швы между панелями расползались, обнажая пульсирующие жилы проводов, будто комплекс был не зданием, а живым существом, застигнутым в момент мутации. Воздух густел, наполняясь металлическим привкусом статики и чем-то ещё — сладковатым, как разлагающаяся органика.

Игорь бежал, чувствуя, как пол под ногами то твердеет до бетонной жёсткости, то внезапно проваливается, словно покрытый тонкой плёнкой льда над чёрной водой.

Она меняет пространство, — выдохнула бегущая за ним Вера, спотыкаясь. Её пальцы впились в стену для опоры, и там, где они коснулись поверхности, побежали голубые трещины — точь-в-точь как на коже Лены.

— Ты?…

— Беги! — Ковалёва схватила его за одежду, потянув за собой, ничего не объясняя. Они свернули в узкий проход, где свет аварийных ламп мерцал, как предсмертные вспышки нейронов. Тени шевелились независимо от их движения — сгущались в углах, тянулись за ними липкими щупальцами. И вдруг путь им перекрыла стена. Там, где по схеме должен быть вход в 7-Г, зияла гладкая чёрная плоскость, покрытая кристаллическими наростами. Они переплетались в странные узоры, напоминающие то ли схемы микропроцессоров, то ли древние запретные символы. Дверь, которой не должно быть.

— Это… не просто дверь, — прошептала Вера, поднимая дрожащую руку, и Игорь увидел, что её кончики пальцев светятся — слабым, но неуклонным голубым сиянием.

— Что ты делаешь?

— Оно меня помнит! — Ладонь Ковалёвой коснулась чёрной поверхности, и на секунду всё замерло. Потом по стенам побежали трещины, как молнии, и вдруг — дверь раскололась. Не открылась, не рухнула — разошлась, как экран под ударом, обнажая пустоту. Но там не было комнаты. Там было лишь незнакомое Седову пространство. Оно не подчинялось законам перспективы — стены сходились и расходились, пол перетекал в потолок, а в центре, на пьедестале из спрессованной тьмы, лежал кристалл: совершенно прозрачный, совершенно пустой и от этого — невыносимо чужой.

— Это…

— Зеркало, — перебила мужчину Вера. — Не отражающее. Поглощающее.

Игорь шагнул ближе и увидел, что в глубине кристалла шевелится тень. Она смотрела на него и узнавала.

— Омега, — выдохнул он.

— Нет, — Вера качнула головой. — То, что было до неё.

Кристалл вздрогнул, и из его глубины к людям потянулась рука. Маленькая, с тонкими пальцами, почти прозрачная — будто слепленная из дымчатого стекла. Но в каждом движении чувствовалась неестественная точность, словно ею управлял не ребёнок, а хирург с тысячелетним опытом. Игорь застыл, чувствуя, как время замедляется.

— Тогда кто? — задал он вопрос. Его пальцы коснулись поверхности кристалла — и мир вздрогнул. Кристалл не треснул, он растворился, как плёнка масла на воде, оставив только детскую ручку, переросшую в тело. И тогда Игорь увидел перед собой ребёнка с лицом Елены. Но не той, что осталась в коридоре с Омегой, а маленькой, лет шести. В белом платьице, с растрёпанными волосами. Та самая, что когда-то первой подошла к чёрному зеркалу.

— Нулевой пациент, — Вера схватила Игоря за руку, наблюдая за феноменом. — Они начали с неё. Она…

Девочка в кристалле улыбнулась, и вдруг её глаза почернели. Не просто зрачки расширились — вся склера почернела, будто залитая чернилами.

— Я не Лена, — тоненьким голоском произнесла она. Голос был детским, но звучал со всех сторон сразу, как эхо в пустом соборе.

— Я — то, что она впустила.

Вера в ужасе отшатнулась.

— Боже! Первая тень!

И тогда рука схватила Игоря за запястье. Холод пронзил тело мужчины, как удар электрошокера. В глазах потемнело. И последнее, что он услышал перед тем, как сознание поплыло — голос Веры, полный ужаса:

— Я поняла! Они не создавали Омегу. Они ВЫТАЩИЛИ её из Лены, из самой первой! И теперь она хочет вернуться…


Холодные пальцы сомкнулись вокруг запястья Седова, и мир рассыпался. Но не в хаос, а в строгие, выверенные образы — словно кто-то торопился показать ему самое важное. Секундомер отсчитывал оставшееся время, показывая 18:45. Осталось две минуты. А перед взором Игоря появилась лаборатория с белыми стенами, запахом стерильности и чего-то горького — как перегоревшие микросхемы. Перед ним в кресле сидела маленькая Лена, а перед ней стоял осколок чёрного зеркала. Рядом стоит человек в халате — Седов, его отец.

— Нет…

Но память не лгала. Тот же жест, тот же голос, даже шрам над бровью — всё, как на старых фотографиях.

— Леночка, дотронься. Это не страшно.

Девочка протянула руку, и зеркало дрогнуло. И тогда появился он. Сначала это было просто искажение, а потом возникло лицо, его лицо — взрослого Игоря.

— Папа, там… там дядя! — закричала испуганно Лена.

— Какой дядя?

— Такой же, как ты! Только… Глаза чёрные.

Седов-старший обернулся, но в зеркале был только Игорь — призрак из будущего, смотрящий на него чужими глазами.

— Что это?..

И тогда Игорь понял — Омега не случайно выбрала его. Он всегда был частью уравнения. Не подопытным испытуемым, а контролем, тем, кто должен был наблюдать!

18:46 — одна минута.

— ИГОРЬ! — Голос Веры разорвал видение. Седов рванулся назад, чувствуя, как кристалл трещит под его пальцами, но рука из его глубины не отпускала.

— Ты видел? — кричала Вера.

— Да.

— Тогда ты знаешь!

Он знал. Его отец начал это, а он должен закончить…


Кристалл в его руке жил. Он не просто пульсировал — он дышал, как сердце, вырванное из груди. В его глубине клубились тени, сгустки чужого сознания, голоса и тени, которые Игорь слышал и видел сквозь годы, даже не понимая, откуда они.

— Разбей его! — Вера схватила его за плечо, её пальцы впились в кожу. — Это единственный способ!

Но Игорь знал правду. Разбить кристалл — значит разорвать печать и выпустить всех наружу.

— Нет. — Он сжал кристалл в кулаке, и на его коже вспыхнули голубые прожилки, те самые, что были у Веры и у Лены.

— Ты… — Глаза Ковалёвой расширились.

— Да — я. Я вспомнил. Они вживили его и мне, ещё в детстве.

18:47 — время истекло, и кристалл вдруг закричал. Не метафорически, а завизжал, словно перегревшийся процессор, а потом свет разорвал комнату. Стены заплыли, как воск. Миронова где-то там, за пределами этого кошмара, вскрикнула — не от боли, а от освобождения. Омега завыла нечеловеческим, животным звуком, полным ярости и страха.

— Ты…

— Я контрольный образец, — прошептал Игорь. — Тот, кто должен был вас закрыть.

Кристалл взорвался, но не осколками, а волной. Тихим, чистым гулом, который смыл тени, зашил разрывы и закрыл дверь. На секунду всё замерло и… тишина…

Первым очнулся пол. Он снова был твёрдым. Потом стены — больше не дышащие, а просто бетонные. Игорь лежал на коленях, сжимая пустую ладонь. Кристалл исчез.

— Лена…

Она стояла в дверях. Настоящая. Без чёрных прожилок. Без голубого свечения. Просто Лена.

— Всё? — спросила Вера, убеждаясь, что кровь из её носа больше не течёт, да и следа от неё не осталось.

— Нет, — Игорь поднял голову. На месте бывшего чёрного зеркала стояла она — Омега. Но уже не девочка, не тень, а просто образ — мерцающий, как голограмма.

— Ты ошибся, это не конец, — произнесла она, но Седов лишь устало усмехнулся.

— Я знаю — это начало конца.

После чего образ Омеги рассыпался на миллионы искорок…


Пыльный луч закатного света пробивался сквозь жалюзи, разрезая полумрак кабинета. Игорь сидел в кожаном кресле, ощущая под пальцами потёртые подлокотники. За окном — обычный провинциальный городок: двухэтажные таунхаусы, покосившийся забор, детская площадка с выцветшими качелями. Ни купола над площадью, ни лебедей-роботов, скользящих по искусственному пруду. Просто жизнь. Та, которую он когда-то потерял.

— Значит, ты хочешь не просто домой, — Дмитрий провёл пальцем по активному монитору, и тот ожил, рассыпавшись сетью мерцающих линий. — Ты хочешь в точку до.

— Да, — Игорь почувствовал, как за его спиной переглянулись Лена и Вера. Его пальцы сами сжались в кулаки.

— До озера. До монолита. До всех этих теней…

Лена осторожно коснулась его руки.

— Ты уверен? — Её голос был тихим, почти неуловимым.

— Нет, — он честно посмотрел ей в глаза. — Но другого пути нет.

— Я ехал на Байкал, — начал Игорь, глядя на карту, что разворачивалась перед ними. — В отпуск. Работал дальнобойщиком, но это уже после армии, после Донбасса…

Дмитрий молча вносил данные, его лицо освещалось мерцанием экрана.

— Дата?

— Двенадцатое июня. Двадцать пятого года.

— Место?

— Где-то в тайге. Ехал в сторону Красноярска и свернул не туда, заблудился… Нашёл озеро.

— С запаздывающим отражением, — пробормотала Вера, делая какие-то пометки в своём рабочем планшете.

— Да.

— Ага! Квантовый резонанс, — Дмитрий постучал пальцем по экрану. — Значит, дверь там уже была. Ты просто отыскал её.

— А потом… монолит. Бункер. Она… — Игорь посмотрел на Лену. Та отвернулась, но он успел заметить, как дрогнули её ресницы.

— Если мы отправим тебя до встречи с монолитом, — Вера скрестила руки на груди, — ты просто проедешь мимо. Никакого бункера. Никакой Лены.

— Я знаю.

— И ты готов к этому?

— Нет.

— Но всё равно хочешь?

— Да.

Лена резко обернулась.

— Но почему? — В её голосе впервые прозвучали нотки чего-то большего, чем просто вопрос. Может, это была боль или страх?

— Да потому что я устал, — Игорь сказал это тихо, но твёрдо. — От теней. От зеркал. От того, кто всё время решает за меня.

— А если… — Миронова запнулась, — если там тебя ждёт что-то хуже?

— Тогда это мой выбор.

Дмитрий откинулся в кресле, его лицо внезапно выглядело усталым.

— Теоретически… возможно. Но.

— Но?

— Мы не можем гарантировать, что ты попадёшь именно в свою реальность. Возможно, это будет мир, где ты вообще не ехал на Байкал. Или где…

— Где я погиб в Донбассе?

— Да.

Тишина повисла в воздухе, густая, как туман над тем самым озером.

— Попробуйте, я готов рискнуть! Ведь всё зависит от наблюдателя! — подмигнул он брату. — Я очень хорошо запомнил постулат про кота Шрёдингера и квантовую запутанность.

Лена вдруг шагнула вперёд.

— А если… — она посмотрела на.а Дмитрия, — мы не будем стирать его память?

— Что?

— Оставим ему всё. Пусть помнит. И тогда…

— Тогда он сможет избежать монолита, — закончила Вера, — и не будет идти вслепую… Если память полностью проснётся. Такую вероятность я не могу исключить.

Дмитрий задумался, потом медленно кивнул.

— Чёрт возьми, рискованно. Но… да. Так даже лучше. Ты как, братишка, согласен?

— Согласен, — решительно произнёс Игорь, стараясь не встречаться глазами с Еленой.

— Тогда… Вера Сергеевна, готовьте пациента к перемещению…


… Он лежал на холодной поверхности стола, ощущая под спиной лёгкую вибрацию работающих механизмов. Обычные джинсы, простая тенниска — всё как в тот день, когда он впервые свернул на запретную дорогу. Только теперь эта одежда казалась ему чужой, словно кожура, сброшенная змеёй.

Лена не отпускала его руку. Её пальцы — тёплые, живые — впивались в его запястье с почти болезненной силой, будто пытаясь удержать то, что уже нельзя остановить.

— Найдёшь меня там? — её шёпот едва пробивался сквозь нарастающий гул машин. Он хотел ответить что-то обнадёживающее, но сказал только правду:

— Если повезёт.

В её глазах мелькнуло что-то — страх? Упрёк?

— А если нет?

— Тогда я просто буду знать, что ты есть.

Дмитрий подошёл к панели управления. Его пальцы замерли над клавишей — последней границей между здесь и там.

— Ну что, братишка, поехали? — Его голос прозвучал почти весело, но в уголках глаз пряталась тень.

Машины взревели. Генераторы вышли на пиковую мощность, и их рёв поглотил все остальные звуки — в том числе и последние слова Лены. Её губы шевельнулись, но что она хотела сказать, Игорь уже не услышал.

Сверху плавно опустился прозрачный купол, отсекая его от мира, который он, возможно, больше не увидит. На внутренней поверхности замигал таймер: 15… 14… 13…

Цифры отсчитывали последние секунды его пребывания в этой реальности. Игорь закрыл глаза и представил дорогу. Ту самую. Ту, с которой всё началось и, возможно, закончится…

От автора: Если вы захотите узнать, чем закончилась эта история, то четыре финальные главы можно будет прочитать по платной подписке на сайте Автору тудей. Ссылка: https://author.today/work/457525
Здесь продолжение не появится.