Сердце, преданное Богу жизнь Джеруши Эдвардс

“СЕРДЦЕ, НЕОБЫЧАЙНО ПРЕДАННОЕ БОГУ”: ЖИЗНЬ ДЖЕРУШИ ЭДВАРДС
Аноним

21 февраля 1748 года Джонатан Эдвардс произнес то, что, несомненно, было его самой трудной надгробной проповедью, а именно, над своей 18-летней дочерью Джерушей (р.1730). Неудивительно, что это очень личная проповедь, открывающая для его слушателей окно в его сердце. Смерть Джеруши была первой среди его ближайших родственников, и проповедь Эдвардса станет единственной надгробной проповедью, которую он произнес для кого-либо из своих близких, что делает ее уникальной среди его надгробных посланий. Мы начинаем с краткой реконструкции жизни Джеруши, после чего предлагается подробная трактовка надгробной проповеди Эдвардса.
В своей семейной Библии Джонатан Эдвардс записал: “Моя дочь Джеруша
родилась в субботу, ближе к завершению дневных занятий, 26 апреля 1730 года”.1 Джонатану было 26 лет, а его жене Саре (1710-1758) - 20. Они   были женаты меньше
трех лет, и Джеруша была их второй дочерью. Скорее всего, ее назвали в честь младшей сестры Джонатана, которая умерла всего двумя месяцами раньше. Эдвардс был особенно близок со своим младшим братом и сестрой, оба брата и сестра разделяли во многом схожие наклонности и набожные привычки, и кажется, что он также особенно любил свою вторую дочь.2 Эдвардс описал ее как “цвет семьи”.3 Большая часть биографии Джеруши вышла из-под пера ее отца, хотя несколько других мужчин также помогли написать портрет молодой женщины с искренним благочестием и сильным характером.
Эдвардс написал Бенджамину Колману 9 марта 1741 года и сообщил радостную новость о духовном состоянии своей семьи. "Эта зима стала временем самого замечательного и видимого небесного благословения для моей семьи за всю историю; все наши дети, способные к религиозным размышлениям, испытали на себе удивительные впечатления, и я не могу не думать о том, что в нескольких случаях в мой дом
пришло спасение. Я надеюсь, что мои четверо старших детей… были спасены, старший - несколько лет назад.4
Эти «замечательные впечатления», по-видимому, начались во время замечательных
выходных в середине октября прошлого года, когда Эдвардсов посетил гость Джордж Уайтфилд (1714-1770). Джонатан написал "евангелисту" в феврале 1740 года и попросил его включить Нортхэмптон в свой маршрут во время летнего визита в Новую Англию.5 В пятницу, 17 октября 1740 года, Уайтфилд прибыл в Нортхэмптон и в течение трех дней
произносил проповеди, которые оказались катализатором духовного пробуждения среди горожан. Его расписание было заполнено: он приехал в Нортхэмптон, предварительно проповедовав в Хэдли в то утро, проповедовал в церкви Эдвардса днём и на собрании в доме Эдвардса вечером. В субботу утром он проехал пять миль до Хэтфилда, где встретился с дядей Эдвардса, Уильямом Уильямсом, и проповедовал прихожанам
в этом городе. Он вернулся в Нортхэмптон и снова проповедовал в четыре часа дня. В воскресенье он руководил как утренними, так и дневными упражнениями, что сильно
взволновало Эдвардса и его прихожан.6
Джеруша Эдвардс, которой тогда было десять лет, вероятно, присутствовала на
большинстве, если не на всех, собраний в Нортхэмптоне, и, возможно, на нее также повлияла проповедь Уайтфилда, но, похоже, волнение и уверенность ее отца, которые он выразил Колману, были вызваны более личной встречей. Уайтфилд записал это событие в своём дневнике: «Суббота, 18 октября. По просьбе мистера Эдвардса я поговорил с его маленькими детьми, которые были очень тронуты».7 В письме, отправленном Уайтфилду
всего через два месяца после его визита, Эдвардс выразил аналогичную оценку:
«У меня есть основания полагать, что значительное число наших молодых людей, некоторые из них - дети, уже были спасены и приведены ко Христу». Я надеюсь, что спасение пришло в этот дом с тех пор, как вы были в нем, по отношению к одному, если не больше, из моих детей. Дух Божий, кажется, работает с другими членами семьи. Эта
благословенная работа, кажется, сейчас происходит в этом месте, особенно среди тех, кто молод.8
Хотя Эдвардс прямо не сказал, что Джеруша обратилась в это время, его вера в то, что его старшая дочь Сара (1728-1805) была “спасена ... несколько лет назад”, выраженная в его письме к Колману, упомянутом выше, кажется, указывает на то, что, вероятно,
по крайней мере, один из других детей, “способных к религиозным размышлениям”, был
затронут.9. При таком раскладе наиболее вероятными кандидатами остаются Джеруша, Эстер (1732–1758) и Мария (1734–1807). Сэмюэл Хопкинс (1721–1803) позже отмечал, что Эстер «по-видимому, была подвержена Божественному влиянию, когда ей было 7 или 8 лет, и она публично исповедовала религию, когда ей было около 15».10
Когда Хопкинс приехал в Нортхэмптон в декабре 1741 года, он «был совершенно чужим человеком», который хотел «жить с мистером Эдвардсом», чтобы изучать теологию.11 Хопкинс, который окончил Йельский университет тремя месяцами ранее, прежде чем отправиться в восьмимильную поездку из дома своего отца в Уотербери в Нортхэмптон, изначально планировал учиться у пресвитерианского евангелиста Гилберта Теннента (1703–1764). Но когда Хопкинс услышал проповедь Джонатана Эдвардса на
церемонии вручения дипломов в Йельском университете в сентябре 1741 года, он «изменил [своё] прежнее решение относительно мистера Теннента» и вместо этого отправился в Нортхэмптон.12 Молодой будущий ученик сообщил, что его «с большой добротой приняли миссис Эдвардс и её семья». 13
Сара Эдвардс согласилась взять Хопкинса на попечение при условии, что он «будет
учить её детей читать и писать». 14 На следующий день он приступил к своим обязанностям: Проснулся сегодня утром и приступил к обучению детей. Пятерых я учу читать по четыре раза в день; по вечерам я учу троих писать, а двоих - шифровать. Я думаю, что это самая подходящая компания для детей, которую я когда-либо видел; пятеро из них - девочки, а один - мальчик. Предполагается, что четыре старшие девочки обратятся в веру; самой младшей из них всего 8 лет.15
Таким образом, Джеруша, по-видимому, была обращена в 1740 или 1741 году в результате служения Уайтфилда. В течение следующих нескольких месяцев Хопкинс был гостем в доме Эдвардсов. Большую часть лета 1742 года он провел в Нортхэмптоне и
вернулся в мае 1743 года для дополнительного обучения и общения.16 Во время
этих визитов Хопкинс учился у Эдвардса, но он также изучал семью пастора, особенно жену Эдвардса, Сару. Позже Хопкинс записал свои наблюдения за Сарой и детьми в Кратком очерке жизни и характера миссис Эдвардс.17 Он восхищался ее благочестием, трудолюбием и прилежным интересом к домашним делам, особенно к тому, как она воспитывала своих детей.18 Также кажется, что Хопкинс обратил внимание на Джерушу Эдвардс, в частности. В записи в дневнике от 23 июля 1743 года Хопкинс отметил: «Был любезно принят мистером Эдвардсом и его семьёй. Подарил мисс Джеруше Библию».19 Когда Хопкинс впервые приехал в конце 1741 года, Джеруше было 11 лет. Теперь ей было 13, и, что бы ещё ни значил этот подарок, разумно предположить, что она становилась более набожной.20
Прибытие Дэвида Брайнерда в Нортхэмптон в мае 1747 года - ещё один повод понаблюдать за благочестием и характером Джеруши Эдвардс. Брайнерд обратился в веру в 1739 году и вскоре после этого поступил в Йельский университет, чтобы подготовиться к служению, и присутствовал на церемонии открытия  университета в 1741 году, когда Джонатан Эдвардс защищал растущее духовное пробуждение, происходившее в Нью-Хейвене.21 Зимой 1741/1742 года Брайнерд был исключен из Йеля по целому ряду причин, включая его замечание о том, что у его наставника Чонси Уиттелси (1717-1787) “тактичности не больше, чем у стула”.22 Позже, летом 1742 года, Брайнерд несколько месяцев проповедовал в Коннектикуте, а весной 1743 года он стал миссионером к индейцам на границе Массачусетса.23.
Брайнерд вернулся в Нью-Хейвен в сентябре. В 1743 году он впервые встретился с Джонатаном Эдвардсом, но даже уговоры Эдвардса не помогли Брайнерду восстановиться в Йельском университете, чтобы окончить его вместе со своим классом.24 В период с 1744 по 1746 год Браейнерд путешествовал по Делавэру и проповедовал среди индейцев, но сильно заболел и вернулся в Новую Англию в конце 1746 года и провёл зиму, поправляясь в Нью-Джерси.25. К концу мая 1747 года Дэвид Брайнерд достаточно окреп, чтобы отправиться в путь, но всё ещё был очень болен, когда приехал к Эдвардсам. Они приняли его в своём доме и, по своему обыкновению, заботились о Брайнерде как о члене
семьи. 26 9 июня, проведя в Нортхэмптоне всего пару недель, Брайнерд отправился в Бостон по совету городских врачей в надежде, что поездка верхом поможет ему выздороветь. Джеруша Эдвардс сопровождала Брайнерда в этой поездке, чтобы “быть полезной ему в его слабом и подавленном состоянии”27. Джонатан Эдвардс упомянул об этой поездке в письме от 11 июня Джозефу Беллами (1719-1790), одному из своих протеже и конгрегационалистскому пастору в Вифлееме, Коннектикут: "Мистер [Дэвид] Брайнерд недавно был в моем доме ... [и] сейчас уехала в Бостон с моей дочерью Джерушей. Она собирается пробыть в Бостоне около двух недель, пока мистер Брайнерд будет на востоке, а затем он должен вернуться сюда вместе с ней.28
В тот же день, когда Эдвардс писал Беллами, Брайнерд и Джеруша
остановились у друга семьи и пастора-конгрегационалиста Эбенезера Паркмана
(1703–1782) в Уэстборо в  Массачусетсе.29. Через день путешественники прибыли в Бостон, но к четвергу, 18 июня, здоровье Брайнерда начало быстро ухудшаться. 30. 23 июня 1747 года Джеруша написала отцу, чтобы сообщить ему о состоянии Брайнерда. Она описала его взлёты и падения с четверга, 18 июня, по вторник, 23 июня, и её рассказ указывает на то, что она была среди тех, кто ухаживал за Брайнердом в те, должно быть, тяжёлые выходные.31. Второе письмо от Джеруши к Джонатану Эдвардсу, написанное 29 июня, показывает, что состояние Брайнерда часто менялось от плохого к худшему:
"С тех пор, как я писала в последний раз, мистеру Брайнерду не так сильно досаждают боль и лихорадка, как раньше. Тем не менее он очень слаб и подавлен, и у него кружится голова, он ожидает, что каждый день может стать для него последним… С тех пор, как я начала писать, ему не так хорошо; у него снова кружилась голова, но он терпелив и смиренен, не жалуясь на  тревожные опасения.32
Джеруша Эдвардс оставалась с Дэвидом Брайнердом в Бостоне до 20 июля, когда пара вместе с младшим братом Брейнерда Израэлем (1725– 1748) уехала, чтобы вернуться в Нортхэмптон. Все трое поселились у Эбенезера Паркмана 21 июля, прежде чем прибыть в Нортхэмптон в субботу, 25 июля . 33 К сентябрю здоровье Брайнерда ухудшилось. По словам Эдвардса, Брайнерд «не вставал с постели» после 29 сентября. 34 4 октября
Брайнерд сказал Джеруше, что готов расстаться с ней и другими дорогими ему людьми, но выразил уверенность, что они оба «проведут вместе счастливую вечность!» 35
9 октября Дэвид Брайнерд умер. Джеруша Эдвардс ухаживала за ним с тех пор, как он приехал в мае того года. Перед смертью Брайнерд сказал Джонатану Эдвардсу, что
Джеруша была образцом христианского благочестия. "Мистер Дэвид Брейнерд, который был близко знаком с [Джерушей] что постоянно находилась рядом с ним в качестве сиделки, за пять месяцев до своей смерти выразил большое удовлетворение по поводу состояния её души и сказал, что она была для него не только не просто святой, а очень выдающийся святой.36
Отношения, связывавшие Брайнерда и Джерушу, были предметом многочисленных домыслов, особенно среди более поздних авторов. Некоторые даже утверждали, что они были помолвлены.37 Но хотя помолвка Дэвида Брейнерда и Джеруши Эдвардс могла бы послужить романтическим сюжетом, нет никаких доказательств того, что они планировали пожениться.38 Скорее, забота Джеруши о Дэвиде Брайнерде демонстрирует
ее готовность служить нуждающемуся и жертвовать при этом собственным комфортом и здоровьем. Забота Джеруши Эдвардс о Брайнерде является убедительным свидетельством ее характера и набожности и не нуждается в приукрашивании.
Наиболее полный отчет о жизни и характере Джеруши Эдвардс дал ее отец. В приложении к своему панегирику Джеруше Эдвардс включил несколько высказываний, которые демонстрируют ее веру и благочестие и позволяют реконструировать события ее последних дней.39 Согласно Эдвардсу, Джеруша рано подготовилась к смерти.40 Она не была склонна к “пустым разговорам”, как это было свойственно другим людям ее возраста, а скорее “проявляла ... великое наслаждение в обществе святых”41. В то время как некоторые из молодёжи Нортхэмптона в ту пору позволяли себе большие сексуальные вольности, Эдварды были утешены целомудрием дочери.42
Джонатан и Сара также смогли смириться со смертью дочери, потому что она прислушивалась к их советам на протяжении всей жизни. "[Джеруша] была замечательным примером чести, уважения и долга по отношению к родителям; она не только придерживалась самого строгого и добросовестного отношения к их советам, но и была склонна усердно и с большой заботой спрашивать их совета во всех важных делах, чтобы угодить им и избегать всего, что могло бы огорчить их; казалось, она всегда глубоко заботилась об их утешении и была готова приложить все усилия для достижения этой цели.43
Джеруша также была из тех, кто привязан к небесным вещам: “[Она] заявила словами: показала на деле, [что она была] все более готова отречься от себя, искренне вопрошая в каждом деле, каким способом она могла бы больше всего прославить Бога”44. Лежа при смерти, Джеруша сказала своим родителям, что “за несколько лет она не видела ни одной минуты, чтобы она видела в мире что-либо другое хорошее, кроме возможности служить и прославлять Бога в нем”45. Но большее утешение для ее родителей принесли не эти исповедания на смертном одре, но в том факте, что эти отношения и привязанности “казались устойчивым, привычным, господствующим характером и наклонностями ее
ума, руководящими всем ее поведением”.46
Джеруша умерла “около 5 часов утра” в воскресенье, 14 февраля 1748 г. 47. Она проболела всего “около пяти дней”, и, как Эдвардс напомнил своей пастве, она была среди них всего двумя неделями ранее.48 Когда она заболела, вероятно, во вторник или среду, её родители быстро обратились за советом к нескольким врачам, с которыми они консультировались ежедневно, и «быстро применили» согласованные методы лечения. 49 Болезнь Джеруши заключалась в острой лихорадке, и во время своей короткой болезни она сильно страдала. 50. Судя по всему, она была в сознании по крайней мере часть времени, пока была больна, поскольку Эдвардс в своей хвалебной речи упомянул её предсмертные слова. 51 Хотя некоторые предполагают, что она заразилась туберкулёзом от Брейнерда, такие диагнозы являются лишь домыслами.52 Можно только представить себе отчаяние Эдвардсов, когда у их дочери не спадала температура, когда они день и ночь наблюдали за её страданиями, когда одно лекарство за другим не помогало, когда
они молились о её утешении и выздоровлении, и по мере того, как в их сознании начало укореняться осознание того, что она может не поправиться, и, наконец, когда она испустила последний вздох и «цветок» семьи Эдвардс увял, её смерть затронула не только Эдвардсов, но и общество в целом.53
Из переписки Эдвардс в течение нескольких месяцев после смерти дочери ясно, что он и его семья были сильно потрясены её уходом. Через две недели после похорон Джеруши Эдвардс написал Эбенезеру Паркману в Уэстборо, чтобы сообщить ему о её кончине. Письмо Эдвардса, хотя и повреждено, показывает, как тяжело отец переживает смерть дочери. [Святому Богу] в последнее время было угодно сильно [испытать нашу] семью, забрав [нашу] дочь Джерушу… Это [письмо] [предназначено для того, чтобы
просить вас] помолиться за нас в нашем великом [горе], чтобы оно было освящено для нас [и чтобы Бог] заполнил печальную пустоту, [образовавшуюся] после смерти в нашей семье…[прошу] вас о сочувствии и молитвах и [чтобы] вы помнили о нашем младшем [сыне, который] находится в угрожающих обстоятельствах.54
Через месяц после того, как он написал Паркману, Эдвардс отправил письмо
Джозеф Беллами рассказывает своей бывшей ученице о смерти Джеруши: "Вы, вероятно, уже слышали о нашем тяжком горе, связанном с смертью нашей дочери Джеруши… Я испытываю огромное удовлетворение от того, что я знаю о ней при жизни и что проявилось после её смерти… Я желаю, чтобы вы помолились за нас, чтобы Бог возместил нашу великую потерю духовными благословениями.55. Это письмо Беллами несколько менее “грубое”, чем его письмо Паркману, поскольку Эдвардс смешал свою печаль с надеждой на вечное состояние своей дочери, но его просьба о Божьей помощи в семейной утрате показывает, что Джеруши очень не хватало.
Ближе к концу августа, более чем через шесть месяцев после смерти Джеруши,
в душе Эдвардса всё ещё царила смесь надежды и печали, но она была несколько приглушённой, как видно из его письма Джону Эрскину (1721–1803), одному из
его главных шотландских корреспондентов и священнику из Киркинтиллоха в
Шотландии. С тех пор, как я написал вам своё последнее [письмо], Бог сжалился над этой семьёй и забрал к Себе мою вторую дочь на 18-м году её жизни, очень милую и полезную.
из этой семьи… Здесь у нас большая потеря; но воспоминание о замечательных проявлениях благочестия в ней, начиная с ее детства, при жизни, а также после ее смерти, очень утешает нас, и дает нам вескую причину смешать благодарность с нашей скорбью.
Я желаю, чтобы вы помолились, дорогой сэр, о том, чтобы Бог сам возместил нам
большую потерю.56
Еще одно письмо от первой половины 1748 года, которое часто цитируется, чтобы
продемонстрировать ключевую роль, которую Сара Эдвардс сыграла в управлении
домашним хозяйством, также можно рассматривать в ином свете, учитывая обстоятельства смерти Джеруши. Эдвардс написал своей “самой любящей спутнице” в июне 1748 года, когда она была в отъезде в Бостоне, чтобы сообщить ей о выздоровлении их дочери Элизабет (1747-1762) после недавней болезни, и сообщить ей, что “две ваши старшие дочери”, Сара и Эстер, слегли в постель больными и проснулись “разбитыми” и все еще спали в то время, когда писал Эдвардс. Было ли самое известное предложение Эдвардса в этом письме: «Мы были без тебя почти так же долго, как только можем себе представить», - чем-то большим, чем мольбой о скорейшем возвращении жены, потому что он был перегружен ответственностью? Почти 18 лет «две старшие дочери» всегда означали Сару и Джерушу, и, несомненно, написание этих строк напомнило бы Эдвардсу о пустом месте за семейным столом и о том, что рядлм нет одного ребенка, с которым можно молиться. Но заставляли ли Эдвардса еще больше нервничать признаки болезни, головная боль и истощение у его детей? В конце концов, болезнь  пришла без предупреждения; могла ли Сара или Эстер стать следующими? Хотя такое прочтение, по общему признанию, является спекулятивным, оно не исключено.57
В «Молодости, как цветке» наиболее ярко выражены личные эмоции, чем в любой из похоронных проповедей Эдвардса. Описание проповеди Олой Уинслоу
как «интимной хвалебной речи» не преувеличено.58 В этой проповеди жители Нортзэмптона услышали Джонатана Эдвардса как отца и пастора. Пока он говорил, его собственные чувства и эмоции были предельно прозрачны. Эдвардс называл Джерушу «своим дорогим ребёнком», и, хотя до её смерти он находил утешение в её чистом характере, теперь он мог «понять, какой горькой была бы для меня [её нравственная]
противоположность».59 Её смерть была «очень тяжёлой и печальной» для её отца.60. Эдвардс обращался к молодёжи как пастор, но с, возможно, новым пафосом: "О, если бы этот случай со смертью… мог стать средством пробуждения молодёжи! Если бы это могло быть так ... и это стало бы началом общего пробуждения и преобразования среди вас, молодые люди моей паствы - это в значительной степени добавило бы мне утешения в обстоятельствах этого провидения, само по себе столь горьких и прискорбных для
меня.61
Однако ясно, что кафедра не была для Эдвардса основным выходом для
его эмоций после смерти Джеруши. Его письма, особенно записка Эбенезеру Паркману,
показывают, что Эдвардс и его семья всё ещё учились жить без Джеруши. В письмах упоминается «тяжёлое горе» в связи с её смертью, а также содержатся просьбы помолиться за семью, чтобы Бог восполнил их великую духовную утрату.

Примечания 1 George M. Marsden, Jonathan Edwards: A Life (New Haven: Yale University
Press, 2003), Appendix C.
2 Marsden, Jonathan Edwards, p.128. See also Kenneth Pieter Minkema, “The
Edwardses: A Ministerial Family in Eighteenth-Century New England” (Unpublished
Ph.D. Dissertation, The University of Connecticut, 1988), pp.155–156.
Minkema examines Jerusha’s piety and her deathbed testimonies.
3 Letter to John Erskine, August 31, 1748, in Letters and Personal Writings, ed.
George S. Claghorn (The Works of Jonathan Edwards, vol. 16; New Haven: Yale
University Press, 1998), p.249.
4 Letter to Benjamin Colman, March 9, 1741, ed. Claghorn (Works, 16:88).
5 Letter to George Whitefield, February 12, 1740, ed. Claghorn (Works, 16:80–81).
6 Marsden, Jonathan Edwards, pp.206–207. See also George Whitefield’s Journals
(Edinburgh: Banner of Truth Trust, 1960), pp.475–477.
7 Journals, p.476.
8 Letter to George Whitefield, December 14, 1740, ed. Claghorn (Works, 16:87).
9 Edwards, Letter to Benjamin Colman, March 9, 1741, ed. Claghorn (Works, 16:88).
10 Memoirs of the Life, Experience and Character of the Late Reverend Mr. Jonathan
Edwards, A. M. President of the College at Prince-Town, in New-Jersey in The
Works of President Edwards, vol. 1 (Repr. New York: Burt Franklin, 1968), p.99.
11 Samuel Hopkins, “Autobiography” in Edwards A. Park, Memoir of the Life
and Character of Samuel Hopkins, D. D., 2nd ed. (Boston: Doctrinal Tract and Book
Society, 1854), pp.18–19.
12 Hopkins, “Autobiography” (Park, Memoir, p.18).
13 Hopkins, “Autobiography” (Park, Memoir, p.19). Джонатан выехал в миссионерское путешествие, когла Хопкинс вернулся..
14 Samuel Hopkins, A Journal of Samuel Hopkins, trans., annotated, and ed.
Donald W Sehulster (St. Davids: Eastern College, 1992), p.10. Entry for Monday,
December 21, 1741.
15 Hopkins, Journal, trans., annotated and ed. Schulster, p.10. Entry for
Tuesday, December 22, 1741.
16 Hopkins, “Autobiography” (Park, Memoir, p.23).
17 Memoirs, pp.93–97.
18 Memoirs, p.96.
19 “Autobiography” (Park, Memoirs, p.49).
20 Marsden, Jonathan Edwards, pp.251–52, , намекает на возможность
романтического интереса между Сэмюэлем Хопкинсом и Джерушей Эдвардс
On page 555, n.
31, Marsden cites William Patten, Reminiscences of the Late Rev. Samuel Hopkins,
D.D. (Boston: Crocker and Brewster, 1843), p.31, и утверждает: «В декабре 1743 года
Хопкинс стал священником в крошечной приграничной церкви в Хаусатоноке (Грейт-
Баррингтон), недалеко от Стокбриджа. Некоторое время спустя, как нам рассказывают, он ухаживал за молодой женщиной из Нортхэмптона, которая была "настоящей местной красавицей".«Она разорвала их помолвку, когда вернулся бывший поклонник». Аналогичным образом, в «Мемуарах» Парка, 55, говорится: «Мистер Хопкинс проповедовал более четырех лет в Грейт-Баррингтоне, прежде чем женился. Брачная помолвка, которую он заключил в Нортхэмптоне, была расторгнута благородным, но неприятным для него образом. Другая [брачная
помолвка], которую он заключил в Грейт-Баррингтоне, была столь же неблагоприятной». Парк
процитировал Уильяма Паттена, Воспоминания, стр. 31–32, в котором говорится: “”Он обращался, - говорит доктор Паттен, - к молодой женщине, интересной своей внешностью и манерами и
обладавшей ярким интеллектом, которая к тому же была местной красавицей“. Парк перечислил две помолвки Хопкинса до его возможной женитьбы на Джоанне Ингерсол  13 января 1748 г., первая - с молодой леди из Нортхэмптона и вторая се молодой женщиной из Грейт-Баррингтона. Марсден, по-видимому, объединил эти два события в одно сражение в Нортхэмптоне. Однако Уильям Паттен не упоминал о встрече  в Нортгемптоне, только в Грейт-Баррингтоне, когда упоминается безыымянная молодая женщина, которая «тоже была довольно красива», но их помолвка была позже расторгнута, когда «бывший возлюбленный» вернулся и возобновил отношения с молодой невестой Хопкинса. Эта молодая леди и её поклонник позже
поженились, после чего «мистер Хопкинс счёл её мёртвой для себя» и впоследствии женился на Джоанне Ингерсол. Поскольку Джеруша Эдвардс никогда не была замужем, маловероятно, что рассказ Марсдена можно считать достоверным.
21 Marsden, Jonathan Edwards, p.324. See also Norman Pettit, “Editor’s
Introduction” in The Life of David Brainerd, ed. Norman Pettit (The Works of Jonathan
Edwards, vol. 7; New Haven: Yale University Press, 1985), p.42.
22 Pettit, “Editor’s Introduction” (Works, 7:42).
23 Marsden, Jonathan Edwards, p.324.
24 Pettit, “Editor’s Introduction” (Works, 7:43). Брайнерд никогда не доходил до этого.
25 Marsden, Jonathan Edwards,” p.325.
26 See Marsden, Jonathan Edwards, pp.320–323, regarding the Edwardses’
hospitality.
27 Jonathan Edwards, An Account of the Life of the Reverend Mr. David Brainerd,
ed. Pettit (Works, 7:447).
28 Letter to Joseph Bellamy, June 11, 1747, ed. Claghorn (Works, 16:223).
29 Ebenezer Parkman, The Diary of Ebenezer Parkman, 1703–1782, ed. Francis
G. Walett (Worcester: American Antiquarian Society, 1974), p.156. Entry for
June 11, 1747.
30 Edwards, Life of the Reverend Mr. David Brainerd, ed. Pettit (Works, 7:448).
31 Edwards, Life of the Reverend Mr. David Brainerd, ed. Pettit (Works, 7:453).
32 Jerusha Edwards, Letter to Jonathan Edwards, June 29, 1747, as excerpted
by Edwards, Life of the Reverend Mr. David Brainerd, ed. Pettit (Works, 7:454). Два письма Джеруши Джонатану Эдвардсу в июне 1747 года - единственная сохранившаяся
переписка между отцом и дочерью. Письмо, которое Иероваам написал Эстер Стоддард Эдвардс примерно в июне 1747 года, было использовано Джонатаном Эдвардсом для страницы
в проповеди, произнесённой в ноябре 1747 года на основе Книги пророка Захарии 4:12–14, и хранится в Библиотеке редких книг и рукописей Бейнеке Йельского университета.
33 Parkman, Diary, ed. Walett, p.158. Entry for July 21, 1747. See also
Edwards, Life of the Reverend Mr. David Brainerd, ed. Pettit (Works, 7:457).
34 Life of the Reverend Mr. David Brainerd, ed. Pettit (Works, 7:473).
35 Edwards, Life of the Reverend Mr. David Brainerd, ed. Pettit (Works, 7:474).
36 Jonathan Edwards, Letter to Joseph Bellamy, April 4, 1748, ed. Claghorn
(Works, 16:246).
37 Winslow, Jonathan Edwards, p.236.
38 See the discussion by Murray, Jonathan Edwards, pp.309–310; Michael A.
G. Haykin, A Sweet Flame: Piety in the Letters of Jonathan Edwards (Grand Rapids:
Reformation Heritage Books, 2007), pp.98–99; Marsden, Jonathan Edwards,
p.329; and Pettit, “Editor’s Introduction” (Works, 7:68–71). Петтит демонстрирует,
что ни в рукописях Брейнерда, ни в рукописях Эдвардса нет никаких свидетельств того, что
Дэвид и Джуруша когда-либо были помолвлены, но затем он создаёт сценарий, в котором Джеруша могла сопровождать своего отца в Нью-Хейвен в 1743 году, познакомиться с Брейнердом, и у них могли завязаться отношения. История Петтита, хотя и правдоподобна, является лишь предположением.
39. Эдвардс понимал, что некоторые члены церкви могут счесть его воспоминания о благочестии Джеруши просто «родительской любовью и нежными чувствами по отношению к умершему ребенку”, поэтому он исключил подобную оценку, заявив: “Насколько я знаю свое сердце, то, что я сказал и скажу о ней сейчас, заключается не в том, что я так
сильно стремлюсь к ее чести и своей собственной, как к вашей выгоде  .” Sм Jonathan Edwards, Youth Is Like a Flower That Is Cut Down in Sermons and Discourses, 1739–1742, ed. Harry S.
Stout, Nathan O. Hatch, and Kyle P. Farley (The Works of Jonathan Edwards, vol. 22;
New Haven: Yale University Press, 2003), pp.336–37.
40 Youth Is Like a Flower, ed. Stout, Hatch, and Farley (Works, 22:331).
41 Youth Is Like a Flower, ed. Stout, Hatch, and Farley (Works, 22:332).
42 Youth Is Like a Flower, ed. Stout, Hatch, and Farley (Works, 22:335).
43 Youth Is Like a Flower, ed. Stout, Hatch, and Farley (Works, 22:336).
44 Youth Is Like a Flower, ed. Stout, Hatch, and Farley (Works, 22:337).
45 Youth Is Like a Flower, ed. Stout, Hatch, and Farley (Works, 22:337).
46 Youth Is Like a Flower, ed. Stout, Hatch, and Farley (Works, 22:337).
47 Marsden, Jonathan Edwards, Appendix C.
48 Edwards, Life of the Reverend Mr. David Brainerd, ed. Pettit (Works, 7:474);
Edwards, Youth Is Like a Flower, ed. Stout, Hatch, and Farley (Works, 22:330).
49 Edwards, Youth Is Like a Flower, ed. Stout, Hatch, and Farley (Works, 22:330).
50В письме к своей сестре Мэри, написанном через десять лет после смерти Джуруши, Сара Эдвардс Парсонс, старшая дочь Джонатана, отметила сходство между лихорадкой,
поразившей Джурушу, и тем, как умерла их сестра Эстер Эдвардс Бёрр. See
Sarah Parsons, Letter to Mary Dwight, April 18, 1758, in The Journal of Esther
Edwards Burr 1754–1757, ed. Carol F. Karlsen and Laurie Crumpacker (New
Haven: Yale University Press, 1984), pp.302–303. Regarding Jerusha’s physical
suffering, see Edwards, Youth Is Like a Flower, ed. Stout, Hatch, and Farley (Works,
22:331).
51 Youth Is Like a Flower, ed. Stout, Hatch, and Farley (Works, 22:337).
52 See The Life of David Brainerd, ed. Pettit (Works, 7:70–71), Петтит кажется вполне уверенным в том, что Брайнерд заразил Джерушу, и хотя этот сценарий, безусловно, правдоподобен, поставить точный диагноз просто невозможно. Учитывая количество вирусов или инфекций, которые могут вызывать те же симптомы, что и у Джеруши, и учитывая, что никто из членов её семьи, которые комментировали её смерть, включая её отец, который был известен своими острыми наблюдательными способностями, когда-либо связывал ее симптомы или смерть с Брайнердом, поэтому, по-видимому, лучше избегать указания определенной причины ее болезни.
53 Конечно, Эдвардс не планировал произносить заупокойную проповедь, поскольку
евсевия > начался февраль месяц. В заключение книги “Молодость подобна цветку" Эдвардс
написал напоминание объявить о предстоящей ежеквартальной лекции, которая, судя по всему, является Проповедью 891 к Еф. 6: 4 "О том, что родители должны воспитывать своих детей в христианстве”. Были ли текст и тема этой лекции запланированы заранее или были подсказаны
опытом Эдвардса, когда он потерял Джерушу? Эдвардс поблагодарил за сочувствие, которое
город проявил к ним после смерти Джеруши.  Youth Is Like a Flower, ed. Stout, Hatch, and Farley (Works, 22:337).
54 Jonathan Edwards, Letter to Ebenezer Parkman, March 4, 1748, ed. Claghorn
(Works, 16:245). Паркман был первым постоянным священником в Уэстборо и
оставался пастором до своей смерти в 1782 году. Эдвардс и его спутники
часто останавливались у Паркмана во время поездок в Бостон и обратно The
Diary of Ebenezer Parkman, ed. Wallett, pp.ix–xv.
55 Jonathan Edwards, Letter to Joseph Bellamy, April 4, 1748, ed. Claghorn (Works, 16:246).
56 Jonathan Edwards, Letter to John Erskine, August 31, 1748, ed. Claghorn (Works, 16:250).
57 К трудностям, связанным с ведением домашнего хозяйства и больными детьми, добавлялся тот факт, что главный сторонник Эдвардса, его ближайший политический союзник и дядя, Джон Стоддард, умер всего за три дня до того, как Джонатан написал письмо своей жене. Эдвардс, вероятно, писал похоронную проповедь Стоддарду в разгар хаоса и, возможно, размышлял о
своём будущем в Нортгемптоне без поддержки сильного характера своего дяди.
58 Jonathan Edwards, 1703–1758: A Biography (New York: Macmillan, 1940), p.236.
59 Youth Is Like a Flower, ed. Stout, Hatch, and Farley (Works, 22:335).

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn