Эти разные, разные ишахматы. Часть третья

Часть третья. Молодость. Работа

У конструкторов, за перегородкой

В августе 1981-го года я приступил к работе в Центральной научно-исследовательской научной лаборатории (ЦНИСЛ). В ее состав входило с десяток научных подразделений, немало кандидатов наук и научных сотрудников, а, значит, просто не могло не быть среди них шахматистов. Однако до шахмат дело дошло не сразу, вначале я погрузился в мир строительной науки, материалов и изделий. Было ужасно интересно, мне поручили тему исследования отходов от производства фосфорной кислоты и удобрений для получения строительных материалов. Пришлось не только много работать с научно-технической литературой, но и ездить в командировки – сперва близкие, а затем и дальние.
 
В один из обеденных перекуров выяснилось, что в группе конструкторов имеется доска с фигурами и часы, и за перегородкой от кульманов по утрам до начала работы и в обед шахматисты играют блиц. Проиграл – выбываешь, с победителем играет следующий. Меня в компанию приняли, и я по очереди сыграл с начальником группы Большаковым и его сотрудниками Обиюхом и Бахаревым. Помнится, играли они хотя и с азартом, но не очень сильно, и мне удалось всех обыграть. О моих достижениях узнали и пригласили в сборную команду. Как раз начиналось очередное первенство СК «Кристалл», команда ЦНИСЛ была его непременной участницей.

И надо же такому случиться, что в первом же туре мне выпало играть против своей недавней команды – ЭФ МИСиС. Напротив меня оказался Сергей Михайлович Трофимов, доцент, перворазрядник. К тому времени я стал уже нерегулярно вести записи партий, но тот бланк у меня сохранился.

Писарев (ЦНИСЛ) – Трофимов (ЭФ МИСиС). 21.01.1983

1. е4 е5 2. Kf3 Kc6 c6 3. Сс4 Kf6 4. Kg5 d5 5. edKa5 6. d3 К:d5 7. Фf3 Kf6 8. К:f7 Фе7 9. К:h8 К:c4 10. dce4 11. Фb3 a5 12. а4 Фе5 13.Фb5+ Ф:b5 14. ab Ce6 15. b3 Cd6 16. Cd2 b6 17. 0-0 Кре7 18. Cg5 Л:h8 19. Кd2 е3 20. fe h6 21. Cf4 Лd8 22. С:d6 Кр:d6 23. Кf3 Крс5 24. Ке5 Лd2 25. Kd3+ Крd6 26. Лf2 Л:f2 27. Кр:f2 Kg4+ 28. Кре2 К:h2 29. Kf2 Kg4 30. К:g4 С:g4+ 31. Крd3 Кре5 32. Лf1 Cf5+ 33. Л:f5 Кр:f5 34. Крd4 Кре6 35. с5 h5 36. cbcb 37. с4 g5 38. с5 bc+ 39. Кр:с5 h4 40. b6 Крd7 41. е4 с4 42. е5 h3 43. е6+ Кр:е6 44. ghg3 45. b7 g2 46. b8Фg1Ф+ 47. Крb5 Фg5+ 48. Кра4 Фс5 Фс4+ Черные сдались.

Сергей Михайлович пожал мою руку и расписался в бланке.
 

В нашей команде на первой доске играл перворазрядник Анатолий Виноградов, на второй – Валентин Сорокин, на третьей – я, на четвертой – Виктор Бушев. У каждого были свои особенности, свои черты. Скромный и интеллигентный Толя Виноградов обожал своего тезку Карпова, и в этом мы были с ним едины. Валя Сорокин не начинал партию без «допинга»: это ему когда помогало, когда нет. Витя Бушев любил авантюры, часто жертвовал и добивался успеха.

Внутри самой лаборатории я выявил всех любителей шахмат и организовал проведение кругового турнира. Всего набралось восемь участников, турнир успешно начался и столь же успешно сошел на нет. Только я и Бобков успели сыграть все партии, остальные – от трех до пяти. Не помню, почему так получилось – возможно, приближался конец года, пора отчетов, и всем стало не до шахмат. Ну, а потом начался новый год, появились новые дела, и шахматы остались лишь за перегородкой у конструкторов под стук блицевых стрелок.


КарКас

Ну, а на самом шахматном верху вновь затевался матч на первенство мира. Корчной снова без потерь прошел весь отборочный цикл и вновь вышел на чемпиона. В отличие от прошлой подобной ситуации в победе Карпова было больше уверенности. В итоге в итальянском Мерано так всё и получилось, Карпову удалось победить с более крупным счетом (6:2) и с меньшим количеством партий.
Анатолий Евгеньевич еще больше укрепился в моем сознании в качестве кумира, я с большим удовольствием разобрал все его победные партии и с меньшим – две проигранные.

В то же самое время в турнирных баталиях рос и укреплялся его будущий конкурент – Гарри Каспаров. Тогда еще мало кто считал его способным вскоре стать главным претендентом на шахматный трон, однако результаты впечатляли. Да и молодость была ему в плюс. Но кто знает, как могла сложиться ситуация, откажись Корчной (снова Корчной!) от присужденной ему без игры победы в полуфинальном матче с Каспаровым в американской Пасадене. В итоге Каспаров выиграл, и у Карпова появился новый финальный соперник.

Как же я переживал за своего кумира, как желал ему победы! Не стану описывать все перипетии тех событий, они в подробностях известны каждому любителю шахмат. Незаконченный при счете 5:3 первый матч, который вызвал массу вопросов. До сих пор специалисты гадают: чем бы все закончилось, не останови его Кампоманес? Хотя чемпион проиграл несколько последних партий, но выиграть-то ему нужно было всего лишь раз…

Новый же матч нивелировал преимущество Карпова, он начался при счете 0:0 и с ограничением по количеству партий (до 24-х). Его сюжет развивался захватывающе, в матче уже не было длинных ничейных серий, по поводу которых тогда ходил анекдот: «По сообщениям судейского комитета, прошлая партия матча завершилась вничью. Следующая ничья состоится послезавтра».
 
Перед последней, 24-й партией Каспаров вел 12:11, однако если бы Карпову удалось белыми выиграть, он бы сохранил звание чемпиона. Однако сослагательное наклонение здесь неприменимо, в итоге реванш Карпову не удался. И все равно это нисколько не изменило моего к нему отношения.

Карпов – Каспаров. 24-я партия второго матча. 09.11.1985

1. е4 с5 2. Кf3 d6 3. d4 cd4. К:d4 Kf6 5. Кс3 а6 6. Се2 е6 7. 0-0 Се7 8. f4
0-0 9. Крh1 Фс7 10. а4 Кс6 11. Се3 Ле8 12. Се3 Лb8 13. Фd2 Лd7 14. Сd3 b6 15. g4 Лс8 16.g5 Kd7 17. Фf2 Cf8 18. Cg2 Cb7 19. Лad1 g6 20. Cc1 Лbc8 21. Лd3 Kb4 22. Лh3 Cg7 23. Се3 Ле7 24. Крg1 Лce8 25. Лd1 f5 26. gfК:f6 27. Лg3 Лf7 28. С:b6 Фb8 29. Се3 Кh5 30. Лg4 Kf6 31. Лh4 g5 32. fgKg4 33. Фd2 К:е3 34. Ф:е3 К:с2 35. Фb6 Ca8 36. Л:d6 Лb7 37. Ф:а6 Л:b3 38. Л:е6 Л:b2 39. Фс4 Крh8 40. е5 Фа7+ 41. Крh1 С:g2+42. Кр:g2 Kd4+ Белые сдались.

Прошло три года работы, и меня призвали в армию. Тогда, в 84-м, с предприятий Минсредмаша сняли бронь, и я пошел служить рядовым (военной кафедры в институте, когда учился, не было). О шахматах пришлось надолго забыть. Помнится, сыграл в них всего лишь раз – в самый первый день, когда мы сидели в ленинской комнате в/ч 95856, еще в гражданской одежде, с еще одним электростальцем Игорем Филатовым. Он спросил, умею ли я играть, и мы сыграли партию или две. Однако мысли крутились далеко от шахматной доски, и были они не радостными. Дома осталась жена с маленьким сыном на пособие от государства в целых пять рублей (!). Позднее, уже после присяги мне, как курсанту учебки, положили точно такое же «довольствие».

Полтора года тянулись медленно, но все-таки закончились. И закончились поездкой не к семье домой, а на офицерские двухмесячные курсы в часть под Ярославль. И там шахмат не было, зато был преферанс опять же в ленинской комнате. Мы, полсотни здоровых, под тридцать лет, мужиков оказались там никому не нужны. С нами не проводилось никаких занятий, а майор Росиков (почему-то запомнил его фамилию), в роте которого нас расквартировали, умолял:

– Ребята, только моих не спаивайте!

Его солдаты несли самое настоящее боевое дежурство в системе ПВО Московского военного округа. А мы после завтрака играли в зимний футбол, кто-то шел в библиотеку за журналами, кто-то отправлялся в соседнюю деревню за водкой. После обеда был дружный сон, а ближе к ужину уже все направлялись в тот самый деревенский магазин, чтобы было с чем играть до ночи в преферанс. Ах, да! Еще были походы на почту, откуда летели телеграммы: «Жена, вышли червонец», «Мама, все хорошо. Пришли четвертной»…

Однако всему приходит пора кончаться, закончилась и моя служба. Офицерского звания я так и не получил (в военкомате спустя год объяснили, что мои документы затерялись где-то в Министерстве обороны), но сильно не расстроился. К тому времени возобновилась моя научно-исследовательская работа, учеба в заочной аспирантуре – будто и не было отлучки в армию.

А в шахматном мире шла подготовка к матчу-реваншу Карпова с Каспаровым. Он складывался не менее интересно, чем предыдущий, Каспарову удалось создать отрыв в три очка, но Карпов быстро его отыграл. В 22-й партии он пошел на риск, потому что при равном счете победа в матче оставалась за соперником. Риск не оправдался, Карпов проиграл, а две оставшихся партии завершились вничью. Каспарову удалось отстоять свой титул.

Каспаров – Карпов. 22-я партия матча-реванша. 03.10.1986 г.

1. d4 Kf6 2. с4 е6 3. Kf3 d5 4. Кс3 Ce7 5. Сg5 h6 6. С:f6 C:f6 7. е3 0-0 8.
Лс1 с6 9. Cd3 Kd7 10. 0-0 dc11. С:с4 е5 12. h3 de 13. edKb6 14. Cb3 Cf5 15.Ле1 а5 16. а3 Ле8 17. Л:е8 Ф:е8 18. Фd2 Kd7 19. Фf4 Cg6 20. h4 Фd8 21. Ка4 h5 22. Ле1 b5 23. Кс3 Фb8 24. Фе3 b4 25. Ке4 ba 26. К:f6+ К:f6 27.ba Kd5 28. С:d5 сd 29. Ке5 Фd8 30.  Фf3 Ла6 31. Лс1 Крh7 32. Фh3 Лb6 33. Лс8 Фd6 34. Фg3 а4 35. Ла8 Фе6 36. Л:а4 Фf5 37. Ла7 Лb1+ 38. Крh2 Лс1 39. Лb7 Лс2 40. f3 Лd2 41. Kd7 Л:d4 42. Лf8+ Крh6 43. Лb4 Лс4 44. Л:с4 dc 45. Фd6 с3 46. Фd4 Черные сдались.

Но мне приятнее разбирать не эту партию, чтобы не расстраиваться, а одну из победных.
 
Карпов – Каспаров. 19-я партия матча-реванша. 24.09.1986 г.
1. d4 Kf6 2. c4 g6 3. Кс3 d5 4. Kf3 Cg7 5. Фb3 dc6. Ф:с4 0-0 7. е4 К а6
8. Се2 с5 9. d5 e6 10. 0-0 ed 11. edCf5 12. Cf4 Ле8 13. Лd1 Ke4 14. Kb5 Фf6 15. Cd3 Kb5 16. Kc7 К:d3 17. Л:е8 Л:е8 18. Ф:d3 Ф:b2 19. Ле1 Фb4 20. Кd2 Фа4 21. Фс4 Ф:с4 22. К:с4 Сс3 23. Кd2 С:d2 24. С:d2 Cd7 25. Сf4 Cb5 26. f3 g5 27. С:g5 С:f1 28. Кр:f1 Кd6 29. Се7 Кс8 30. С:с5 Лd8 31. Ле5 f6 32. Лf5 b6 33. Сd4 Ke7 34. С:f6 Л:d5 35. Лg5+ Л:g5 36. С:g5 Кс6 37. Кре2 Крf7 38. Крd3 Кре6 39. Крс4 Ке5+ 40. Крd4 Кс6+ 41. Крс4 Черные сдались.

И это был еще не последний матч между непримиримыми и неуступчивыми соперниками. Одним словом, полный КарКас!


Зигзаги судьбы

Сразу после возвращения из армии я с головой окунулся в работу, по которой соскучился. Восстановился в заочную аспирантуру МИСИ, продолжились частые командировки в города Союза. В ближайшие десять лет в шахматы я, можно сказать, не играл – некогда было. Только, бывало, в редкий день с отцом в деревне, когда рядом стояла бадейка с его самодельным яблочным сидром.

В начале девяностых в стране стали происходить новые, доселе неведомые события. Сначала перестройка, потом ГКЧП, а затем и Союз перестал существовать. Предприятиям стало не до науки, наши связи с ними нарушились, мои командировки прекратились. Встал вопрос: а что же делать дальше? Как жить, где найти новую работу?

Попробовал, было, заняться коммерцией, но вскоре понял, что это не моё. Вынужденно устроился плотником – за небольшую зарплату. И тут вдруг случайно встретил на улице Володю Бобкова, который позвал работать вместе в охране.

– Сколько платят? – спросил его.

– А ты сейчас сколько получаешь?

Я ответил.

– У нас в три раза больше.

Раздумывать долго я не стал, согласился. И уже через неделю мы вместе с Володей и другими ребятами (он был «начальником караула» в нашей смене) охраняли автопредприятие на юге Москвы, которое участвовало в строительстве Храма Христа Спасителя. Приходилось нелегко: я просыпался в полпятого утра, чтобы успеть на вторую электричку (5.40) в столицу. Потом пересадка на Курском на другую платформу и еще час до места. Затем сутки работы с недолгим сном, короткими перерывами на прием пищи, привезенной с собой из дому. И так вот сутки через двое.

Сама работа тяжелой не была. Мы проверяли грузовики на выезде из ворот предприятия утром и при возвращении вечером, ночью охраняли немаленькую территорию ЗАО «УМ-28». Зато поздно вечером, после отъезда начальства домой, мы с Володей расставляли шахматные фигуры и играли, играли, играли. Продолжались наши баталии и в электричке, у него была компактная магнитная доска. Наверное, за все время работы мы сыграли партий едва ли меньше, чем Карпов с Каспаровым.

Так прошел год. Установившийся график жизни и работы сбоев не давал, зарплата выплачивалась вовремя. И, казалось бы, чего еще желать? С утра свежая пресса, непыльная работа, вечером шахматы или преферанс. Ночью стало удаваться поспать подольше, чем в первое время. Утром дорога домой и впереди – целых два свободных дня.

Однако как-то подспудно и сразу я вдруг почувствовал: деградирую! Скажи это кому другому, меня бы, скорее всего, не поняли. О работе с таким графиком можно было только мечтать. И тут кстати подоспел телефонный звонок от Олега Даниловича Лихолетова. Мы с ним сотрудничали в бытность моей работы в ЦНИСЛ, а его – в ЭФ МИСиС. И когда я излил ему свои отчаянные переживания, он как-то спокойно сказал:

– А приходите к нам на кафедру. Как раз появилась вакансия.

Оставалось согласовать это с завкафедрой Кочергиным, и через пару дней я уже сидел в отделе кадров института и писал заявление о приеме на работу. Вот так в очередной раз моя жизнь сделала резкий разворот и потекла в новом направлении.

Это был 1995-й год, и я, окунувшись с головой в новую работу, спустя какое-то время решил разузнать: жив ли наш старый добрый «Мустанг»? Мой прежний партнер по той чемпионской команде, ставший теперь коллегой по кафедре ПГС, Геннадий Викторович Шумилов лишь покачал головой:

– Клуба в институте больше нет.

В той комнате 1405 на четвертом этаже теперь проводились обычные занятия, и ничто не напоминало о том, что здесь когда-то кипели нешуточные шахматные страсти.

– Может, сыграем? – предложил Шумилов и достал из стола доску.

Мы сыграли партию, пока оставалось время до вечерних занятий. Потом еще не раз, когда у нас совпадало расписание, мы играли, но не более того.  Прежних турниров никто больше не собирал.


1995 – 2005: полный штиль

Между тем уже добрый десяток лет шахматная жизнь Электростали протекала по новому адресу – на улице Октябрьской, 21. Здесь в 1986-м году открылся ШШК «Диагональ». Об этом факте я узнал совершенно случайно, когда меня в середине 90-х пригласили выступить за команду института. В ней были сплошь студенты, а капитанил Андрей Сидоров. Теперь не вспомнить ни формата соревнований, ни тех, кто тогда играл. Не осталось ни турнирных таблиц, которые прежде я аккуратно вел, ни заполненных бланков партий. Сыграв несколько раз, я решил не мешать молодым партнерам бороться за награды и сосредоточился исключительно на преподавании, требовавшем немало усилий и времени на подготовку.

«Полный шахматный штиль» – так можно охарактеризовать период моего отношения к этой игре с 1995-го по 2005-й годы.  В эти годы я защитил диссертацию и получил ученую степень кандидата технических наук. Позднее стал доцентом по должности и по кафедре, год проработал заместителем декана факультета. Параллельно сотрудничал с городскими газетами «Молва» и «Новости недели», стал членом Союза журналистов. Работал пресс-атташе хоккейного клуба «Кристалл» и футбольного клуба «Космос», участвовал в передачах городского телевидения и радио. В моей интересной и весьма насыщенной жизни было всё, за исключением шахмат. Однако этот недостаток уже вскоре будет исправлен, причем с лихвой.

Ну, а на шахматном Олимпе в этот период случился ряд катаклизмов. Привычный, сложившийся годами порядок матчей за высшую шахматную корону разрушил Каспаров. Став чемпионом мира, он принял решение больше не подчиняться ФИДЕ, которая, по его мнению, не отвечала новым реалиям времени, и создал Профессиональную шахматную ассоциацию (ПША). ФИДЕ лишила его высшего звания, исключила из своих рядов. Но Каспаров не унимался, он организовал проведение матчей за звание чемпиона для гроссмейстеров, ставших членами ПША. ФИДЕ же продолжала делать это под своей эгидой. Возникла путаница и неразбериха: какой чемпион «настоящий»?
Так продолжалось довольно долго, пока здравый смысл не восторжествовал и не было принято решение провести объединительный матч, что и было сделано. Всё вернулось в привычные рамки, а ПША после ухода спонсоров свое существование прекратила.
В объединительном матче, сыгранном в 2006 году, Владимир Крамник победил болгарина Веселина Топалова и был объявлен очередным, законным чемпионом мира.


И снова здравствуйте, шахматы!

В 2005-м судьба сделала еще один крутой поворот, и на пять ближайших лет я стал пресс-секретарем главы города. Из института совсем не ушел, заручившись согласием А.А. Суханова:

– Да работайте на здоровье!

Я остался там на половину ставки и работал только с вечерниками. А в администрации в первое время всё было новым и ужасно интересным. Новые обязанности, знакомство с новыми людьми – руководителями крупных предприятий, депутатами, ветеранами, работниками культуры, спортсменами. Налаживать сотрудничество со СМИ не было необходимости: всех корреспондентов газет, радио и телевидения я хорошо знал, как и они меня.
 
И тут пришлось снова вспомнить о шахматах, этого настоятельно требовала моя новая деятельность. Уже вскоре состоялось мое знакомство с Владимиром Федоровичем Ильенко – председателем городского ШШК «Диагональ». При поддержке Владимира Александровича Костромитина – первого заместителя главы и председателя Ассоциации интеллектуально-спортивных игр – он регулярно организовывал и проводил всевозможные шахматные соревнования.


Активным фанатом этой игры оказался и Валерий Кузьмин, только что избранный председателем городского Совета депутатов.
 
В результате было решено создать сборную команду администрации, и для усиления Ильенко включил в ее состав нескольких мастеров (Юрия Колоколова, Юрия Гузикова и др.). Несколько лет эта сборная успешно участвовала в городских турнирах различного уровня. Мы не могли победить только «Диагональ» – любимое детище Ильенко, куда были собраны сильнейшие шахматисты.
 
Кроме командных регулярно проводились личные соревнования – такие, например, как турниры руководителей городских предприятий и организаций. На их открытии В. Ильенко обычно говорил так:

– Если вы решились участвовать – значит, не боитесь проигрыша. А для руководителя это важная черта…


Атмосфера на таких турнирах царила дружеская. Если участвовали женщины, им, как правило, предлагали ничью. Призы вручали неплохие – в основном, для дома, для семьи. Как-то раз я принес жене набор кастрюль, в другой – электронные часы на кухню.


Сеанс с гроссмейстером

Работая в администрации, я продолжал оставаться преподавателем ЭПИ МИСиС на долю ставки. Приближалось 50-летие филиала, и по этому поводу планировались грандиозные торжества. К большой радости любителей шахмат, в институт был приглашен международный гроссмейстер Александр Морозевич. Все вопросы организации взяли на себя Сергей Журов и Андрей Сидоров, они были близко знакомы с гроссмейстером. Ну, и, конечно, надо сказать спасибо тогдашнему директору института Игорю Вольшонку – мастеру спорта по … шашкам. Да-да, Игорь Зиновьевич в шахматы не играл, но сумел провести это грандиозное для института и для города мероприятие на высшем уровне.

Вначале высокому гостю устроили экскурсию по институту, затем в большой поточной аудитории он рассказал о себе и ответил на многочисленные вопросы собравшихся. Ну, а в завершение состоялось главное – сеанс на двадцати досках. Одна из них предназначалась мне, и я, конечно, волновался: сколько удастся продержаться? Ведь никогда прежде против гроссмейстеров играть не приходилось.

Такую партию невозможно было оставить без записи, и я, один из немногих, достал бланк и стал записывать ходы.  Давались они с трудом, все-таки сильно давил авторитет грозного соперника. Я только поглядывал на часы и считал: сколько уже играю и не сдаюсь? Так, уже полчаса, нормально!

Рядом со мной играл Геннадий Шумилов. Любопытно, что он ничего не знал о сеансе и шел на предстоящую пару по геодезии. Я стал его уговаривать сыграть: мол, когда еще такой шанс представится? Он долго отнекивался (все-таки для преподавателей старой закалки занятия были главнее всего), но все же согласился, решив перенести лабораторную на другой срок.


Постепенно выбывали из сеанса те, кто проиграл. Ряды оставшихся всё редели. Пришел и мой черед сдаваться, я взглянул на часы: ого, продержался целый час с четвертью! Протянул руку гроссмейстеру и попросил его автограф на бланке.



Морозевич – Писарев. 22.04.2009 г.
1. d4 d5 2. с4 с6 3. Кf3 Кf6 4. е3 Сg4 5. Фb3 Фс7 6. cd С:f3 7.gf cd 8. Кс3 е6
9. е4 de 10. fe a6 11. е5 Фс6 12. ef Ф:h1 13. d5 b5 14. de Фb7 15. Cf4 Кс6 16. Cg2 Кd4 17.С:b2 К:b3 18. аb Ла7 19. С:а6 Сс5 20. С:b5+ Крd8 21. Л:а7 С:а7 22. fg Ле8 Черные сдались.


Дольше всех сражался Сергей Рыжков. Вокруг его доски скопились те, кто проиграл, и просто болельщики. Как ни старался Сергей, пришлось и ему в итоге сдаться. А единственную в сеансе ничью (как полагается) Морозевич предложил студенту Гусеву.


Когда я подарил эту фотографию Шумилову, Геннадий Викторович произнес:

– Мой счет против гроссмейстеров стал 1:1. Теперь вот проиграл одному, а давным-давно выиграл у другого.

– У кого же?

– У Саломона Флора, был такой чехословацкий и советский гроссмейстер. Между прочим, претендент на звание чемпиона мира…
 


Мой первый в жизни суперфинал

После встречи с гроссмейстером я отправился в «Диагональ» играть пропущенную партию из личного первенства города. Дело в том, что участником этого турнира я стал неожиданно для самого себя. Весной 2009-го года (как раз закончился очередной городской «командник») ко мне в администрации подошел В. Ильенко:

– Через неделю начинается финал личного первенства города. Предлагаю тебе в нем сыграть.

– Прямо так, без отбора? – спросил я.

– Без отбора. Есть одно вакантное место.

Предложение было как неожиданным, так и лестным. Чемпионаты города шли где-то в другом мире, обычно я за ними следил по скупым сообщениям в «Новостях недели». Но чтобы сыграть в них самому? И хотелось, конечно, но было боязно: все-таки уровень участников был несравненно выше моего второго разряда.

– Ну, как? – спросил Ильенко.

– А ладно! Была не была…
 

Через неделю я вытянул при жеребьевке первый номер, чем вызвал улыбки остальных. В первом туре моим соперником стал 18-й номер таблицы Игорь Кудин. Нас посадили за первый стол, рядом с парой Евгений Печников – Геннадий Лобачев.
 
Не знаю, как получилось, но первую партию я выиграл. Соперник уважительно пожал мою руку, а судья внес в таблицу единичку. Я не мог поверить в успех! Возможно, сыграло свою роль то, что соперник был совсем не знаком, я его не боялся и играл в свою игру. В любом случае, это была моя первая победа в личном первенстве города, которое называют главным событием каждого года.

Во время партии я ни на что не отвлекался, но краем глаза увидел, как Печников сдался Лобачеву. Далее они сыграют в турнире практически без потерь, и окажется так, что судьба их противостояния (а значит, чемпионства) окажется в моих руках. В последнем туре Лобачев выиграет свою партию и будет ждать, как сыграет со мной Печников. Если вничью, то чемпионом будет Лобачев. Выиграет Печников – и первое место у него.

Но это будет только через два месяца. А пока я наслаждался своим первым успехом и робко надеялся на второй. Однако – увы! Меня все-таки накрыло облако «почитания авторитетов», и я уже не играл так, как в первой партии. Далее в таблице напротив моей фамилии появилась «длинная рокировка»: три нуля от Геннадия Лобачева, Сергея Рыжкова и Ильи Ордиховского. Причем у Рыжкова я мог выиграть в эндшпиле в один ход! Это показали мне в анализе окончания.
Немного прибавила настроения ничья с Валерием Романовым. Он предложил мне ее через десяток первых ходов, я согласился. Ну, а следующим соперником стал Михаил Иванов.

В 18:00 я пустил часы, а моего соперника всё не было. В голове крутились коварные мысли: а вдруг не придет, и мне запишут очко без игры? Однако через 15 минут возле столика возник Иванов и со словами «Всё в порядке, часики тикают!» сделал первый ход. Надо сказать, Михаил ничего не слышал: он стал инвалидом по слуху в результате какой-то аварии. Принимал участие в соревнованиях инвалидов серьезного уровня, в которых добился хороших результатов, стал мастером спорта.
Но обо всем этом я узнал позже, а пока авторитет соперника на меня не давил. В результате партию эту я выиграл, причем черными фигурами. Набранных очков прибавилось, но этот мой успех, увы, оказался последним в турнире. В череде поражений удалось сделать еще несколько ничьих, в результате я разделил места в хвосте турнирной таблицы. Особенно обидным оказался проигрыш школьнику Костюченко: в абсолютно выигранной позиции я умудрился перепутать ходы!
 
Ну, а в последнем туре была та самая партия с Печниковым. С первых ходов он развил серьезное давление на позицию моего короля, как вдруг я инстинктивно сделал ход, который оказался весьма коварным (это я обнаружил позднее, при анализе). Оказалось, что брать подставленную фигуру белым нельзя, иначе я развивал мощную контратаку. Печников надолго задумался и все же не взял, после чего позиция уравнялась, и эндшпиль принял ничейные оттенки. Напомню, что за нашей партией наблюдал Геннадий Лобачев, который ждал любой, даже ничейной, осечки конкурента. Но гораздо более высокий класс и огромный опыт Печникова сыграли свою роль, ему удалось запутать меня в окончании, выиграть партию, а вместе с ней и турнир, и стать чемпионом города-2009.