Борьба за жизнь. Онкология
В данном рассказе я описываю с чего и как все началось у меня. Сколько времени потрачено на медицинское лечение. Обращаю внимание на некоторые моменты моей больничной жизни, в том числе психологические. Показываю поведение людей, связанных с определенными моментами моего пребывания на больничной койке. Описываю состояние, последствия и ощущения после лечения, операций, лучевой терапии. Анализирую отношение к пациентам со стороны медперсонала от медсестер до профессоров в разных регионах России. Описываю, как организовано трудоустройство инвалидов с онкологией на места для инвалидов. Как проходила самостоятельная реабилитация и пришло умение ощущать свой организм. Обращаю внимание на борьбу с рецидивом без медицинского вмешательства. Описываю какие были приняты мной начальные меры по недопущению повторного рецидива. Моя здоровая жизнь и как её достичь.
Начало.
Город Якутск. Мне 16 лет (11 класс), молодой, здоровый, спортивного телосложения, рост 178 см, вес 72 кг, занимаюсь активно хоккеем. Осенью 2001 года примерно август месяц, мой отец и я сделали в моей комнате так называемый евроремонт; все красиво, классно, но дышать при этом стало тяжеловато, приходилось открывать форточку и днем, и ночью в любое время года. Но надо отдать должное, что в комнате, как и во всей нашей квартире, я проводил не так много времени, как на катке, улице и в подъездах (как впрочем, и большая часть молодежи тех лет). Утром в 8:00 школа, к 13:00 - домой обедать и спать до 15:00, потом гулять до 17:00 и на каток. С тренировок приходил домой часов в 20:00, а бывало и в 23:00. И так было почти каждый день.
В ноябре месяце у меня стала болеть голова. Пил таблетки спазмалгон (спазган). Цитрамон мне никогда не помогал от головной боли. Через несколько дней периодических головных болей добавились насморк, боль под левым глазом и слабость. Я стал капать назол на ночь. Помогало, но днем все повторялось. Мать отправила меня к врачу в нашу поликлинику №3. В нашей поликлинике у меня была огромная медицинская карта, так как я с детства мучился с аллергией, пока не занялся спортом. В моей медкарте было много чего написано, там были пробы на аллергены, в том числе и на лекарства. Противопоказанные лекарства, а именно нафтизин, галазолин и прочие препараты, были записаны на первой странице моей медкарты, где написаны фамилия имя и отчество. 13 ноября я попал на прием к ЛОР врачу, описав свои симптомы. Врач отправила на рентген пазух носа, а после этого назначила лечение с подозрением на гайморит. Лечение проходило в поликлинике. На протяжении нескольких дней ставили турунды в нос, смоченные нафтизином. В носу щипало, из глаз капали слезы, но я терпел. О том, что врач и медсестра смачивают эти турунды непереносимым мною нафтизином, я узнал позже. В дни лечения улучшений не было. Моя мать обратила внимание, что мой левый глаз немного стал выпячивать. 20 ноября перед очередным сеансом турунд я показал свой глаз ЛОР врачу, турунды делать не стали, направили к ОКУЛИСТУ. 21 ноября ОКУЛИСТ, осмотрев мой глаз, направила меня в РЕСПУБЛИКАНСКИЙ ОФТАЛЬМОЛОГИЧЕСКИЙ ЦЕНТР в нашем городе. 22 ноября я при поддержке своей мамы прошел обследование, после чего врач, принимавшая меня, поставила диагноз хронический гайморит и написала направление в РЕСПУБЛИКАНСКУЮ БОЛЬНИЦУ в лор отделение. В этот же день мы поехали туда. Там меня осмотрел дежурный ЛОР врач, сделали опять рентген пазух носа, поставили диагноз левосторонний острый гайморит и госпитализировали.
Даты я пишу для того, чтобы было понятно, за какое примерно время все происходило.
Лечение гайморита.
В отделении, как и во всей больнице, был жесткий распорядок дня. По отделению ходили пациенты с переломанными носами, челюстями, гайморитом, с отверстием во лбу с прилепленным поверх пластырем, у некоторых с боковой части носа торчали трубочки с крышечкой на конце. Запомнился маленький мальчик с мамой. У него был слюнявчик на груди и дырка в горле, из которой иногда что- то вытекало, а его мать вытирала эти выделения. Я раньше лежал в больницах, но такое видел впервые. Были смешанные чувства жалости и брезгливости. В этот же день мне сделали прокол левой гайморовой пазухи с промывкой фурацилином. Гноя вышло мало, процедура неприятная, но терпимая. В палате было светло, тепло и чисто. Столовая была маленькая, кормили объемно, но невкусно. 23 ноября утром часов в 7:00 всех разбудили. Дальше все шло по расписанию: еда, врачебный обход, процедуры и т.д. Посещения друзей и родственников с 16:00 до 18:00, потом всех выгоняли. Лечащий врач у меня была девушка, молодой специалист, под контролем заведующего отделением. Пришло время проходить процедуры, меня вызвали в процедурный кабинет, там мой лечащий врач сделала мне опять прокол, стоит отметить, что первый раз, когда мне эту процедуру делал мужчина врач, все было быстрее и менее болезненно. 24 ноября опять все то же самое по расписанию. Мне показалось странным то, что врачебный обход проходил каждый день, кроме выходных, только врачами нашего отделения. На обходе они рассказывали друг другу одну и ту же информацию при том, что сидели все в одном кабинете. Примерно 25 ноября мне перестали делать проколы. Мой лечащий врач сказала моей маме в момент ее визита ко мне, что мне будут делать операцию. Она объяснила, что, как и когда и попросила маму подписать бумагу на ее согласие на эту операцию.
День операции.
День операции 28 ноября 2001 год. Вечером 27 и утром 28 я ничего не ел по предписанию врача, клизму не делали, часов в 10 прикатили каталку за мной, сказали раздеться до трусов и ложиться на каталку, положили мою подушку, накрыли одеялом и покатили. При закатке в лифт чувствовался всем телом стык лифта с шахтой. По дороге в операционную смотрел по сторонам, было интересно увидеть что - то новое для себя. В операционной светло, прохладно, общий наркоз и отключение. Разбудили, что - то говорят мне, воспринимается все отрывками и замедленно, дышать тяжело. Не сразу понял, что мне говорят сделать вдох. Я вдохнул, в этот момент из горла что - то вытащили и я отключился. Очнулся в лифте оттого, что мерзнет затылок, как оказалось, что моя подушка сдвинулась в сторону. Я хотел сказать, чтобы санитары поправили подушку, но не смог сказать ни слова, был ослаблен. Мне вспомнился жесткий стык лифта с шахтой и я хотел приподнять голову, но не смог. В этот момент санитары меня выкатили из лифта так, что я сильно стукнулся затылком о лежанку каталки. По силе удара мне показалось, что она была железной. В момент удара был слышен его звук, на что санитар обратил внимание и подложил подушку под голову, но было уже поздно. Прикатили в палату (всех после операции везли в палату), а не в отделение реанимации, переложили на кровать и я отключился. Очнулся от жажды и сильной головной боли после удара. Попросил у парня с соседней койки принести мне воды, но медсестра, наблюдавшая за мной и капельницей, сказала, что пить нельзя, а то будет хуже. Я ей сказал, что у меня сильно болит голова, на что она ответила, что передаст это моему врачу. В итоге, когда медсестра ушла, я все же попил немного воды. Много выпить не получилось, так как был отек верхней губы после операции, поэтому вода лилась мимо. Снова отключился, очнулся ночью от температуры и тошноты. Пошел в туалет, так как утку медперсонал мне не выделил. Хорошо, что туалет был недалеко от палаты. Меня сильно шатало, однако, я дошел до туалета, опираясь на стенку. В туалете меня вырвало, немного стало легче, пошел спать.
Неделя в больнице.
Утро, все по расписанию, уборщица, обход врача и далее по режиму. Голова сильно болела, но уже не шатало. Сказал своему лечащему врачу, что у меня сильно болит голова. Мне дали обезболивающее, в течение дня сильная головная боль перешла в среднюю, но терпимую. Кушать первый день не мог, хотя хотелось; немного все же поел в течение дня. Отек губы и швы не давали покушать полноценно. Через два дня головная боль прошла и отек губы спал. Врач сказал, что швы под верхней губой и тампон из левой ноздри уберут примерно через неделю. Неделя в больнице проходила нудно, однообразно и долго. Наконец эта вечная неделя прошла, сняли швы, было не больно, стали вытаскивать тампон, как и у всех он присох в ноздре, его размачивали перекисью водорода и постепенно вытаскивали с болью для меня. Длина тампона была примерно 1 метр. После всего этого дышать стало легче. Пролежал в больнице еще несколько дней, промывали левую ноздрю фурацилином. 07.12.2001 года меня выписали из больницы.
Выписка с больницы.
Дома поначалу было как - то непривычно, казалось мало места в сравнении с больничной палатой на 6 человек. Дышалось дома тяжело, но все же было легче, чем в момент болезни. Через пару дней адаптировался к дому. Пошел гулять к друзьям. При встрече было ощущение, что они и не заметили моего длительного отсутствия в нашей компании, хотя пару раз и навещали меня в больнице.
Тревожный звонок.
Из больницы 11.12. 2001 года на домашний телефон (тогда мобильные мало у кого были) позвонили и сказали, что надо срочно приехать на дополнительное обследование. В этот же день мы с мамой поехали в больницу, поднялись сразу в отделение. Через некоторое время вышла мой врач из ординаторской и попросила маму пройти с ней для беседы с зав. отделением. Примерно минут через 15 мама вышла из ординаторской с мокрыми глазами. Я спросил, что сказали, она ответила, что все нормально. Позже я узнал, что врач ей сказал о подозрении у меня на рак и для точного заключения нужно пройти обследование. Меня опять положили в отделение. Неделю мне делали всякие анализы и компьютерную томографию, взяли биопсию для повторного анализа. После всего этого выписали домой на новогодние праздники.
Новый 2002 год.
Новогодние праздники проходили как у большинства Россиян того времени: стол, бенгальские огни и китайские салюты(палки на 50-60залпов). Только вот чувствовалось напряжение в семье, да и самочувствие мое ухудшалось.
В первые рабочие дни января 2002 года позвонили из больницы и сказали опять приехать. Мы поехали, меня осмотрел зав. отделением. На этот момент мой левый глаз опять начал выпячивать из орбиты и нос опять стал плохо дышать левой ноздрей. После осмотра меня попросили подождать в коридоре, а мама осталась в ординаторской. Зав. отделением ей сказал, что диагноз подтвердился и что нам надо срочно собираться на лечение в другой город, так как в Якутске такие операции не делают. Доктор сказал, что такие операции делают в Москве или Томске, и сразу предупредил, что в Москве врачи просят деньги, а в Томске врачи проще и выбор оставался за нами. Доктор написал направление в республиканскую онкологию к отоларингологу и сказал, что медлить нельзя. В этот же день мы поехали в онкологию.
Республиканский Онкологический диспансер г.Якутск.
Здание больницы было четырехэтажное, переделано из бывшего общежития. Места в ней было настолько мало, что людям, сидящим на скамейках вдоль стены коридора, приходилось вставать, когда кто - то проходил по этим коридорам. Больных людей там было много и стоял специфический запах непонятно чего. Просидев пару часов, мы так и не попали на прием, рабочее время врача вышло. На следующий день мы опять поехали. С утра часов в 8 приехали в больницу, заняли очередь четвертыми или пятыми точно уже не помню. Врач так долго принимал каждого пациента, что мы зашли в кабинет только после обеда. Мое впечатление об этом враче: старый, тормозной, ленивый (через год добавилось, что он еще тупой и что он вообще делает в медицине, но об этом далее). В общем, осмотрел он меня, просмотрел мои анализы, направление, рекомендации зав. лор.отделения и написал направление на инвалидную комиссию, которая проходила один раз в неделю. На этом наш поход к врачу в этот день закончился.
Что делать?
Вернувшись домой, мама стала звонить подругам и спрашивать совета, может кто - то подскажет что да как. Если с таким никогда не сталкивался, то это просто шок, по крайней мере, для матери. Я же шока не испытывал, может потому, что состояние у меня было слабое. Нос стал дышать еще хуже и левый глаз еще немного выпятился. Одна мамина подруга сказала, что в этой самой республиканской онкологии работает их подруга детства и дала ее номер телефона. Мама ей позвонила, все объяснила и они договорились встретиться назавтра в больнице. На следующий день мы поехали, встретились, пообщались. Она отвела нас к главному врачу республиканской онкологии, все объяснила ему и он дал указания, чтобы все нужные документы подготовили к ближайшей инвалидной комиссии для того, чтобы я проходил лечение по квоте и в ближайшие сроки.
Продолжение следует.
Свидетельство о публикации №225072101674
Татьяна Ворошилова 21.07.2025 22:44 Заявить о нарушении