Гном. 7 глава

             

                  Шли дни, недели...В рамках одного времени года или одного месяца изменения не так уж и заметны. Более того, в Петербурге (не знаю, как в других городах и весях) с наступлением зимы и до первых листиков на деревьях, а это на минуточку полгода, ничего не меняется. С конца октября до конца апреля сохраняется одна и та же температура воздуха - от плюс пяти до минус пяти в среднем с амплитудой  от минус семи до плюс семи. В апреле добавляется более светлое позднее утро и более светлый  ранний вечер (в районе восьми часов утра и восьми вечера). Посреди холодного апрельского дня мы находим свежую зеленую травку и первые редкие нежные желтенькие цветочки в ней, вот и все отличие. В октябре на нас глядят последние цветочки. И да, в апреле любуемся малюсенькими проклюнувшимися листочками на березках, трясущих своими новыми длинными серьгами. На веру мы принимаем в этот момент истину, что впереди лето. Ау! Где ты положенное тепло? На тебе та же куртка, те же джинсы, под джинсами  колготки, под курткой шерстяной свитер.
                Марина пришла на залив. Мелкий моросящий дождик, серое в северной части небо, слегка размытое в районе башни Газпрома. Сооружение проступает четко -  кораблик, готовящийся раскрыть парус. В южной части неба  от Петергофа протянулась бледно-оранжевая полоса и по всей части неба вплоть до Петербурга, включая Стрельну, небо светлое, но всё равно облачное. Видны зеленые крыши Константиновского дворца в Стрельне и значительно далее справа отлично  виден петергофский Собор Петра и Павла. Видна дамба и пирамидка Кронштадского Морского собора. Залив серый, игриво балуется, лениво посылая игрушечные волны. Не волны, а маленькие гребешки у самого берега. Светлая полоса вдоль южной части залива намекает, что где-там должно быть солнце. Марина качается на подвешннной на цепях скамейке.

             В парке липы-тугодумы, как Фомы Неверующие, стоят в зимней форме, выстроившись в ряд. Чего ждут? Все вокруг  зеленеет, кое-что, вроде единственного в парке фруктового деревца алычи, уже цветет, хваля весну, а эти стоят - строгие монахи, впавшие в ересь, перебирают четки своих ещё не раскрытых почек. Первые дни мая. Христос Воскресе! Весна Воскресе! Липы стоят и молчат. Ничего, летом заблагоухаете своим невероятным ароматным ладаном, уверуя наконец. Павел сидит на скамейке. Ждет Марину. День великолепный, солнечный, природа разыгралась первой свежей зеленью  и ясным голубым небом. Солнце благославляет деревья, людей и их детей  и  собачек. Все, особенно последние (дети и собачки) наиболее оживлены. Ветер, однако, студеный. Долго не посидишь. Марина, где же она? Вдруг появится... И вот в дальнем углу парка, там, где аллея огибает берег пруда, постепенно спускаясь, появилась фигурка в красной шапочке. Эта шапочка тут же отразилась в голубой глади пруда. Гном давно прозвал это место "цветной угол". Дело в том, что здесь в любое время года наблюдается одовременное  присутствие, некое скопление цветных фигур, которые  отражаются в воде пруда. Необьяснимый феномен, который лишь отчасти  можно обьяснить тем, что в этом месте в пруд впадает небольшая речка, которая прошла путь от канала, вытекающего из залива, через лесок (дикая часть парка),  и напоследок через короткую бетонную трубу. Здесь даже зимой вода не замерзает и  плавают утки, это традиционное место кормления уток. Это слабое обьяснение феномену цветного угла. Цветные фигуры двигаются в обоих направлениях, и те, что поднимаются вдоль берега еще долго радуют глаз своим двойным отражением, видные с любой точки парка, в пределах пруда, разумеется. Девушка в красном берете была она, Марина. Павел заволновался, будто назначил ей свидание и она пришла, идет медленной походкой. На ней было синее пальто и белый шарф. Марина подошла к скамейке, села и сказала:
- Привет. Как дела?
Странно, но это имено то, о чем он мечтал. Именно так, она придет, сядет, скажет - привет, как дела? Он ответил, как ни в чем не бывало:
- Привет, норм. А ты как?
- Тоже норм. - сказала она и засмеялась. Павел был и рад и немного ошеломлен. Марина продлила уже взятую инициативу:
-  Меня зовут Марина или мы знакомились? Я не помню.
- Павел. Знакомились.
- Совпадение, что мы выбрали одну и ту же скамейку.
- Да. У каждого есть свои предпочтения. Наши предпочтения совпали. - Павел сам себе удивился -  как сухо и бесцветно он ответил, хотя в нем все ликовало. Он кашлянул, на всякий случай, будто теперь голос зазвучит красочнее. Марина промолчала,  давая возможность Павлу быть инициатором продолжения разговора. Павел понял. На самом деле, он не любил женщин по-матерински относящихся к мужчинам и особенно к нему. Женщины по своей природе более активны и это тоже ему не нравилось. Хотя и тихони-скромницы тоже не по нему. С другой стороны, он бы так и продолжал молчать, это точно, хотя-бы потому, что в его правилах было пропускать женщин вперед, и если бы он начал первый, получилось бы, что он  пристает к девушке. Наглый молодой человек. Возможно поэтому Марина и начала первой., предоставляя право продолжать Павлу. Что он и сделал:
- С этой скамейки виден весь парк. И озеро.
- И видно, кто входит в парк. - Марина говорила это с улыбочкой, глядя на Павла, прищурив правый глаз, от этого вид у неё стал хулигански-лукавый. Павел не ожидал, что она может быть такой задирой. Странно, но разговаривая с ней, он чувствовал себя человеком из сна. В нем не было ни малейшего смущения по поводу своей необычности. Павла опять удивило, насколько это было естественно для него. Ново, но естественно. Теперь оставалось лишь подчиниться обретенному ощущению и забыть о реальности.
           Тут ворона села на урну, стоящую около скамейки. Она, приложив минимум усилий, с шумом вытащила из урны огромный бумажный пакет с надписью "Доставка" и логотипом сети быстрого питания "Вкусно и точка". Ворона оттащила пакет на газон, ловко орудая клювом, вытрясла все содержимое,  затем стала исследовать каждый из небольших пакетиков. Было очевидно, что она разбирается в том, что делает. Из одного пакета она стала извлекать  остатки длинных картофелин фри. Первую  ворона проглотила целиком, следующюю взяла клювом и держала поперек  длинного бруска, потрепала еще несколько штук. Попробовала соус из маленькой коробочки, попила из лужи. Гном и Марина на время забыли о своем диалоге, они не могли без эмоций наблюдать за вороной.
- Теперь будем знать, что если мы видим развал пакетов с остатками фастфуда, это не всегда дело рук человека...
- Да! Это дело клюва вороны! - Павел подхватил мысль Марины. Оба рассмеялись.
                Май случился холодный, но как ни странно все кругом дружно зазеленело, единственное в парке цветущее дерево - алыча нарядилось, как невеста, прошу прощения за клише. Но это именно так, вся она стояла с головы до ног в белом, причем в беленьких очаровательных цветочках, густо-густо усыпавших каждую ветку,  группки цветочков украшали  даже темный с серыми мховыми вставками ствол дерева. Прекрасное дерево. Торжество, апофеоз весны! Само собой разумеется, Марина и Павел обсудили эту невероятную красавицу. Вдруг на пруду дружно заквакали лягушки да так громко и густо. Хор лягушек пропел фрагмент какой-то неизвестной оперы и разом, как по мановению рук регента смолк. Через пару минут квакнула одна неразборчивая лягушка, ее никто не поддержал и воцарилась тишина. Ну как тишина, тут же закрякали утки, начали плескаться, в общем обычная жизнь. В ветвях ближайших деревьев тут и там брался исполнять свою партию какой-нибудь скворец, выводили одну и ту же  фразу синицы, перекликались на своем языке другие певчие птицы. Посреди всего этого сидели двое на скамейке, Гном и Белрснежка, Павел и Марина. Ветер не раз и не два порывался согнать их со скамьи, но разочарованно стихал, им благоволило солнце, однако, невысокая температура воздуха все же заставила их встать и они двинулись по аллее. Картина была немного странная -  идет девушка и рядом парень на коротких ножках... На них обращали внимание. А что чувствовали они? Он, как мы знаем, не комплексовал и был занят только тем, чтобы в их общении не возникло натянутости, неловкости от того, что не находится новая тема. Все как обычно между людьми, которые только-только познакомились. Часто бывает, что вспыхнувший диалог постепенно угасает и проваливается в яму молчания, возникает неловкая пауза. Только это занимало Павла, а Марина тревоги не испытывала, она шла рядом так, будто бы шла со своим братом или давним другом. Гном почувствовал отсутствие всякого напряжения и успокоился, молчал и при этом не ощущал никакой неловкости. Они просто шли и молчали. Так даже друзья не всегда умеют, всё о чем-нибудь беседуют. А они шли рядом просто так, молча.
            Когда аллея привела их к выходу из парка, они посмотрели друг на друга. Марина протянула Павлу руку, вернее она опустила руку вниз, слегка приподняв ее, но сама не нагнулась и, боже упаси, не присела,  этот прощальный жест выглядел вполне естественно. Гном вдруг почувствовал необыкновенную тяжесть в правой руке, да такую, что усомнился, может ли он поднять  её  для пожатия. Рука, словно налитая свинцом, ценой неимоверных усилий Павла все же была протянута навстречу руке Белоснежки. Оба сдержались, чтобы не потрясти руками, сомкнутыми в рукопожатии, и опять засмеялись, словно поняв, что избежали детского братания мизинцами: "Мирись, мирись, больше не дерись!"
           Они расстались и пошли каждый в свою сторону. Марина побежала на последние  секунды зеленого света светофора на другую сторону улицы, а Павел остался ждать нового разрешающего сигнала. Он вздохнул полной грудью, это был вздох счастья.
              Что это было? Зачем это? Неужели между ними возможны отношения? Павел немного расстроился из-за того, что она не дождалась нового зеленого света на переходе, потом вспомнил, что подходил ее автобус и она поспешила к автобусу. "Автобус важнее тебя" - шептал мелкий бес ему в ухо. Мелкий бес, под стать Гному. Но Паша давно научился различать этот неприятный шепоток и более или менее успешно сопротивлялся его указаниям. Иногда более, иногда менее успешно.

              Поздним вечером, практически ночью, когда Гном улегся  постель, он вдруг отчетливо увидел Белоснежку в синем пальто и красном берете. Имено это пальто и этот берет доминировали в воспоминании о ней. Он не мог оторвать внутреннего взора от этого образа, будто в девушке именно это было основным, тем главным, что так притягивало Павла к ней. Но этого не может быть, не должно быть так! Однако  в данный момент так и было. Образ, будто созданный для фильма, для маленькой киноновеллы запечатлелся в Пашином сознании. Белоснежка и Гном.