Лаки

– История села Лаки, которого больше нет на карте, началась на этом месте, – говорила  экскурсовод, стоя у раскидистой зелёной яблони. – Сегодня здесь остался лишь мужской монастырь – храм апостола и евангелиста Луки в долине реки Кача, подобного которому нет нигде в Крыму. Это – святыня, памятник архитектуры и напоминание о трагичных исторических событиях марта 1942 года. В селе Лаки жили уромы, понтийцы, румеи, киприоты…
Настя поморщилась и прервала экскурсовода:
– Скажите, долго ещё?! Когда мы уже поедем в Севастополь?
Экскурсовод покачала головой:
– После восхождения на Авею' – гору святого пророка Илии..
Потом снова собралась с мыслями и продолжила:
 – Приехать в Лаки и не подняться на эту гору – всё равно как побывать в Париже и не увидеть Эйфелеву башню!
Экскурсовода тут же поддержала женщина с рюкзаком:
– Обязательно! Обязательно идём на гору святого пророка Илии!
Остальные туристы тоже оживились и закивали:
– Идём, идём…
Настя  отрицательно помотала головой, «закатила» глаза и отмахнулась:
– Ой, идите, куда хотите!
Девушка села на первый попавшийся крупный камень. К ней подошёл её одногруппник Трофим. Проводив взглядом группу, он спросил:
– Устала?
Настя вздохнула:
– Да ну их со всякими историями! Надоели…
Трофим пожал плечами:
– Ну, как сказать… У меня здесь прадед погиб.
Настя удивлено подняла глаза:
– Да ты что?.. Я не знала…
 Она медленно встала с камня. А Трофим продолжил:
– Я много читал об этом месте. Мы с родителями здесь были, когда монастырь только начали отстраивать. Во время Второй мировой его немцы не взорвали. Хотели разобрать по камням и не стали… Только частично разрушили.
Он подмигнул Насте и задумчиво побрёл в сторону белой каменной церкви. Настя быстро побежала за ним:
–  Подожди! Расскажи мне то, что знаешь!
Трофим ухмыльнулся:
 – Знаю почти то же, что говорила экскурсовод.
– Да, но я её не слушала! А ты всё знаешь! Почему здесь больше никто не живёт? И кто такие киприоты?
– Это греки. Только их язык немного от греческого отличается.
– А румеи?
– Тоже. И уромы, и понтийцы. Всё это греки. Они жили в своём греческом поселении Лаки, которое и в первом веке было. Представляешь? Здесь византийцы жили. Эта местность входила в село Д;ри.
– Да ладно?! – заинтересовалась Настя.
Трофим раскинул руки в стороны:
– И в этих окрестностях до Второй мировой было 14 монастырей! А сейчас всего один. Вот этот. Апостола и евангелиста Луки, – парень подошёл к стене храма и провёл по ней рукой. – Здесь особое место… В этом храме молились люди, которые никого не предали. Ценой собственных жизней…
Настя несмело спросила:
– И… как тут всё произошло?..
– В книге «Греки Крыма» я читал воспоминания командира партизанского отряда о том, что его подразделение обязано жизнью жителям Лак. Здесь не было ни одного предателя. Они отдавали продукты питания партизанам, а не немцам. Сами не доедали, а с партизанами делились. За это немецкий карательный батальон решил стереть село с лица земли. 23 марта 1942 года они разрушили 87 жилых домов, склады, фермы, клуб. Не смогли разрушить до основания только храм. Здесь жуть, что  творилось в тот день. На глазах у матерей убивали их детей. Женщин привязывали к кроватям, а дома поджигали. Партизан, которые не успели уйти в лес, тоже убивали. Здесь. Вот здесь! Руководили расправой предатели из соседних сёл. Погибло 47 человек. А мужчин повели на допрос в Керменчик. Они толкали молодёжь в кусты, стараясь спасти хоть кого-то. Так сбежали Владимир Лейли и Николай Спаи. Эти ребята добрались до партизан и рассказали о том, что произошло. Всех оставшихся мужчин, включая моего прадеда, расстреляли. 330 женщин и детей угнали в Бахчисарай. Несмотря на все эти зверства, никто не сказал ни слова, не сдал партизан, не выдал их планы и провизию.
– Такая история… До дрожи внутри…– прошептала Настя.
Трофим кивнул:
– На самом деле, история одна из…Слишком много людей погибло во время войны. И мы должны об этом помнить. История села Лаки напоминает нам о том, что человека можно убить, но сломить и победить невозможно. Здесь каждый умирал за счастливое будущее с надеждой остановить зло. Люди в этом поселении раньше занимались земледелием и виноградарством. А сейчас здесь монастырь, уединённая жизнь, непрерывная молитва и буйная природа.
– Убиенные здесь люди победили смерть, – рассуждала Настя сама с собой.
Вдалеке на солнышке засиял обелиск с перечнем имён погибших на этом месте людей. Тут же ребята увидели и свою туристическую группу, спускавшуюся с соседней горы.
Настя удивилась:
– Так быстро?
– Да. Здесь всё рядом, – подтвердил Трофим. – Кстати, следующим начнут восстанавливать храм святой Троицы и часовню пророка Илии на горе Авея;.
– Может, приедем сюда вместе на каникулах? Уже без экскурсии? – предложила Настя.
Трофим улыбнулся:
– Однозначно! Здесь пары часов слишком мало. Поедем в следующий раз вдвоём. Иди в автобус. А я… – он запнулся,  – хочу поговорить с прадедом…
Настя медленно пошла в автобус, немного погодя оглянулась на одногруппника. Трофим сидел на деревянной лавочке и смотрел с возвышения в сторону Керменчика, где героически погиб его прадед семьдесят девять лет назад.