Пляска Нергала. Пролог
– Война – это дерьмо.
Мой отец всегда любил повторять эту фразу. В его устах она звучала как истина в последней инстанции. Правило, не требующее подтверждения.
– Война – это дерьмо, – произносил мой отец и те, кто его знал, сразу замолкали.
Попробуй возрази, и тут же кулак устремится к твоему лицу. И хорошо, если просто разобьют нос, а могут и челюсть сломать. После чего вам придётся провести сутки в районной поликлинике сращивая раздробленные кости.
Тогда мне было лет семь. К нам в гости приехал дядя Алек, мамин двоюродный брат. Отца он знал плохо.
Мы сидели на кухне нашего дома на берегу моря. За окном играла красками весна и распускались первые одуванчики. В чашке мамин чай со смородиной, а в большом блюде сладкие рогалики.
– Юрий, ты не понимаешь, – сказал дядя. – человечеству необходимо пускать кровь. Иначе оно стагнирует. Будет застой и никакого развития. Война, да это плохо, но она двигатель прогресса.
– Глебушка, иди к себе на верх, – сказала мне мама, проведя рукой по моим светло-русым волосам.
Я хотел возразить, но встретился с мамой взглядом и молча встал из-за стола прихватив с собой несколько рогаликов. Мама у меня хорошая, и у неё добрые, голубые глаза, как у меня. Но когда в её взгляде появлялось нечто не терпящее возражения, спорить становилось бесполезно.
– Алек, прекрати, – мама хмуро посмотрела на дядю.
– Сестрёнка, это ты прекращай, – отмахнулся дядя. – Не видишь, у мужчин серьёзный разговор?
В комнате неожиданно потемнело. Со стороны залива Петра Великого ветер пригнал туманное покрывало. В это время года здесь часто такое происходит. Тёплый, солнечный денёк неожиданно сменяет холодная зябкая мгла.
Дядю я знал плохо. Он всегда отличался оригинальными взглядами на жизнь. Имел за плечами два скоротечных брака и любил пофилософствовать. Впрочем, его философствования отец называл тупой болтологией.
– Для человечества не произойдёт ничего страшного, если погибнет несколько миллиардов человек, – продолжал дядя, словно не замечая ничего вокруг себя. – Зато наша цивилизация получит новый толчок в развитии.
– Война – это дерьмо, – сказал мой отец.
– Война – это двигатель прогресса, – возразил дядя.
В следующий миг папин кулак устремился к дядиной челюсти.
– Юра! – испуганно воскликнула мама.
Я замер, глядя на происходящее и выронив один рогалик. Дядя, нелепо размахивая руками, вместе со стулом падал на пол.
– Всё нормально, Рита, – сказал папа, встав из-за стола. – Вызови скорую. Глеб, иди к себе на верх.
Дядя Алек к нам больше не приезжал. После того случая он неделю провёл в больнице. Отделался сломанной челюстью, тремя выбитыми зубами и черепно-мозговой травмой. Пока ему выращивали новые зубы, мама пару раз навестила его и, кажется, оплатила лечение. Подозреваю, что дядя не возражал. Деньги у него обычно не задерживались.
Заявления на отца в полицию дядя писать не стал. Правда к нам всё равно наведался участковый. Он о чём-то долго беседовал с отцом на кухне, а когда уходил улыбнулся мне и спросил:
– Как дела, Глеб?
– Хорошо, дядя Игорь.
– В школе только пятёрки?
– По-разному, – вздохнув ответил я.
– Это ничего, не в пятёрках счастье.
Уже на входе он пожал руку папе и сказал:
– Юр, ты бы заскакивал почаще.
– Хорошо, Игорь, постараюсь.
– И в следующий раз бей человека не так сильно. Он хоть и дурак, но всё же…
– Я учту, Игорь.
Дядю Игоря в нашем посёлке взрослые уважали, а детвора любила. Мама говорила, что от его улыбки дети прекращают плакать, а бандиты впадают в ступор. Когда я учился в девятом классе, наш участковый ушёл добровольцем. Через полгода тяжёлый крейсер «Толбачик», на котором он служил, был подбит на орбите Вероны.
А ещё через два года не стало родителей.
С полной версией романа вы можете познакомится на сайте Автор Тудей по ссылке: https://author.today/reader/467888/4368400
Свидетельство о публикации №225072100848