Год крысы. 2 глава

    На свежем воздухе процесс отрезвления шел быстрее, и реальность становилась всё неприглядней: «Дожила, иду на преступление», — представить, что будет, если нас поймают, я не хотела даже в мыслях. И заставляла себя вслушиваться в несвязные восклицания подельницы: «Это несправедливо! Алексеев здоровья лишился! Мы так все верили! Нюрку надо спасать! Может, всё еще получится! Правда?»
       

     Наша лаборатория была оборудована в административном корпусе, там не было сигнализации, только у входа дежурил сторож-вахтер, и стояло несколько видеокамер на первом и втором этаже.
Нина пошла к центральному входу, а я обогнула квартал и перелезла в хоздвор, там находилась пожарная лестница. Дорога была действительно апробированная, лестница укреплена и чем-то обмотана, что даже в такую промозглую погоду не скользила, я легко добралась до распахнутого окна, где меня ждала сообщница. Всё прошло как нельзя лучше, и через полчаса я уже пила дома чай с чувством выполненного долга и смотрела, как Нюрка суетилась в оборудованном для нее аквариуме. В лаборатории в ее клетку я посадила другую крыску, и, как говорят в кругах, к которым я стала причастна, всё было шито-крыто. Только нестойкая моя душа трусливо трепетала. Бедная сразу же рухнула в пятки, лишь раздался звонок в дверь. Он гремел, ни на секунду не прерываясь, пока я дрожащими руками маскировала аквариум цветочными горшками. Мысленно я уже сдалась, покаялась и подошла к двери с готовой оправдательной речью.


   Вместо наряда полиции на площадке стоял улыбающийся Васькин, от пережитого стресса я чуть не бросилась ему на шею, но, вспомнив, что этот гад опорочил мою честь, сдержалась и, прошипев сквозь зубы: «Тьфу на тебя, паразит!», — гордо пошла на кухню.

— Не понял, чего шипишь, как кошка.
— За твою подлость прибить тебя мало, — и, желая стереть улыбку с его физиономии, ядовито произнесла: — Надеюсь, ты меня ничем венерическим не заразил?
Была мхатовская пауза, а потом он захохотал или, точнее, загоготал.
— Я понял! Ты считаешь, что я тебя? То есть, прости, считаешь, что мы с тобой! Нет, ты серьезно допускаешь, что я? Нет, барышня, сама вчера упилась в хлам. Гарик попросил отвести тебя домой. Я транспортировал почти бездушную вещь. Я не онанист — мастурбировать с бесчувственным телом. Не надо меня подозревать в извращениях, — и, паясничая, продолжил: — И потом, разве я мог покуситься на любимую женщину Алексеева?
— Ты о чем? — не поняла я.
— Оставь! Все знают про ваши отношения с Алексеевым. Не надо таращить свои прекрасные серые глазки! Люди знают! Ты почти всю зиму у него прожила.
— Он мне помогал над диссертацией работать. Что за дичь? Он старше моего отца.
— Ну, его предыдущая пассия была, кстати, моложе тебя. Между прочим, это твоя соседка Нина из бухгалтерии. Он с ней порвал, как только ты появилась. И потом этот ваш бурный роман. В лаборатории-то они допоздна, потом к нему вообще жить переехала. Ясно всё как божий день.
— Передай своим сплетникам, — прервала я его абсурдную тираду. — Алексеев — друг нашей семьи, его жена была приятельницей моей бабушки. Мы как родственники. Я у него жила? Да мы с бабушкой всегда у них жили, когда в Москву приезжали. Бред какой-то!
— Ну, бред не бред, но он был от тебя без ума. Гарик говорил, что никогда не видел его таким счастливым. Дела-то сама знаешь какие были, а он как мальчик летал.
— Ага, мальчик, под семьдесят.
Меня это утро так вымотало, что я не стала оправдываться:
— Да думайте вы что хотите.
Ясно стало поведение Нины. Она переживала за Алексеева и хотела спасти Нюрку для него. Да и с Алексеевым ясно, Нину он оставил, потому что ему было неудобно, женатый человек, я знакома с его женой, а тут молодая любовница. А эти сексуально озабоченные дураки такое нафантазировали, Фрейд отдыхает. Как всё, однако, раскрывается. Нина, конечно, меня ревновала, если такие слухи ходили. Не научный городок, а колба с вирусами.
— Хочешь чаю? — любезно предложила я, радуясь, что вижу в Васькине снова просто друга.
— Нет, я пришел за тобой, пойдем, Гарик оставил тебе презент и просил передать.
— Чего сам не принес? — тащиться по промозглой погоде на другой конец поселка совсем не хотелось. Я так надеялась, что лимит прогулок на сегодняшнее утро уже исчерпала.
— Пойдем, пойдем, презент того стоит, — подмигнул он. И я заподозрила подвох.
— Что, нужно перемыть посуду?
— Нет, посуда из кафе, и они ее в понедельник заберут. Пойдем.