Жизнь изменчива

 

  Юрию Алексеевичу это сразу не понравилось, да он и не знал таких людей,  кто бы спокойно относился к вызову в правоохранительные органы. Он вообще слабо разбирался в иерархии и функциях этих ведомств- прокуратура, СК, полиция-кто чем занимается и ведает ему было совершенно призрачно, лишь бы держаться подальше от таких заведений. А тут сразу в Следственный Комитет- знающий коллега разъяснил профиль этого места, ну а повод давно был известен. И вроде бы уже все закончилось, даже сделана министерская проверка после жалобы родственников, представленные данные и объективная картина показала непричастность Юрия Алексеевича к смерти на столе безнадежного пациента, но дочь умершего не унималась, писала куда только можно, и вот началось  по новому кругу. Конечно, за четверть века у любого хирурга найдется спорный случай, ведь каждый специалист имеет свое маленькое кладбище, но в этот раз придраться было вообще не к чему, он взялся оперировать безнадежного больного после настоятельных уговоров начальства, и тот просто не перенес операции, хотя если бы организм оказался покрепче, шансы на поправку были бы вполне весомыми.  Обычно недоброе сваливается всегда одномоментно, и отчего то в его жизни чаще зимой – недавно поймал сына с кокаином в кармане, из за этого в пыль разругался с женой, которая по мнению Юрия донельзя испортила парня тряпками, деньгами, тепличной, без обязательств жизнью, - и теперь еще эта проверка по уголовной статье. Откуда брать силы, на вечную борьбу с дурными обстоятельствами? А ведь запасных нервов и сердец нет ни у кого. С ночи установилась неприятная, гнетущая перманентным дождем вперемежку со снегом, с поземным ветром погода, усиливавшая смятения. Со скверным настроением доктор заходил в здание Следственного Комитета.
Вот искомая палата, тьфу, комната.  Осторожно постучал, погромче обозначился:               
 -Можно?- и сразу толкнув дверь шагнул в кабинет. Все же не самый удобный момент случился для знакомства  со следователем, тем более это была женщина, и он ее смутил- она стояла посреди комнаты перед зеркалом, поправляла губы помадой, к тому же  без обуви, видно так давала отдыхать ногам от классических туфель на высоком каблуке, которые потом надела, когда развернувшись быстро шагнула к столу, бросив на ходу:               
 -Стучаться надо! Я вообще то занята!,- ее раздражение хлестало бурным фонтаном. Юрий и сам не ожидал увидеть  босого следователя, хотя за пару секунд успел оценить стройные ноги и ладные ухоженные стопы, которые быстро  исчезли за рабочим местом.               
 – Так вы же вызывали на четырнадцать часов, я и пришел, к тому же постучался,- Юрий Алексеевич понял что уже оправдывается, еще ничего дурного не сделав и не зная о чем сейчас пойдет разговор. Но первое впечатление от самого вида хозяйки кабинета было потрясающим- давно он так не удивлялся, перед ним промелькнула к рабочему месту женщина необычайной, нестандартной красоты.               
 – А вы стучите и сразу вламываетесь как налетчик, я даже не успела ничего ответить, - майор юстиции была вне себя, не часто ее ставили в невыгодное положение, обычно это делала она, причем  с удовольствием, - Ну раз зашли, садитесь,- еще раздраженно, но уже с интонацией снисхождения позволила она, начиная играть в свою психологическую игру- прошла неловкость, хозяйка кабинета умела быстро овладевать своими эмоциями. Юрий сел на приставной стул слева от правоохранительницы, сам протянул паспорт и повестку.  Женщина открыла документ, и стала сверять данные с записью в компьютере-монитор стоял по правую руку от нее. Сейчас Юрий Алексеевич смог пристальнее оглядеть визави, и от внешнего впечатления был чрезвычайно доволен. Он всегда любовался красивыми женщинами, даже при жене, объясняя это тем, что этот процесс доставляет ему чисто эстетическое наслаждение. Выше среднего роста, без намека на лишние граммы, с правильными но хищными чертами лица- слишком тонким но четким ртом, несколько заостренным как клюв носом, но это не портило в сочетании с иными линиями,  и серо-голубыми глазами с прищуром, видимо от начинающего ухудшаться зрения,  гладкой кожей без намека на единую морщинку, да еще длинными завитыми волосами рыжего оттенка аккуратно собранных сзади неброской заколкой, с вольно оставленной прямой челкой наискось отчеркивающей белый лоб-с таким типажом в кино обычно подбирают актрис играть стерв или женщин-вамп, удачно воплощающих свои дурные наклонности для достижения гнусных целей в полном объеме к концу фильма, и никогда не бывает чтобы такая героиня не добивалась своих интересов. Женщина оторвалась от экрана, переведя взгляд на Юрия.               
 -Я следователь Следственного Комитета Леанович Анжелика Ивановна, веду ваше дело, сейчас вы будете мною опрошены в качестве свидетеля, - теперь она говорила спокойно, ее голос обладал приятным тембром, в отличие от первых фраз, когда Юрий Алексеевич зашел в кабинет, тот резкий нервный сопрано ему совсем не понравился.  -Вы знаете по какому поводу вызваны?               
-А что существует мое отдельное дело? Вот новость! Я примерно понимаю по случаю чего вы будете со мной разговаривать, я уже не раз давал объяснения по поводу произошедшего,- Юрий Алексеевич старался говорить как можно мягче, дабы расположить к себе представительницу Фемиды, но и сразу обозначить свою позицию по поводу происходящего. А ее имя несколько удивило, даже про себя усмехнулся, подумав как же любят оригинальничать молодые родители, назвав ребенка нестандартно, прилепив просто сущую нелепицу, с которой потом надо тащиться по жизни. Вот, этой дали имя героини французского кинофильма, видимо популярного во время молодости ее родителей, поклонников красивой актрисы.  Правда весьма редко бывает, что некоторым нравится, иным даже подходит, кажется как раз тот самый случай, просто мне непривычно, хотя нет, надо бы к такому имени тогда другое отчество приклеить, а то действительно несуразно,- все же хоть как то мужчина пытался задеть давящую на его эго женщину, которая к тому же понравилась.               
 – Да мне все равно кому и что вы там рассказывали, мне вы будете отвечать на поставленные мной вопросы, а если надо в конце протокола напишете пояснения. К тому же дело которое я веду на особом контроле начальства, если есть у вас какие то возражения, можете жаловаться в установленном законом порядке, а пока приступим к допросу. И далее потянулась нудная процедура вопросов и ответов по заранее известному обоим сторонам сценарию, но это надо было для соблюдения проволочки. Через час повторенных, сделанных по иному и  написанных объяснений Юрий Алексеевич стал раздражаться:  - По моему, мы проговариваем одно и то же по третьему кругу, просто вы формулируете смысл единых истин в вопросе разными словами и фразами. Все и так ясно, уже и рабочий день закончился и мы оба могли бы поехать по своим делам,- он действительно устал от балагана.               
-А кто вам сказал, будто вы отсюда пойдете домой? Может так обернуться дело, что и в камере будете заночуете. Я это еще не решила, - сказанные Анжеликой Ивановной слова плохо повлияли на довольно невеселый настрой, и свели до нуля в прошлом повышенную самоуверенность Юрия, на мгновение доведя его до душевного смятения. Кроме того она в упор, словно мысленно  расстреливала,  смотрела не мигая на Юрия. После долгой паузы, усмехнувшись, снисходительно бросила:               
- Ну ладно, на сегодня действительно хватит, ступайте. И будьте готовы явиться по первому требованию, - доктор  взял подписанный пропуск и молча вышел вон, как она дала понять.
Ситуация сложилась более чем странная. Юрий Алексеевич трижды еще посещал неприятное для него заведение, где ему не просто трепали нервы, а каждый раз подчеркивали что он существо неполноправное, с которым можно играть и довести дело до посадки, если так уж захочется следователю или он проявит к ней неуважение хоть одним жестом или намеком.               

- Понимаешь, эта госпожа майор, ее превосходительство, надо мной издевалась, она меня отчитывала как мальчишку, пугала задержанием и иными санкциями, все это выглядело унизительно с моей стороны и высокомерно с ее,  но как же я смотрел на нее с восхищением, обожаю таких статных да еще и  рыжих баб. Может со мной что то не так? – вечером по телефону Юрий Алексеевич объяснял близкому другу  Сергею свои смешанные чувства после повторного делового свидания с Анжеликой Ивановной.  Товарищ долго слушал его излияния и предложил:               
-Давай сыграй в лоб, позови ее в ресторан или куда ты там своих дам приглашаешь, у женщин часто так бывает, что задевают тех, кто нравится, может и у нее эта игра? Забыл где она работает, они же это любят, такая знаешь ли ведомственная черта.  Что ты теряешь?     -Да никуда я никого давно не приглашаю, уже не мальчишка светиться и жену подставлять появляясь в людных местах непонятно с кем. К тому же с ней этот номер не пройдет, мне шепнули что у нее друг- высокий чин в органах, для нее это действительно игра, радость, работа, жизнь. Я просто констатировал- как красивая женщина, так обязательно стерва и занята. – Ну тогда живи со своими сомнениями и гештальтами,- друг подвел итог мужских терзаний Юрия.
 Наконец наступил день, когда красивая, но никак не обаятельная дама в погонах объявила гражданину Юрию Алексеевичу что проверка по его делу закончена, и она подтвердила первоначальные выводы- врач сделал все что мог в рамках своих профессиональных навыков и смерть пациента наступила по независящим от него обстоятельствам. Юрий Алексеевич выслушал долгожданный и нелогичный для него монолог, криво усмехнулся и обменявшись нетеплыми и наверное, последними взглядами с нравящейся ему женщиной, все же с облегченной душой покинул недобрый кабинет.
Минуло не более месяца со дня крайнего посещения Юрием серого казенного неприятного для него здания, об этом происшествии он и думать перестал вовсе. Погода все больше раскрывалась, полностью правила весна, и так сложилось, что в такой период у трех друзей были дни рождения. В субботу отмечал праздник Сергей, с которым Юрий делился когда то по поводу следственных терзаний. Его супруга, большая кривляка и сноб, всегда устраивала торжества в одном и том же ресторане, считавшимся престижным среди чиновников и бюрократов-государственников. Собрался  стандартный круг знакомых, когда все при встрече обнимаются и целуются, даже мужчины. Юрий не терпел пафосных сборищ, но что делать, иногда приходится посещать некоторые из них больше в угоду друзьям и жене, как та любила повторять- «У людей посмотреть, у себя показать.» Да и не стоит выпадать из компании. Вечер начался с задором, сразу появился молодецкий дух у всех, много шутили смеялись, выпивали не обращая внимания на окружающую обстановку в просторном зале ресторана. Прошло около часа, прежде чем Юрий с двумя друзьями вышел из за стола чтобы в узком кругу на улице под сигарету обсудить то, что не скажешь при всех. Аккуратно обошли соседний стол дабы выйти к лестнице и далее вниз, в холл, где у дверей дамской комнаты Юрий столкнулся взглядом с очень красивыми глазами- несколько в стороне от направления движения друзей стояла Анжелика Ивановна,  что то оживленно обсуждавшая с пожилой, вызывающе молодящейся дамой с ярким макияжем. Доктор кивнул Анжелике, присовокупив легко читавшуюся улыбку, женщина еле заметно склонила голову прикрыв при этом глаза, тоже сразу признав знакомый лик. Постояли на улице, и  товарищи Юрия решили выкурить еще по второй сигарете- обсуждали важную для них, но малозначимую и неинтересную ему тему, и вообще он хотел покинуть их и быстрее пройти назад мимо места, где стояла внешне приятная знакомая, и при возможности хотя бы кратко с ней поговорить- не важно о чем,  он на ходу придумает. Но ее уже не было, и вообще холл перед гардеробом и службами оставался совсем пуст, только сверху гремела раскатами музыка- приглашенный ансамбль приступил к работе и поборам с захмелевших посетителей. И за это тоже доктор не выносил ресторанов.  Еще была надежда увидеть Анжелику в зале- Юрий бодро взбежал по лестнице и цепко стал высматривать среди бурлящей массы желанную ему особу. И нашел практически сразу- по правую сторону по ходу движения и прям напротив их стола сидела небольшая компания их трех пар, среди них и находилась госпожа следователь. Ну что ж, решил мужчина, очень удобно- как только она пойдет теперь вниз по своим гигиеническим делам, я тоже встану и быстро проследую за ней, тогда  и поговорим, а там и видно будет- не может же она себя вести словно в своем рабочем кабинете, при исполнении. Но редко происходит так, как мы задумываем. Анжелика Ивановна и впрямь скоро решила выйти в сторону холла, и Юрий Алексеевич уже переменил положение тела и ног чтобы отодвинуть стул и подняться, но тут за ней увязался ее кавалер- тот седеющий брюнет со злым, волевым лицом и безразличным взором, с которым она явно и пришла; хотя Юрию показалось, что пару раз женщина скользнула по нему взглядом, отметив его положение, и ей бы возможно было приятно, если бы бывший ее подследственный уделил ей внимание. Но не состоялось. Вскоре Юрий с супругой, да и другие гости засуетились, одномоментно решив закрыть вечер, и позыв к эфемерному флирту погас также быстро, как костерок без навеса от ливня.
Все шло словно по расписанию, жизнь катилась будто по рельсам с рабочими буднями и остановками- праздничными и выходными, и в целом все было вперед записано как на табло в зале ожидания. Юрий привык к такой рутине, скорее его утомляли длинные отпуска.
 
Возвращаясь к в кабинет после тяжелой операции всегда делал себе кофе и закуривал сигарету- не смог расстаться с вредной, но такой приятной привычкой. Сразу словно наливался сил и можно было приступить к работе с документами- лежало несколько историй болезни на проверку и следовало описать пару своих пациентов. Пока вжался, а потом как кот после сна потянулся в кресле, в дверь постучалась и заглянула старшая медсестра, так и не дав проверить  сообщения и звонки  в телефоне, пропущенные за полдня, пока был в операционной.               
 –Юрий Алексеевич, так вы посмотрите мою сестру, а то у нас в деревне участковый терапевт подозревает нехорошее в груди, а ее направляют в центральную больницу, с кем говорить? Такие же олухи, знаю я их, только время протянут если что серьезное, а вам я верю, мы отблагодарим,-сотрудница заискивающе но с душой просила, доктор ее ценил, помогала в разных хозяйственных вопросах, да и нравилась ему по своим житейским качествам.
 –Ирочка, конечно для тебя сделаю, пусть завтра приедет в такое же время, и перестань ты мне подсовывать свои благодарности, - сказал, но знал что все равно привезут что нибудь из натуральных продуктов, не могли иначе. А не взять, обидятся- бедные люди, но от души.   Дверь за сестричкой мягко закрылась, Юрий сделал кофейный глоток, затянулся,  и опять взял в руки телефон, оказалось кстати- звонил главный врач. – Да что они сегодня не дадут вздохнуть, будто следят чтобы без дела не оставался,- иногда хотелось хоть пять минут тишины и досуга.               
 –Юрий Алексеевич, примите пожалуйста пациентку, очень хочет к вам попасть, ее лечили в другой клинике, но она настаивает на вашей консультации, звонили за нее из серого дома.    –А что у этого здания нет своей поликлиники? Пусть там и наблюдают.  –Юра, ну раз я прошу значит надо, не брюзжи.  –Да естественно приму, это я так, для порядка. Не люблю я их, особенно после того случая, -Юрий Алексеевич вспомнил как его демонстративно пыталась унизить красивая властная дама-майор.               
 –Скоро подойдет, скажет от меня,- закончил разговор начальник отключив линию.                Серым домом Юрий Алексеевич называл здания любых правоохранительных органов.               
 -Ладно. Теперь есть несколько минут-  допью и докурю. Надо только окно открыть проветрить , а то попадаются нервные больные, которые в моем же кабинет делают замечания о недопустимости курения, они не выносят видите ли запах табака. Смиряйтесь, господа и дамы если требуется мое заключение. Кому не по нраву- на выход, - понимал что егозит, но окно распахнул.
Уже увлекся работой, описал утреннюю операцию, выкурил вторую сигарету, закашлялся, и тогда раздался вкрадчивый стук за дверью. От многолетнего опыта Юрий Алексеевич уже примерно представлял кто стоит в коридоре, переминает ноги, склоняет голову к двери приближая ухо к щелке,  ловит обратный посыл, сомневается  и готовит силы зайти- даже интересно было, вроде интеллектуальной забавы, чаще угадывал. Сейчас подумал- женщина, ближе к пенсионному возрасту, очень скромная, после операции. Почти попал. Медленно, совсем вечно, по сантиметру приоткрывалась дверь, из за нее показалась коротко стриженая голова необычного цвета- серебряного, но не седого, с медным оттенком-явно крашеная после химиотерапии. Женщина немного сутулилась, отчего выглядела старше, хотя была не маленького роста, хорошо и не по стариковски одета. В руке несла пакет с приличной кипой документов. Она замерла у входа, оба смотрели выжидающе. Черты ее лица явно были знакомы Юрию Алексеевичу, видимо раньше он ее принимал уже, и стал вспоминать где и когда.
 –Вам звонили по моему поводу,- хриплым, словно простуженным голосом выдавила из себя посетительница,- Мне нужно чтобы вы меня посмотрели. Говоря эти фразы больная постепенно приближалась к доктору и на ходу доставала бумаги из пакета. Юрию Алексеевичу теперь стало ясно кто это, он узнал ее голос, правда тембр и манера говорить кардинально поменялись. И все же он спросил, давая возможность ей представиться самой.
 -Я вас уже смотрел? Кто вы?   
 -Моя фамилия Леанович. Я у вас впервые,- при этом положила все бумаги на стол и отвела взгляд.
 –Ну да, здесь вы не были, но ведь мы с вами встречались и не раз, правда тогда в вашем кабинете,  неужели вы забыли?- врач четко произнес фразу, будто печатал на машинке, явно демонстрируя превосходство.               
Да, конечно пациентка  точно знала заранее что именно к нему, ее бывшему подследственному забросила ее горькая судьба в виде тяжелой болезни, но как же женщина хотела чтобы он ее не узнал, ведь ее внешность так сильно изменилась, по утрам она и сама не верила, что в зеркале  это и есть недосягаемая любимица мужчин, любовница генерала, прежняя красавица Анжелика. Ее жизнь последние месяцы сводилась к борьбе за выживание, собиранию множества мнений, таявшей надежде и молитвам. И как же нехорошо выходит теперь, неприглядно выглядит в этом кабинете, слышать от доктора хоть и  не прямое указание на их прежние встречи, но явно отсылка к ее поведению, он прекрасно все понимал, а теперь вспомнил-тогдашнее ее нахрапистое желание растоптать докторишку , упоение от подавления, превосходства, слепого пренебрежения. И как тут все сложится? Ведь он и только он сейчас может что либо сделать если это возможно с ее состоянием, ее жизнью. В конце концов как он не понимает, что это была ее работа? 
Возникла секундная слабость, даже скорее малодушие, за которое Юрий Алексеевич мысленно дал себе пощечину - выказать превосходство перед смертельно больным человеком последнее дело, мало ли что было в длинной жизни каждого из нас, в конце концов не посадила же она такую важную особу, поэтому возьми себя в руки и сделай все, что необходимо-женщина растоптана, на тебя надеется как на последнюю небесную опору, инстанцию, возможность. Хотя надежды видимо мало, а тебе еще жить.                И конечно этот взгляд, часто беспросветный, угасающий. Как тлеющий последний уголек в печи-пока теплится, но понятно, что скоро исчезнет.
- Так вы меня примете?,- уже с вызовом спросила посетительница, в этом доктор уловил прежние, властные нотки бывшей грозной хозяйки закона. 
 - Ну конечно, не сомневайтесь. Прошлого здесь нет и не будет,- Юрий Алексеевич решил смягчить первое столкновение, поддержать больную. –Присаживайтесь, давайте свои документы. Все что от меня необходимо, я постараюсь сделать и от вас ничего не таить. Надеюсь, получится, - жестом он пригласил ее присаживаться на стул, потом показал что ему нужен ее пакет с документами.  Женщина положила папку с бумагами на стол перед Юрием Алексеевичем, потом тяжело, словно болело все тело, опустилась на стул, покрыла колени руками, предварительно расправив юбку и повернув голову в пол оборота к окну смотрела на врача.  Доктор внимательно изучал каждый лист, изредка поднимая взгляд на Анжелику, он знал что мелочей здесь нет, у него появилось поглощающее желание ей помочь, найти положительную динамику, хороший признак, ухватиться и развить это в спасительный механизм лечения, а получалось так, что вроде хотел себя обмануть. И все же. Были же в его практике случаи, когда вовсе безнадежные больные выздоравливали, несмотря на неутешительные прогнозы, и болезнь отступала, и даже полностью регрессировала, и человек совсем освобождался от недуга.
Пятнадцать, а может и больше минут прошло прежде чем Юрий Алексеевич поднял голову и освободив взор от бумаг и сострадательно посмотрел на посетительницу. Надо было говорить.         
 – Могу сказать, что схема лечения предложенная вам на мой взгляд полностью верна, и сейчас закончить текущий курс, и вероятнее всего, на фоне длительной вашей ремиссии, просто надо будет раз в год, может несколько чаще контролировать состояние, проще говоря обследоваться. Мне кажется, все у вас идет хорошо и так должно быть и дальше,- врач пытался произносить фразы как можно увереннее, твердо поставленным голосом, без ощутимых пауз и запинок- он знал что иначе вызовет смятение и недоверие к сказанному у пациента. При этом следует добродушно смотреть в глаза, что он и сделал, по крайней мере, он был доволен своей речью.         
 – Вы правда так думаете, Юрий Алексеевич?- болящая женщина засветилась, доктору понравился ее вспыхнувший взгляд, напомнивший прежнюю, грозную Анжелику Ивановну. «Так то лучше»,- отметил про себя Юрий,  а вслух сказал:               
- Да никаких сомнений быть не может, я же наблюдаю положительную динамику, и не вижу предпосылок для ухудшений, просто выполняйте рекомендации,-  здесь он протянул ей кипу ее исследований, давая понять, что все ей объяснил.  Женщина встала, аккуратно и медленно сложила в пакет бумаги, поправила волосы и прямо посмотрев на Юрия закончила:
 - А знаете, я ведь думала вы меня откажетесь принимать, и все это из за моей тогдашней службы, я уже уволилась. Спасибо вам большое, я немного успокоилась. – Ну что вы, я же врач и это моя обязанность. Кстати,  если возникнет необходимость, можете в дальнейшем обращаться напрямую, без всяких звонков через ваших и моих начальников, - сказал как можно мягче.
– Всего доброго вам, Анжелика Ивановна.               
Дама, со следами былой стати и внутреннего величия кивнула и не оборачиваясь, неспешно вышла из кабинета.                Юрий Алексеевич взял сигарету, стал разминать, потом понюхал ее, иногда это помогало не закурить, посмотрел в окно на наливающуюся злостью тучу и подумал, что почти наверняка больше никогда не увидит так его однажды задевшую госпожу майора юстиции.