Пять радостных лет - 1970-1975. Часть 5

Я уже упоминал о пионерской и двух педагогических практиках, которые были обязательными для всех студентов нашего факультете, и, если честно, добавили всем нам «чемоданчик компетенций» в общий багаж знаний и умений, которыми все мы (с разной, впрочем, успешностью, но одинаково неизбежно!) обрастали в течение этих долгих, но – вот какой парадокс! - стремительно промчавшихся пяти лет нашего студенчества.  Но была и еще одна практика, никакого отношения к преподавательской деятельности не имеющая, но давшая нам всем очень важный, а по тем временам – просто бесценный - опыт непосредственного общения с носителями языка. Это была практика в государственном Акционерном обществе со скромным названием «Интурист» (в те годы это было Главное управление при Совете министров СССР) . Это сейчас в России множество туроператоров и тысячи турфирм. А в те годы в СССР было всего три организации, которые занимались организованным туризмом – это Интурист, Спутник (общество молодежного туризма при ЦК ВЛКСМ) , да еще туристическое управление ВЦСПС  (руководящего органа советских профсоюзов), действовавшие, так сказать, в обе стороны: они к нам ввозили отовсюду иностранцев и организовывали разнообразные маршруту по всему Союзу, а из СССР возили наших туристов по всему миру. У профсоюзников были, кстати, собственные гостиницы и пансионаты по всем известным и модным курортам и, конечно, в столицах союзных республик. И в Москве у них было много всего, а из фешенебельного, помимо гостиницы на пересечении Ленинского проспекта и Вернадки, шикарный комплекс из пяти корпусов в Измайлово. Впрочем, были у них и более мелкие (даже укромные) объекты. А называлось их управление Центральный Совет по Туризму и Экскурсиям – возили по Союзу и по всему миру десятки миллионов человек. Причем профсоюзные путевки всегда были дешевле прочих: брать на себя определенную часть затрат - это было обычным делом для наших профессиональных союзов, касалось ли это чистого туризма или санаторно-курортного лечения. Ну, это ж были мрачные годы диктата КПСС, поэтому простым людям доставалось гораздо больше благ, чем сейчас – нынче же персонажи, сумевшие встать поближе к источникам этих самых благ в системе распределения бюджетных и прочих средств (на всех, кстати, уровнях – от копеечных бюджетов поселков или сельских округов до бюджетов губерний и всей Империи в целом), делают все возможное для того, чтобы эти средства пролетали мимо рядовых граждан, дабы не вводить их во искушение! 
Так вот, о нашей практике. Практика у нас проходила в летние каникулы после третьего курса. А перед этим мы проучились несколько месяцев на курсах этого самого Интуриста – сразу после зимних каникул.  Все было серьезно и по-взрослому: изучали историю СССР и особенно Москвы, учили почти наизусть исторические сведения о развитии Москвы и других крупных городов СССР, отдельно - Московском Кремле (в том числе историю строительства каждого здания и сооружения, особенно – храмов и Палат) и сдавали зачеты по нескольким предметам (в том числе, по страноведению – у меня это была Центральная Европа, включая ФРГ, Австрию и Швейцарию). Отдельно зубрили тексты основных (важнейших) экскурсий, а потом сдавали экзамены в формате реальных экскурсий: обзорная на автобусе по городу, пешие - по Московскому Кремлю с соборами (отдельно – по Оружейной палате), по Третьяковской галерее, по Московскому метро. Как сейчас помню, все эти экскурсии продолжались примерно по два с половиной, а то и по три часа. Инструкторы, принимавшие зачеты и экзамены, проводили даже хронометраж... О, из нас ковали серьезные кадры гидов-переводчиков и где-то даже немного и пропагандистов. Хм-м-м…
Все это было тогда крайне интересно и познавательно. У нас на курсах были разные, весьма полезные для нашего образования и общего развития, инструкторы и преподаватели. Мы узнали много нужного в части экономики туризма (правда, на довольно примитивном уровне, но все же некоторое понимание структуры отечественного туристического и отчасти гостиничного хозяйства нам удалось усвоить). Некоторые чисто утилитарные аспекты сервиса тоже пришлось изучать отдельно: например, нас научили пользоваться отечественными расчетными чековыми книжками (представьте себе, было и такое в нашем организованном туризме, только назывались эти чеки не чеками, а подтверждениями, поэтому и книжки тоже назывались не чековыми книжками, а книжками подтверждений – я чуть позже расскажу об этом подробно) при расчетах за питание, транспорт (включая автомобили, пассажирские поезда, автобусы и даже самолеты «Аэрофлота») и размещение наших подопечных в разных отелях системы «Интуриста». Получили мы определенные сведения и об организационной структуре нашего туризма в плане обслуживания иностранцев в СССР и наших туристов за рубежом. Было интересно и познавательно. Но были и совсем пустые хлопоты, так сказать: чистой потерей времени оказались «лекции» по методам пропаганды преимуществ социализма среди туристов из капиталистических стран, которые читал один косноязычный (и больше похожий на сельского счетовода, чем на лектора) деятель из какого-то отдела ЦК КПСС. Смешно это было и отдавало формализмом. Причем и формализм-то этот тоже был такой какой-то древний… нафталином пропахший, а потому бесполезный.  А против положительного формализма я лично ничего не имею – скорее, наоборот: хороший, здоровый формализм, а в особенности, его разновидность, именуемая регламентацией, вовсе не такая уж плохая и бесполезная штука, как полагают иные «креативненькие» болтуны и демагоги. Последние персонажи, на мой взгляд, общественно вредны и опасны, ибо неспособны никакого реального дела совершить и/или довести до положительного результата. Но продолжу краткое представление преподавателей  курсов «Интуриста». Особняком стоял один очень серьезный дядька - специалист в области социальной психологии. Сдается мне, что был он шпионом-нелегалом, отправленным на раннюю пенсию после провала в результате предательства со стороны какого-нибудь мелкого или крупного мерзавца. Было очевидно, что такие, как он, ошибок не совершают: дядька этот был (на мой, конечно, взгляд)  безупречен в том образе, который создавал для определенной аудитории. И чему он, собственно, обучал и нас. Ну, то есть, как – «обучал»? Скорее, давал рекомендации по основным принципам и методам рефлексивного управления определенными группами людей. В нашем случае имелись в виду группы иностранных туристов - обычно в количестве от десяти до двадцати (иногда - чуть больше) человек, которые формировались турфирмами (или туроператорами) стран, откуда они прибывали в СССР. В моем случае, это были граждане ФРГ или Австрии, реже – Швейцарии. С туристами из братской ГДР работали гиды из другого отдела Интуриста, который именовался Отделом стран народной демократии. А для чего вообще были нужны подобные занятия? Нам приходилось не просто общаться в течение то нескольких часов, то нескольких дней, а иногда и нескольких недель с группами совершенно незнакомых людей, которые и друг друга-то толком не знали, а зачастую знакомились при выезде в нашу страну. Наша ответственность была гораздо шире и глубже. Нередко возникали ситуации, в которых  гидам-переводчикам, сопровождавшим какую-нибудь группу по относительно длительным маршрутам (у меня такие группы были дважды: одну я возил по стране почти три недели, а другую – около месяца), приходилось решать не только организационные вопросы, но и гасить конфликты как между группами и принимающей стороной (например, во время задержек вылета самолетов из-за погодных условий), но иногда и внутри этих временных коллективов – слишком разными и чужими друг другу были эти все иностранцы. Кстати, именно в то лето я лишился многих иллюзий относительно западных (внешне милых, улыбчивых и якобы великодушных) персонажей. (Остатки иллюзий ушли из моего сознания в середине 80-х годов, в процессе работы синхронистом в ООН.) Впрочем, бывали и исключения:  однажды мне досталась группа, составленная из немцев, неплохо знавших друг друга, ибо все они (ровно двадцать человек в возрасте от тридцати пяти до пятидесяти пяти лет) были клиентами концерна «Даймлер-Бенц». Точнее – покупателями экскурсионно-туристических автобусов бренда «Мерседес». Об этом позже.
          Итак, нам предстояло пройти практику в качестве гидов-переводчиков «Интурист» в период летних каникул. Это было в 1973 году. К слову сказать, мне в июле того года исполнилось двадцать лет, и я уже готовился в своему первому браку, свадьба была назначена на 25 августа. Это нынешние двадцатилетние персонажи еще сопли самостоятельно не умеют вытирать, а мы в этом возрасте были уже вполне самостоятельными людьми, как правило – уже со сложившимися личностями, готовыми к взрослой жизни во всех ее проявлениях. После прохождения курсов и сдачи экзаменов и зачетов мы получили солидные «корочки» благородного темно-коричневого цвета – свидетельства об окончании курсов при «Интуристе», дававшие нам право наниматься на работу во все туристические организации СССР. А летом, после сдачи курсовых работ, зачетов и экзаменов, мы все дружно пошли на эту самую практику. Меня приняли на временную работу в Отдел стран Центральной Европы, в группу, называемую тогда «Группа ФРГ-2» или «Вторую немецкую». Эта группа предоставляла наших гидов-переводчиков для  индивидуальных туристов (мечта гидов!), к которым переводчиков прикрепляли либо по блату, либо в качестве премии, либо по заданию определенных структур; для организованных групп из ФРГ, Австрии и Швейцарии на различных маршрутах по всему Советскому Союзу; для маршрутных или сборных групп из этих же стран на отдельные экскурсии в Москве: по городу, по метро, по Третьяковской галерее, обзорная по Московскому Кремлю либо отдельно по каждому из его соборов, по Оружейной палате, по Алмазному фонду. Для меня лично практика состояла из месяца таких отдельных экскурсий по московским маршрутам, а второй месяц почти полностью ушел на один серьезный маршрут под названием «Сибирь-Средняя Азия», состоящий их посещений ряда городов: Новосибирска с академгородком, Иркутска с выездом на озеро Байкал, Братска с посещением знаменитой Братской ГЭС, Алма-Аты с поездкой на высокогорный стадион «Медео», Ташкента, Бухары, Самарканда. Нужно отдельно упомянуть, что перед началом работы с каждой новой группой мы должны были изучить обзоры текущих событий по прессе тех стран, откуда прибывали туристы. Обзоры получали, в основном, со служебных лент ТАСС и АПН, недоступных для рядовых советских граждан. Конечно, эти обзоры нам комментировали «знающие люди». Но свои головы у нас тоже не простаивали. Так или иначе, мы были готовы к разным разговорам и дискуссиям. Зачастую наша серьезная осведомленность ставила в тупик простоватых и, скажем прямо, туповатых бюргеров, которых западная пропаганда убеждала в том, что мы живем в информационной вакууме, а получалось, что это они ничего про нас не знают, а мы про них знаем многое из их же источников. Это была славная охота! Прикольно было наблюдать, как с сытых и, поначалу весьма самодовольных, бюргерских физиономий слетала их нагловатая усмешка, которую я с большим удовольствием и даже шиком сбивал простыми, но железобетонными аргументами. Тогда они еще умели слушать, думать и признавать  поражение, но умели и наступать, жонглируя фактами и дефинициями/понятиями, и аргументировать. Это сейчас что западлоидам, что их либерастным доморощенным «апологетам» и клевретам бесполезно выкладывать какие бы то ни было аргументы: эти рептилоиды ни слушать, ни понимать не умеют, ибо горстями жрут таблетки «этодругин»! А тогда у многих (кроме уж совсем оголтелых) оставалась капелька здравого смысла и даже (не поверите!) стыда. Итак, первые несколько недель я провел в непрестанных трудах, ибо в летнее время наплыв туристов в столицу нашу был неимоверно высок. А Кремль, Третьяковка или московское метро стояли в программах почти всех европейских туристических компаний. Многие были в Москве проездом, направляясь в Ленинград, Калининград или Выборг или, например, в Бухару или еще куда-нибудь в разные пределы нашей Необъятной… Как сейчас вижу себя в окружении любопытных немецких морд - то на Соборной площади, то на станциях метро, то перед картинами  великих русских художников. Или на смотровой площадке на Ленинских (теперь – опять Воробьевых) горах… Практически каждый день проводил по две экскурсии: одну утром, вторую – после обеда. Несколько раз меня «премировали» индивидуалами: как правило, это были семейные пары, а один раз попалась даже целая семья: пожилые дед с бабкой, их дочь с зятем и великовозрастный (лет двадцать с небольшим) внучек. Нормальные такие американцы немецкого происхождения. Меня попросили с ними понянчиться из американской группы, т.к. надо было общаться попеременно то на немецком, то на английском языках, а таких гидов у них на тот момент не случилось. У меня английский был, правда, еще довольно примитивен, но на них вполне хватило, т.к. главными были дед с бабкой,  они по-английски разговаривать не любили, да и всех остальных заставляли говорить по-немецки. Те подчинялись, чисто из уважения, но было заметно, что зять немецкий толком не знал. Впрочем, и внук, и дочка говорили бойко, а внук вдобавок и явно с удовольствием. Дед с бабкой и их дочь были немецкими евреями, которые чудом выжили в известную «хрустальную ночь»  с 9 на10 ноября 1938 года. Дочери тогда было лет восемь. Они уехали в США, там закрепились, поскольку приехали не с пустыми карманами, потом удачно выдали дочку за небедного адвоката. Ну, так и жили. Дед говорил, что дружил в молодости с самим Альбертом Эйнштейном, они даже работали вместе в Принстоне, в одном отделе Института перспективных исследований. Ах, до сих пор приятно вспомнить те выходные дни, которые провел с этой шебутной, веселой семейкой: в Кремль их водил, в метро и Третьяковку, в Троице-Сергиеву Лавру ездили, обедали и ужинали в Славянском базаре. Красота!
Был еще из индивидуалов один одинокий и весьма состоятельный дядька лет шестидесяти  - большой любитель сигар. Этого я просто «убил наповал», свозив в недавно открывшийся на Комсомольском проспекте магазин «Куба-табак». Он был абсолютно не готов к такому зрелищу: на прилавках открыто лежали и продавались без ограничений сигары практически всех известнейших и недоступных в США брендов – «Ромео и Джульетта», «Монтекристо», «Партагас»… Продавались они тогда и поштучно, и в небольших коробочках по три штуки, а главное – в деревянных ящичках по двадцать или тридцать штук. Что с ним было – не передать словами. В общем, он потратил все имевшиеся у него рубли. А когда на попытку расплатиться долларами или чеком продавец только презрительно пожала плечами и, гордо вздернув свой римский «носик», посоветовала в серьезные магазины  без денег не ходить, он окончательно охренел. Короче, поехали мы с ним в один из немногих имевшихся тогда в Москве обменников – в гостинице «Интурист», в которой он и проживал (и которую, кстати, разобрали потом по кирпичику…). Купил он штук двести разных сигар – в наборах и россыпью. Упаковали мы это богатство кое-как, сидим в его номере в том самом «Интуристе», пивко потягиваем. И тут только до него стало доходить, что с такими объемами табачных изделий  его ни из нашей страны не выпустят, ни в США не впустят. Стал он кому-то из своих знакомцев в Посольстве США в Москве названивать. Ну, приехал какой-то хмурый здоровяк (американский морпех в штатском, как я потом узнал), молча сгреб все в охапку и резко слинял. Диппочтой отправят, со смехом сказал уже слегка захмелевший с трех бутылок чешского пивка техасец. Расстались с ним почти по-родственному. Он накидал мне разных своих визитных карточек, хотел денег дать… Но я не взял, конечно. Попросил бумажку с благодарностью в «Интурист» написать. Ну, и где-то через пару дней улетел я на маршрут. Не было меня недели, кажется, три с небольшим. (Ниже отдельно расскажу про этот маршрут.). А когда вернулся, прихожу в группу отчитаться  по расходам, сижу за столом в группе, считаю по корешкам книжки подтверждений общие затраты, и что-то у меня там не сходилось: кажется, в сумме выходило, что я что-то не истратил. Сумма получилась не очень значительная – где-то в размере рублей ста-ста двадцати  (это две повышенных стипендии или месячная зарплата молодого специалиста-инженера). И вот я сижу и пытаюсь вспомнить, где и от кого я получил услугу на сто рублей и смотался, не заплатив. В конце концов, плюнув на условности, стал тупо звонить представителям интуриста по городам, где только что побывал с группой западных немцев. Вначале позвонил а Ташкент, потом в Самарканд, потом в Алма-Ату. Да  нет, говорят, везде все по смете платил, как положено – вон и оригиналы подтверждений у бухгалтеров подшиты и подколоты… То есть – все как бы и в ажуре, но сердце неспокойно! Тогда как образовался  этот профицит?.. И вот, уже почти отчаявшись, набираю Иркутск, меня там радостно приветствуют – типа, не спится москвичам? Тут до меня доходит, что у них уже десять вечера… А ты-то чего не спишь, спрашиваю? А вот опять рейс задерживаются, как у тебя было… Тут до меня доходит, что он же сам меня научил этой маленькой хитрости. Я и спрашиваю: а не забыл ли я у тебя свои копии? Ну, да. Забыл, но вообще-то и корешков достаточно, а копии – это так, излишества. А суть в том, что часто бывают ситуации, когда группа опаздывает на обед. Или ужин. Просто есть им уже неохота (например, на опоздавшем рейсе в самолете поели), а только баиньки хотят. Тут гид идет в ресторан к метрдотелю с книжкой подтверждений наперевес и интересуется: Ну, что? Пополам? Как правило, следует утвердительный ответ. Тогда переводчик на всю сумму выписывает подтверждение, а метр гиду отслюнявливает ровно половину наличными. Такой был прикол...