Юбилей

Дык, вот так выходит, что рано или поздно, хочешь или не хочешь, наступает твое пятидесятилетия. Все его отмечают по - разному, вот и я - по - разному. В апреле 2002 года у меня предстояла защита докторской в университете СТАНКИН. Чуть попозже, чем мое пятидесятилетия. Естественно, что в день рождения я находился в Москве в охрененных хлопотах: встреча с оппонентами и получение замечаний, общения с Ученым Секретарем Ученого Совета, получение присланных отзывов и подготовка ответов на них и много - много других подготовительных дел.
Так, что вечер своего дня рождения я отметил в компании «Отвертки», которая только-только входила в моду и четверки «Гжелки», которая в те поры была еще хороша.
 В нашем филиальчике о моей защите никто не знал, кроме моего сына Мишки. А то бы замучили ВАК подметными письмами. Идеологом всех этих поганых вещей выступала секретарша директора Людмила Александровна Фокеева - стерва со стажем. Много нервов попортила эта особа аспирантам, молодым и не очень кандидатом, даже докторам. Поэтому я шифровался, как мог, и, вроде, получилось.
Прошел мой день рождения. Успешно прошла защита. Я оформил документы и стал ждать утверждения. Неожиданно, как 33 богатыря из воды, меня вызывает Палыч - заведующий нашей кафедры, а заодно и директор нашего филиала:
- Володя, нужно бы на кафедре отметить твое пятидесятилетие…
- Вячеслав Павлович, ну нисколько не хочется, не тянет.
Я говорил истинную правду. Я еще на Новый год дал себе слово больше не гулять с кафедрой: всё заорганизовано, все смотрят в рот начальству, всё - по свистку. Уныло, скучно, безрадостно.
- Володя, надо
- Для кого?
 - Для меня….
Я вздохнул, как Шурик из «Кавказской пленницы», понимая что за Палычем стоит его тень - заместитель кафедры Призь Наталья Михеевна. Она с тебя хрен слезет.
- Ну, ладно, когда?
- Числа 20-го
Скоро прибежала Призь с огромным списком. Чего там только не было. Это был скорее развод на бабло. Мне кажется, что посла Занзибара встречали в кремле гораздо скромнее.  Я взял список, повертел. На обратной стороне было продолжение. Тут можно было и посла Эквадора встретить вместе со сборной Эквадора по футболу. Я не стал спорить, только сходил в туалет и применил этот список надлежащим образом. Я купил одну бутылку шампанского, кило конфет под это, бутылок 12 водки -тогда еще нормальной, колбасы килограмма 3, селедки, еще что- то по мелочам.
 В назначенный день все это сдал кафедральным бабам на подготовку стола. Надо сказать, что они сознательно еще сами кое-что приготовили. Вот наконец настал тот час, когда часы пробили толи 2, толи 3 часа. Кафедра собралась на кафедре. Как всегда, с опозданием, пришел на первую рюмку Палыч. Потом резко ушел. Он всегда подчеркивал нам нашу мелкость, никчемность и убогость. Вот я - глыба, а вот вы - стая пигмеев.
Все гуляли, веселились, водка лилась рекой, закуска телепортировалась со стола в желудки кафедралов. Только Призь была сама не своя. В списке продуктов была  еще и «ее компонента», только для нее, которая на общий стол не ставилась: сухое вино, сыр типа «Гауда», дорогие конфеты, фрукты, виноград. Ничего этого куплено не было, как и торт для чая. Всё это её очень расстраивало. Но она тоже подготовилась к такому развертывания событий: доцент Шмелев вдруг прочитал про меня какие-то ёрные стишки, другой замшелый доцент Яковлев рассказал какой-то гаденький анекдотец. Но дело уже шло к концу. Когда на столах закончилась водка, одновременно закончился хлеб, колбаса и селедка, я кратко резюмировал:
 - Это - высший пилотаж, когда выпивка заканчивается одновременно с закуской. Всем салют!
 И ушел с Валеркой Глебовичем догуливать в подвал: дорогое вино и две симпатичные молодые особы. А, что поделать? Молодость. А чая с тортиком не было, ибо - нефуй.
 4 - 0 6 - 2024.