Глава8 Песня любящего сердца

  Павел очень быстрым и широким шагом, который у него появлялся только когда он сильно взволнован или зол, шёл домой. Смотря прямо перед собой и едва не сбивая людей по пути, он вышел к уже знакой всем, печально известной, Казанке. В первый раз Павел увидел эту реку, когда ему было восемь, тогда они со школьным классом приехали покататься на маленьком пароходе. Тогда был жаркий летний день, самое начало каникул, в тот день они праздновали окончание учебного года. Хрустальные переливы на водной глади, оживлённые улицы, куча занятых и суетящихся людей, шум мотора, крики детей - всё это будто бы единственный организм, который пульсирует энергией и заражает ею всех и каждого, кто хоть немного попадает в его бурлящий, кипящий, жужжащий и кричащий поток.
 Павел и сам не знал, зачем вспоминал это, тут он взглянул на небо, пасмурность, которая держалась последние два дня наконец-то рассеялась и перед ним предстало прекрасное небо в сумерках. Пастельные тона розовый, фиолетовых, синих, голубых и жёлтых цветов были ещё светлы от не до конца ушедшего солнца. Вдруг ему на мгновение показалось, что в небе блеснула звёздочка, он направил всё своё внимание в глаза, от чего и не сразу различил новый посторонний звук. Из-за него Павел и отвлёкся от своего пристального наблюдения и поиска звёздочки.
   Эти странные звуки дергали его сердце, взывали к самой душе его. Это была музыка, в которой Павел чувствовал каждый тон, очень нежная, чистая и печальная мелодия ласкала его слух. Он начал в недоумении смотреть по сторонам, ища её источник, но не находил. Эта мелодия звучала везде и повсюду, но другие люди шли, бежали и суетились, совсем её не замечая, будто бы и не слышали. Через минуту Паша перестал думать о людях и полностью отдался чарам этой грустной симфонии. И вот после такого прекрасного вступления, он начал слышать и слова:
     Стынет счастье в оковах порока,
     Увядает последний цветок.
 Он в совершенно детском изумлении посмотрел на небо, а ласковый девичий голос продолжал:
     Это горе разбило меня,
     Моя единственная и неповторимая, настоящая любовь
     Никто не может заменить тебя,
     Я так страдаю.

    Наш дом умер без тебя,
    С каждым днём я плачу всё больше,
    Я верю, что однажды ты вернёшься,
    И мы построим новый дом на небесах.

     Ты любишь меня, как и прежде,
     Я восхищаюсь твоей стойкости,
     Вернись домой, с каждым днём он всё темнее,
     Я ничему не радуюсь.

     О, моя возвышенная сестра,
     Ты намного лучше меня,
     Мне так грустно, что пропадает твой гений,
      Вернись домой, вернись ко мне.
   Голос начал медленно утихать, а потом и вовсе умолк. И тут Павла накрыло волной вдохновения, печали и домыслов, - «Я знаю, знаю, эта песня наполняла воздух своим звучанием, она рождена не руками человека, а водами реки, серебром воздуха и очарованием неба, а этот голос, так мог петь человек с искренним и любящим сердцем. Но кем была эта печальная певица?"
    - Елизавета Лиримская, - послышалась сзади чей-то голос, Павел резко обернулся и невероятно удивился, когда увидел, что за его спиной стоит Йоэль. Он ответил на его вопрос, хотя Павел его даже не озвучил.
   - Йоэль? Что ты здесь делаешь? Ты тоже слышал эту песню?
     - Да, слышал. Эта песня довольно часто звучит здесь, но обычные люди её не слышат, это дано лишь людям, способным на сочувствие и искреннюю любовь. - Павел после этих слов несколько секунд был очень задумчив, но потом словно внезапно очнулся.
     - Лиримская? Ты уже называл эту фамилию, но я до конца не понял о ком ты говоришь. Это сестра Евгении?
     - Да, давно ушедшая, прекрасная, любимая... Лиза.
     - Расскажи мне подробно, - эти слова его собеседника встревожили Павла, но потерянное и печальное лицо Йоэля было неподвижно, - почему ты молчишь, Йоэль? - он вскинул голову с длинной тёмной чёлкой, словно занавеской и сказал:
     - Это тебе лучше узнать у самой Евгении Жемчуговой. - Сказав это, Йоэль развернулся и ровной походкой ушёл прочь.