Темные тропы

                Введение.
         Все имена и фамилии вымышлены, а совпадения случайны.
         То, что в реальном Оренбурге нет леса, меня вообще не смущает. Но не выбрасывать же из-за этой мелочи целый рассказ в мусорную корзину? И за грибами я ни разу не ходил. Я не литератор. Я грузчик. Как сумел, так написал. Не судите строго. Приятного чтения.
        Рассказ поведу вновь от имени отставного капитана "ФСБ" России Сергея Ломова 1975 года рождения.
       Итак, днём я обычный законопослушный гражданин. Но мою тайну не знает никто. В далёком прошлом в одной очень глубокой яме высоко в горах я поклялся памятью друзей защищать безоружных гражданских от преступников, оправданных судом присяжных. И это стало смыслом моей жизни. Вернувшись в Оренбург, я стал вершить правосудие под псевдонимом "архитектор". И делаю это весьма эффективно в отличие от коррумпированных правоохранительных органов. Со дня моей демобилизации площадь местного кладбища увеличилась вдвое. Сколько знаменитых фамилий криминальных авторитетов теперь высечено в граните! Вы даже не представляете. Мелочь, а приятно.
                Глава 1. Начало.
                Пятница 1 июня 2012 год.
                Посёлок "Дубрава" под Оренбургом, Россия.
      Лето раскинуло свои зелёные объятия над посёлком "Дубрава", маня туристов свежестью воздуха; приятной прохладой векового дремучего леса и прозрачной речной водой. Пятеро авантюристов - путешественников: широкоплечий Олег, рассудительный Иван и задорный юморист Фёдор, а с ними две девушки в возрасте 14 и 16 лет Ирина и Светлана, отправились в эту глушь, намереваясь отдохнуть от городской суеты.
 Их лагерь у реки "Урал" был воплощением идиллической безмятежности. Дни напролёт они ловили рыбу, смеялись, катались на велосипедах; пока Олег мастерски играл на гитаре, над костром в закопчёном железном котелке бурно кипела ароматная уха. Вечерами, лёжа в спальных мешках, любуясь мерцающими звёздами на небе, их голоса сливались в беззаботных песнях и тихих беседах, пока усталость не брала своё. И они, довольные и счастливые, заползали в уютный уголок брезентовых палаток. 
Однажды утром, когда первые лучи солнца ещё только пробивались сквозь кроны деревьев, просыпающиеся парни обнаружили исчезновение обеих сестёр. Палатка, в которой обычно ночевала Ира со Светой, оказалась пуста. Их рюкзаки сиротливо лежали около спальных мешков. Пара плетёных корзин для сбора грибов пропали. На смятом спальнике лежала аккуратно сложенная записка, написанная торопливым, но узнаваемым почерком Ирины: "Мальчики, я со Светой ушла за грибами. Увидели вчера замечательную грибную поляну. Скоро вернёмся с добычей. Не скучайте!"
Сердца старшеклассников сжались. По грибы в темноте? Что за безумие? Они выскочили из палатки, тревожно оглядываясь по сторонам, но дремучий лес отвечал лишь шелестом листвы и пением проснувшихся птиц. Ни криков о помощи; ни следов. Девушки исчезли, растворившись в утренней дымке.
         Одновременно с этим Ира и Света, воодушевлённые дерзким ночным походом, забрели на дивную грибную поляну. Корзины быстро наполнились отборными подосиновиками, подберёзовиками, лисичками, опятами и белыми грибами. Смеясь и подтрунивая друг над другом, девочки двинулись обратно. Но внезапно сгустившаяся тьма, густая и беспросветная, лишила их последних ориентиров. На небе тускло блестела круглая луна.  Тропинка, по которой они пришли, словно растворилась во мгле. Время неумолимо летело вперёд. На смену удивлению и испугу пришло глубокое отчаяние, накатывающее волнами на беглянок. Света была словно лучик света в непроглядной тьме. Её оптимизм  и неиссякаемая вера в лучшее, выражались в искренней доброй улыбке на круглом веснушчатым лице. Её спокойный уверенный голос подбадривал впадающую в депрессию Иру: "не волнуйся, сестрёнка, мы обязательно выберемся из этой чащи".
Дни плавно перетекли в недели. Сначала девочки питались собранными грибами, кипятили воду, набранную в ручье, стараясь сохранить остатки самообладания. Но еда таяла, а пополнить запас продовольствия было нечем. Примерно месяц спустя лес стал другим. Он перестал восприниматься девочками, как живописный расслабляющий фон для отдыха от городской суеты и превратился в нечто чуждое и враждебное. Ночью раздавался волчий вой. Где-то на дереве ухал филин. Стрекотали цикады в траве. Жуткий и неумолимый голод начал просачиваться в каждую клеточку обеих путешественниц. Ирина, истощённая, с ввалившимися глазами, вокруг которых от бессонных ночей появились тёмные круги, всё чаще ловила себя на том, что смотрит на Свету не как на сестру, а на источник свежего мяса. В этом взгляде уже не было родственной нежности и заботы. Лишь первобытная, неистребимая плотоядная алчность. Ира украдкой облизывала пересохшие от волнения и предвкушения долгожданного ужина губы. И это было уже не от жажды. Но наивная добрая Света, ослабленная бессмысленным путешествием, но по-прежнему сияющая своей непоколебимой верой в светлое будущее, не замечала жуткой враждебной перемены во взгляде сестры.
         Однажды, когда силы совсем оставили их, и Света присела на пенёк возле глубокого оврага, чтобы отдохнуть, Ирина схватила сучковатую корягу и направилась к сестре. Не раздумывая и не давая времени на сомнения, девочка ударила младшую сестру по затылку. Раздался глухой стук и прерывистый стон. Света, словно подкошенная, скатилась в овраг. Ирина спустилась за ней. В её взгляде горел безумный огонь. Древний, животный инстинкт вынудил Иру сомкнуть пальцы на горле у Светы. Не задумываясь ни на минуту, Ира задушила контуженную сестру.
Дремучий лес стал мрачным свидетелем разыгравшейся драмы. Под покровом густой кроны вековых деревьев Ира сделала то, что в прошлом казалось ей недопустимым, немыслимым. Она зубами вцепилась в остывающую руку Светланы и жадно отрывала от неё куски сырого мяса. Кровь сестры ручьём лилась на кружевное платье Иры. Но девочка не обращала на это внимания, занятая поглощением близкого ей человека. Вскоре от Светы остался один скелет, облачённый в шорты и футболку, бывшую когда-то белой. Затем, словно пробудившись от жуткого сна, Ира громко и протяжно закричала от ужаса и  сострадание к Свете. Но было поздно. Зловещим эхом из глубокой чащи отозвался волчий вой. Ира выбралась из ямы, доковыляла до ручья и тщательно умылась, пытаясь смыть с себя не только кровь, но и невыносимый груз вины от содеянного; постирав ещё и одежду. Развесив платье и нижнее бельё на ветке дерева, убийца забралась на тополь и легла спать. Утром она вновь оделась, наскоро причесала растрёпанные волосы руками и попыталась выйти  на дорогу из этого проклятого леса.
        Именно в этот момент, когда рассудок Иры уже трещал по швам, а душа была разорвана на части, девочку нашли. Группа спасателей, вызванная Олегом, Иваном и Фёдором, методично прочёсывала лес вместе с полицией и военными. И вскоре их труд увенчался успехом. Наткнувшись на исхудавшую, безумную Иру, спасатели отвезли её в город. Она не сопротивлялась. А на все вопросы о Свете отвечала коротко: "она исчезла"... Иру отвезли в город, где врачи провели тщательное обследование и констатировали у пациентки не только физическое и эмоциональное истощение, но глубокое повреждение психики. Поставив диагноз "раздвоение личности"; Иру поместили на принудительное лечение в местный стационар. Пять долгих мучительных лет Ира провела в заключении  психиатрической клинике. Но память о неудавшемся ночном походе за грибами не отпускала Иру. По ночам к ней в кошмарах приходила Света. Она по-прежнему улыбалась и просила кушать. А иногда покойница упрекала Иру за её бесчеловечную жестокость и содеянное в лесу. Обливаясь липким холодным потом с головы до пят, Ира просыпалась утром и тяжело дышала, шёпотом бормоча при этом: "прости...прости...прости"... Ира терпеливо ждала своего часа, покорно принимая лекарства, выписанные её лечащим врачом и внешне казалась спокойной и дружелюбной. Иру начали выпускать из дурдома, давая ей незначительные поручения. И вот однажды под покровом ночи, Ира просто не вернулась в стационар. Напав на случайного прохожего в тёмном переулке, она перерезала ему горло похищенным скальпелем и забрала его скудную зарплату. Отмывшись от крови возле ближайшего крана с водой, Ира купила билет на поезд и поехала в посёлок под названием "Дубрава", рядом с которым и находился зловещий лес. Знакомая чаща встретила Иру с распростёртыми объятьями, как родную. Теперь злодейка вернулась, чтобы стать самым жутким ночным кошмаром для местных беспечных туристов, намереваясь отомстить всем подряд за свою разбитую жизнь и гибель младшей сестры...
                2017 год.
       В течение шести долгих месяцев, что медленно тянулись над тихой, казалось бы, безмятежной "Дубравой", лес вокруг посёлка наполнялся леденящим ужасом.
        Март. Солнечные лучи ещё робко пробивались сквозь голые ветви, когда в "Дубраву" прибыла молодая пара – Лёша и Света. Они мечтали о романтическом пикнике в глуши, о первых подснежниках. Смеясь и держась за руки, они углубились в чащу, их голоса таяли среди деревьев. К вечеру, когда первые звёзды робко зажглись над Дубравой, их палатка осталась пустой. На следующий день нашли лишь рваный кусок походного одеяла, испачканный бурым пятном.
       Апрель. Опытный турист-одиночка, Олег, известный своими покорениями глухих маршрутов, отправился в лес за редкими кадрами весенней природы. Он знал каждый куст, каждую тропинку, но даже его интуиция не уберегла от встречи с той, что рыскала в тени. Когда на третьи сутки его так и не появилось, поисковая группа наткнулась на его походный рюкзак, аккуратно сложенный у подножия старой сосны, но без содержимого. И без владельца.
      Май. В посёлок приехали студенты – четверо парней и девушка, решившие оторваться от городской суеты и провести выходные под открытым небом. Их смех и песни разносились по полянам, пока один из них, самый любопытный, не решил отойти подальше в поисках дров. Его товарищи ждали долго, кричали его имя, но ответом была лишь зловещая тишина. Наутро от их лагеря остался лишь след пожарища и несколько костей, столь тщательно обглоданных, что их видовую принадлежность было не определить.
       Июнь. Молодой орнитолог, Анна, приехала в Дубраву, чтобы изучать редких птиц. С биноклем и блокнотом она часами бродила по лесу, полностью поглощенная своей страстью. Она услышала жуткий, нечеловеческий визг, который поначалу приняла за крик хищной птицы, но затем увидела её. Исхудавшая фигура, в обрывках грязной одежды, с глазами, полными безумия, и широкой, хищной улыбкой. Анна успела лишь вскрикнуть, прежде чем лесная мгла поглотила её. Через неделю нашли её бинокль, закопанный в землю, и несколько пучков тёмных волос, застрявших на колючем кусте.
       Июль. Местный житель, старый охотник дядя Миша, отправился в лес за ягодами, прихватив ружьё для приличия. Он знал этот лес как свои пять пальцев, но даже он не вернулся. Через несколько дней его собака, верная лайка по кличке Рыжий, вернулась к посёлку — израненная, с клочками шерсти на спине, скулящая от страха и голода, и больше никогда не переступала порог леса. В его лесной избушке нашли лишь распахнутую дверь и нетронутые запасы еды.
       Август. Последней жертвой стала одинокая туристка, которая приехала на электричке, чтобы провести день на природе. Её никто не знал, и потому её исчезновение заметили не сразу. Лишь спустя несколько дней, когда её вещи нашли на перроне, пожилой сторож Степаныч почувствовал неладное. Ему уже мерещились тени, а ночные шорохи под окнами казались особенно зловещими. Он набрал номер участкового.
       Оперуполномоченный Петкин, прибыл на место, выслушал сбивчивые рассказы сторожа о странной женщине и исчезновениях, проверил последние места нахождения пропавших, но ничего не обнаружил, кроме обрывков одежды, фрагментов снаряжения, брошенных палаток и смутных следов, которые могли принадлежать кому угодно. Лес будто издевался над Николаем Ивановичем, скрывая свои страшные тайны. Петкин, хоть и старался, но оказался  бессилен.
       Дело обрастало новыми рапортами о пропавших без вести; и наконец, начальник убойного отдела Ершов, осознав масштабы трагедии и бессилие местного "РОВД", принял решение. Он передал все материалы, все материалы дела, накопившиеся за полгода, лично полковнику Щепкину из "УПСМ" – шестого отдела "ФСБ" Москвы по особо важным и сложным делам. Лес "Дубравы" требовал особого подхода. В нём необходимо провести  не просто расследование,  а полноценную охоту на злодея.
       Электронное видео сообщение от полковника Щепкина возникло на экране, чётко обрисовывая мне тревожную ситуацию: в окрестностях посёлка "Дубрава" бесследно исчезли несколько туристов. Требовалась немедленная реакция, а именно — выехать на место происшествия и прояснить ситуацию. Намечалась работа под прикрытием. Согласившись на эту работу, я дружески попрощался с наставником и отключил скайп.
       Под личиной инспектора по охране природы я виртуозно прошёл онлайн-собеседование, безупречно вписавшись в предлагаемую вакансию. Директор Максим Мищенко, представившись хозяином базы, без обиняков изложил круг обязанностей: ночные обходы территории, призванные пресекать несанкционированные разжигания костров туристами. Я, без лишних вопросов, принял условия. Взамен Максим гарантировал регулярное снабжение провизией — его человек будет доставлять продукты дважды в неделю. Кинув в рюкзак фонарик, камуфляж, берцы и аптечку, я сел в серебристую "ниву" от "шевроле" и двинулся в путь, покидая офис фирмы "великолепная четвёрка", расположенный на улице маршала Жукова 48.
       Два часа спустя я прибыл на место и лично получил от Максима первую партию провизии. Директор базы отдыха "Дубрава", без обиняков изложил мне круг обязанностей: ночные обходы территории, призванные пресекать несанкционированные разжигания костров туристами. Помимо этого, в мои обязанности входила расчистка мачете тропы, соединяющей их сектора — «А», где располагалась хижина Ирины, и «Б», где теперь предстояло дежурить мне самому для улучшения передвижения. Я без лишних вопросов принял условия и подписал годовой контракт. После этого, убедившись, что всё в порядке, заказчик оседлал спортивный мотоцикл и умчался в даль, оставляя после себя клубы дорожной пыли. Побеседовав с пожилым сторожем Степанычем, я выяснил, что в день исчезновения Ивана Колесникова, предыдущего инспектора по охране природы, сторож лично наблюдал подозрительную, исхудавшую женщину европейского типа. Она была невысока, с длинными темными волосами и одета в лохмотья, и, скрываясь в кустах, неотрывно следила за домом Колесникова. Сам Колесников, по словам сторожа, был человеком крайне замкнутым, с напарницей Максимовой контактов не поддерживал, мог неделями отсутствовать в избе, но при этом работу свою выполнял безупречно. Поблагодарив старика за столь ценную информацию, я наконец переступил порог своей новой обители.
       Моя служебная изба оказалась оборудована всем необходимым: стационарной точкой связи и компактной переносной рацией.Обстановка внутри оказалась подчёркнуто спартанской, даже аскетичной. В углу ютилась кровать с провисшими, скрипучими пружинами под тонким матрасом. У окна, защищённого добротными деревянными ставнями и рамами, стоял массивный дубовый стол, на котором покоилась, словно реликвия, древняя военная рация. Рядом – компактная спутниковая трубка, предназначенная для связи в полевых условиях. Дополняли интерьер тяжёлая массивная табуретка, тусклая настольная лампа и старинный сундук, притаившийся в правом углу. Входная дверь изнутри запиралась лишь на хлипкий шпингалет. Моей напарницей, как выяснилось, должна была стать та же Ирина Максимова, что сотрудничала с Колесниковым. Ей предстояло докладывать мне о любых нарушениях, замеченных на границе с её сектором.
       Я невольно хмыкнул, отметив эту странную деталь, но поначалу не придал ей особого значения. Я начал методично осматривать стол, и, открыв один из его ящиков, обнаружил потрёпанный дневник. На первой странице, выведенной неровным, корявым почерком, было написано:
     «Привет, сменщик. Если ты это читаешь, то меня уже нет в живых. Всё началось полгода назад. Я пришёл сюда, решив сменить обстановку после тягостного развода. Работа, казалось, была незамысловатой, даже рутинной, но давала желанное уединение.Однажды ночью меня разбудил странный отсвет – блик далёкого костра. Повинуясь профессиональному инстинкту, я отправился на проверку. Вскоре я наткнулся на едва заметную тропу, которой не было на карте. Она привела меня к поляне, где стояла оранжево-красная палатка. Странность заключалась в том, что внутри не оказалось ни единой вещи: ни спального мешка, ни удочек, ни рюкзака. Перед ней догорал костёр. Погасив его, я уже собирался возвращаться, как вдруг из кустов за моей спиной раздался нечеловеческий визг, и на меня бросилась неприятная, исхудавшая женщина европейского облика, одетая в лохмотья. Она попыталась заколоть меня. Я был объят паническим ужасом и едва успел спастись бегством.
       С того дня моя жизнь превратилась в кошмар. Ночами меня преследовал жуткий скрежет по ставням, напоминающий царапание когтей; раздавались глухие стуки в дверь; иногда сама собой включалась рация на столе. Из неё доносились нечленораздельные, звериные рыки, произносимые женским голосом, перемежающиеся проклятиями и угрозами. А во время обходов я постоянно ощущал на себе чей-то леденящий взгляд, устремлённый в спину. Чтобы хоть как-то выжить в этом аду, я выработал несколько правил, которые, надеюсь, помогут и тебе:
1) Завершай обход территории до наступления полной темноты. Идеальное время – до 23:00, если у тебя есть часы;
2) Если обнаружишь тропу, которой нет на карте, – не смей идти по ней;
3) Если, нарушив предыдущее правило, ты всё же выйдешь к поляне с оранжево-красной палаткой и догорающим костром – немедленно разворачивайся и беги к избе. Беги, пока она не набросилась на тебя.
4) Если услышишь в лесу женский крик и увидишь невысокую, худую женщину европейской внешности с безумным взглядом и жуткой, широченной улыбкой, облачённую в лохмотья – не раздумывай, беги к избе;
5) Забежав в избу, первым делом запри дверь на щеколду, а окна зафиксируй ставнями и выключи верхний свет. Оставь лишь тусклый ночник;
6) На ночь обязательно отключай обе радиостанции. Иначе резкое пробуждение от вызова тебе гарантировано; Если вдруг по ошибке примешь сигнал, то услышишь жуткий звериный рёв, который издаёт женский голос; нечленораздельные ругательства и проклятья;
7) Общайся только с Ириной по рации и с заказчиком Мищенко. И не паникуй, если вдруг пропадёт электричество: трансформатор здесь старый, постоянно барахлит. Интернет и сотовая связь всё равно не работают.
8) Если услышишь снаружи шорох, похожий на скрежет гвоздя по стеклу или ковыряние ножом в двери – ни в коем случае не выходи. Умрёшь от руки психопатки с ножом; От неё уже группа туристов пострадала;
9) Если вдруг посреди ночи проснёшься и обнаружишь над собой жуткое, окровавленное, ухмыляющееся женское лицо, немедленно нырни под одеяло с головой и постарайся не издавать ни звука. Шизофреничка сама уйдёт с предрассветными солнечными лучами".
- Бред сивой кобылы! — пробормотал я себе под нос и тут же продолжил: - В существование некой 'блуждающей тропы', не нанесённой ни на одну бумажную карту, я ещё могу поверить. Мой обширный опыт изучения аномальных явлений, подобных объектам SCP, подсказывает, что подобное вполне реально. Наша планета до конца не изучена. Наличие аномалий не исключаю. Запросто может выйти какой-нибудь рядовой гражданин, скажем, Пётр Иванов, в грозу да в туман за хлебом, и просто раствориться из нашей действительности, чтобы очнуться где-нибудь в шестнадцатом веке. Потом следы его пребывания в далёком прошлом найдутся в местном архиве. Такие прецеденты, кстати, уже неоднократно фиксировались. Мысль о безумной бродяжке, утратившей рассудок, мне тоже не кажется невозможной. Но зачем при этом прятаться от неё под одеялом? Это уж уму непостижимо! С моим-то армейским стажем я бы её просто нейтрализовал.
        Извлекая из походного рюкзака свой нехитрый запас одежды, фонарь и кобуру с наградным пистолетом Ярыгина "Грач", я достал консервную банку. Одним ловким движением, используя мачете, я вскрыл её, затем вынул из пакета личную ложку и принялся ужинать, запивая еду водой из фляги.