Весёлые парикмахеры. Глава 2

   Через двадцать лет секретарь приболела, старше парикмахера лет на десять. Подруга.  И та ей посоветовала при высоком кровяном давлении «точку» с остатками куриного жира. С гриля.  Бесплатно, на супчик, на бульйончик. Засмотрелась в фолианты, на иконы. Вспомнила о красном золоте в СССР, мол теперь золото не то – жёлтое, копаясь уже  в кастрюлях на плите  кухни. Полезла. То ли мстится за одно несложившееся свидание в прошлом, сватала знакомую за сына. То ли просто завидует. Ещё ранее угостила его леденцом, по вкусу он был таблеткой от насекомых, от мух, но с кокой(по вкусу), поэтому оторваться от едкой гадости было невозможно.

   Подруге поплохело и она слегла в терапию на неделю перед Новым Годом. Сын потратился, как мог, сбережения за год. И осталось ещё.  Парикмахер не спешила перезвонить и прийти. Встретилась на улице и завела разговор с сыном о квартирах, так её заинтересовало «помочь» его матери. Секретарю–подруге. Они съездили в больницу, а назад ей захотелось пройти пешком девять километров. Поговорить о помощи. Так медленно через шесть часов она «помогла» и одолжила пять долларов. Пыталась напугать расскащами о последнем уколе в богодельне. Намекая опять на «помощь», но уже им обоим.

   Ещё чуть позже она переключилась на сына этой подруги уже по–другому, вести её новые дела в гражданском суде. Секретарём, и вместо адвоката. Мороки было много. Споры с новым зятем, с дочкой. Те, мол, пытались её упечь в психбольницу. Но всё это было свиду так наигранно, что стало ясным, явным поводом того,  что её дело «тёмное» расскрылось, и она вот–вот приступит к задуманному, а её споры окажутся всего–лишь поводом на пути к цели.

    Ещё позже она явилась исхудавшая, как худают при онкологии. Узнала, что умерла кошка и спросила у сына подруги, как он пережил это горе. Спросила так, как когда–то его маму, как она смогла выжить. Спросила с таким удивлением, что стало понятно в её уверености в том, что дело ишло к концу. Пошло бы...

  В погоне за «справедливостью» по судам теперь в отношении зятя, дочери, а ранее после сбитого мужа на дороге, манеры она уже не усваивала, даже расстеряла играя в куклы вуду, с иглами уже всюду, и по дороге, и в гостях.  Мать её часто отговаривала. Баптистка. Дружила она и с 50–ками, и с субботниками, с евангелистами. Дочь подруг ей находила. Видимо она послушала её, и тогда подруга с сыном их нашли у себя по полкам. Они были порванными.

То ли она перепутала уже сына подруги с её старым адвокатом, проигравшим дела, то ли подругу с адвокатом, то ли  ей не так документы составили в суд в отношении мужа, дочери, зятя, на донимание от них, а до того и ее матери, мол они и её свели со свету. Так она теперь  попросила Криминальный Кодекс распечатать ей на принтере. Пачку бумаги подруге было не жалко, а банку тонера на это её сыну. Распечатал, подарил. Сказала, что он сам его сочинил. Отнесла распечатку к помощнику депутата. Тому тоже так показалось. Помощник с юмором.

  Ещё давно её мать вернулась из Канады и привезла детский синтезатор, на собраниях он всем очень понравился. Играли. Ещё конфеты. От запаха со рта наверное. В упаковке он ставился в сервант на будни и она звала к себе в гости, в коммуальную двушку. Наверное посмотреть на порядок в прихожей, в гостинной, на него. Мать любила наводить чистоту. Но тряски от проезжающего транспорта по шоссе, по железной дороге быстро всё портили.  Прошли годы. Может его «сглазили» (музыкальный инстпумент),  может так подумала она. Может дело не в нём. Может ещё что–то. В гости ходить с пустыми руками не принято, и вообще опасно поэтому.

  Вскоре зять её совсем «достал». Второй тоже. Снёс ей капстену, в кухне их «засыпали» сосели исками в суд. За расширение кухни она назвала его наркоманом, но позвала свою подругу в гости. Пригласила на балкон посмотреть с четвертого этажа вниз, в своей комнате. Потом вернула её обратно в комнату и сказала, что сын будет жить в её комнате, а она съедет в однушку её сына, в отдельную квартиру. Мама возразила, мол однушка её сына личная и попросила не трогать сына. Добавила, что сама себя чувствует уже лучше, хорошо, выздоровела в своей квартире. На что та в ответ спросила: – как? 

   Пентхаус.  Собрание росло и крепчало. Расскаялись в нём уже и т.н.  бандиты, примкнули.  Сами так назвались. Сразу их так и приняли с радостью.  Свои.

   Продолжение следует...