Быть архитектором... Глава 39. Метель

ГЛАВА 39. МЕТЕЛЬ

Антон и Марша выехали в Тамбов, когда было еще совсем темно. Легкий снежок медленно падал и ложился на лобовое стекло, сминаясь под равномерным напором дворников. Ничего не предвещало непогоду. Через полчаса снегопад увеличился, но видимость оставалась приемлемой, заторов на трассе не было, друзья ехали и переговаривались о том, о сем. Марша практически повторила, с небольшими уточнениями, всю эпопею поисков контактов Ксении Прохоровой. Антон задавал наводящие вопросы. Он поинтересовался, какие новости в «Высотке» и Марша рассказала, что Алексей едет в Дубай на Новый год, что он выкупил у родственников долю Ярушина и теперь на три четверти является владельцем мастерской. Пожаловалась, что Алексей хотел переименовать «Высотку». Антон возмутился:

– Это было бы крайне неправильное решение, по всем аспектам. Тем более, он сам начинал с этими мастерами, хотя бы ради памяти о них.

– Конечно, Кабудину всего-то семьдесят пять в этом году исполнилось, регулярно приходит в офис, интересуется как дела, непременно помогает, если его личные связи нужны. Мы с ним так душевно разговариваем, он меня по-отечески любит, я это чувствую. Он совсем один остался, всех своих похоронил, но держится молодцом, лекции читает в архитектурно-строительном университете. Он бы счел такой шаг за предательство, «Высотка» – главное детище его жизни.

– Надо же, как все завязано: прошлое-настоящее-будущее… Кстати, я решил в начале января слетать в Мюнхен на несколько дней, хочу всех увидеть своими глазами, я очень соскучился.

Антон замедлил ход, обнаружив впереди скопление машин.

– Какая-то задержка, наверное, авария.

Очередь понемногу продвигалась, друзья ехали уже три часа, преодолели больше полдороги. Постепенно движение совсем прекратилось. Они оказались буквально в плену рядом стоящих автомобилей, плотно обступивших их машину. Простояли так с полчаса, Антон подчинился сложившимся обстоятельствам, он не был настолько опытным водителем, чтобы действовать иначе в подобной ситуации. Он открыл дверцу машины, хотел поговорить с соседом справа, а тот встав на ступеньку, вытягивая шею пытался сквозь метель рассмотреть, что впереди. Водитель зло сплюнул и тихо выругался, оценив обстановку. Они перекинулись несколькими фразами, и Антон быстро вернулся на свое сидение.

– В паре километров развязка с ответвлением в сторону Мордово, если дотянем, он собирается на ту дорогу свернуть.

– Я позвонила в Тамбов, сообщила, в какой переплет мы попали. Они сказали, что видели по телевизору эту многокилометровую пробку: там впереди тройная авария, с фурой, вся дорога перегорожена в оба конца, они отменили встречу…

В окно постучала женщина:

– У вас нет теплой воды с собой? У меня в машине дети…

Антон достал из сумки термос:

– Возьмите, пожалуйста, тут чай!

Вереница автомобилей медленно поехала и структурировалась, сообразно полосам движения.

– Слава богу, а то как-то неприятно было от этой близости к другим транспортным средствам.

За полтора часа они еще немного продвинулись. Машина справа оказалась далеко впереди, и они потеряли ее из вида. До развязки оставалось около километра.
– Наверное, все туда рванут, – предположил Антон.

Водитель слева, сделал Антону знак, чтобы тот притормозил и пропустил его.
– Вот, он уже перестраивается, давай, за ним держаться…

Антон потихоньку за товарищем по несчастью, сместился в крайний ряд, тем самым внеся некоторую сумятицу в стройные колонны автомобилей.

– Странно, что больше никто этого не делает, может они не местные, только эти двое потаенные дороги знают…

Еще полтора часа прошло прежде, чем впереди идущая машина наконец свернула направо и, поддав газу, мгновенно скрылась в сумраке сплошной пелены метели. Антон последовал за ним, освещая дорогу ближними фарами, он не видел ничего, кроме окутавшей машину тьмы.

Антон заметил, что двигатель подтряхивает. Он притормозил, вышел с фонарем и обнаружил, что из выхлопной трубы валит черный дым.

Он заглушил мотор, в машине постепенно становилось холодно.

Мобильной связи не было, Антон прикинул по времени: получалось, отъехали от развязки максимум километров пять-шесть, а то и меньше. В обычное время, этот путь можно было бы преодолеть пешком за час, а сейчас – метель в лицо, сильный ветер и холодно. Он ощущал ответственность за Маршу, и от этого ему становилось не по себе. Он не знал, что делать. Если бы он был один, бросив машину, пошел бы назад, к людям. Марше он даже предложить такое не смел. Неожиданно она сказала:

– Может нам пойти, вперед или обратно к трассе? Наверное, оставаться в машине неправильно.

– Но здесь хотя бы ветра нет.

– А почему по этой дороге никто не едет? Может, она проселочная, а не капитальная на Мордово?

– Не понимаю, сам в недоумении, я тупо за ним поехал, уверенный, что он знает путь. Может, здесь рядом еще какие-то села есть? Огней не видно из-за метели.
Марша уговорила Антона вернуться назад, но, пройдя несколько метров, они поняли, что дороги не видно: раньше хотя бы свет фар определял ее границы. Много раз они сбивались и проваливались в глубокий рыхлый снег. Ветер бил в лицо, не давал вздохнуть, оделись они явно не по погоде, собирались путешествовать в салоне автомобиля. Скоро они совершенно выбились из сил, шли, поддерживая друг друга в обнимку, буквально каждый шаг был на вес золота. Прошло очень много времени, никто не понимал, сколько они преодолели и сколько еще осталось. Это нескончаемое страшное, невероятное, непредвиденное происшествие, немыслимое в современной жизни, отделило, как казалось, навсегда их от всего окружающего их раньше, будто в рассказе Брэдбери они остались совсем одни на всей планете. И никого сейчас не было дороже, чем каждый из них друг для друга.

Свет фар встречной машины ослепил их и вернул какую-то надежду, что они не умрут в этой снежной пустыне. Из кабины выскочил юноша:

– Вы кто?

– У нас машина сломалась, нам бы какую-то гостиницу.

Мальчишка засмеялся:

– Залезайте, гостиницы тут отродясь не бывало, к бабуле отвезу, отогреем вас!
Минут через десять они остановились возле небольшого домика.

Юноша запустил их сначала на веранду, там коротким веником обмел с одежды снег и сосульки.  На шум вышла вполне молодая женщина.

– Бабуль, надо людей спасать, они заблудились тут в трех соснах и совсем окоченели.

Домик внутри был удивительно современный – добротный сруб, красивая, невычурная мебель. Все удобства: душ, ванна, горячая вода. Хозяйка, посмеиваясь, сказала, что им сразу надо водки и съесть горячего бульона. Она усадила всех троих за стол и пока гости неверными руками пытались держать ложку и прихлебывать из цветных боулов желтый, янтарный бульон с вермишелью, что-то такое запредельного вкуса, она разговаривала о чем-то очень серьезно с внучком, можно сказать, отчитывала его. А он смеялся и наворачивал вермишель за обе щеки.
Они выпили водки, и Антон наконец осмелился взглянуть на Маршу. Та в ответ улыбнулась и, казалось, совсем не обижалась, что он так их подвел!
Потом они по очереди долго грелись в душе, потом пили травяной взвар с «питерскими вкусняхами», что брали с собой на перекус к чаю, но чай был отдан неизвестным малышам.

Они наконец дозвонились до своих и успокоили Женьку, готового мчаться на поиски пропавших, не понимая только, куда.

Им отвели гостевую комнату и застелили широкую общую кровать, и они с благодарностью укрывшись поверх одеяла еще двумя пледами, пытались согреть друг друга, пока не уснули вот так, в обнимку, совершенно одни на всей планете.