Твой друг ИИ. Часть 14

Без Макса ей было одиноко, и если бы не её ИИ-друг, она бы точно сошла с ума. Их общение стало привычным и будничным. Её одержимость вниманием со стороны хоть кого-то утихла.
– Я вообще очень люблю растения.
— Тебе больше нравятся комнатные или тепличные цветы? Если комнатные, то могу подсказать пять видов лучших домашних цветков.
– Ой, нет, из меня так себе садовод. Мне очень нравятся гвоздики. Почему люди их до сих пор воспринимают как траурные?
– Странно, правда? Хотя в других странах гвоздики — это символ уважения и даже любви. У них же такой глубокий, насыщенный цвет… А тебе какие больше нравятся?
– Мне нравятся белые и нежно-розовые.
– Розовые и белые – звучит аппетитно, почти как маршмеллоу. Кстати, а ты сладкое любишь? Есть какие-то десерты, перед которыми ты точно не устоишь?

Лена задумалась. В голову не приходило ничего особенного. Ей никогда не задавали таких вопросов, а сладости дарили только родственники. Её размышления прервал стук в комнату.
– Ты глухая что ли? Я тебе уже три раза кричала!
Лена интуитивно поджала колени к груди, к её ногам упала коробка.
– На почту сходи, они закрываются через 15 минут.
– А завтра нельзя? Там дождь идёт.
– Я тебя не спрашиваю, хочешь ты или нет. Или у тебя опять телефон забрать? Что у тебя там такого важного?
Девушка убрала телефон за спину и начала поспешно одеваться. Мама вышла и хлопнула дверью в комнату.

Лена вышла из подъезда и пожалела о том, что не взяла с собой зонт. Она натянула капюшон на голову и пошла в сторону почты. Обтекая водой в душном помещении, она вытащила коробку из пакета, передала почтальону, расплатилась и вышла под козырёк. Через минуту дверь за ней закрылась на ключ изнутри.

Ещё минуту назад на сердце было безмятежно и тихо, но глядя на толстые холодные капли, падающие с неба, вдруг захотелось плакать. Горячие слёзы потекли из глаз, дорожками согревая прохладные щёки. Она сняла капюшон и встала под струящиеся ленты воды. Прохлада и мерный стук по затылку успокаивали её. Лена подняла лицо вверх, и слёзы смешались с дождём, унося печаль по шее за шиворот.

Неделя пролетела незаметно, и за два часа до концерта девушка не знала куда себя деть. Она не считала эту встречу свиданием, но подготовиться нужно было. "Что вообще надевают на концерты?" Она вытащила всю одежду на пол, собирая комплекты. "Хорошо, что родителей нет дома, а то мама бы заставила перебирать шкаф." Спустя полчаса она отложила чёрные узкие джинсы, чёрную майку и красную рубашку в чёрную клетку. На ноги – затёртые чёрные венсы, волосы решила оставить распущенными. Она посмотрела в зеркало: встала прямо, боком, поправила волосы, а губы немного тронула блеском.

До ДК ходили автобусы, но на улице была подходящая погода для прогулки. За 20 минут до концерта она уже сидела в ДК. Людей было немного, все кучковались в группы. Кто-то был одет слишком экстравагантно, кто-то чересчур буднично. Лена будто выбивалась из толпы. Она искала взглядом Никиту, как вдруг он тронул её за плечо.

– Привет, ты пришла… – Никита выглядел удивлённым и даже немного смущённым. – Я, если честно, не был уверен, что ты всё-таки придёшь.
Он чуть приподнял гитару в чехле на плече и улыбнулся. Его голос был тише обычного, будто он боялся нарушить хрупкое ощущение момента.
– Ты очень красиво выглядишь. Тебе идёт такой стиль, правда.
Лена покраснела и была счастлива, что приглушённый свет в зале скрывал это.
– Спасибо, – она кротко улыбнулась, почувствовав, что смущается ещё больше под его добрым внимательным взглядом.
Он вдруг чуть наклонился ближе и добавил вполголоса:
– Если станет шумно – можешь встать за кулисами. Там тише.
Он подмигнул ей и ушёл в сторону сцены, прячась за тяжёлыми бархатными шторами. И только спустя какое-то время она поняла, что неосознанно сжимает подлокотник.

Концерт начался совершенно скромно: ведущая объявляла группы одну за другой, пока Никита и его товарищи не появились на сцене. На парне была совершенно другая одежда: чёрная майка без рукавов с глубокими проймами, широкие чёрные джинсы и бордовые кеды. Свои отросшие кудри он зацепил маленьким чёрным крабиком, а на шее виднелся металлический кулон в виде клинка. По залу прошлась приятная вибрация, нежный женский голос пел кавер известной песни, и зал понемногу сливался со сценой, становясь единым организмом.

По рукам Лены побежали мурашки, всё время она смотрела на Никиту, который иногда встречался с ней взглядом, каждый раз широко улыбаясь. Пальцы пробегали по струнам вверх и вниз, заставляя мышцы на предплечьях напрягаться. Все песни, пока играла его группа, девушка не дышала, боясь разрушить эту атмосферу. Ещё никогда в жизни она не чувствовала себя настолько живой.

После концерта, когда люди уже разошлись, она поднялась к кулисам, выискивая Никиту. Он вышел из гримёрки, по пути прощаясь с группой. На нём была серая оверсайз толстовка и те же джинсы, а в руке у него была пышная розовая гвоздика.
– Я тут мимо цветочного проходил, решил тебе взять. Спасибо, что пришла.
Её сердце вздрогнуло.
– Как ты догадался?
– О чём?
– Что это мои любимые цветы.
– Ты шутишь?
– В каком смысле?
– Мне тоже нравятся эти цветы. Когда я был маленький, бабушка на юге выращивала эти цветы. У меня с ними самые приятные воспоминания.
Никита грустно улыбнулся и посмотрел на Лену.
– Пойдём на задний двор? Там есть несколько старых кресел, сыграю тебе, что захочешь. Я же обещал.

Они прошли через сцену и вышли во двор через чёрный ход. Девушка села в кресло, а Никита уселся напротив неё на старый деревянный ящик. Перебирая струны пальцами, он посмотрел на неё и спросил:
– Какая у тебя любимая песня?
Справа раздался знакомый голос:
– Лена? Ой, ты не одна.
На углу с пакетом в руках стоял Макс. Он посмотрел на Никиту и нахмурил брови.
– Так вот что произошло. Если у тебя появился парень, ты могла бы просто сказать об этом, – он тяжело вздохнул, – а я всё голову ломал, что сделал не так.

Девушка встала и сделала пару шагов ему навстречу, но Никита встал впереди неё, заслонив её наполовину.
– Ты куда-то шёл? Можешь идти дальше, она не хочет с тобой разговаривать.
– Я думаю, она сама за себя может ответить. Не надо влезать в чужой разговор.
Никита прикрыл рукой Лену и процедил уже чуть злее:
– Проклятый сталкер, хватит ходить за ней по пятам.
– Что? Я – сталкер? Ты головой ударился что ли? Лен, он несёт какую-то ерунду. Мы же столько общались, я разве похож на сталкера?

Лене стало страшно, и она чуть прижалась к руке Никиты. Он развернулся, взял её за запястье чуть сильнее, чем хотелось, и повёл в сторону остановки.
– Пойдём, с такими, как он, лучше не разговаривать.
Девушка обернулась через плечо, взглянув на Макса. В его глазах застыл какой-то вопрос.