Глава 3

3
Когда тьма внезапно развеялась и буря прекратилась, я с минуту оставалась в оцепенении. В ужасе. Да, я вызывала эту силу в виде щупалец(или сама ими была) и отдавала жизни своих врагов Ей. Но тогда Её разум не был таким проявленным, я действовала на уровне инстинктов. Чувствовала ненависть… а не страх.
- Не показывай страха, - укоряюще пробурчал Рик, - Нельзя…
- Что это было? - я дрожала всем телом, уткнувшись носом в грубую кожу его комбинезона. Повторяла одно и то же как заклинание, - Что со мной было? Я умерла? Что? Что это? Умерла? Да? Это случилось?
Он встряхнул меня, приводя в чувства и постарался донести:
- Почти каждый так думает оказавшись там. Не дрожи. Не бойся, девочка…
Казалось бы никакие слова не могли бы успокоить, но "девочка". Рик в этот момент показался галантным кавалером, чего никак не могло быть. Но это подействовало. Я оторвалась от его груди и перестала всхлипывать. Посмотрела ему в лицо… Рик. Проклятый палач, истязавший моё тело изо дня в день. И он единственный в этом мире, кто встал на мою сторону. Что сподвигло его на это? Хотела спросить, но внезапный приступ тошноты заставил забыть обо всём. Я присела на корточки, держась за мужчину. Сделала несколько глубоких вдохов и похлопала себя по щекам свободной рукой. Казалось, стало немного легче, но от интенсивного дыхания сухость во рту стала невыносимой. Язык прилипал к нёбу, к зубам. Даже горло першить стало. Я сосредоточено плямкала, пытаясь вернуть хоть какую-то влагу, но слюны так и не появилось.
Рик дал мне немного времени прежде чем поставил на ноги. Хотел шлёпнуть по щеке, но не увидев надобности, лишь ещё раз встряхнул. Благодаря этому мне удалось воспринять все его слова.
- Шахты прикроют наш след. Неприкаянные слишком шумные в этом месте, Лорд не сможет быстро нас обнаружить, но… Нужно торопится. Этот грот не безопасен.
Яркое представление того, что некий Лорд может появиться рядом в любой момент и пресечь дальнейшее бегство, придало сил. Впереди открывался вид на ущелье, череду скал и лысые деревья вдалеке. Всё это выглядело как освещённый призрачным светом свинцового неба магический пейзаж, который проникал сквозь отверстие в потолке грота. Мы торопливо шли, соблюдая тишину. Рик был движущей силой и направлял меня, иногда предупреждая о наличии крупных камней и неровностей на пути. Подчинялась ему бездумно, перебирая босыми ногами. Да, только тут до меня стало доходить, что на мне не было обуви. Но боли всё ещё не было. Я даже не обращала внимание на впивающиеся в стопы острые грани камней. Чувствовала лишь ведущую меня руку и запах свежего воздуха. Сознание пыталось побороть одурманивающий эффект наркотика, но каждый раз терпело неудачу. Мир смазывался и не задерживался в памяти. Я забывала, где нахожусь, и вспоминала только спустя некоторое время. Каждый раз, когда вновь вспоминала, забывала снова. Ноги всё чаще цеплялись за неровности земли и сплетались между собой. Шаги становились неустойчивыми, и в какой-то момент я потеряла равновесие и упала. Наркотик, который на короткое время помог бежать из плена, вывернул организм наизнанку и лишил остатков сил. Рик, не теряя времени, вновь помог подняться, когда спазмы желудка прекратились. Он нёс меня как невесту к алтарю и почти не показывал усталости. Лишь морщился каждый раз, когда каменистая тропа шла на подъём. Я же чувствовала себя размазанной слизью. Тело отказывалось откликаться на естественное желание двигаться. Оно словно умерло. Живым оставалось лишь смутное сознание, гадающее о природе пережитого явления во тьме; о том неразборчивом ощущении присутствия чего-то необъяснимого; о чувстве собственного всесилия и обездвиживающего страха в одно и то же мгновение. Я открывала пересохший рот в надежде спросить об этом, но смогла лишь издавать стоны. Рик поглядывал на меня, но ничего не говорил. А я не оставляла попыток сказать хоть слово. Мычала, стонала, охала пока туман эйфории вновь не забрал в свои объятия.
Иногда я приходила в себя, но вновь проваливалась в забытие. Каждый раз боялась этого. И чтоб подольше задержаться в реальности старалась рассмотреть местность, чтоб активировать работу мозга. Слезящиеся глаза позволили увидеть немногое, но этого было достаточно. Высокие горы окружали путь. На скалах виднелись выступы и валуны. То тут, то там появлялись открытые пасти шахт, от которых извилистыми змеями расползались тропы. Они плутали мимо кривых деревьев и колючих кустарников, разделялись и сходились. Иногда спускались круто вниз, иногда немного поднимались. Встречались старые, проржавевшие вагонетки. Одни уцелели больше, другие меньше. Но в целом всё говорило о том, что шахты больше не работают. Они теперь служили домом для неприкаянных, которые мешают какому-то лорду встать на след. Я испытала огромную благодарность к умершим работникам шахт. Моему воображению они представлялись в виде низкорослых крепышей, с длинными бородами и кирками в руках. Гномы, кажется так их называли в сказках.
- Спасибо вам… за вашу работу, за самоотверженность. В жизни и после неё…

***
Я проснулась с чувством тревоги, лёжа на твёрдой поверхности. Подо мной был лишь расстеленный плащ и холодный камень. С боков и сверху тоже камень. Пещера. Не глубокая, но позволяющая укрыться от случайных глаз даже при свете дня. Я решила, что вымершие шахтёры когда-то начали копать в этом месте, но бросили, оставив в скале нишу. Спасибо им и за это.
Лёгкое шевеление ног отозвалось острой болью. Я застонала. Сонливость полностью отступила, но от чувства присутствия раскрытой груши между ног в глазах потемнело. Когда отдышалась и зрение прояснилось, я увидела перед собой Рика. Он выглядел обеспокоенным, что прежде не было таким явным. Наконец-то ему не приходилось прятать эмоции под маской безразличия? Здесь, вдали от посторонних глаз, он позволил себе быть самим собой?
Проверил лоб на предмет жара, всмотрелся в глаза и в конце концов поднёс к моим губам флягу с водой. Кажется я пила два долгих раза, пока не опустошила всю флягу. А выпив последний глоток, потребовала ещё - мне было мало, жажда не прекращалась. Вода ушла по пищеводу как в сухой песок. Но Рик покачал головой, давая понять, что запасы питься исчерпаны. Я издала протяжный стон разочарования.
Со мной что-то происходило. Странные изменения. Сначала кроме тревоги во мне не было ничего. Даже мыслей, которые могли вызывать неприятное чувство. Но напившись воды, я вновь посмотрела на своего спасителя и ужаснулась потоку своих домыслов. Мне уже не казался он добрым и отзывчивым. Пусть Рик и провёл меня по коридорам устрашающего дома с нелюдьми, но этот палач также сопровождал меня и в дороге боли. Я не могла позволить себе слепо верить в то, что наносящий увечья стал добродетелем. Что, если он ведёт меня обратно? Что, если весь побег — самая изощрённая пытка, какую только можно придумать? Дать жертве поверить в свободу, а затем вновь вернуть её на кресло с раздвигающимся механизмом. Рик мог сопровождать меня именно для этого, чтоб по приказу доставить обратно. И это несмотря на то, что ему приходилось убивать своих же. Впрочем, это могло быть лишь бредом, вызванным наркотиком. Как и живая Тьма в его волосах. Как всё что я увидела и почувствовала.
Возможно мои мысли отражались на лице и Рик, увидев их, вложил мне в руку кинжал. Уже во второй раз, тот самый, который вызвал видения жертвоприношений. Тот который забрал жизни моих врагов. Я уставилась на него, ожидая вновь увидеть реки крови, но вместо этого вспоминала как убивала сама, будучи воплощённой из темноты. Раз за разом пронеслись воспоминания о безжалостных щупальцах, превративших оргию в побоище. Страшно, приятно… непонятно. Затем вспомнила бурю. Мне стало неважно привиделось мне это или нет. Раз пережила, значит было. Не в реальности, так во сне. Главное, что я испытала по итогу. И что получила - неутолимую жажду новой крови. И желательно настоящей. И чем скорее, тем лучше.
Я перевела взгляд на Рика, а затем снова на полученный клинок. Кажется палач это заметил и, возможно, даже понял о чём я думала. Смотрел на меня с неким ожиданием и не шевелился. Я же оставалась неподвижной по другим причинам. Малейшее движение отзывалось болью, поэтому активными оставались лишь мысли и бурлящие желания. Мне низачто не достать Рика, как бы не старалась превозмочь боль. Скорее он отберёт оружие при первой моей попытке отомстить. Но хотела ли я этого на самом деле? Не помню. Я пыталась понять на самом ли деле желаю смерти этому человеку. Так бы и пролежала весь день, думая об этом если бы не отвлёк крик какой-то птицы. Я посмотрела наружу в поиске пернатой, но удручающий вид неба навёл на другие вопросы. Где я? Почему меня похитили? Кто это сделал и когда? Чем я заслужила такие муки и кто вынес такой жестокий приговор? Но спросила совсем другое:
- Это и правда случилось? Я убила их?
Рик надвинулся, нависая надо мной, совсем не боясь оружия в моих руках. Совсем как тот нелюдь, в зале оргии. Но в отличие от того случая, моя рука даже не шелохнулась. Я старалась сфокусироваться на палаче. Все вопросы и желания как ветром сдуло. Возможно то был шанс ударить и покончить со всем, но рука словно онемела.
- Ты содеяла это, - его голос прозвучал мягко и низко, отчего мои глаза закрылись и я едва не улетела в сон.
Мир вокруг меня начал раскачиваться. Мне показалось что ухожу под воду… но без воды. К той, что есть буря, но без настоящего ветра.
- Тьма… - слабеющим голосом выдавливала я из себя несвязные слова, - Такая… живая. Так много голосов… было… оно пугало. Ты сказал нельзя… бояться… Ты назвал… Тень.
Я так старалась произнести всё достаточно понятно, что ненароком пошевелилась и тут же скривилась от боли. Судорога прошла по всей нижней части тела. Мне так хотелось скрыться от этого в забытьи, но Рик начал говорить и я упрямо пыталась понять его слова. Услышанное настолько поражало, что глаза просто не закрывались, а вылезали из орбит. Я верила каждому слову. Не знаю почему, возможно потому, что пережитые ранее ощущения подтверждали это. Он говорил о какой-то Тени. Не о сущности как таковой, а как о целой Вселенной. Но и называл это матерью всех мейсонаму. Мать принимает в своё Лоно и дарует силу. Мейсонаму это воины, способные уходить от света и странствовать в Тени. Кто такие эти воины мне не удалось тогда узнать, впрочем не до них было. А Рик рассказывал о них так, будто я должна знать по умолчанию. Мои попытки переспросить заканчивались томным вздохом. Возможно я таки проваливалась в сон во время разговора - помню всё кусками и то считай забыла. Закончился краткий курс по знаниям Матери Тени внезапно.
- Ты ранена, - напомнил Рик об очевидном, - Действие микстуры прошло… но последствия… Тебе нужно…
Я не слышала его слова. Он говорил, но плавающий рассудок лишь цеплялся за вид его лица. Таким прекрасным казалось оно в тот момент. Оно было живым и не безразличным. Рик говорил, но я услышала лишь обещание вернуться быстро. Тогда страх остаться одной вытолкнул меня в реальность и придал сил. Схватив палача за рукав, я умоляла его остаться. Но он с большой уверенностью утверждал, что мне необходимо получить Божий Дар иначе мне конец.
- Я вернусь за ним и возможно у тебя появится шанс выжить, - его крепкая ладонь легла на мне на лоб.
Остаться одной в пещере, наедине со всем этим безумством в голове, казалось чем-то наравне с пыткой. Лучше умереть сразу. К тому же шансы дождаться были невелики, раз палач так не уверенно об этом говорил. Но он прав боль усиливалась независимо от движения. И говорить уже не хотелось. Губы немели, сил осталось лишь на то, чтоб ненадолго удержаться на грани беспамятства. Рационально мыслить не получалось. Одни домыслы прыгали за другими, перемешивались и хаотично раздували голову изнутри. Рик скорбно сморщился, глядя на меня. Возможно чувствовал вину за содеянное. А может это просто казалось. Тем не менее неопределённость в его взгляде длилась недолго. Его голос был полон решимости:
- Ты не умрёшь. Ты будешь жить. На зло… им. Будь сильной. Всегда была…
- Нет, - несмотря на все его правильные слова, я боялась оставаться, - Не уходи. Я умру и пусть. Не хочу снова быть там…
- Я не позволю тебе оказаться там! - его глаза горели гневом, на лице читалось твёрдое намерение сделать всё, что в его силах.
Я перестала слышать, а вскоре и видеть. Мои попытки удержать палача полностью лишили сил. Помню что ощутила прикосновение руки к своей шее. Это Рик проверял пульс.
Я десятки раз провожала его взглядом в своих мрачных сновидениях. Каждый раз после этого происходил какой-то ужас. Под светящимися свинцовыми тучами разворачивались шабаши монстров, которые нуждались в свежей крови. Они обступали меня со всех сторон и порочили имя моего теперешнего защитника. Каждый норовил уколоть и внушить возможность предательства. Монстры со смехом убеждали, что Рик просто разыграл комедию с моим спасением, чтоб окончательно сломить дух, а я верила. Ведь это были мои мысли. Мои догадки.
Вокруг появлялось всё больше психопатов. Они медленно приближались. В их руках появлялись маленькие ножницы. Не самое изысканное средство для пыток, но тоже способное принести боль.
Меня разбудил шорох топочущих ног. Недалеко от пещеры рыскали люди. Или нелюди, чёрт бы их побрал. Я испугалась и едва не всхлипнула от глубокой обиды за то, что так быстро попалась. В голове пронеслась целая стая чёрных мыслей, связанные с причиной их появления. Ещё не успевшие развеяться кошмары подкрепляли уверенность в том, что Рик не спасал меня. Но мне не хотелось в это верить. Поэтому я приняла для себя мысль, что его убили при попытке вернуться за лекарствами и проследили его путь. Значит, оставалось недолго. Они подойдут и сделают то что должны сделать…
Скрежет подошвы о камни становился ближе. Я затаилась. До боли сцепила зубы, молясь чтоб внимание ищеек прошло мимо моей пещеры. Нежелание оказаться обнаруженной наполняло каждую мою клетку, и сердце билось так тихо, словно оно исчезало. Мне хотелось одного, провалиться под землю, раствориться в воздухе, как это делали Рик и его противники в коридорах проклятого Дома Боли. В противном случае… кинжал. Я давно убедила себя, что если не смогу защититься, то убью себя. Уж лучше уйду к Ней, но живой меня не возьмут. Низачто. Рука уже сама по себе нащупала рукоять клинка, а в памяти снова всплыл момент убийства, когда кинжал держала моя чёрная копия. Что это было? Нечто, что являлось мной и тем, что вышло из Лона Матери. Мне хотелось повторить это, вызвать смертоносное оружие, но ничего не получалось. И отдалённо не ощущалось того, что появилось во время всех моих убийств. Ничего не было. Не было… гнева. Не было того, во что могла облачиться тьма. Я чувствовала лишь страх и отчаяние. А когда шаги приблизились совсем близко к пещере и голоса стали разборчивы, я поднесла клинок к своей шее. Закрыла глаза.
- Ты не должна бояться, - вспомнились слова Рика.
Страх исчез как только приняла решение покончить со всей этой историей раз и навсегда. Сомнений не осталось, рука была крепка как никогда. Звуки становились всё ближе, а я всё дальше от реальности. Не в том смысле что сон забирал меня обратно, нет. Появилось нечто иное. Или наоборот - исчезло. Сердце перестало биться. Оно полностью растворилось, оставив вместо себя лишь чёрную пустоту. И эту пустоту приняла в себя темнота, которая царила в пещере. Я ощущала как всё моё тело становиться частью окружающего мрака. Не стало пещеры, не стало звуков привычного мира. На сознание навалилась вся неподъёмная масса уходящей к небесам скалы. Но от этого не было тяжело. Я ощущала вес, но и сама являлась этим весом. Камнем, корнями, землёй, червями и жуками. Чувствовала всё живое вокруг. Дышащие тела. Пульсирующие кровью в жилах организмы. А позади моего внимания нарастал какой-то странный шум. Могильная тишина и гул вибрации. Словно тысячи однажды умерших людей говорили одновременно. Я вдруг поняла, что если не оглядываться, то эти голоса ничего не смогут со мной сделать. И если не открывать глаза, то и живые не смогут увидеть.
- Шахтёры, - одними губами сказала она, - Помогите.
Как только один из нелюдей заглянул в пещеру, я словно бы увидела его. Форма тела ищейки соткалась из линий, начерченных графитовым стержнем на полотне ночи. Он небрежно осветил фонарём каменные стены, что болезненно отозвалось по всему моему существу. Я почувствовала двойственность пространства. Меня одновременно и отталкивало и удержало. Не знаю как мне удалось остаться внутри иного пространства, но нарисованный человек меня не заметил. Вскоре он исчез, словно его стёрли ластиком, и мне мгновенно стало легче.
Я сохраняла баланс за гранью сколько могла, а затем поддалась лёгкому давлению, которому не терпелось выдавить меня из Лона. Каково же было моё удивление когда открыла глаза. Я не лежала на каменном полу, как ожидала. Не чувствовала тяжести своего тела, холода пещеры или ноющей боли. Вместо этого я стояла посреди пустого грота, окутанная призрачной тишиной, и смотрела, как вдали исчезают неясные силуэты ищеек. Я и сама себе казалась просто силуэтом. Отражением застывшим между присутствием и отсутствием. Этот необычный опыт ощущений я уже испытывала. Именно в таком состоянии мне удалось совершить первое убийство. В этот раз убивать мне не хотелось. Единственным желанием оставалось - познание происходящего и себя. Я озабоченно рассматривала свои руки и постепенно приходила к пониманию что и выгляжу как-то иначе. Кожа другая, форма будто менялась в зависимости от угла обзора. С головы свисали длинные волосы. А чувство такое, словно с похмелья. И всё это казалось таким реальным, но и таким ненастоящим. В первый раз, когда я оказалась в таком состоянии, мне и в голову не приходило что это может быть сном. Но во второй раз сомнений не осталось. Может и не совсем обычный, но это точно сон.
Меня начала мучить неуверенность. Ещё было неизвестно насколько сильно я тронулась умом после всего пережитого. А не тронуться тут невозможно. Такое испытание не проходит бесследно. Последствия очевидны - галлюцинации и полное сумасшествие.
Чтоб не думать об этом, я решила сосредоточиться на себе. Вместо халата на мне оказалось что-то другое. То ли платье, то ли белый сарафан без единого узора. Я провела по ткани рукой, и в тот же миг память вспыхнула озарением. Платформа метро. Гулкое эхо шагов. Приближающийся поезд. Толпа людей, замерших у края перрона. Кто-то смотрел в телефон, кто-то болтал о чём-то будничном. А я... Я смотрела через арочный вход пещеры в пустоту тоннеля, туда, откуда должен был появиться поезд. Ещё секунда — и ослепительный свет прожекторов ударил в лицо. Я оцепенела от ужаса и ничего не могла сделать. Поезд молнией промчался сквозь меня, обдавая жаром и холодом. Исчез так же быстро как и появился. Открыв глаза, я смогла рассмотреть лишь замкнутое пространство. Выход из пещеры исчез, что тоже вызывало негодование. Я нервно крутила головой, но сдерживала бурю эмоций, напоминая себе о нереальности происходящего. Это помогало, ровно до тех пор, пока не появились малоприятные звуки. Слабый стон и позвякивание цепи. Я как могла, резко обернулась, ожидая увидеть нечто страшное. У дальней стены сидела девушка, скованная по рукам и ногам. Её бритая голова бессильно свисала на грудь. Тяжёлые цепи растягивали руки на манер распятия. Из одежды — лишь рваные тряпки, пропитанные запёкшейся кровью. Жалкое, болезненное зрелище.
Я шагнула было вперёд - желание помочь вспыхнуло инстинктивно. Но тут же застыла как вкопанная. Я смотрела на себя, на свою копию. Сначала безумно испугалась сумасшествия и раздвоения личности, но потом вспомнила что вижу сон и сделала ещё несколько шагов. Пленница подняла голову. Взглянула на меня отёкшими, измученными глазами и скривилась в гримасе боли. Сквозь разбитые губы потекла кровь. По лицу прошла волна судорог. И в этот момент я уже смотрела на совсем другого человека. Нет, она по-прежнему оставалась моей копией внешне, а внутренне ощущалась иная личность. И звали её Лами. Имя просто само по себе всплыло в сознании. Я будто знала её всегда, но забыла так же как и свою жизнь до пленения.
- Помоги, - взмолилась она хриплым старческим голосом.
Я сделала шаг и снова остановилась. Ещё раз напомнила себе, что это всё не может быть настоящим. В пещере осталась лишь я и не могло быть никого другого. Никакой Лам, только сны, которые обязательно заканчиваются.
- Помоги, - вновь и вновь проговаривала пленница, терзая мою душу.
С каждым разом её голос звучал всё более отчаянно. Он словно вгрызался в сознание, скрёбся изнутри. Не раздумывая больше о своей сломанной психике, я схватилась за цепь и тут же одёрнула руку. Металл настолько оказался холодным, что обжигал кожу. Он словно вылит из самой боли, страха и всех пережитых ужасов. Нет никакого желания браться за это, но я заставила себя. Взяла за тяжёлые звенья и потянула что есть силы. Никакого результата. Я упала рядом с Лами и заплакала от бессилия. Коснулась её окровавленного лица и поняла что в этом кошмарном сне мне не удастся разорвать оковы грубой силой. Они не материальны, а значит разрушить их можно лишь мысленно. Но и с этим ничего не получалось, как бы я не старалась представлять разрушение металла.
- Мне страшно, - Лами посмотрела на меня совершенно осознанным взглядом, - Страшно.
- По… почему? - я спросила, понимая собственный идиотизм в этом вопросе.
Тот страх, что испытывала она, — это всё моё. То, что я несу с собой. То, от чего не могу сбежать, даже если убиваю врага.
— Всё повторится, — прошептала она, - Они не остановятся.
Повториться? Нет. Нет и нет.
- Это не повториться, - твёрдо возразила я, - У нас есть это.
Каким-то невообразимым чудом в руке появился кинжал, оставленный Риком. До этого момента я не ощущала его в руке. Возможно на этот фокус повлияла моя решимость. А может то, что я совершенно не задумывалась о том, есть ли в руке оружие. Просто помню, что оно там было до того как уснула и всё.
- Я вскрою им животы. Гортани, глаза… они не достанут нас. Я обещаю. Мы умрём, но не вернёмся!
— Умрём, — повторила она.
— Никак иначе. Я больше не та, какой была.
Лами улыбнулась. В тот же миг я ощутила мощное сопротивление — словно тысячи невидимых, эфемерных рук тянули меня назад, оплетая тончайшими нитями, пронзающими саму ткань бытия. Глухой, многоголосый смех разлился в пространстве, пробирая до костей, вызывая головокружение и внутренний трепет. Восприятие исказилось: границы реальности размылись, предметы начали терять свои очертания, а сама пещера внезапно сменилась элегантным интерьером особняка, из которого мне лишь недавно удалось бежать. На мгновение всё произошедшее утратило смысл, а данное Лами обещание угасло в памяти, уступая место наваждению. Однако её отчаянный крик, прорвавшийся сквозь этот хаос, заставил меня вспомнить о ней. Он прозвучал отдалённо, словно исходил из другой плоскости существования, но был достаточно ясен, чтобы встряхнуть меня. Резким движением я взмахнула кинжалом, рассекая пустоту, и бросилась вперёд, туда, где, как я была уверена, находилась пленница. Во мне горело неистовое желание исчезнуть в этой темноте, как я уже делала прежде, укрываясь от ищеек. Увлечь за собой Лами и углубиться в Лоно Тьмы так глубоко, чтоб никто и никогда не смог нас оттуда вытащить.
Не знаю как, но мне удалось ухватиться за цепь. Под натиском моих пальцев металл распался в прах, а вместе с этим разлетелись на части и все окружающие нас стены. Вокруг нас завертелся хоровод из камней и пыли. Ничего другого за этим хаосом не осталось. Пространство будто схлопывалось внутрь себя, и мы оказались центром всего. Лами стояла напротив, держала меня за руки. Уже не измождённая, не покрытая ранами и синяками. Её кожа стала чистой, волосы — длинными и гладкими. В глазах больше не было отчаяния. Я смотрела на неё с удивлением, с трепетом, с какой-то непонятной мне самой любовью. Лами отвечала мне тем же.
Ураган увлекал нас прочь от всего, вихрь хаоса и света длился, пока мы смотрели друг на друга. Но стоило мне попытаться разглядеть что-то за пределами воронки, как чернота стала рассеиваться. Потоки воздуха вдруг изменили направление, начав втягиваться в одну точку, словно всё пространство засасывало внутрь. Но это было не разрушение — наоборот, мир разворачивался вспять. Мы стояли на вершине титанически высокой горы и наблюдали, как признаки разрушения обращаются к своему истоку. Обломки вновь собирались, соединяясь в целые конструкции. Сломанные шпили восстанавливали свою прежнюю остроту, мосты вытягивались над ущельями и реками, а некогда разрушенные статуи вновь обретали свои строгие лики. Дома восставали из праха, города сбрасывали пелену грязи. Всё возвращалось к первозданному состоянию, словно перематывалась плёнка реальности. Яркие вспышки стали отправной точкой упавшим ракетам. Они поднимались над возродившимися городами, описывали дуги в небе и стремительно возвращались в шахты, откуда когда-то были запущены. Казалось, что само время закручивалось в обратную спираль, восстанавливая разрушенное, стирая следы минувшего, будто готовясь к новому началу. Мир крутился под моими ногами, а я, словно зритель невиданного ранее кино, смотрела на это и никак не могла осознать истинного смысла происходящего. Это было пророчество? Воспоминание? Или же иллюзия, созданная самой тканью реальности, чтобы говорить с нами?
Поток времени ускорялся, стирая следы прежнего и возрождая давно утраченные образы. Цивилизация, достигшая величия, растворялась в своём прошлом, её величественные строения уступали место простым поселениям, затем хижинам, пока наконец сам процесс зарождения жизни не скрылся за границами восприятия. В этот момент мир обрёл абстрактность — он более не представлял собой привычные формы материи. Вместо земли передо мной простиралась колоссальная, сотканная из света и тени длань, на поверхности которой застыли живые существа. Они дрожали в лучах золотого сияния, возносясь навстречу солнцу. В этот момент я ощутила необъяснимый благоговейный трепет, но прежде чем смогла осмыслить увиденное, реальность разорвалась. Меня резко выдернуло из видения. Настоящая, всепоглощающая боль вонзилась в сознание, вырывая из странного транса. Я снова лежала в пещере и от каждого движения моё тело содрогалось от спазмов. Рядом не оказалось Лами, отсутствовал и Рик. Суровая реальность приняла меня одаряя нестерпимым чувством одиночества. Какое-то время я тосковала по обществу спосённой Лами, но вскоре её образ стёрся как всегда бывает со снами.

Я не знала сколько смогу терпеть боль и сколько организм способен выдержать кровопотерю. У меня было три варианта развязки событий и все три при условии что Рик попался. Я могла умереть медленно и болезненно от раны или быстро от укола кинжалом. Третий и самый ненадежный вариант - вернуться к нелюдям. Вероятно они могли бы меня вылечить, но после этого меня ждала какая-нибудь… Чёрная комната? Перспективы весьма расплывчаты. Именно поэтому я так часто подносила лезвие к шее, но каждый раз останавливалась. Надежда на возвращение Рика удерживала мою руку от рокового шага. Удел слабаков — оставаться в ожидании, той самой надежды, питая себя иллюзиями. Верить в счастливый конец.
- Скорее, -  молила я, глядя в серое, беспросветное небо, сжимая рукоятку кинжала до побелевших костяшек
Желание сделать это становилось всё сильнее. Но тело напротив - слабело. Я понимала: если промедлю ещё немного, то просто не смогу поднять оружие.