Инспектор против колоды карт
Глава, в которой выясняется, что предсказать проверку налоговой легче, чем пережить ее
Продолжение, в котором налоговая встречается с мистикой, а кот — со своим Ватерлоо
В городе N, в котором слухи плодились быстрее кроликов в совхозе «Рассвет», новости о сгоревшем ларьке и вернувшемся коте вознесли Чижикова на вершину славы. Теперь у его калитки толпились не только горожане, но и проходившие через город табором цыгане, желавшие «перенять дар», и местный фотограф, мечтавший запечатлеть пророка для истории. Василий Пантелеевич, попивая чай с вареньем мадам Глушковой, размышлял: «Слава — как селедка: приятно, но, если переесть — жажда замучает».
Первым тревожным звонком стала бумага из инспекции: «Гр. Чижикову В.П. явиться для беседы о налогообложении нетрудовых доходов».
— Налог?! — ахнул Василий, роняя пустую банку из-под варенья. — Да я почти бесплатно народ духовно обогащаю! Разве духовность облагается пошлиной?
Кот Барсик, дремавший на солнечном прямоугольнике на полу, презрительно сощурился: «Мяу, мол, Наполеон тоже платил налоги, пока не начал завоевывать Европу».
Но беда пришла не одна. В дверь, не стучась, вошел гражданин в сером пальто и с лицом, словно высеченным из гранита и напоминавшем памятник неизвестному бухгалтеру.
— Инспектор Прутков, — отчеканил он, доставая блокнот. — Ваша деятельность, гражданин Чижиков, пахнет… и ой как пахнет… частным предпринимательством. А это, как вы знаете…
— …подрывает устои? — робко подсказал Василий.
— Правильно. Налог — 30% с каждого предсказания. Плюс патент. Плюс взнос в фонд мира.
Чижиков, мгновенно вспотев, схватил колоду:
— Давайте, я вам погадаю! Бесплатно! Видите карту «Правосудие»? Это же…
Инспектор, не глядя, вытянул «Повешенного».
— А-а… — запинаясь, забормотал Василий, — это значит… глубокие размышления! Переоценка ценностей! Возможно, вам стоит… э-э… отпуск взять?
— Интересно, — хмыкнул Прутков, записывая. — А карта «Дьявол»?
Тут Барсик, решив, что пришло его время, прыгнул на стол и лапой выбил карту «Башня» прямо в чашку инспектора. Чай брызнул на серое пальто.
— Саботаж! — взревел Прутков. — Кот - агент буржуазии! Протокол составлю!
Василий, в отчаянии, сунул ему в руку «Звезду»:
— Не спешите! Видите? Надежда! Возможно, ваше пальто… очистится от кармы!
Но судьба, как назло, подкинула сюрприз. В калитку ворвался купец Ерофеев:
— Василий Пантелеевич! Чудо! После вашего предсказания я получил… экспортный заказ! Из Болгарии! На скобяные изделия! Горисполком в восторге!
Инспектор замер:
— Экспорт? В Болгарию? Но это же… валютная операция!
— Именно! — подхватил Чижиков, хватаясь за соломинку. — А я… я ему карты раскрыл! Морально поддержал! Это же… духовный экспорт!
Прутков, впервые за день, улыбнулся. Улыбка была похожа на трещину в граните.
— Гражданин Чижиков, ваша деятельность… неожиданно полезна для народного хозяйства. Патент оформлю со скидкой. Но кот… — он грозно посмотрел на Барсика, — пусть больше не портит госсобственность.
Когда инспектор ушел, Василий рухнул на стул:
— Барсик! Ты меня чуть в тюрьму не упек! Где твоя выдержка Наполеона?
Кот, небрежно вытянув когти, стащил со стола «Императора» и унес под диван.
Вечером, разбирая погрызенные карты, Чижиков перечитывал записку тети Матрены: «Вася, если придут с проверкой — говори, что гадаешь на благо Родины. И подкинь им «Колесницу». Чиновники обожают движение, особенно, если оно не в их сторону».
Перед сном Чижиков записал в дневнике:
«Выводы:
1. Родина простит все, если ты ей валюту приносишь.
2. Кот опаснее инспектора.
3. Тетя Матрена, кажется, предвидела даже налоги.
Главный вопрос: если Барсик — Наполеон, то кто тогда я? Его маршал? Или… его Ватерлоо?»
Уже лежа в постели, Василий услышал странный шум. Барсик, сидя на окошке, методично сбрасывал горшки с геранью на тротуар. В лунном свете его силуэт казался неестественно крупным.
— Император готовит новую кампанию? — вздохнул Чижиков. — Хоть бы Египет завоевал. Там, говорят, тепло…
(Продолжение последует, как аванс после удачного экспорта. Или как герань на голову прохожего.)
P.S.: Автор напоминает: если ваш кот сбрасывает горшки — это не обязательно Наполеон. Возможно, ему просто не нравится герань. Или прохожие.
Свидетельство о публикации №225072301357