Его Алмазом кличут. Глава 4. Дорога

В  самолете я выстраивал структуру интервью. Максимка же ковырялся в своем фотоаппарате, пытаясь его настроить. Сначала я не обращал на него никакого внимания, но его раздражённое бормотание заставило меня повернуться. Я предложил ему свою помощь, на что он поднял на меня свои изумлённые глаза, в которых читалось: «Кто? Вы? Мне помочь? Вообще-то здесь я фотограф и я лучше знаю!». Ну нет, так нет, настаивать я не стал. Похоже, Максим всё еще находился под действием юношеского максимализма, на тот момент ему было лет 20, не больше. Усмехнувшись, но так, чтобы он этого не заметил, я отвернулся, решив оставить его в покое, наедине со своими амбициями.

Максим – типичный акселерат, жаль, что подобное явление коснулось только его физического состояния, он очень высокий и очень худой. Судя по обилию растрепанных волос на голове, ему давно следовало подстричься. Пальцы рук длинные и тонкие, а взгляд совершенно пустой, словно человек спит с открытыми глазами.

Я чертыхался накануне, недовольный предстоящей поездкой и, на мой взгляд, её бессмысленностью. Тогда я предполагал, что дорога ограничится самолетом и машиной от аэропорта до конечной точки пребывания. Но знать бы мне, как всё будет на самом деле… Не поехал бы ни за что! Даже под угрозой увольнения. Это и правда чистое издевательство! Мы долетели до Емельяново, а дальше… И кто его знает как дальше? А нам нужно было ехать еще 80 км до самой деревни. Таксисты отказывались ехать, ссылаясь на то, что «там дебри и никто не живёт». Ещё мы узнали, что в это село попасть можно только на вертолёте, который навещает местных жителей один раз в месяц, привозя продукты. Непроходимые леса и грязь не дают возможности пробраться машинам и уж тем более благополучно вернуться назад.

После всего услышанного я невольно подумал о том, не сделал ли я шефу чего плохого, ведь такая командировка очень походит на чистую месть. Меня отвлек Максим:
– Что будем делать? – он смотрел на меня и хлопал глазами.
– Машину искать, – ответил я, хотя сам уже не верил в успешное завершение дела.

К нам подошла цыганка. Она была внешне неприглядной. Копна ее пышных волос была собрана под ярко-красным платком и была похожа на большой шар. Лицо смуглое и дряблое, несмотря на то, что лет ей было не больше сорока. Полное тело скрывало множество юбок и кофт, одетых одна на другую, но все они были грязными, словно каждая из них служила ей не только одеждой, но и фартуком, о который можно смело вытирать руки. Когда она приблизилась к нам, мне хотелось немного отстраниться. Хотя бы потому, что начав разговаривать с нами, она оголила свои золотые зубы. Однако, не стесняясь своего вида, она оказалась довольно бойкой:

– Давай довезём, дарагой! Недорого! – сказала она со свойственным цыганам акцентом.
– А ты там что забыла? – ехидно спросил Максимка.
Я тоже с интересом посмотрел на неё, ожидая ответа. Надо же, мой попутчик спросил что-то относительно умное.
– За клюквой едем, родной, собираем, места хорошие, – протараторила она и показала на мужчину, ожидающего её в старой «шестерке».
Максимка вопросительно посмотрел на меня. Я сам не знал, как быть. Ну, думаю, можно рискнуть. Даже если решат обокрасть, брать у нас нечего. Разве что фотоаппарат. И представив расстроенное лицо юного фотографа, мне стало смешно. Зря только в самолёте его настраивал. Ха-ха-ха!

Мы с Максимом неуверенно направились к предложенному нам транспортному средству. И пока шли к машине подбежало трое цыганят, звонко кричащих на своём языке. Они были разного возраста: девочка лет десяти и двое мальчиков примерно около семи и четырех лет. Дети были такими же грязными и ободранными, как их мать. Однако у старшего сына в кулаке был зажат неплохой мобильный телефон, ставший, видимо, очередным «уловом» для не избалованных подобными игрушками детей.

Я и мой напарник пришли в ужас, понимая, что эта орава тоже поедет с нами! Цыганка же и вида не подала, что осознает наше с Максимом негодование. Словно подобная ситуация считается нормальной, когда в пятиместном автомобиле едут семь человек. Впрочем, я уверен, что для их семейки это абсолютно привычно. Но, как оказалось, это были ещё не все пассажиры! Восьмой, младенец, плотно замотанный в толстое одеяло, ожидал мамашу на переднем сиденье и мирно спал.

Я уже представлял себе весь тот комфорт и отличное настроение, с которыми нам предстояло ехать, отчего меня стало слегка подташнивать. Но выхода не было. Мы с фотографом уселись на задние сиденья, обтянутые протертым бархатом. Мне повезло – я сел у окна. Нам на колени посадили мальчиков, а девочке мать велела сесть отдельно у другого окна.

Машина цыганской четы не внушала надежды на то, что мы без проблем доедем до места. Я даже засомневался, заведется ли она. Старые ржавые Жигули выглядели жалко. Но нет, цыган резво повернул ключ, и машина послушно, но со скрежетом и натугой, двинулась вперёд.