Егорка

Был теплый вечер. Тусклые фонари освещали тропинки опустевшего парка. Этот свет мог казаться таким романтичным для влюбленной парочки, которая решила бы, обнявшись, прогуляться по осенним дорожкам, усыпанным желтой листвой. Алисе же так не казалось. Она шла, оглядываясь по сторонам, и лунный свет, создающий множество неприятных, скрывающих что-то теней, пугал и отталкивал. Да и Он, не пропустивший ни одного вечера, постоянно провожающий ее после прогулки с друзьями, не появился сегодня. А ведь она так привыкла к обществу этого молчаливого, влюбленного парня.
Алиса прошла уже половину своего пути, свернула за угол, где обычно собирается большая компания, но и там сегодня никого не было. Тишина, фонари, шелест листьев под ногами и быстрый топот, внезапно раздавшийся из-за угла. Алиса испуганно оглянулась на источник шума, приглядываясь к ветвям деревьев, скрывающих поворот. В темноте появилась фигура бегущего человека, направлявшегося в ее сторону. Девушка вздохнула с облегчением, Егорка. Он любил Алису, восхищался ее красотой, но никогда не говорил об этом. Все прекрасно видели, как он каждый вечер плетется за ней тенью, а по утрам провожает взглядом, прячась за углом ее пятиэтажки. Все смеялись над ним, но не Алиса. Может эта черта и привлекала Егорку: она вела себя с ним, как с обычным человеком, не обращала внимания на то, что парня не признало здравомыслящим общество, прописав ему путь в школу-интернат, для детей с умственными отклонениями. Да, он был умственно отсталым, даже говорил с трудом, и сильно страдал. Алиса всегда жалела его, не гнала от себя, как остальные ребята и Егор не отставал от нее ни на минуту.
- Привет, Егорка – Алиса улыбнулась подбегающему парню – Куда торопишься? – Она знала, куда направлялся Егор, но ее воспитанность не позволяла ей задать вопрос иначе. Егорка молча встал перед ней, испуганно глядя на свои ноги, будто ища ответа в окутывающей их осенней листве.
- Ты домой? Пойдем? – прервала Алиса затянувшуюся паузу.
- Д-да… По-ойдем… Лиса – Егорка активно закачал головой, и девушка с улыбкой повернулась к нему спиной, направляясь в сторону виднеющейся из-за деревьев пятиэтажки.
Всю оставшуюся дорогу до дома они шли молча. Лиса, как называл ее Егорка, понимала, почему парень все чаще оставляет ее одну - родители парня очень сильно пили, забросив дом и двоих детей. На плечи восемнадцатилетнего Егора легла тяжелая ноша: дом, маленький брат и родители, которые требовали не меньшего внимания. Парню было тяжело справляться одному с этой работой и на любимую Лису времени совсем не оставалось. Неопрятный, всю свою жизнь никому не нужный Егор очень заботился о своих близких. Самая настоящая Золушка для родителей, которых заботила лишь выпивка. И это было удобно тем, кто жил по большей части на его пенсию, пропивая то, что не успел спрятать парень.
- Алиса, ты опять общаешься с этим отсталым из соседней улицы? – Мама встречала девушку в коридоре, подперев бока, как любят делать многие взрослые женщины – По-моему, я просила тебя держаться от него подальше.
- Мама, он просто ходит со мной…
- Ходит?! – Галина Викторовна, казалось, услышала достаточно, чтобы продолжить свои натации – Один бог знает, что за мысли в его голове! Ты возвращаешься домой через такой большой, темный парк, опомнись! Что стоит этому деб…
- Не называй его так, пожалуйста! – Алиса прервала маму на полуслове, не дав закончить описание ее спутника – Он не виноват, что таким родился. Егор – самый добрый и безобидный человек, которого я знаю. Он не сделает ничего плохого, пожалуйста…
Галина Викторовна посмотрела в большие синие глаза своей дочери, она хотела еще много чего сказать, но не решилась. Она доверяла Алисе, но очень переживала за нее и за то, что будут говорить люди про эту странную дружбу. Девушка опустила взгляд и прошла в свою комнату. Было одиннадцать часов вечера и Алиса, приготовив конспекты и необходимые учебники к завтрашним занятиям в университете, отправилась спать.
Утро было теплым и солнечным, даже будильник звенел не так противно, как обычно. Был прекрасный четверг, мама еще не ушла на работу, а значит – можно было не беспокоиться о завтраке. С кухни повеял приятный запах кофе и булочек. Мама вела себя, как ни в чем не бывало, улыбалась и шутила, сидя напротив Алисы. Рассказывая о своей коллеге, она вдруг прервалась и, нахмурившись, посмотрела в окно.
- Я думаю, тебе уже пора – сухо бросила она дочери.
- Почему ты так думаешь, рано же еще? – Девушка удивленно посмотрела на часы, электронное табло над дверью показывало семь тридцать, а это означало, что целых полчаса можно было спокойно пить кофе и наслаждаться теплыми булочками.
- Взгляни, твой конвой уже прибыл, вон за тем деревом прячется. – Мама махнула рукой в сторону посадок у соседнего дома.
- Хм, и совсем его не видно – Алиса улыбнулась, как всегда Егорка ждал ее. Каждое утро он ходил в магазин в это время, чтобы проводить ее взглядом.
Она вышла из дома ровно в восемь часов и направилась в сторону парка, через который обычно возвращалась домой после прогулки. Девушка знала, что «Конвой» и носа не покажет на ее пути. Она шла, разгоняя листья под ногами, думая о предстоящем дне, о друзьях, о маме, в голове семнадцатилетней первокурсницы было много мыслей, и она уже давно привыкла не обращать внимания на шелест за спиной. Егорка, как всегда прячется. Только вечером ему хватает смелости показаться на глаза. Ровно через пятнадцать минут Алиса уже коснулась двери родного университета, она приостановилась, но, услышав, как за углом здания кто-то, до сих пор шумевший, притих, улыбнулась и вошла вовнутрь.
Лекция была скучной, причем Александра Львовна, преподаватель истории, своей монотонностью, безусловно, придавала особую эмоциональную окраску предмету. Алиса сидела, подперев голову ладошками, и вглядывалась в большое окно, располагающееся через ряд от нее. Все было как прежде: солнце, легкий ветерок, покачивающий кроны деревьев, отражение неба в небольшом пруде, находящемся недалеко от парка. Осень в этом году выдалась теплой и солнечной, несмотря на унылое серое лето, казалось, что погода пытается наверстать упущенное до прихода зимы. Алиса отвела взгляд от окна, ее соседка по парте, заметив свободные уши, принялась рассказывать о проведенном вечере со своим новым парнем.
- Крупченко Алиса, могу я слышать ваше мнение по этому вопросу? – Александра Львовна услышала посторонний шум в аудитории и направила свой взор на Алису.
- Да, конечно – Алиса хорошо знала эту тему еще со школьной программы, поэтому без особых колебаний направилась к карте мира, висящей у доски. Повернувшись к аудитории лицом, девушка мельком бросила взгляд в окно, к которому прислонилась спиной преподавательница. – О боже… - только и успела бросить она, увидев, как на лужайке возле парка лежит человек, Егор. Она и сама не поняла, как выбежала из аудитории, спустилась вниз, пробежав два этажа, не обращая внимания на гул, создаваемый цокотом ее каблуков. Она вылетела из здания и направилась к нему, избитому, рыдающему в полголоса, завернувшись в свою потрепанную куртку.
- Егор, кто? За что?... – Только и смогла сказать она, сев перед ним на колени. Вокруг них стремительно образовывалась толпа зевак, чей покой был нарушен.
- Они с-с-ка-зали, у-убьют, по-омеха я… Никому н-не ну-жен – Егор свернулся на газоне, задыхаясь от боли и обиды – Я… у-урод я, с-с-ка-казали.. – Он плакал, не в силах остановиться, Алиса закрыла лицо руками, жалость и обида терзали ее душу, как можно, кому он причинил вред? Он никогда никого не трогал.
- Ану, разойдись! Цирк вам тут, что ли? – Сквозь толпу пробирался вахтер, Семен Палыч – Давайте на пары все, их никто отменять не собирался. Ну-ка, парень, ай-да со мной – Палыч поднял парня и под руку повел его в медпункт. Алиса смотрела вслед ковыляющему Егору, вытирая слезы кончиком рукава белоснежной блузки. Разве можно быть такими жестокими, кому мог помешать человек, который даже на глаза показаться боится. Откуда столько злобы, откуда… Девушка села на скамейку, пытаясь привести себя в чувства, скоро кончится пара, на которую она уже не попадет, Алиса ждала, когда выйдет Егор из университета, но до начала следующей пары он так и не вышел.
По дороге домой Алиса думала о случившемся. Где сейчас Егор? Кто мог с ним такое сделать? Вопросы кружились в голове у девушки. Весь день и вечер она провела глядя в окно, но улицы, как и вчера были пустыми, за исключением того, что вчера один силуэт все-таки дополнял картину ночного парка, а сегодня…
Утром Егор так и не появился. Алиса шла, опустив взгляд, тревожные мысли не покидали ее голову. Придя в университет она сразу отправилась в медпункт, чтобы спросить, когда отпустили избитого парня и что известно о тех, кто это сделал. В кабинете медика не оказалось и Алисе пришлось опоздать на первую пару, чтоб дождаться возвращения Светланы Сергеевны.
- Вы ко мне? – Светлана Сергеевна, открывая дверь медпункта, обратила внимание на Алису, стоящую напротив нее.
- Да, я по поводу вчерашнего происшествия, по поводу избитого парня… - Алиса затараторила с такой быстротой, что привела медика в легкий ступор. Задумавшись, выслушав до конца все более разумные объяснения девушки, она все-таки сообразила, чего именно хотят от нее.
- А-а… вот ты о чем, понятно – На лице Светланы Сергеевны читалось понимание, пробивающееся сквозь густые дебри пережитого за вчерашний рабочий день – Забрали парня, в больницу увезли, психиатр там с ним работать собирался.
- А куда? В какую? – Алиса вцепилась в рукав медсестры
- Понятия не имею, ничего не говорили – Светлана Сергеевна пожала плечами и, освободив руку от цепких пальцев девушки, удалилась в свой кабинет.
День тянулся неимоверно долго, Алиса, получив от Александры Львовны за вчерашний сорванный урок, расстроилась еще больше. Вроде то же яркое солнце светило сквозь чистые стекла того же большого окна, но никакого удовольствия, никакого света оно не доставляло. Пруд, тот же чистый маленький пруд, что и вчера, своими отблесками только раздражал грустный взор девушки. По дороге домой, как назло, попадалось очень много прохожих. Приближение выходных вызвало естественный всплеск молодежи почти на каждой скамеечке парка. Некачественная музыка из мобильных телефонов, перебиваемая такой же, только с соседних скамеек, эти безмятежно смеющиеся, оглядывающие прохожих с ног до головы компании вызывали отвращение. Наконец – то дом, Алиса вошла, скинула надоевшую за день обувь, сразу направилась к себе в комнату. Мамы еще не было. Она обычно приходит около семи часов вечера. Она легла на горячую от солнечного света кровать и закрыла глаза. Переживания по поводу Егора не оставляли ее не на минуту, где он сейчас, что с ним, она не могла дать ответ ни на один из вопросов. Мысли, одни мысли… Алиса проспала весь день. Мама, придя домой, укрыла дочь одеялом и несколько минут стояла у кровати, наблюдая за сладким сном дочери. Она понятия не имела, какие мысли терзают эту милую девочку, для мамы все было в порядке, все как прежде, даже тот дефективный мальчик, что постоянно преследовал дочь, оставил ее в покое. Мама закрыла занавески и вышла из комнаты.
Выходной день предвещал неизбежную головную боль, так всегда случается, когда проспишь весь день и ночь, пусть перед этим ты много двигался или не высыпался, но организм будет капризничать и покажет, как надо себя вести и сколько нужно спать. Первое – посмотреть в окно, Алиса подскочила, распахнула занавески и снова никого. Какой здравомыслящий человек в десять часов утра, в выходной будет гулять по парку? Ни один. Егор? Он, конечно, мог, но его не было, очень давно не было. Алиса вышла на кухню, мама еще спала и она, стараясь не шуметь, выскочила в подъезд. Утром в булочной за углом ее дома продавали очень вкусные булочки, с хрустящей корочкой, которые, в дополнение к свежему молоку могут составить отличный завтрак. Она зашла за угол дома, где обычно собиралась приличная кучка старушек по утрам, а к вечеру, контингент заметно менялся в возрасте, и ходить в магазин становилось не самым безопасным занятием для молодой девушки. В магазинчике было пусто, за прилавком дремала тетя Люба, соседка из шестьдесят четвертой квартиры.
- Здравствуйте, тетя Люба – Алиса, открыв дверь, задела колокольчик, висящий сверху и нудно звенящий, когда кто-нибудь заходит. Тучную продавщицу это слегка взбудоражило, и она раздраженно уставилась на посетительницу.
- А-а, Алиска, привет. Хлеба и булочек? – Выдавила из себя Тетя Люба.
- Ага. И молока еще. Свежее?
- Только привезли – Продавщица поставила пакет на витрину, отсчитала сдачу и вернулась к своему прежнему занятию. Алиса открыла дверь и вышла из магазина, пройдя мимо скамейки, которая была непривычно пустой, девушка остановилась за углом своего дома, заметив у входа в подъезд парня, по виду, недавно вернувшегося с мест не столь отдаленных. Парень стоял, размахивая руками перед соседским мальчишкой. Косте было пятнадцать лет, десятиклассник выглядел сильно испуганно и что-то невнятно шевелил губами. По виду, угрожающему Косте парню было лет двадцать пять, или меньше, у подобного рода людей сильно меняются черты лица из-за богатой приключениями жизни. Дела, казалось, начинали выходить за границы обычной перебранки, поскольку Косте пришелся неслабый удар в плечо, от которого мальчик отшатнулся назад, ища опору.
- Эй, ты, я сейчас милицию вызову! – Алиса крикнула из-за угла, не решаясь выйти из своего укрытия, но парень игнорировал кричащую девушку. Она достала телефон и набрала номер дежурной части. – Перестань, оставь его в покое! Я звоню в милицию! – На этот раз парень обернулся, но причиной послужили не крики Алисы, а сирена проезжающего мимо милицейского автомобиля. Парень в последний раз толкнул Костю и побежал в сторону Алисы, пытаясь скрыться от бегущего за ним сержанта.
- Стоять! – Кричал ему вслед милиционер, но парень не оборачивался. Когда он пробегал мимо Алисы, она, отвернувшись к стене, закрыла глаза.
- Тварь, я тебя найду еще, поорешь у меня! – Пробегающий мимо бросил сквозь зубы в сторону напуганной девушки. Парень пробежал еще метров десять и упал от удара в спину. Сержант поставил колено ему на лопатки и заломал руки, доставая наручники.
Алиса сама не поняла, как ей удалось сбежать из этого ужаса. Сердце безудержно колотилось, а в голове только слова: «Тварь… поорешь еще…». Мама еще спала. Алиса, бросив сумку на кухонный стол, заскочила в ее комнату и упала на кровать.
- Ты чего? Что случилось? – Мама подскочила в кровати, увидев заплаканное лицо дочери. – Перестань, успокойся – мама обняла дочь.
Алиса плакала еще два часа, мама не торопила дочь, понимая ее состояние. Спустя некоторое время девушка успокоилась и все рассказала матери. Это утро, Егорка, она рассказала все. Мама впервые не перебивала, не отзывалась о Егоре плохо, она просто слушала. Казалось, что ей стало жаль парня, об этом говорила одинокая слеза, скатившаяся по маминой щеке. Мама запретила девушке выходить из дома. От соседей, сбежавшихся утром на крики, она узнала, что этот парень, Никита, недавно освободился из колонии общего режима. Четыре года он сидел за грабеж со смягчающими обстоятельствами. Освободился на прошлой неделе и уже принялся за свое прежнее занятие. Никите дали 15 суток, а Костя не стал подавать заявление. Алиса просидела дома неделю, мама обратилась в местную поликлинику и добилась освобождения от занятий на семь дней, в связи с полученным стрессом.
Начало недели ознаменовывалось продолжением учебной деятельности. Снова этот парк, засыпанные желтой листвой скамейки, облысевшие деревья: все такое хмурое, невзрачное, отталкивающее. Такая яркая для кого-то желтая картина парка не вызывала ни капли улыбки у девушки, все серо. Занятия, чьи-то сплетни, бессмысленные разговоры, все раздражало. Девушка сидела, привычно повернув голову в сторону окна, но там, как всегда было пусто: Тот же пруд, те же скамейки, возле которых лежал избитый Егорка, тот же парк, все пусто, за исключением паренька, бродящего у входа в парк. Он был похож на обычного, ничем не знакомого мальчишку, если бы - не куртка. Старая потертая кожаная курточка, которую Алиса так часто видела на нем, на Егоре. Да, он вернулся, наконец-то вернулся. Алиса сидела и улыбалась, наблюдая, как неуклюже он пытается пнуть валяющуюся под ногами пластмассовую бутылку. Как не изощрялся парень, она не летела в нужном направлении. Девушка сидела за партой и наблюдала за этим смешным, пусть глуповатым парнишкой, она радовалась, что с ним все в порядке, все как прежде. Даже слова, брошенные Никитой в тот день: «Тварь», «Найду», «Попляшешь еще» - все не имело никакого значения. Все было хорошо, все было как прежде.
По дороге домой, Алиса его не встретила, оно и понятно. Во время его отсутствия неизвестно, что творилось дома, как там его маленький брат, оставленный без присмотра Егора. Алкоголики родители не уделяли должного внимания ребенку, а дом, оставленный парнем на целых две недели, мог превратиться в руины. Оно и понятно, у парня много дел, но Алиса знала одно - утром он ее видел, но как всегда не показался на глаза. Девушка восхищалась Егором, несмотря на его умственное развитие: Искренне добрый, заботливый, он гораздо лучше любого в этом городе. Все люди погрязли собственными заботами или заботятся о своей репутации в компании, именно это не дает людям раскрыть свою душу, показать то, что они так осторожно прячут. Егор же открыт, всегда и во всем, хоть и говорит с трудом но всегда правду, всегда от души.
Да, этим вечером было все прекрасно. Последние деньки теплой погоды: сухие желтые листья, ровным слоем лежащие на тропинках, голые, опустевшие деревья пропускали в парк много света от заходящего солнца, все тянуло, звало на вечернюю прогулку. Егорка уже вернулся с больницы, и с ним все было хорошо. Алиса была очень рада за парня – все обошлось. Девушка не сказала маме, о возвращении Егора, просто поцеловала маму в щеку и пообещала вернуться к одиннадцати. Хорошая погода притянула в парк немало народу, но эти шумные компании больше не раздражали Алису. Она шла и улыбалась, просто напросто игнорируя выкрикивания отдельных голосов из толпы в ее сторону. Это привычное явление, и дальше выкрика это никогда не заходит.
Друзья, шутки, разговоры, Алиса успела отвыкнуть от этого. С веселой компанией она и не заметила, как стрелка часов перевалила за полдвенадцатого. Девушка в спешке попрощалась со своими друзьями и неуклюже, на каблуках поскакала за угол дома, из за которого простирается тропинка ко входу в парк. Достав из кармана телефон, она набрала номер домашнего телефона: гудки, долгие протяжные гудки, но ответа нет. Очевидно, мама уже отправилась встречать девушку, как это бывало раньше, когда Алиса задерживалась в школе допоздна. Все будто вымерли. Алиса бежала и размышляла о том, какую взбучку она получит дома. Парк будто вымер: тишина, даже ветер перестал пробиваться сквозь ветви деревьев. Не слышно даже Егора, который обычно провожал ее по вечерам, но… дела, конечно дела. Алиса бежала со всех ног, все чаще обращая внимание на стрелку часов. Еще половина пути, как медленно она бежит и как же быстро перемещается стрелка часов. Она бежала сломя голову, девушка не привыкла заставлять маму волноваться. Скамейки, деревья, фонари, давно переставшие гореть, резкий взлет и падение: головная боль, и навернувшиеся на глаза слезы. Алиса упала, поскользнувшись на пустой пивной бутылке, за долю секунды, что она провела в воздухе, девушка не успела даже осознать, что случилось. Боль нарастала постепенно, перемещаясь от головы до локтей. Она подняла руку и ощупала затылок, но почувствовав что-то мокрое, в испуге одернула ее. Алиса лежала, не в силах подняться, слезы катились из глаз, опоздание ее уже не тревожило. Сколько времени она лежала, пока не услышала чьи-то шаги, Алиса не знала, почувствовав надежду, она изо всех сил закричала:
- Егор… Егор ты здесь? Помоги! – девушка затихла, прислушиваясь к приближающимся шагам. Егор придет, обязательно придет. Она верила. Шаги приближались все ближе и ближе, но тот, кто вышел из-за поворота в парке, заставил сердце девушки биться вдвое быстрее.
- Ох ты… Вот кого я не ожидал увидеть, так это тебя! – Никита присел на корточки возле Алисы, довольно ухмыляясь своей находке. Откуда он мог здесь взяться, почему именно он? Столько вопросов крутилось в голове, и, что самое неприятное, чувство беспомощности. Алиса попыталась встать, опершись на руку, но резкая боль в голове дала о себе знать и девушка вернулась в прежнее положение. – Ты куда это торопишься? Нее, полежи, мы с тобой еще побеседуем. Я из-за тебя, скотина, чуть второй срок не схватил, так что говорить будем долго и очень грубо. – Эта наглая ухмылка и нож, вынутый из кармана, заставляли все тело биться дрожью. Страх и слезы одолели девушку, она рыдала, не в силах остановиться, либо сказать что-то. Тело было будто сковано, а разум помутнен. Она лежала и пыталась понять, о чем говорит нависший над ней Никита. Казалось, она теряла сознание, слабела и куда-то проваливалась, из последних сил цепляясь за хрупкие берега реальности. Истошный крик вернул Алису в реальность. Она попыталась поднять голову, но сил уже не было. Она повернула голову в сторону катающихся около нее в жестокой схватке Никиты и Егора. Он пришел, пришел искать ее. Девушка закричала, пытаясь привлечь внимание, но в парке не было никого, кроме Алисы и двух сцепившихся парней. На тропинке около себя она увидела несколько пуговиц, очевидно, срезанных с ее кофты. Она благодарила бога за то, что Егор успел во время, пока планы Никиты не воплотились в реальность. Один бог знал, что удумал этот, будто одержимый, человек. Егор все кричал. Алиса не могла понять, не могла разглядеть, что происходит в тени деревьев, месте, куда не попадал лунный свет. Никиты не было слышно, а дикие крики ее защитника раздавались по всему парку.
Милицейская сирена, раздавшаяся со стороны входа в парк, заставила Алису отвлечься от источника безумных криков. Девушка попыталась повернуть голову, но все тщетно. Минуту спустя машина уже осветила своими фарами ужасную картину. Егор, весь избитый, с разрезанной, кровоточащей рукой, сидел верхом на обидчике и, с диким криком, наносил все новые и новые удары, выхваченным ножом. Казалось, парень обезумел, и, остановиться было уже не в его силах. Алиса в ужасе закричала. Наряд милиции выскочил из машины и окружил парня, все еще сидящего на трупе Никиты. Водитель подошел и сел около девушки.
- Успокойся, не плачь, все позади – он положил руку на ее голову, но поднять не решился – Я уже вызвал скорую, сейчас они приедут.
Все остальное Алиса видела уже не в силах осознать происходящее: Они, достав оружие, что-то громко кричали Егору, но он, казалось, не реагировал на источники шума. Один из милиционеров, находящийся сзади парня, бросился на него, заломав ему руку. В это время подъехала еще одна машина, это обещанная скорая. Из машины выскочили два крепких санитара с носилками и бросились в сторону лежащей девушки. Они осмотрели состояние Алисы и переложили ее на носилки. Егора уже подняли и повели в сторону патрульной машины, чтобы доставить его в отделение. Егор до сих пор что-то кричал, из глаз, обращенных к Алисе, текли слезы.
- Л-лиса! Л-лииса! - Кричал он пытаясь вырваться к своей любимой, но цепкие руки не выпускали его.
Санитары подняли носилки и направились к автомобилю. Егорка забился в руках милиционеров, яростно вырываясь на свободу. Крик его с каждым разом усиливался, а Алиса, в слезах, только шевелила губами, и смотрела на бунтующего парня. Носилки поместили в машину, но Егор, из последних сил, вырвался из рук пытавшегося запихать его в машину милиционера и побежал в сторону скорой помощи.
- Стой! Стой, стрелять буду! – закричал в панике милиционер, снова расстегивая свою кобуру – Стоять!
Одиночный выстрел. Егор остановился, резко выгнув спину. Его взгляд на мгновение впился в звездное небо, а после – плавно перешел на Алису.
- Ли-ииса… - только и успел промолвить парень и без дыхания упал лицом туда, где несколько минут назад лежала Алиса. Девушка, в ужасе, издала отчаянный крик, и уже в последний раз за эту кошмарную ночь, потеряла сознание.
Минуло двенадцать лет, тот случай был давно забыт, никто не вспомнит, кто такой Никита и чем он известен в этом районе. В том парке, как раз на том месте, где состоялась последняя встреча Алисы и Егора вновь собирается шумными компаниями молодежь и все так же весело и беззаботно проводят время. Семья Егора уехала из района, точнее, ее переселили, но куда, никто даже не поинтересовался. На месте, где располагался их дом, построена игровая площадка для детей и теперь там всегда шумно и весело. Все встало на свои места, окружающие больше не шепчутся и не показывают пальцами, поскольку все прошло так, как им было удобно, их район очистился от всякого сброда и из народа больше не выделяются такие люди, как Никита и Егор.
Казалось – все забыто, все в прошлом, так было для всех, кроме Алисы.
- … Сегодня мы уезжаем из города, Сергею дали квартиру в области, по месту работы… Прощай, Егорка… Спасибо. – Алиса поправила свежие цветы на могилке, бросила последний взгляд на надгробие и присоединилась к удаляющимся мужу и сыну. Она больше никогда не придет на это кладбище, никогда не навестит Егорку, но каждый раз будет вздрагивать, услышав краем уха его имя.