Сквозь объектив

Эпиграф
"Ты не станешь счастливей, если докажешь, что ты нужен другим. Это случится только если поймёшь, зачем нужен себе." Неизвестный автор.

В Москве Дима пытался жить громко, как будто хотел перекричать боль. Фотографировал для журналов, бегал с камерой на светские приёмы, встречался с женщинами красивыми стройными, улыбчивыми и успешными. Публиковал фото и истории: "Женщина и город", "Современная муза", "Портреты сильных." Казалось, он нашёл себя в их восхищении.

Но это был блеф. Он не мог забыть Аню, свою первую и настоящую любовь. Она была не самой яркой, не самой фотогеничной, но именно с ней он чувствовал, что живёт. Они вместе учились, он снимал её в дождь, в метро, в старых свитерах и босиком на природе. Она мечтала быть журналистом, он — фотографом, который "ловит суть". Но потом всё изменилось, она ушла, когда наш молодой "папарацци" стал гнаться за признанием, за клише, за успехом, который должен был доказать, что он чего-то стоит и без неё.
Уход своей девушки он воспринял как вызов: "Вот увидишь, Аня, я смогу с другими, с более красивыми, с более известными быть на вершине вдохновения."

Он и правда смог — было признание, лица на обложках, были случайные, страстные ночи и даже статьи о нём. Но в каждом новом лице он всё больше терял своё, всё чаще ловил себя на мысли, что кадры пусты, "глянцевы" и бездушны.

Отъезд был неизбежен, логичен и прост. Дима выключил телефон, собрал необходимые на первое время вещи, купил билет и оставил творческие и личные переживания в столице амбиций и надежд. Он уехал на рассвете, как беглец, которому нечего сказать напоследок. Москва за его спиной дышала спешкой, рекламой и чужими голосами, что налипали, как пыль, на объектив.

Пришло понимание того, что теперь — самое время сказать себе: "Дима, ты сбился с пути, потерял цель, тебе надоели заказы в стиле "lifestyle", безликие свадьбы с одинаковыми улыбками, корпоративы, где за фуршетом никто не смотрит в глаза."
Раньше он даже подумать не мог, что может устать от своих фотографий — беззвучных, чистых, но неживых. Они стали похожи на красивые манекены без пульса.

Отъезд напоминал эвакуацию в другое измерение, туда, где детство пахло полынью и речной тиной, где чудилось, что мир говорит тише, но точнее. Так он оказался в неком "Тьмутараканьске" — городке, почти незаметном на карте, с обычными людьми, размеренной жизнью, типичным кoлоритом, но с удивительной атмосферой.

Маленький населённый пункт принял его c дружеским теплом, медленным ритмом и ненавязчивым любопытством, как будто ждал. Недавний москвич поселился в старом доме с облупленными ставнями и, впервые за долгое время почувствовал, что не надо никому ничего доказывать. Будни начались нехитро — с отдыха, прогулок, осмотра окрестностей, знакомства с улицами, где асфальт местами пророс травой, где кошки сонно позировали на подоконниках домиков с незатейливой архитектурой, а дети ещё играли в классики. Сочный воздух нового места наполнял лёгкие радостными предвкушениями интересных встреч.

На четвертый день до него вдруг отчётливо дошёл смысл слов известного фотожурналиста Сергея Максимишина: "Фотография есть способ сказать: "Я был здесь. Это имело значение." И наш "бродячий искатель фотоприключений" достал камеру. Первым был Михаил Тимофеевич, бывший учитель литературы, сейчас — продавец книг на рынке. Он сидел за своим импровизированным прилавком из ящиков и неспешно читал Есенина. Его лицо, обрамлённое седой бородкой, было словно вне времени. Он не позировал, только поднял глаза на объектив и улыбнулся, смущённый от внимания заезжего фотографа.

Потом была Маруся, семидесятилетняя доярка, ушедшая на пенсию, но всё ещё приходящая в коровник "по привычке". В её ладонях, будто в коре дерева, застыли годы, наполненные трудом, лишениями и маленькими радостями. Она смеялась громко, щедро и заразительно. Но когда фотограф показал ей снимок, вдруг нежданно-негаданно её глаза наполнились слезами.
— Смотри-ка, будто снова мне двадцать, а не семьдесят... А душа-то, не стареет. Ну услужил, родимый, спасибо! — По-деревенски выразила она свою простецкую благодарность.

Он выкладывал снимки в интернет без фильтров и без пространных комментариев, всего лишь лица. "Живые лица Родины" — так Дима назвал свой проект. Почти сразу пошли отклики, письма, репосты, вопросы журналистов и интерес "братьев по цеху". Его снова звали в Москву, на интервью и на выставки. Говорили, что он поймал "русскую правду", ждали "вызывающего" продолжения, но он всё чаще оставлял вопросы и приглашения без ответа. Так бывает — сменились приоритеты. Слава перестала доминировать в его мыслях. Скамейка у хлебного магазина, где по вечерам старушки делились новостями, и дворник Пётр наливал особый чай в крышку от термоса, стала ему значительно ближе всего остального.

Однажды он снимал молодую женщину по имени Варя, обыкновенную продавщицу в булочной, высокую, с загрубевшими руками, в чепчике и муке до локтей. Но в её взгляде было что-то несоразмерно высокое для зависшей между столетиями провинции, а именно: тихая сила, будто она хранила в себе источник энергии, способный зарядить позитивом всё вокруг. Дима снял её случайно, сквозь запотевшее стекло, когда она задумчиво смотрела на мокрую улицу.

На следующий день он принёс ей отпечатанный снимок. Узнать себя Варе удалось не сразу.
— Странно, — сказала она. — Как будто это не я, а кто-то, кем я могла бы стать, если бы всё сложилось по-другому.

— А что не сложилось? — Cпросил он.

— Неважно. Главное, что всё ещё впереди, правда? — Она пожала плечами.

Этот короткий разговор запал в его душу глубже, чем наш фотомастер мог предположить.
Он начал видеть иначе, перестал замирать перед выразительными и суперпривлекательными лицами, а переключился на поиск настоящих. И чем тише была жизнь человека, тем громче звучал его внутренний свет в кадре.

Дмитрий больше не спешил брать камеру в руки. Всё чаще, без далеко идущих намерений, сидел на завалинке и слушал разговоры людей. Варя иногда приносила булочки. Не было ни флирта, ни признаний, только покой и присутствие, словно оба знали, что не все связи нужно называть чувствами. Иногда достаточно просто сознавать, что желанный человек рядом, и он тебя принимает таким, какой ты есть на самом деле.

Однажды Дима сказал ей:
— Раньше я снимал, чтобы быть увиденным, теперь — чтобы самому научиться видеть.
— Вот и хорошо, — ответила она. — Это значит, ты вернулся к себе.

Прошёл год. Проект «Живые лица Родины» стал выставкой, потом — книгой, потом — архивом. Дмитрий постепенно начал забывать о том, что такое быть в центре внимания. Он жил в неприметном городке достаточно интересно — посадил деревья, достроил недавно купленный дом, починил печку, змею не убивал, а вот сына в будущем собирался вырастить*, Варя согласна.

Послесловие от автора

Этот рассказ о разочаровании, прозрении и добросовестной победе над сомнениями и искушениями.
Первую любовь не всегда удаётся удержать. Но иногда её потеря — это путь к себе, к тишине внутри, к честности с самим собой. Настоящие кадры рождаются не тогда, когда ты выискиваешь эффектные лица и сюжеты, а когда объектив камеры совпадает с фокусом души.

Главный герой понял простую истину: успех — не в том, чтобы тебя узнавали на улицах, а в том, чтобы ты сам узнал подлинного себя, без прикрас и без маски. Смысл жизни надо искать не в победе любой ценой, а в сохранении верности тому парню, который когда-то мечтал снимать правду.

Теперь Дима выходит на "фотоохоту" лишь тогда, когда по-настоящему чувствует, что это важно, то есть, когда объектив его фотоаппарата не только готов поймать момент, но и готов свидетельствовать. Его рубрики — не просто названия. Это маркеры дороги, по которой он выбрал шагать, выйдя из накатанной колеи на открытый простор, безкрайний, порой опасный, но манящий и возбуждающий.

Судите сами:
• Смешная Весна России
• Косматое счастье Юга
• Любовь и Котики
• Непобедимый Дух
• Дом Моего Детства
• Страна и Мы

"Повезло" — скажут одни.
"Нашёл себя" — подумают другие.
"Рисковый парень" — пожмут плечами третьи.
"Причём тут вообще объектив?" — возмутятся скептики.

Приходи на фотовыставку, дорогой читатель. Посмотри и реши сам — была ли поймана суть?
И что это за странная блажь — снимать жизнь, чтобы она стала чуть ближе к правде…?



*Расхожее народное изречение - "Каждый мужчина должен в своей жизни вырастить сына, посадить дерево, построить дом и убить змею." Происхождение неизвестно. Примечание автора.