Ужин с Оззи

Чикаго, август 1978 года. Город плавился под знойным летним солнцем, но вечерами с озера Мичиган дул прохладный ветер, принося с собой запахи асфальта и предчувствие грозы. В вечеров Полина, лидер и идеолог Symphonic Metal группы - «Цесаревны», сидела в тихом ресторане отеля, пытаясь собраться с мыслями после очередного концерта. Их американский тур был в самом разгаре — череда городов, отелей, саундчеков и бесконечных миль, пролетающих за окном автобуса.
В этот вечер в том же отеле остановились Black Sabbath. Их тур в поддержку альбома Never Say Die! гремел по всей Америке. Это был последний тур с Оззи, хотя тогда об этом никто не догадывался.
Полина заметила его почти сразу. Он сидел один за столиком в углу, медленно помешивая ложкой чай. Без сценического грима, без блеска софитов, это был не Принц Тьмы, а просто уставший человек. Джон Майкл Осборн из рабочего района Бирмингема. Их взгляды случайно встретились. Он слегка кивнул, и Полина, подчинившись внезапному порыву, подошла к его столику.
— Мистер Осборн? Я Полина. Мы тоже музыканты, играем сегодня в городе. Не помешаю?
Он поднял глаза, и в них не было ни капли того сценического безумия, которого она ожидала. Только усталость и что-то похожее на вежливый интерес.
— Присаживайтесь, Полина, — его голос был тихим, с безошибочным бирмингемским акцентом. — Еще один солдат на гастрольном фронте.
Так начался их ужин, ставший для Полины одним из самых странных и пронзительных воспоминаний в ее жизни. Она ожидала эпатажных выходок, пьяных откровений, историй о летучих мышах. Но Оззи говорил о другом.
Он с какой-то мальчишеской теплотой вспоминал, как они начинали в 1968 году. Четверо парней из индустриального города, которые просто хотели сбежать от безрадостной перспективы работы на заводе.
— Мы ведь сначала назывались Earth и играли блюз. Но потом Гизер (басист Гизер Батлер) принес песню, вдохновленную старым фильмом ужасов. «Black Sabbath». И мы поняли, что людям нравится пугаться. Мы нашли свой звук.
Он говорил о своей любви к The Beatles и о том, что все эти дикие выходки на сцене — лишь часть образа, который от него ждут. В какой-то момент он усмехнулся, глядя на свою нетронутую чашку чая.
— Все думают, что я какой-то монстр. Но я никогда не был злым парнем. По сути, я всегда был клоуном. Я всего лишь добрый рок-клоун. Людям нужен был сумасшедший, рядом с которым они могли бы почувствовать себя нормально, и я им стал.
Эти слова были сказаны без горечи, скорее с философской грустью. Полина поняла, что сидит напротив человека, стоящего на пороге больших перемен. Через год его уволят из группы. Но в тот вечер он был просто музыкантом, который делился своими сомнениями с такой же, как он, случайной попутчицей в этом бесконечном туре.
Они говорили о музыке, о сцене, об одиночестве в переполненных залах. Когда они прощались, он пожал ей руку.
— Удачи вам, Полина. Не теряйте себя в этом бизнесе. Это единственное, что у нас есть.
Полина часто вспоминала тот ужин. Особенно сейчас, когда новостные ленты сообщили, что Принц Тьмы ушел навсегда. Она вспоминала не икону хэви-метала, а уставшего человека с добрыми глазами в чикагском отеле, который в тот вечер признался, что он просто «добрый рок-клоун».
И, как говорят, о мертвых — либо хорошо, либо ничего. В случае с Оззи Осборном, которого она узнала тем вечером, ничего, кроме хорошего, на ум и не приходило.