Граната

На втором этаже в нашем подъезде жил мой друг Саня Родченко – улыбчивый и жизнерадостный парень. Его отец служил офицером в местной воинской части. В то время в Союзе все что-то собирали: монеты, марки, значки, пивные этикетки, спичечные коробки и так далее. Санин батя имел необычное увлечение, даже для того времени – он коллекционировал боеприпасы. В основном патроны. Предметы коллекции, как и всё, чем наиболее гордились наши сограждане, выставлялись за стеклом в «стенке» – предмете мебели, типовом для советской квартиры. У большинства моих соседей и одноклассников они были одинаковые, производства Красноярской мебельной фабрики. Там, за стеклом, и стояли в ряд патроны, начиная от ПМ, ТТ и «калаша» до крупнокалиберных патронов от пулемётов с истребителей. Вершиной коллекции являлась противопехотная граната Ф-1. Нет, отец Александра не считал себя идиотом – он выкрутил запал и хранил его отдельно, в хрустальном бокале, а корпус поместил в гранёный стакан. Меры безопасности были формально соблюдены.

По правде говоря, мы, советские дети, не нуждались в курсах взрывного дела: как теоретической, так и практической частью владели в совершенстве. В ход шло всё, что угодно: от селитры до соды и лимонной кислоты. Карбида в нашем строящемся городе тоже хватало. Спички стоили одну копейку за коробок. Ими начиняли газовый баллон от сифона с газированной водой, а также стержень от шариковой ручки, который использовали в качестве бикфордова шнура. ЧП иногда случались: кому-то отрывало пальцы, кого-то секло осколками, но юных пионеров это не останавливало.

Вот и мы, собираясь в квартире у Сани, когда его отец был на службе, трепетно открывали стеклянную дверку и начинали перебирать скрытые за ней сокровища. Вершиной церемонии было извлечение из гранёного стакана корпуса гранаты и вкручивание в него запала. Хоть немного знакомые с военной службой люди легко представят, что бы случилось, если бы в типовой гостиной блочного дома, где находились пятеро-шестеро детей, произошёл взрыв противопехотной гранаты. Безусловно, нашим общим «пунктиком» было вынуть чеку – акт пугающий, но от этого ещё более привлекательный. В конце концов, на это решился Жека – мой сосед по площадке:

– Держи крепко! – сказал он мне и вынул металлическое кольцо. Пот выступил у меня на висках и на спине.

– А теперь-то что? – резонно спросил его я.

Ответа на этот вопрос у Жеки не было, как и у остальных. Бросать гранату через окно на тротуар навряд ли было хорошим решением.

– Вставляй обратно! – заявил я. – Живо!

– Если взорвётся, батя меня потом убьёт! – охнул Саня.

Надо сказать, что вынуть чеку гораздо проще, чем вставить назад, особенно если трясутся руки. Процесс занял у Жеки добрых 10 минут. За это время пальцы мои онемели, и когда кольцо наконец вставили, ребята с трудом отодрали их от корпуса гранаты.

Никакого урока из этой ситуации мы не вынесли. Следующее, о чём все регулярно просили Саню, было утащить один из патронов от крупнокалиберного пулемёта, чтобы бросить его в костёр на поле за домом. Саня не побоялся бы взрыва от патрона, но его страшила реакция отца. Мы много чего взорвали на этом пустом поле. Однажды, с помощью карбида, чуть не запустили в космос пятилитровую жестяную банку из-под консервированных помидоров. «Жахнуло» так, что переполошился весь наш микрорайон, который в народе почему-то называли «БАМ».

Потом Саня вырос и уехал в свой родной, то ли Новосибирск, то ли Омск. После армии поступил на службу в военизированную охрану. Миновав все опасности детства, Саня погиб от самого маленького патрона, какой можно было увидеть за стеклом в их стенке. Сослуживец из-за ревности к женщине застрелил его из табельного пистолета Макарова.