а чужих, выходит, бросаем

     Отца Звездония извлекли с мест, куда он был направлен для усиления сепаратизма волевым решением Госсовета, по требованию представителей регионов, сумевших убедительно доказать господа Сенат крайнюю необходимость дальнейшей борьбы с федерализацией, неизбежно ведущей именно к сепаратизму, на чем ожглись во времена оны генерал Деникин и товарищ Троцкий, воевавшие между собой по причине близкородственных воззрений на неближайшее будущее Великой России. Как доказавшего государскую полезность на предыдущем поприще, куда как веселее описанную Войновичем, Звездония поместили для начала в грибный карантин, как и всех, кто полагался достойным и готовым к личной встрече со средоточием стратегицкой мудрости нашего времени, но поскольку в предыдущей сказочке ехидный коала возмечтал о кончине диктатора, то карантин целесообразно заменился назначением на ответственнейший пост руководителя Комиссии по боротьбе с излишествами, наспех организованной из сотрудников распущенных ФСБ и МВД, признанных решением Кулугурского трибунала преступными организациями. Первым постановлением отца Звездония было Указание о прическах.
     - Прическа у тебя политицкая, - глубокомысленно заметил новый глава Комиссии, загоняя пинками не оправдавшего предыдущего доверия и просто провалившего противодействие фальсификациям Россиянской истории Мидинского под стол.
     - Да ни хера, - возмутился невесть как оказавшийся в членах Комиссии Сухоруков, натужно блестя потной лысиной.
     - Политицкая, - повторил отец Звездоний, окропляя загнанного под стол мочой, - недаром таковское именуют на нерусском скинхэдством.
     - Мы в России, - жалобно вякнул из - под стола окропленный, - говорим по - русски.
     - Ссали и срали, - заступился за поверженного мыслителя Сухоруков, вызывающе морщиня щеки, - на иные языки и наречия. По - нашенски ежели, так просто лысый.
     Звездоний, веско усмехнувшись, сел за стол и, аккуратно положив отсутствующий подбородок на сложенные крендельком ладони, произнес :
     - Ленин - раз, Хрущев - два.
     Сказал и замолчал. Из - под стола, утирая обоссанный лик рукавом вышиванки, вылез Мидинский. Упруго прошелся по кабинету и спросил, ни к кому из присутствующих не обращаясь, будто гадкий русский театральный актер :
     - Путин.
     - Плешивый, - отмахнулся трицепсом Сухоруков.
     - Помер с утра, - уточнил отец Звездоний, щелкая кнопицей смартфона. - Вот, чтите сами, коала описал во всех подробностях.
     Прочитав сказочку коалы, Мидинский снова возмутился :
     - Какой диту ?! Он по - русски не могет, что ли ?
     - Он может, - тщательно произнося слова русской грамотки малой проскрипел отец Звездоний, - но не хочет.
     - Обращение к мужчине ! - неожиданно вспомнил школьные уроки Сухоруков. - Потому что к женщине было бы не мон, а ма.
     - Чепуху говоришь, - не согласился с ним Звездоний, - там значение имеет род последующего слова, а не пол. Последующее слово любовь, а оно у французов мужского рода.
     - Авуар, - догадался Мидинский, ужасаясь, - и этр.
     Звездоний захохотал, пуча глаза.
     - Авуары ваши давно под арестом, - отсмеявшись сказал он, - а этр стал бэтээром.
     - БМП ! - бросился в спор Сухоруков, решивший, видимо, во всем и всегда противоречить власти, слава Богу, не советской, но новейшей и моднейшей российской.
     Так они и спорили, руководили, дискутировали, пока все население России благополучно не эмигрировало, оставив генералов без мужиков. А баб на Руси испокон веков - жопой жуй.