Байконурские странички. Пикник на Куандарье

 Часть 1. Сборы.

   Восемь лет довелось мне поработать на строительстве объектов космодрома Байконур. Отличный возраст–от тридцати двух до сорока лет, это такой период, когда уже многое знаешь, многое умеешь и главное многое можешь. Интересная работа, встречи с интересными людьми со всего Союза, возможность в 90 процентов случаях принимать самостоятельные решения, начальство ведь далеко, все это создает благоприятную обстановку для творческого развития, для профессионального роста. Пройдя период адаптации и встроившись в систему взаимоотношений с Заказчиком, с Генподрядчиком, с коллегами из различных ведомств занимаешь свое место в производственной цепочке, постепенно зарабатываешь в меру сил и возможностей определенный авторитет.
   Обязанности начальника участка в Москве и в дальней командировке резко отличаются и по объему, и по разнообразию. Если в Москве, проводя инструктаж по технике безопасности, я в конце добавлял: до 17 часов я за вас отвечаю, а после вы сами себе хозяева, хотите на красный свет переходите, хотите, расслабляйтесь у киоска с пивом, только завтра на работу как штык. А на отдаленных объектах ты отвечаешь за все, и за работу, и за обеспечение бытовых условий, и за поведение работников в свободное время. Вот и приходилось организовывать выезды с площадок в город, называвшийся в ту пору «Ленинск» на концерты приезжавших время от времени звезд эстрады, устраивать выезды на рыбалку, на бахчи, на которых после сбора урожая оставалось большое количество дынь и арбузов. Одним словом, организовывать досуг.
   Вот в свете этих проблем в ноябре месяце ( днем еще + 25) мы решили организовать выезд семей сотрудников, проживающих на площадке 10, то есть в городе, на реку Куандарья. Куандарья, в вольном переводе «счастливая река», это одна из стариц Сырдарьи. Она начинается в виде ответвления от Сырдарьи и течет себе в сторону Аральского моря. Течет она, течет по пустыне, одетая в шубу из зарослей саксаула, жингила, то есть тамариска, тростника и разнокалиберных колючек самого устрашающего вида, среди которых знаменитая верблюжья просто нежная травка светло-зеленого цвета. Ее колючки брюки не пробивают, но голые ноги побереги. Вода постепенно очищается от мути, становится прозрачной, а бурно развивающийся из-за высокой температуры зоо и фито планктон дает богатую пищу различным видам рыб. Сочный тростник на мелководье служит отличным кормом для растительноядных рыб, белого амура и толстолобика, вырастающих до очень приличных размеров. Наличие «белой» рыбы порождает массу хищников: судак, жерех, щука, сом и интересная рыба змееголов, но о ней в другой раз и поподробнее. В прибрежных зарослях масса животных: мощные кабаны, длинномордые и злющие, не в пример нашим российским, зайцы-толаи с огромными ушами, ушастые ежики, хищные хори, и противные черепахи. Идешь вдоль реки, а эта «суповая тарелка» шипит на тебя, словно змеюка, ощущение малорадостное. Правда, на поверхности эти твари всего пару месяцев, а затем, отложив яйца, зарываются в песок до будущей весны. А уж птиц я перечислять не буду, количество видов от размеров в три- четыре сантиметра мелких пичужек, до красавцев фазанов и различных гусей и лебедей - огромно.
   Казахи берут из реки воду для полива сельскохозяйственных культур: риса, кукурузы, пшеницы, картофеля, на бахчи с арбузами и дынями, тростника, выращиваемого в качестве сена для коров. Вода, сбрасываемая с рисовых чеков, образует озера, в которых заводится рыба и селятся многочисленные птицы. А река постепенно становится все уже, мельче, потом превращается в цепь озер, а после и вовсе исчезает среди песков.
   Но среднее течение, которое я выше описал, красота! Как не показать такой оазис детям и женам, пусть отдохнут от монотонной однообразной жизни. Какие проблемы надо решить в связи с поездкой? Первое. Транспорт. Ну, с этим вопросов не было: командирский УАЗ-469, «головастик» УАЗ-452, и ГАЗ-53 с будкой. Все исправно, в каждой машине ящик с набором первоочередных запчастей, лопаты, домкраты, буксиры, все на месте, да и три машины разом не сломаются, если что, можно и за помощью сгонять. О двойном запасе бензина я даже не упоминаю, это само собой разумеется. Второе. Запас продуктов и воды. Если запас продуктов можно пополнить охотой и рыбалкой, то уж без воды как в известной песне «и не туды и не сюды». Из реки даже кипяченую воду употреблять не решались, а вода из скважин частенько попахивала сероводородом, стоило выпить всего стакан, то через полчаса штаны можно было не застегивать. Третье. Перед поездкой обязательно составить самый подробный список того, что необходимо взять с собой, и, собираясь, обязательно отмечать то, что уже погружено. Иначе за сто километров от дома можно обнаружить, что забыли, например соль, или половник и приходится разливать уху в тарелки столовой ложкой. А автор этого рассказа однажды укатил на охоту, забыв дома патроны. Прокатился!

Часть 2. Дорога.

   Все, собрались, но до места еще сотня километров, и их надо преодолеть. Самое трудное это начало маршрута – преодолеть Сырдарью, ширина которой метров триста. На выбор четыре пути. Первый, через город Казалинск. Там ходит паром, но это удлинение дороги километров на 180. Второй путь через станцию Джусалы. Здесь короче, но не на много, всего лишних 150 верст. Третий путь, это брод. Это на картах брод обозначается двумя прямыми пунктирными линиями, а брод через Сырдарью извилист словно огромная подводная змея, чуть влево или вправо, можно сделать такой «бульк», что и выпрыгнуть не успеешь. Представьте, тихонько двигаешься по броду, гоня тупым носом УАЗика волну, которая выше капота сантиметров на тридцать, а чуть в стороне, метрах в шести из воды торчит угол нарощенного борта ЗИЛ-130. Когда-то кто-то ,не зная броду, полез в воду и булькнул в такую яму, что автомобиль даже вытащить не смогли. Поэтому, чтобы не повторить судьбу этого грузовика, расставляешь вешки, отмечающие правильный маршрут. А вешками служат участники похода. И вот картина. В местах, где надо поворачивать, стоят голые, но в трусах, конечно, парни и показывают нужное направление. Волной от машины их сбивает с ног, и они, чертыхаясь, по пояс в воде бредут к противоположному берегу. Вот такая переправа. И четвертый, самый удобный и самый простой, но, одновременно самый сложный путь. А простота и сложность его заключается в том, что он проходит по понтонному мосту, для проезда по которому надо иметь особый пропуск, отличный от того, по которому въезжают в город через остальные КПП. Не буду загромождать мой рассказ о том, чего мне стоило добиться того, что при виде моей машины солдатики моментально поднимали шлагбаум. Но факт остается фактом, пара дружеских фраз, пожелание счастливого пути, барабанная дробь покрышек на стыках секций понтонов, и вот мы на левом берегу желтой реки – Сырдарьи.
   И впереди обещанные сто километров пути. Конечно, не какого асфальта или даже захудалого грейдера, только бесчисленные полевые дороги различного качества. То на буграх разбитый известняк с такими колдобинами, что, если не успеешь затормозить, твой автомобиль полностью оправдывает прозвище «козел». То песчаные тягуны на очередной бархан, которые надо уметь проходить: заранее на еще относительно твердом покрытии включив вторую или даже первую передачу, газу до отказу. И, завывая двигателем на всю округу, пытаясь зацепиться, хоть одним колесом за какую-нибудь кочку, поднимая за собой тучи песка с первой попытки взобраться на вершину бархана. Неудача в исполнении этого маневра означает длительную работу лопатой и под «раз, два, взяли» утомительное толкание машины к подножью. Более - менее спокойная езда по равнине. Но здесь другая беда - истолченная до состояния муки высшего качества глинистая поверхность. Машины ведь негерметичны, особенно УАЗ с его брезентовым тентом. Мелкодисперсная пыль проникает во все, даже в самые маленькие щели, постепенно делая экипаж более старым, чем он есть на самом деле. На глазах седеют волосы, брови, усы, и люди в автомобиле становятся похожими на персонажей мультфильма «Сказка о потерянном времени». Избавиться от этого пустынного «минуса» просто невозможно, ведь в задней зоне движущейся машины образуется зона пониженного давления, которая, как хороший пылесос, засасывает в салон все новые порции пыли.
   Открытая местность, казалось бы, приложи линейку, и вот тебе маршрут. Но не тут-то было, дорога предельно извилиста. Едешь и клянешь этих казахов, надо же, как наследили, что они прямо проехать не могли. Но не так все просто, за любым зигзагом дороги может скрываться коварная ловушка, иногда смертельная. Так в одном месте среди песков вдруг с обеих сторон дороги возникают два островка тростника. Не успеешь полюбоваться этими кусочками зелени, как дорога, врываясь между ними, делает сначала крутой левый поворот, и сразу же правый. Не успеешь снизить скорость, рискуешь врезаться в эту стену тростника, а за ней, оказывается огромная глубокая яма с водой. Чуть отвлекся, и трагедии не избежать. Так в нулевых годах в этих местах проходило ралли «Великий шелковый путь», и один из болидов, подпрыгнув на колдобине перед поворотом, взлетел так, что, даже не задев верхушки зарослей, рухнул в эту яму. Удар о воду был сильным, и глубина большая, так что экипаж не смог выбраться и погиб. Момента трагедии никто не видел, и их искали несколько месяцев, и только потом один чабан указал на это место, как возможное место ЧП.
   И еще одна проблема дороги в пустыне, это ориентирование. Заблудиться легче легкого. Все барханы одинаковы, ориентиров явных нет, карт тоже нет, и если поехать впервые самостоятельно, то вероятность приехать совсем не туда, очень велика. Кто-то должен указать маршрут, а ты, запомнить, что очень сложно. Едешь и фиксируешь вехи, вот ориентир номер один - брошенный разорванный скат от грузовика, вот скважина с вонючей водой - ориентир номер два, вот верблюд пасется - ориентир номер три. Назад едешь, нет ориентира номер три - ушел верблюд. Дабы избежать ситуации из песни: «Адресованная другу, ходит песенка по кругу», надо выполнить так называемые «кроки». Это маршрут в одну линию с привязкой по времени к положению солнца, к заметным ориентирам, и расстоянием между ними. Сделать это совсем непросто. Сидишь на командирском сиденье, с фанеркой на коленях, и, выбирая более-менее ровные участки дороги, что-то изобразить на листке бумаги. С первого раза ничего не получится, надо проехать по маршруту три-четыре раза, поработать дома над чертежом, тогда можно будет получить что-то полезное. Однажды, переправляясь на пароме через очередной рукав Сырдарьи, под названием Кара-Озек, я спросил у паромщика, как проехать на озеро Туйе Кеткен, в переводе верблюд ушел, то есть утонул. Ответ прозвучал примерно так: «Сколько люди, столько дорога».
   Не могу не рассказать еще об одной достопримечательности дороги на Куандарью. Один из ориентиров на этом пути древняя глиняная крепость. Крепостью это сооружение называют русские, а правильное название - асара. Таких городищ только в Кзыл-ординской области насчитывается более пятидесяти. Возраст их от тысячи до трех тысяч лет. Высота некоторых достигает девяти метров, по преданиям они были даже трехъярусными. Есть одно место, где находятся семь таких асар, имеющих интересное свойство: если взобраться на любую из них, то хорошо видно остальные шесть. Я разговаривал с Ларисой Левиной, руководителем археологической экспедиции в восьмидесятых годах прошлого века, занимавшейся раскопками этих построек, и она вкратце рассказала, что цивилизация, проживавшая в тех местах, называлась Маверннахр и располагалась на пути великого переселения народов. В раскопах находят ювелирные изделия и монеты различных государств того времени, а своих денег они не делали. Можно сделать вывод, что они просто грабили переселенцев. А та асара, мимо которой вы проезжаете, совсем молодая, ей всего тысяча двести лет. Но сооружение интересное. Глиняные стены, высотой шесть-семь метров, толщиной метров шесть, образуют прямоугольник, размером примерно 60 на 6о метров. Люди жили внутри стены, а бойницы для защиты были направлены как наружу, так и вовнутрь.
   Интересное ощущение, когда прикасаешься рукой к стене, которой всего(!) 1200 лет. Кажется, окунаешься в глубокую древность, слышишь голоса живших в этой асаре людей.

Часть 3. Пикник.

   Все. Позади описание сборов, переправа, тяжелая пыльная дорога, описание красот реки, и даже встреча с глубокой древностью. Приехали. На берегу посреди зарослей саксаула небольшой 20х30 метров песчаный пляж, небольшая глубина чистой воды с песчаным же дном, быстро организовываем лагерь. Первым делом натягиваем тент, в качестве которого служит маскировочная сеть, устраиваем кострище, расставляем раскладные столы и скамейки, достаем провизию, ведь все изрядно проголодались, дорога заняла не один час.
   Неожиданно из-за кустов выходит невысокий, но крепкий казах и неторопливо направляется к нашей компании. Спросив, кто старший, предъявляет удостоверение рыбохотнадзора. Оказывается, за мыском расположилась бригада рыбаков, которые поставляют пойманную рыбу в торговую сеть, при этом каждый бригадир имеет такое удостоверение. Первым его вопросом было, а где ваши сети и когда намереваетесь их ставить? А мы в эту поездку «удочки в клеточку» даже и не брали, хотя полный набор у нас в кладовке на базе хранился, и пользоваться ими мы умели почти профессионально. А для ухи надергать донками и спиннингами труда не составило бы. Инспектор, которого звали Балгинбек, убедившись, что у нас на самом деле нет сетей, сразу подобрел. После того, как посидел за нашим столом и отведал городской еды,(банку с тушенкой с коровьей головой мы ему продемонстрировали сразу, уважая их мусульманские традиции), а после неторопливой беседы, сопровождаемой принятием «на грудь» энного количества «огненной воды» стал просто другом. После окончания трапезы Балгинбек неторопливо вылез из-за стола и пригласил меня следовать за ним. Добравшись до лагеря рыбаков, я увидел пару пластиковых лодок, уткнувшихся острыми носами в тростник, развешенные гамаки из грубой марли, единственное спасение от нападения мелких, но ужасно кусачих дарьинских комаров, вешала, на которых сушились разнокалиберные сети, прислоненные к кустам весла с лопастями синего цвета. У костра, над которым висела закопченная посудина, и из нее доносился явно рыбный запах, сидели еще трое рыбаков. Бригадир откинул брезент, закрывавший яму, диаметром метра три, и я увидел, что она доверху наполнена крупной рыбой. Он извлек из их богатого улова пару судаков, каждый килограмма три весом и еще два сазана такой же величины. Вот вам на уху, произнес он и велел своим коллегам отнести рыбу в наш лагерь. Мои возражения на тему, мол, мы сейчас наловим сами, были немедленно отвергнуты. Уха и в самом деле получилась отменной. Имея выбор рыбы, и соблюдая ряд определенных правил, можно легко приготовить отменное блюдо. А пока мы вели беседы на разные темы и варили уху, наши ребятишки вместе с моей спаниелькой Ластой весело носились по отмели, оглашая окрестности громкими голосами и собачьим лаем. Потом был обязательный традиционный шашлык из дикого кабана, на который мы казахов, конечно, не приглашали, свинина ведь.
   А утром мы вдвоем с приятелем смотались на соседнее озеро и удачно поохотились на уток. Охота на водоплавающую дичь там богатейшая, сбить за час-полтора десяток разнообразных уток не составляет не каких проблем. Прибыв в лагерь, я отнес рыбакам четырех тяжелых, по-осеннему вылинявших красавцев кряковых селезней, мол сделайте свое питание поразнообразней, а то от одной ухи скоро чешуей покроетесь. Общаться с местными в ту пору было легко, почти все взрослые и даже дети сносно говорили по-русски. Это сейчас выросло целое поколение, с которым не поговоришь, даже кириллицу на латиницу заменили. Тоже мне, англосаксы!
   Увидев в обед, что мы собираемся уезжать, бригадир подозвал меня, откинул брезент и предложил забрать столько рыбы, сколько можем увезти, мотивируя такую щедрость тем, что у них непонятная задержка с транспортом, и очень не хотелось, чтобы рыба пропала. Мы не заставили себя долго ждать и загрузились под завязку, халява, сэр! Перед отъездом я спросил у Балгинбека, долго еще они будут стоять на реке? Ответ прозвучал совсем неожиданно, вот через три дня река встанет, тогда и уедем. Брови мои построились домиком, какие такие три дня, вон пацанята по пояс в воде скачут чуть не целый день! Каково же было мое удивление, когда через неделю мы ездили по десятисантиметровому речному льду на УАЗике! Вот такова природа южного Казахстана.
   А потом была дорога домой. Со всеми ее превратностями, точно такая же, как на реку, только в обратном порядке. И как в классике, усталые, но довольные, к вечеру мы вернулись домой.

Александр Косульников.   г. Москва    24.07.2025 года