Берёзовые сны

   ­В конце февраля начинают сниться березы…
Дрожь еще леденелых стволов каким-то образом передается и мне.
Столбик термометра застывший на дне молчит равнодушно в квадратном окне.

    Фиолетовая ночь лижет озябшее стекло, но нетерпеливый восток уже не дает покоя и настойчивой зарей начинает гасить вечные звезды. Если в этот момент приложить ухо к оконной раме можно услышать, как пульсирует земля. Все ее токи устремляются к поверхности, переговариваясь и сталкиваясь во тьме. А, сталкиваясь, рождают новые, себе подобные. Удесятеренные, они несутся сквозь земную твердь, благословляя ее к возрождению и процветанию.

    Я видел березы в Канаде ( Гандер ), Испании и даже в Аргентине и удивлялся почему ее считают русской. А ведь везде она резала глаз и выглядела одинокой до щемящей боли в груди. А когда зимой вылетал из Берлина, то в парке Темпельхоф березы застыли строгой шеренгой и не смели шелохнуться, но еще долго тянулись в красных от заката иллюминаторах уносящегося прочь самолета.
Видимо, нигде эта девочка не чувствует себя столь привольно, как в России. В ее неубранных лесах и в незатоптаных просторах…

    …И вот теперь, сквозь темь, кладя ладони на березовую кожу, получив по щекам голыми ветками, я питаю себя и готов пережить авитаминозную раннюю весну и не позволить себе выбиться из колеи. Что дает мне силы, чья труба зовет меня? Кто манит за стены теплой спальни, не давая жалеть о сгоревших поленьях в камине? Чей глас не дает сомкнуть очи? Это они. Земные соки.
Они зовут поверх унылых снегов, по над синими лесами. Оставляя позади черные избы и заметенные, без начала и конца, дороги. Упавшее серое небо с трудом продиралось к вечеру и, вдруг, не выдержало и разродилось весьма добрым невесомым снегом, вмиг вернувшим землю в Рождество. В Возрождение.
И ведь березы первыми откликнулись на призыв, и, ничуть не стыдясь своей наготы, утолят нашу жажду. Только не пораньте дерева. Просто прикоснитесь к ним губами. И тогда опять тетерева зашипят над древними токами…