Озарение

Скитались ветры по барханам,
песчаной колкостью дыша.
Зной надвигался грозным ханом,
гнал как табунщик, не спеша.

Шел на закат вагон товарный
как Чингис-ханова орда.
Из Азии в свой мир нетварный
я падал с неба, как звезда.

И бил по стыкам тяжкий молот,
платформу сумрак овевал,
я грезил, ибо был я молод,
жизнь словно песню распевал.

Туда, где Тереком бурливым
бездонная текла душа,
я с клекотом нетерпеливым
летел, на пиршество спеша.

Но царь-Кавказ раскрыл мне очи,
явил почившие миры,
чья скорбь поныне сердце точит,
стекая с плачущей горы.

Вселенная перед кончиной,
изживший Бога отчий край,
пресытившийся мертвечиной
довольных падальщиков грай...

Жизнь уцелела только в нищих
мотавших слово червячках.
Питать бы век духовной пищей,
да тутовник в песке зачах.

И, озаренный вещим страхом,
к земле поруганной, святой,
я перенесся божьим взмахом,
крича минувшему: постой!