Дядь, дай десять копеек!

У Идеи шестеро детей. Она всегда в делах, заботах, поздно ложится спать. Никогда не отдыхает днем, как соседка Даша. А если и поспит, голова начинает болеть  - потому и не ложится.


Если Даша легла, её дети ходят как мыши, тихо-тихо, разговаривают шепотом.
     - Тихо, мама спит, - уважительно говорят они своим подружкам и выходят из дому.
Дети всё видят, всё подмечают. Не надо думать, что они маленькие и глупые. Они сравнивают своих родителей с чужими, делают выводы. Её дети знали, что, откуда бы они ни пришли: из школы, зимой - с горки или летом - с купания в заливе, в доме всегда приготовлена еда для них. Некогда их матери спать.

 
Иде хотелось иногда пообщаться с соседками: обменяться новостями, посидеть немного. Она просила мужа, плотника:
     - Иван, сделай скамейку!

 
Иван сколотил на скорую руку лавочку: поставил две крепких еловых чурки, сверху гвоздями «присобачил» широкую и гладкую доску - двухдюймовку. Удобная получилась сидушка. Выставили её за ограду, в тень раскидистого, с узкими листьями, тальника, и она пришлась здесь к месту. Не у каждого двора в их приамурском посёлке лесозаготовителей есть даже такие лавочки.

Тальник, как называют по-амурски иву, рос в углу большого двора с георгинами, гладиолусами, астрами, свесив через забор свои гибкие ветви на улицу. Его никто не сажал, он вырос сам. Во дворе не мешал, и Иван не стал его вырубать. От него на лавочке в жаркий июльский день - кружевная лёгкая тень.

Ида с утра подоит корову, напоит её, ещё - бычка и телёнка. Отгонит их на пастбище к речке, задаст корм свиньям и курам, накормит большую семью завтраком. И, уже порядком подустав, если и присядет на лавку – поговорить с соседкой Клавой, то за временем следит. Обед надо идти готовить, в огороде грядки прополоть, воды натаскать, вечером - грядки полить, ужин приготовить, корову встретить, подоить. Иван, конечно, во всём помогает ей, но он с восьми часов уже на работе, и она одна хлопочет весь день по хозяйству.


Ребятишки тоже любят сидеть на лавочке, играть в «Фантики-булавочки», «Испорченный телефон», и уставший пешеход мог присесть. На этой скамейке как-то произошёл смешной для детей случай.

Они только что посмотрели цветной фильм «Двенадцать стульев», и так он им понравился, хотя вовсе не детский, что пересказывали его наизусть, изображая то Кису Воробьянинова, то батюшку Фёдора:
      - Месье, жаро вани спан си жюр. Я не ел несколько дней. Подааайте на пропитание, - кривлялись одни девчонки, изображая французскую речь Кисы, отца русской демократии.
      - Снимите меня, я отдам колбасу! - смеялись другие, подражая батюшке, который с колбасой в зубах забрался высоко на гору, а потом боялся с неё спуститься.
Выражаясь современным языком,  фильм они разобрали на цитаты.


И вот идёт приезжий человек, не местный. Своих поселковых жителей дети знают всех в лицо. Подсел на лавочку к ним - отдохнуть. Сейчас бы сказали: "Педофил какой-то", тогда же и в мыслях такого не было и слова такого люди не знали.


Самая младшая, Леночка, возьми, да и ляпни ему фразой беспризорника из этого фильма:
     - Дядь, дай десять копеек!


Мужчине следовало бы дать ответ Остапа Бендера: "Может тебе ключи от квартиры, где деньги лежат?".


Но он, очевидно, не ходил в кино и фильма не видел. Молча полез в карман, достал гривенник и дал девчонке. Встал и ушёл.


Что творилось на скамейке после его ухода! Все просто укатывались со смеху! А Лена – ничего, зажала монетку в кулачке. Ещё бы, "десяточка", это в поселковой столовой, где кормили школьников, два пирожка с повидлом или картошкой!


Дети побежали, смеясь, домой, рассказали родителям о спонсорской помощи щедрого незнакомца. Они знали, что просить деньги нельзя, стыдно, но так получилось! Дядя не понял юмора...


    - Ну, что  ж теперь? Дал, так дал. Хороший дяденька, спасибо надо было сказать. Но больше так не делайте, - пожурил малышек отец, погрозив им указательным пальцем.

Палец у отца особенный. Несколько раз резанный хирургом после травмы на работе, он стал кривым, и дети боялись даже смотреть на него. А Иван любил своих девчонок и никогда их не наказывал. Он и сам - человек не жадный, рубаху может с себя снять, отдать более бедному.


Сёстры до сих пор помнят тот случай из детства, смеются. Даже сейчас, став в несколько раз старше, нет-нет, да и скажут при встрече с младшей сестрёнкой:
     - Лена, а помнишь: «Дядь, дай десять копеек!».
 
2020