Тринадцать. детективный рассказ

Когда убили пенсионера Морозова Павла Петровича, труп которого нашли под утро на конечной остановке, в пригороде, тогда ещё никто не подозревал, что это начало целой серии преступлений, даже опытный оперуполномоченный Лагода Максим Владимирович, прослуживший в отделе не один десяток лет, тот тоже ничего не подозревал. Так и подумали все, что пенсионера хотели ограбить, а может и ограбили, забрав его пенсию на наркотики или выпивку, нормальный же человек не станет воровать у ветерана ВОВ, ещё и убивать последнего.

Сразу были организованы поиски преступника, работа велась серьёзно, со всеми вытекающими. Опрашивали жителей ближайших домов, давали объявления по радио и телевидению. Максим Владимирович категорически ненавидел всякую сволочь, поднявшую руку на ветерана той страшной войны. Люди жизнь свою отдавали и здоровье для светлого будущего, но не для разгула всяких преступных элементов.

Пока похвастаться было нечем, Лагода лично опросил родственников Павла Петровича Морозова, мол, что пенсионер мог делать ночью на остановке? Может он ехал откуда-то, например, на такси, тогда и таксисты попадают под подозрение.
Но его дочь, Елена Павловна Зимина, сказала, мол, папа часто гуляет ночами. В тёмное время суток воздух, знойным летом, свежее, днём-то не очень прогуляешься под палящими лучами солнца. А то, что всё произошло рядом с остановкой, так и живёт Павел Петрович в двух шагах от этой самой остановки.

Были опрошены продавцы всех магазинов, малых киосков и больших, работающих здесь круглосуточно, на предмет покупки спиртных напитков, кто покупал и приметы покупателей. Вдруг отняли деньги у пенсионера и пошли затариваться. Нет, таких покупателей не было, все культурные, трезвые и почти одни и те же. В основном, молодые пары, покупали слабенькое пиво, несколько ликёров, соки и чипсы с солёными орешками или сухариками.
Также была проделана работа по опросу жителей квартала, что расположены поодаль, вдруг убийцы там «заседали», где-то на детской площадке. И здесь ничего.

«Почему я вдруг решил, будто убийц несколько? – задавал себе вопрос Лагода. – Возможно, один, и тот крадучись, с оглядкой убил, ограбил и спрятался, словно моллюск в раковину».

Дочь убитого не знает точно, были ли у отца с собой наличные, а что касается украшений, такое наши ветераны не носят, для них лучшие украшения – их ордена, честно заработанные в боях и сражениях. Но все медали хранились у Павла Петровича на его выходном костюме, который он надевал только по великим праздником, одним из них был 9 Мая на День Победы.

Тогда за что лишили жизни человека, который выжил на войне, а в мирное время поплатился своей жизнью? Бывает, что убивают просто так, ради развлечения, речь, в данном случае, идёт не о нормальных людях, а о зверях в человеческом облике.
Лагода представлял мысленно убийцу, маленький росточком, хлипкий и тщедушный, ну кто ещё решится убить просто старика, даже если не упоминать о ветеране ВОВ. Старые люди немощны, в основном, только, если убийца сам с дефектом, а иначе, что думать, ну не спортсмен же по боксу или какой-либо борьбе связался с пенсионером, которому, как говорится, сто лет в обед. Это надо быть конченым отморозком, правда, это не значит, что убийство молодых людей совершают вовсе не отморозки. Они самые, ещё какие.

Но когда погубили двадцатилетнюю Таю Коваленко, спортсменку, между прочим, она входила в сборную по волейболу института физкультуры. Высокая, сильная, энергичная красавица тоже пала от руки неизвестного душегуба. Что их связывало, эти два убийства? Павел Петрович и Тая не знали друг друга совсем, не общались и умерли в разных районах города. Если убийства происходят в одном, например, парке, то иногда опера могут смело предположить, что и преступник живёт где-то рядом, хотя каждый из оперуполномоченных прекрасно понимает, что убийца мог приехать в этот район не только с другого конца города, но и вовсе с другого региона. Но Тая и Павел Петрович простились с жизнью в нескольких километрах друг от друга. А вот способ убийства одинаков. Сначала их оглушили, чем-то деревянным, как потом выяснят эксперты, может битой или обыкновенной скалкой, а после просто задушили, накинув петлю на шею.

Странный способ, не так ли? Что вновь навело Максима Владимировича на мысли, будто убийца трус первостепенный, даже ветерана побоялся, что тот даст отпор, потому сначала оглушил сзади, когда человек не ожидает удара, а после заканчивал своё грязное дело верёвкой, которую, видимо, всегда носил с собой в кармане.

Но главное другое. И пенсионера, и спортсменку лишили жизни тринадцатого числа, разницей в месяц. А вот тут стоило уже задуматься и о настоящей серии, потому что преступник явно обозначил число тринадцать. Зачем, он сатанист? Никто пока не знает. Обычно опера всегда рассуждают таким образом, мол, стоит угадать причину убийства и сразу станет ясно, кто исполнитель. Ни то, чтобы все инициалы душегуба, как на табло, высветятся в мозгах оперов и следователей, но всё равно круг подозреваемых иногда сужается до минимума, а значит, подозреваемый вот-вот окажется за решёткой.

Но что говорит нам число тринадцать? Чёртова дюжина, как его называют в народе. Всякие мифы сплетают с этим числом, мол, не очень счастливое оно, если не больше. А то и вовсе трагическое, мол, никогда никакие начинания не следует сопоставлять с этой цифрой, особенно, если это пятница.
Но Лагода родился тринадцатого числа, и вот уже прожил на белом свете полвека, всем доволен, жаловаться не на что. Жена, дети, внуки, здоровье тоже пока сильно не подводило, не миллионер, но дом есть кирпичный на четыре комнаты, машина Москвич, семья не голодает, дети получили высшее образование, у всех по жизненным показателям – норма, поэтому для старшего опера – это просто число, цифра, не более.

Но для людей с больными мозгами, тринадцать – это смысл их никчёмной жизни, то есть они просто обязаны, что-то совершить в этот день и тогда они непременно станут хозяевами Вселенной. На эту тему можно говорить слишком много и долго, но Лагода не хотел углубляться в преисподнюю мыслей некоторых уродов, он просто делал свою работу и понимал, на какой бы почве не было совершено убийство – это является тяжким преступлением, и виновный обязан сидеть в тюрьме или быть расстрелянным.

Таю убили возле стадиона, она приходила сюда на пробежку, запозднилась, а когда шла по затемнённой от высоких деревьев аллее, тут на неё и напали. Девушка не успела сгруппироваться, уставшая от затраченных сил, за целый день, на спортивные занятия, она отвлеклась и не «включила» режим выживания, да она и подумать не могла, что на неё кто-то когда-то нападёт, ведь она не просто девчушка, слабый подросток, а атлетического сложения спортсменка, способная дать отпор многим, кто пожелает её обидеть.

Но случилось то, что случилось, зацепок никаких, начальство Лагоду трясло за грудки каждое утро, но он не волшебник, чтобы всякое преступление раскрывать за пару-тройку дней, порой бывает и задержка и ничего тут не поделаешь. Каждый злоумышленник тоже ведь готовится к совершению своих преступлений, поэтому всё не так просто, даже если ты много лет прослужил в органах, у тебя опыт и чуйка, иногда и они временно бесполезны, будто ты новичок или слепой котёнок. Это очень сильно действует на нервы, начинаешь следить за своим поведением, дабы не сорваться на службе или дома, потому что никто из окружающих не виновен в твоей наступившей проблеме. Максим Владимирович понимал, что, если это серия, то убийства будут повторяться ещё и ещё. Откуда узнаешь, где и кого в очередной раз лишат жизни, возле каждого дома и магазина не поставишь же по сотруднику, но и в таком случае убийства могут не прекратиться. Кто задумал убивать, тот всё равно убьёт.

Дождь лил, как из ведра, а ветер надрывно завывал в печной трубе, как будто последний раз исполнял свою миссию, а потом навсегда улетит на покой в неизвестные дали. За окном светало, Лагода уже не спал, но не хотелось даже глаза открывать, ни то, чтобы ещё идти на работу. Такое почти впервые, ну было дело, иногда лень вставать, потому что беготня с зари до поздней ночи, когда усталость брала своё, когда заканчивались все человеческие запасы силы и энергии, вот тогда просто требовался отдых. Сейчас же, Лагода понимал, что нет желания идти в участок, потому что раскрытие двух преступлений не сдвинулось с мёртвой точки даже на миллиметр. Закончились все сроки, начальство грозилось увольнением, но особенно холодило душу то, что сегодня было тринадцатое число, Максим Владимирович чувствовал, что нынче его ждут очень плохие новости. И точно, ближе к обеду сообщили, что за городом была убита пенсионерка Никонова Наталья Андреевна. Она ходила в посадку за тютиной для вареников.

«Странный народ. - думал Лагода. – Везде город и окрестности проинформировали, чтобы не теряли бдительность, особенно тринадцатого числа, потому что зло не дремлет, а ищет очередную жертву. Но всем наплевать на предупреждения, ночью по городу гуляют молодые и пожилые люди, иногда в одиночку, а вот Наталья Андреевна, именно тринадцатого числа, надумала месить тесто для вареников, чтобы семью накормить чем-то вкусненьким. Понятно, что для женщины уют в доме и еда на столе – это её эмоциональная составляющая, жить таким образом ей легко и комфортно, но и себя поберечь не мешало бы, ибо теперь, без неё, кто будет лепить вареники, муж? Нет, он не умеет. Зачем пошла в безлюдное место? А преступник каков, ну просто сгусток скоростной энергии, везде успевает: и в городе, и за его пределами. Неужели такой умный и всё рассчитал? Но, как гласит народная мудрость, мол, наличие мозга в голове – не всегда гарантирует присутствие ума. Возможно, ему пока везёт. Может сам вышел на природу подышать запахом полей и изобилующих разнотравьем лугов, а тут такая удача – пенсионерка попалась под руку, ещё и в нужную цифру в календаре. Да ерунда, что ему захотелось подышать разнотравьем, нечисть не способна различать запахи и виды прекрасного. Он просто оказался здесь случайно».

Муж её, тоже пожилой мужчина, лишь разводил руками и испуганно моргал глазами, пытаясь справиться с набежавшею слезой. Мол, ушла за ягодой, вареники затеяла, а я по хозяйству справлялся. Лагода смотрел на него и не мог понять, что дороже этому старику: поросята с курами и утками или жена?

-   Вы слышали об опасности, что маньяк орудует в нашем городе? – спросил его Лагода.

-   Да, слышали. – кивнул Никонов. – Так, то ж в городе, а мы живём за городом.

Вот тебе и вся предосторожность, мы живём за городом и к нам беда не дотянется. Но она дотянулась.

Ещё через месяц, тоже тринадцатого числа, снова произошло убийство, теперь расправились с молодым человеком: удар сзади, потом верёвка, всё, как по расписанию. Виталий Лужин работал на заправке, после смены направлялся домой, надо было пройти через небольшую рощицу, которую он так и не одолел.

Преступник, как зверь, он всегда чувствовал, где, в отдалённых местах, могут расхаживать люди. А потом внезапность. А что удивительного, народ всегда, сколько его не предупреждай, появлялся и будет появляться на опасных участках и территориях, каждый думает, что именно его душу - беда минует, что с ним ничего такого не случится. Вот и напрасно.

Ну какие свидетели в роще или в посадке, куда отправилась Наталья Андреевна. Свидетели, конечно, были, это птицы, мелкие зверьки и насекомые, но они никому ничего не скажут.
Лагода заметил ещё некоторую странность. Первый раз был убит пенсионер и молодая девушка, разницей в месяц. Теперь старуха и молодой человек. Почему именно так?

«Он точно сатанист. Ну и кто потом»?

В следующий месяц, тринадцатого числа, Лагода готовился подать рапорт на увольнение. Сколько можно терпеть неудачи? На работе завал от постоянного крика начальства, хоть не приходи в отдел, преступления, а их уже четыре, не раскрыты и это мало сказано, даже уцепиться не за что, хоть проделана колоссальная работа. Поступали в отдел звонки, их было множество, то там гражданам мерещился преступник, то здесь. На проверку тратилось время и государственные деньги, но всё мимо. А как не среагируешь на звонок? Его подчинённые бегали бесполезно, хотя, возможно, кому-то просто захотелось ввести следствие в заблуждение. Но вдруг дежурный вызвал Лагоду на низ, мол, тут пришли в отдел по поводу маньяка.

Это была молодая женщина с ребёнком, девочка школьница начальных классов. Мать сообщила, что на Катю, так зовут девчушку, было с утра нападение неизвестного.

-   Я послала Катю за хлебом, чтобы сократить путь, она, обычно, бегает мимо гаражей. Но я ругала её, особенно после всех событий. – у женщины дрожал голос, глаза мокрые от слёз, она до сих пор не верит, что её дочь осталась жива. – А он подкрался сзади и хотел Катюшу ударить, но она что-то почувствовала и оглянулась. Хорошо, что быстро сообразила, что надо убежать, а так бы…

Лагода успокоил женщину, его руки дрожали от возбуждения, опер понимал, наконец-то есть зацепка. Максим Владимирович пригласил мать с дочерью в свой кабинет и попросил, если можно, девочку рассказать всё сначала. И Катя, и её родительница были не против. Девчушка немного съёжилась от страха и важности момента, возможно, после её показаний поймают опасного маньяка, её тонкая шея втянулась в плечики, ребёнку не просто было вспомнить тот страшный момент:

-   Я услышала, как у кого-то что-то хрустнуло под ногами, и оглянулась. А дядя хотел меня ударить ни за что, я ничего не сделала. Я сильно закричала и отпрыгнула в сторону, он промахнулся, потом убежал.

-   Катенька, а чем он хотел тебя ударить? – осторожно спросил Лагода, вроде мать с дочерью сейчас откажутся отвечать на вопросы, а возьмут и уйдут.

-   Такой палочкой, что мама тесто катает.

-   Это он. – вслух сказал Лагода своему помощнику Бражникову Александру.

Тот кивнул.

Составили фоторобот, Лагода был прав, будто это худой и тщедушный молодой человек, только с ростом не угадал, преступник оказался довольно высоким, под два метра, но об этом утверждали и криминалисты.
Дальше всё предсказуемо, фоторобот распределили по всему городу, где можно и нельзя, поэтому вновь посыпались звонки от законопослушных граждан. Но теперь сыщики анализировали поступающие сообщения, мол, вчера видели в магазине такого же парня, или ехал в автобусе, точно он, или в больницу приходил на прививку, - каким можно верить, а на какие не стоит особенно обращать внимание. Но один звонок оперов всё-таки заинтересовал, звонил мужчина, слесарь на заводе подшипников. Сказал, будто очень похож фоторобот на его соседа, Женьку Соловьёва.

-   Представьтесь, пожалуйста, попросил Лагода, он старался справиться с участившимся сердцебиением.

-   Анатолий Яковлевич. – раздалось на том конце.

-   Расскажите о соседе, Анатолий Яковлевич. Сколько ему лет и чем занимается?

-   Молодой, лет двадцать пять. Ничем не занимается, с завода, где и я работаю, его попёрли за прогулы, вот и сидит теперь дома.

-   Попёрли, как вы выразились, потому что пьёт?

-   Как раз наоборот, пьяным его ни разу не видел. Лодырь, вот и весь сказ, не хочет трудиться.

-   А на что живёт? И с кем?

-   Жил с матерью, отец ушёл из семьи, ещё Женька в садик ходил. Теперь Томка перебралась в деревню, у неё ещё тоже мать живая, ухаживать уехала, а Женька сам остался. Мамаша ему сумки тащит с харчами каждую неделю, и деньги тоже, вот на это и живёт.

-   Анатолий Яковлевич, а вы ничего особенного не замечали за этим Соловьёвым, например, чтобы ночью он поздно возвращался, ключи же в замке создают определённый звук, сами знаете…

-   Да я и так его вижу, без ключей, - перебил Лагоду слесарь. - я никогда сразу свет не включаю, когда стемнеет, сижу у окна за шторой, а он думает, что я уже сплю. Уходил ночами он часто, да и днём тоже неизвестно где шатается.

-   А сейчас он дома?

-   Нет, думаю, к матери и бабке в деревню подорвался. Возможно, фотороботы всему виной, боится, чтобы его не узнали.

-   Вы не в курсе, а в какой деревне живёт его бабка?

-   В курсе, и даже фамилию бабки знаю, Муравьёва. Я сам Муравьёв, потому и запомнил. А деревня называется Борисовка, Тамара, мать Женьки, говорила, да я и с бабкой общался, когда она ещё могла двигаться самостоятельно, она приезжала сюда в гости. Борисовка ведь не так далеко, что там полтора десятка километров.

Сыщики поблагодарили Анатолия Яковлевича Муравьёва и в этот же день решили съездить в Борисовку. Начальство так обрадовалось внезапному везению, что даже УАЗ выделили для такого случая.

Лагода взял с собой в Борисовку Александра Бражникова. Саша в органах несколько лет, всё было на этом его небольшом отрезке службы в МВД: и разочарования, и значительные успехи. Лагода ценил в нём смелость и умение дружить. Последнее словосочетание подразумевает в себе кое-что необходимое, без которого здесь, ну никак не обойтись, это вовремя подставить своё надёжное плечо напарнику, если того требуют обстоятельства, не прятаться за спины товарищей, зарекомендовать себя с положительной стороны, чтобы на тебя можно было надеяться, что ты не подведёшь. И, чтобы это были не просто слова, а реальная действительность.
Саша «сдал» экзамены, ещё в первые месяцы службы, на отлично, и Лагода с удовольствием принял его в свою команду.

За разговорами доехали незаметно, теперь бы у кого расспросить, а где тут живут Муравьёвы, вернее, старушка Муравьёва. А вдруг их тут несколько. Когда проезжали центр деревни, где был расположен магазин, построенный давно, ибо выдавал давнишний кирпич, побеленный, но плохо скрываемый трещины и неминуемое крошение, время везде постепенно накладывает свой отпечаток. Не так далеко от магазина стояло такое же старое здание медпункта, потом Сельский Совет и, какая радость, небольшой деревянный домишко, считающийся вотчиной участкового, как раз и двери нараспашку.

Зашли, поздоровались, участковый молодой парень, только после армии, но «своих» сразу признал. Лагода ввёл его в курс дела после знакомства.
Участкового звали Андрей Сергеевич Мельников, он тут же выявил готовность помочь городским коллегам.

-   Да, есть такой, кажется, вчера тут появился. Я подходил к нему, он назвался внуком Ксении Михайловны Муравьёвой. А она, можно сказать, наша легенда, когда-то работала здесь председателем Сельского Совета. И мать его порядочная, трудолюбивая женщина.

-   А он, надо понимать, не получился. – пошутил Лагода.

-   Выходит так. – согласился Мельников. – Мне он сказал, что работает на заводе, а сейчас у него отпуск.

-   Врёт. – прервал молчание Саша. – Его оттуда уволили за систематические прогулы.

-   Вот и верь после этого поговорке, мол яблочко от яблоньки… - сказал участковый.

-   Да, случаются исключения. Жаль мать, а особенно бабку, такое может не перенести старческое сердце.

-   Их нет в деревне, обеих старших. Вчера Ксении Михайловне стало плохо, на скорой забрали в город, а дочь с ней уехала, чтобы ухаживать. Преступник дома сам.

Соловьёв сидел на порожках, увидев троих мужчин, он сразу догадался, что это за ним, ведь участкового он знал хорошо. Преступник сорвался с места и побежал в огороды.

-   Стой! – закричал Лагода. – У меня есть право стрелять на поражение. Да и не набегаешься долго, Соловьёв, всё равно найдём и поймаем.

И душегуб остановился. Убийца просто всего на миг представил эту жизнь в лишениях и скитаниях, а он, без мамы и бабушки, дня не может прожить, и понял, что всё равно не выдержит такого испытания, не потянет.

Уже в отделе Лагода спросил у него:

-   Почему сначала старик и девушка, а потом старуха и юноша?

-   Это не специально, так получилось. – отпустив голову, сквозь зубы процедил преступник.

-   А ребёнок?

-   Я не планировал точно никого, кто попался, тот и мой.

Лагода мысленно выругался, он изо всех сил старался держать себя в руках.

-   Смысл всех убийств? Зачем убивал?

-   Просто так.

Пауза. Лагода сжал кулаки, Саша предостерегающе посмотрел на старшего опера.

-   Ну, уж число тринадцать явно запланировано, ибо все убийства совершены тринадцатого числа. – продолжал Максим Владимирович.

-   Да, так мне захотелось, но я не принадлежу ни к какой секте. – поднял голову убийца. Он как будто и не жалел о содеянном.

-   А нам вот, ну очень хочется, чтобы ты тоже отправился вслед за своими жертвами, и мы обязательно добьёмся для тебя такого приговора.

Когда Лагода и Саша Бражников вышли на улицу из отдела, Максим Владимирович попросил у Саши сигарету.

-   Вы же бросили. – улыбнулся Саша, вытаскивая из кармана рубашки пачку «Нашей марки».

-   Разве тут бросишь? – виновато ответил опер.

Потом они молча курили и думали каждый о своём. Лагода думал о том, что сколько бы ему неприятностей не принесла его служба, но он всё равно на своём месте, именно на своём. Всю свою сознательную жизнь он будет ловить и наказывать этих нелюдей, которые возомнили из себя хозяев человеческих судеб. Так не должно быть, это неправильно.