Временная жизнь

глава 80
Марта стояла у зеркала и судорожно застёгивала серёжку. Руки дрожали. Волосы вроде бы лежали аккуратно — но ей казалось, что всё слишком строго. Или, наоборот, слишком вычурно? Она уже третий раз переодевалась и всё равно чувствовала себя неуместной.

— Ты же не на вручение «Оскара» идёшь, — напомнила себе шёпотом. Но голос дрожал.

Из комнаты выскочила Юлька, запутавшись в длинном шарфе и держа в зубах тушь.

— Где моя заколка?! Та, с золотой веточкой! Я же вчера её клала… — Она бегала босиком, волосы пушились в стороны, щеки горели от волнения.

Марта засмеялась — и тут же замерла, проверяя, не размазалась ли помада.

— Спокойно, — сказал Костя, входя с кружкой чая. Он прислонился к дверному косяку, наблюдая за ними с едва заметной улыбкой. — Вы обе прекрасны. И обе с ума сошли, если думаете, что от заколки или серёжки хоть что-то зависит.

— От всего зависит! — выпалила Юлька, вцепившись в косметичку. — Там будет столько людей! И пресса! И…

— И ты, — мягко перебила её Марта. — С нашей программой, с текстами, которые ты сама вычитала. Всё будет хорошо.

Костя подошёл ближе, поправил Марте воротник пиджака и тихо сказал:

— Ты сияешь. Правда. Я горжусь тобой.

Марта вздохнула. Ком подступал к горлу. Хотелось спрятаться, сесть на пол и не выходить. Но рядом были он и Юлька — с их суетой, с их верой в неё. И это придавало сил.

— Ну что, дамы, — бодро сказал Костя, — вы готовы покорять мир?

— Почти, — хором отозвались они.

— У меня ладони вспотели, — прошептала Марта, глядя в зеркало. — Это вообще нормально? У меня никогда не потели. Даже на защите диплома.

Она держала в руках тушь и не могла вспомнить — накрасила ли уже ресницы или только собиралась. Всё плыло: пиджак казался слишком тёплым, платье — слишком светлым, губы — слишком яркими. Она в пятый раз поправила одну и ту же прядь.

Из соседней комнаты раздался грохот, вскрик и приглушённое:

— Всё в порядке! Это я просто... зацепилась за табурет.

Юлька вбежала босиком — с одной серёжкой и карандашом для глаз в руке.

— Я не могу! У меня руки трясутся, Марта! Я дрожу, как… как белка! Посмотри, это вообще ровно? — Она сунула лицо к зеркалу, и обе увидели: стрелка на одном глазу уходила вверх, как будто нарисована в автобусе.

— Прекрасно. Ты просто экспрессионист, — нервно хохотнула Марта.

Они переглянулись — и рассмеялись. Слишком громко, на грани срыва. Это был не смех, а способ не заплакать.

— Я боюсь, — прошептала Марта. — Все эти люди, зал, камеры, речи… Что, если я забуду слова? Скажу глупость? Не туда сяду, не то скажу…

— Эй. — Голос Кости был мягким, но уверенным. Он стоял у двери с чашкой какао и смотрел на них с нежностью и тревогой.

Он подошёл, поставил чашку на стол, взял Марту за руку.

— Ты сделала невозможное. Всё собрала, организовала, подняла с нуля. Ты имеешь право волноваться. Но бояться — не нужно. Ты не одна.

— И я не одна, — хрипло добавила Юлька, вытирая глаза тыльной стороной ладони. — У нас… у нас просто должно всё получиться.

Костя улыбнулся, провёл рукой по Мартиному плечу и поцеловал её в висок.

— У вас всё получится. Потому что вы настоящие. Потому что вы умные, живые и сильные. Потому что это — ваша библиотека. Ваш праздник. А я рядом. До самого конца.

— Не говори «до конца», — прошептала Марта. — Это звучит, как будто нас ведут на казнь.

— Хорошо, — рассмеялся он. — До самого триумфа.

Юлька, запрыгивая по комнате, завязывала шарфик.

— Всё, девочки! Пора блистать!

Марта ещё раз посмотрела в зеркало. Волнение не ушло — но что-то внутри дрогнуло, выпрямилось. Она больше не одна.


---

Они почти одновременно сели в машину. Юлька запрыгнула на заднее сиденье, подоткнув под себя подол платья. Марта устроилась спереди, аккуратно придерживая коробку с бейджами. Костя завёл двигатель и оглянулся:

— Все на борту?

— Курс на Елену Дрогину, — торжественно объявила Юлька. — Забираем королеву бала!

— Надеюсь, она не сбежит в последний момент, — вздохнула Марта, пристёгиваясь. — Вчера ещё говорила, что ей платье не идёт, а каблуки — это орудие пыток.

— Значит, будет в кедах и с видом жертвы моды, — фыркнула Юлька. — И всё равно затмит всех. Потому что Дрогина — это стиль.

Костя рассмеялся и включил поворотник.

— А ты не забыла, что ты — лицо пресс-службы? Без тебя мы как без гида по минному полю.

— Минуй нас такое поле, — пробормотала Марта. Но в её голосе уже звучала улыбка.

За окном проносились знакомые дома, деревья, киоски. Город просыпался и гудел, но в машине было своё пространство — полное электрического предвкушения, напряжённого веселья и чуть-чуть ностальгии. Как будто это не просто конференция, а шаг в новую жизнь.

— Помните, как всё начиналось? — сказала Юлька. — Когда вы мне позвонили и сказали: «Нам надо просто привести в порядок один архив».

— Привести в порядок, ага, — хмыкнула Марта. — А потом были рукописи, привидения, подземелья…

— И пирожки, — вставил Костя. — Без пирожков бы ничего не вышло.

— Без пирожков — никуда, — хором подтвердили девушки.

Они смеялись, перебивая друг друга, перекидываясь фразами, как мячиками. Это была та радость, что бывает только до — когда всё ещё впереди и всё может получиться.

— А если Елена передумает? — вдруг тихо спросила Марта.

— Не передумает, — уверенно ответил Костя. — Она шла к этому вместе с тобой. Ты для неё теперь — не просто журналист. Ты стала ей важной.

Марта кивнула. Сердце билось быстро — но уже не от страха. Это действительно происходило.

Машина свернула на тихую улицу, где начиналась новая глава — их общая, и Елены, и библиотеки.

— Ну что, — сказала Юлька, всматриваясь в окна. — Забираем Елену. И вперёд, покорять мир?

— Только аккуратно, — отозвалась Марта. — У нас там бейджи и макияж.

Костя заглушил мотор и улыбнулся:

— Миссия: начать.