И всё пошло не по плану...

Евгений Иванович в эту ночь спал плохо. Можно сказать, совсем не  спал, был в каком-то забытье. И как тут уснуть!? Он, солидного возраста человек, как ни как парторг, пусть и небольшой организации, а с ним приключилось такое, чему он и сам не мог до конца поверить. Можно сказать, приключилось то, чего он ни как от себя  не ожидал.
   -- Ну, дела! - в  очередной раз подумал семейный мужчина, после поворота на другой бок подальше, от похрапывающей жены.
   – Ну, дела!
А дел особых, собственно и не было, но с какой стороны на это посмотреть. Жил себе жил, а тут  такое дело...
   – Откуда она появилась в нашей организации? Не похожа на наших сотрудниц управления! И зачем её занесло именно к нам?!
Евгений Иванович почему-то громко вздохнул и снова повернулся на другой бок в сторону жены. Неожиданно раздался её сонный голос:
   –  Ты чего не спишь? Ворочаешься и ворочаешься. Вторую ночь спать не даёшь? Случилось чего?
   – Спи, -  буркнул Евгений Иванович, а сам сладко подумал о новой сотруднице, что пришла к ним работать экономистом.
   – И откуда такие берутся? Волосы пшеничные, как созревшая пшеница в колхозе “Светлый путь”. Густые, что опьяняют, а запах от них как  с пшеничного поля. Что со мной происходит? А может быть влюбился? Да, ну... Не может быть...
У разбуженный жены в это предрассветное утро снова прорезался сонный, несколько осипший голос:
 – Я же чувствую. Это из-за плана по молоку и яйцам?

                1
Евгению Ивановичу не хотелось вступать в полемику с женой. Он встал с кровати, прошёл на кухню и закурил.
   – Причём тут госпланы планы? - мысленно рассуждал он.  У него случилось! А точнее, не лукавя, с ним случилось, и всё пошло в его жизни совсем не по плану.
Он машинально посмотрел на будильник, до его звонка ещё целых четыре часа, а спать не хотелось.
   – Вот бы пшеничные растрёпанные волосы лежали рядом с его подушкой. Она такая... - продолжал представлять Евгений Иванович  стараясь подобрать нежные слова, но мужское к ней желание дурманили рассудок.
Вскоре послышался голос жены из спальни:
   – Ты спать сегодня будешь? Иди, я тебя обниму и ты заснешь. Давай, иди, иди.
Евгений Иванович молчал. Что тут ответишь? Он же парторг, а мысли у него не о государственных планах. Они как по молоку и яйцам, вряд ли тоже  сбудутся. Ему скоро пятьдесят, двое дочерей взрослых, а прикасаться к жене последнее время у него нет уже никаких сил. Не хочется и всё тут.
   – Какая славная... почему одна воспитывает сына? Сколько ей? Около тридцати, или чуть за тридцать? Какая хрупкая... Талия девичья... - тут он почувствовал на своём плече руку жены.
   –  А ты что не спишь? - после прерванных мыслей буркнул он жене от неожиданности.
  – Пить захотелось.
Не подозревая причину его беспокойства,  в длинной шёлковой сорочке, подаренную им на день её рождение,  она налила себе  воды из графина и жадно выпила.
                2
– Будешь? - протягивая ему пустой гранённый стакан. Налью.
  –  Нет, -  тихо, но резко ответив,  подошел к буфету, открыл дверцу и в предложенный стакан, почти до его  краёв, налил водку и залпом выпил.
Огорошенная жена пролепетала:
   – Тебе же скоро на работу.
   –  Вот именно. Поэтому и выпил, - он снова посмотрел на часы будильника, потом уставился в окно. На востоке поднималась заря. Не видеть рядом с собой пшеничную копну волос было уже не в его власти...

                3