Остановка

Несколько дней я ходил мрачный и злой. Шаман, естественно, это сразу заметил, но долгое время ничего не говорил, потому что у меня периодически случались перепады настроения и он уже к этому привык. А в этот раз я дольше чем обычно пребывал в этом пакостном состоянии и он, не выдержав, наконец спросил что со мной происходит. Но, на самом деле даже я до конца не мог самому себе объяснить, что со мной. Завтра исполняется двадцать лет, как погибли родители и мой мозг каждую минуту выдёргивал меня из реальности, возвращая в тот страшный вечер, когда я ждал их на занесённой снегом остановке, ждал долго, всматривался в каждый подъезжающий троллейбус, но так и не дождался. Закрываю глаза и вижу себя одиннадцатилетнего, мальчика познавшего великое одиночество и чёрное горе. Тогда мне никто не помог, рядом не оказалось человека, кто пожалел бы меня и защитил, хотя я так нуждался в этом. Соцопека, интернат, игнор родственников - это всё, что я получил после смерти родителей. Тогда я замкнулся в себе и два года вообще молчал. До сих пор мне больно от этих воспоминаний, они разрывают моё сердце, мучают и не дают спокойно жить.

"А давай мы тебя туда отправим", - с улыбкой и безумными глазами выпалил Шаман, выслушав мой рассказ. Такое выражение лица у него бывало всегда, когда ему приходили самые сумасшедшие идеи. От одной мысли, что я снова попаду в тот скорбный вечер мне стало дурно. Категорически отвергнув его предложение, я попробовал вернуться к работе, но сильный крючок из прошлого держал меня, не давал мне сорваться, или оборвать леску, чтобы уплыть подальше от прошлого, от этого безжалостного браконьера.

"Я передумал. Я пойду туда", - других вариантов я не видел. Если не вернуться в прошлое и не помириться с ним, то прошлое само вернётся и раскурочит настоящее.
"Отлично, верное решение", - Шаман никогда мне не запрещал личные походы через время, он и сам периодически куда-то мотался, но об этом я только догадывался.
"Только не забывай, мой друг, что как бы тебе не хотелось изменить события прошлого - делать это смертельно опасно и ты можешь навредить не только себе, но очень многим людям".

Да, я это прекрасно помнил, такие правила вдалбливаются тебе ещё в самом начале твоих перемещений, на стадии обучения, причём мастер моделирует пространственные макеты с такой детальной подробностью, что ты, попадая туда, не можешь поверить, что это обучающая программа. Именно тогда, на примере собственных ошибок я навсегда понял, что в уже произошедшие события ни в коем случае нельзя вмешиваться, "эффект бабочки", даже фильм такой есть.

Меня перебросило недалеко от места, где погибли родители. Шёл снег, уже темнело и город практически не отличался от современного, только дороги были совсем нечищены, сейчас, кажется, с этим лучше справляются. Окончательно пришёл в себя после перемещения у магазина с вывеской "продукты 24". Захотелось купить водки и разом нажраться. В двух перекрёстках от меня уже произошло то, самое страшное в моей жизни, и я, пересилив позыв, двинулся в ту сторону. Много раз я представлял себе, как это выглядело, сколько они там пролежали на земле, пока их не увезли в морг, и сколько людей таращилось на них, пока я замерзал на той проклятой остановке и не мог понять, почему родители так долго не возвращаются с работы.

Вывернул на проспект, далеко впереди увидел мигалки, на ватных ногах пошёл на их свет. А вон и та проклятая родительская остановка, на которой остановились их сердца, когда на скользкой дороге занесло таксиста и он на своей девятке вылетел на тротуар и на большой скорости сбил их.

Посмотрел на часы, это произошло сорок минут назад. Вижу их тела, подхожу ещё ближе. Какое же гадство, их даже не накрыли простынями, так и лежат друг возле друга, раскинув руки. Мамина дублёнка, на которую они так долго копили; шапка отлетела, чёрные волосы уже залепило снегом. Папа лежит как по струнке. Я встал за толпой людей, слёзы текут ручьём, но уже темно и никто не увидит. Рассматриваю маму и папу, пытаюсь мысленно им что-то сказать, попрощаться. "Хорошие мои, любимые мои, со мной всё в порядке, не переживайте". Не могу унять слёзы. "Всё, поеду к вашему сыну, к себе поеду, ему сейчас очень тяжело, а потом ещё тяжелее будет. Я побуду с ним, успокою. Простите меня за всё. Я вас люблю".

Решительно пошёл оттуда, умылся снегом, слёзы утихали. Стало легче. Думал, что когда их вот так увижу, с ума сойду. Нет, справился.

Поймал попутку. Определённое количество денег в любых перемещениях всегда должно быть, в этот раз тоже Шаман мне выдал. Главное, чтоб не было крупных купюр, они всегда вызывают подозрение, ведь люди в России в основном бедные.

Он пинал ногой кусок ледышки. Когда подъехал троллейбус, он жадно впивался глазами во всех выходящих людей, а когда двери закрылись, он ещё смотрел тревожным взглядом в след, предполагая, что родители могли проехать остановку. А потом он опять оставался один под снегом, под тусклым фонарём. Сердце  моё колотилось. Увидеть себя в детстве - что может быть волнительней? Даже лежащие на снегу родители не заставили меня так волноваться.

Эта одежда, эти движения, сутулость и покорное ожидание преданного пса. Он только завтра узнает, что случилось, а в эту ночь просидит у окна без сна и покоя. Бедный мальчик, несчастный я.

"Привет", - аккуратно подошёл сбоку, но он, конечно же, уже заранее увидел меня и знал, что я направляюсь к нему. Быстро взглянул, резко отвернулся и отошёл в сторону. Волчёнок. Окружающий мир для него враждебен и он только утвердится в этом, когда узнает, что этот мир пожрал и его самых близких.

Потом через плечо ещё раз коротко посмотрел на меня. Постоял в нерешительности и повернулся ко мне лицом, подошёл, смотрит пристально. Я сел перед ним на корточки. Мы рассматривали друг друга, он был серьёзен, а я пытался не разреветься. Он снял варежку и взял аккуратно меня за нос. Отдёрнул руку и сделал шаг назад.

"Ты кто?", - конечно же он всё понял, но поверить не мог. - "Это я?"
Я кивнул и улыбнулся.
"Ты - это я старый?"

Он был в восторге. Когда позволил себе перестать бояться и защищаться, то доверился мне полностью и с восхищением щупал мою бороду, уши, трогал бицепс и не верил, что у него когда-нибудь будет такой же.

Я не знал, что конкретного могу ему ему рассказать, ведь перед уходом мне придётся очистить ему эти воспоминания. Но ощущение у него останется, ощущение того, что не всё потеряно, что жизнь не закончена. Про всё такое я и пытался ему говорить, мол, дальше будет прекрасная жизнь, гораздо спокойней и проще, чем сейчас, в детстве. Он спрашивал, многих ли я смогу побить, насколько я сильный? Я сказал, что хорошо дерусь и вообще ничего не боюсь. Он был счастлив. Но я добавил, что теперь отношусь к жизни и людям совсем иначе, без злобы и агрессии, сказал, что я наоборот теперь помогаю людям и совершенно не хочу никого бить. Это его удивило.

Мы немного прогулялись, я с радостью отвечал на его вопросы, а он автоматически взял меня за руку. Так мы и шли. В этот момент я захотел остаться с этим мальчиком, защитить его, успокоить. Наверное, такое испытываешь к своим детям? И ещё я почувствовал себя взрослым, возможно, впервые в жизни. Это состояние взрослости разлилось как горячий шоколад по моему телу. Я крепче сжал свою детскую руку.
Часы показали, что точка возврата находится в получасе хода от меня. Я решил поехать на троллейбусе.

Люди расступились, когда внутрь вошёл здоровенный бородатый мужик. Кондукторша не решилась проверить у него билет, он стеклянными глазами смотрел в одну точку. Этот мужик только что сказал неправду мальчику: он не помогает людям. Он их ненавидит.