Дядя Паня

Часто рядом с нами живут люди с необычной судьбой, ставшей частицей интереснейших событий истории России. Как правило, по молодости  лет мы не очень интересуемся ими, занятые своими проблемами; а когда спохватываемся, выясняется, что спросить-то уже и не у кого… 

Военная косточка

Ребятишки, отправленные родителями поливать огород, делали это с неохотой, не только потому, что дело это скучное и нелегкое, но и потому, что черпать жестяной лейкой воду из здоровенной деревянной кадушки было попросту опасно: ее влажный внутри край был сплошь обсажен пьющими воду пчелами! По возвращении детей домой родители осторожно вытаскивали из их рук жала крылатых «камикадзе», в то время, как те плакали и в который раз просили их, - «пусть дядя Паня загонит своих пчел!». Детям, конечно, сочувствовали, посмеиваясь вместе с «дядей Паней» - Павлом Николаевичем Неретиным – над наивными просьбами маленьких огородников.
В те годы хозяин зловредных насекомых - высокий подтянутый мужчина в галифе и хромовых сапогах - состоял в совхозе им.Электрозавода на редкой для степного Оренбуржья должности лесника.  Жил он с семьей в небольшом домике на окраине огромного запущенного парка купца Шихобалова, посаженного самарским конозаводчиком и меценатом еще в конце XIXв. и в 1960-х годах превратившегося в натуральный «берендеев лес».
Жил он там не всегда - родился Павел в с.Медведка Тоцкого района, где окончил школу и откуда в 1932г. ушел служить в сохранявший традиции Гражданской войны и сражений 1920гю с белополяками 7-й кавалерийский полк Белорусского военного округа. Осенью 1939г., участвовал в освободительном походе Красной Армии и присоединении Западной Белоруссии.  В том же году  молодой  кавалерист решил связать свою жизнь с армией и был направлен  учиться в Черниговское военно-инженерное училище. В мае 1941г., успешно завершив обучение, лейтенант П.Неретин, отправился служить на границу с Афганистаном в Кушку, дальше которой, как свидетельствовал армейский фольклор, и «посылать» некуда!
Так началась его офицерская служба в имевшей многолетний опыт борьбы с басмачами 18-й горно-кавалерийской дивизии. Здесь он возглавил 23-й сапёрный эскадрон, призванный обеспечивать пути-дороги конницы на горно-пустынном театре боевых действий. Молодой лейтенант едва успел принять командование, как грянула война.

Упреждающий удар
Казалось бы Туркмения - глубокий тыл в войне с фашистской Германией. Но в дело вмешалась большая геополитика. На своих южных границах Советский Союз имел очень «проблемного» соседа - Иран, элиты которого испытывали явные симпатии к фашистам. К июню 1941г. на его территории нелегально находилось несколько тысяч немецких военнослужащих, а шах Ирана был готов вскоре объявить войну своему северному соседу, что создало бы массу проблем для Закавказья и Средней Азии. Это понимали не только в Москве, но и в Лондоне: ведь в этом случае под ударом оказывалась Британская Индия — главный донор Великобритании. И.В. Сталин и У. Черчиль проявили единодушие и оперативность — 25 августа советские войска вошли и оккупировали север Ирана, а англичане южную его часть.
18-я горно-кавалерийская дивизия начала наступление на крупнейший город на севере страны — Мешхед.  Август в этих краях — месяц изнуряющей жары, несмотря на которую советская конница все же сумела выполнить все поставленные задачи: после коротких перестрелок сложили оружие две иранские дивизии.
Все это позволило не только обезопасить южную границу страны, но и организовать снабжение поставляемыми по ленд-лизу воинскими грузами частей Красной армии. Тут строившим дорогу саперам лейтенанта Павла Неретина пришлось поработать киркой и лопатой не одни сутки: колонны грузовиков пошли через перевалы и ущелья уже через три месяца, а с начала 1942г. через Иран прошел уже идущий сюда от берегов США и Англии через Персидский залив один из основных маршрутов ленд-лизовских поставок -  "Персидский коридор".

Вяземские  «Ножницы»

После завершения «самой бескровной военной операции» в Иране, большую часть советских войск перебрасывают на север: в ноябре 1941г.  офицер инженерных войск П.Неретин оказывается под Москвой. Зимнее наступление советских войск отбросило немцев от столицы на две сотни километров, однако создало неровную линию фронта со множеством плацдармов, выступов и «карманов».
Ликвидируя один из таких выступов в июле 1942г., дивизия в составе 11-го кавалерийского корпуса попала в окружение северо-западнее Вязьмы: немецкое командование нанесло упреждающий удар, разорвав на  части две наших армии. Недаром фашисты назвали свою операцию «Зейдлиц» – «ножницы». От всего кавалерийского корпуса после выхода из окружения осталось лишь триста человек! В августе 18-я кавалерийская дивизия была полностью разгромлена и прекратила свое существование. В войсковых документах осталась запись, что лейтенант П.Н.Неретин пропал без вести 22 августа.
Однако вскоре выяснилось, что виновата неразбериха отступления: за два дня до этого он был ранен в ногу и эвакуирован в госпиталь.

Берег левый, берег правый...

После излечения, уже в начале 1943г., П.Неретин продолжил службу в 135 стрелковой дивизии в должности командира 157-го отдельного саперного батальона.
Об этом этапе его службы скупо повествует наградной лист на орден «Красной Звезды»:

- Командира отдельного саперного батальона старший лейтенант Павел Неретин подготовлен к выполнению боевых задач очень хорошо. 42 саперами батальона, которые выполняли боевые задачи за период операции с 2 по17 марта 1943г. снято 2740 мин и фугасов. Всю организацию по разграждении минных полей противника командир 157 ОСБ ст.л-т товарищ Неретин организовал умело и точно в результате чего нигде не было задержек продвижения подразделений… Разграждение минных полей везде выполнялось под сильным огнем противника. Сам командир 157 ОСБ 3 марта в районе деревни Хлебники, двигаясь с группой саперов в три человека, установил, что скопилось очень много транспорта, задерживаемого минными полями противника. Ст.л-т Неретин за короткое время сделал проход в минном поле и пропустил колонну машин. 11 марта 1943г. с этой группой разминировал дорогу, где была колонна артиллерии и обеспечил проход этой колонны. Ст.л-т. Неретин беспредельно предан делу партии Ленина — Сталина».

Дальнейший боевой путь нашего героя весь отмечен переправами через крупные реки Белоруссии, Польши и Германии. Немцы, отступая, не оставляли ни одного целого железнодорожного или шоссейного моста. Потому для сохранения темпа наступления приходилось импровизировать и с конструкциями, и со строительными материалами. Часто саперы, используя бревна от разрушенных домов ближайшей деревни, сооружали опирающиеся на сохранившиеся обломки прежнего моста фантастические конструкции, по которым на малой скорости шли эшелоны с техникой и боеприпасами.
Первым серьезным водным препятствием стал Днепр; а затем, когда Красная армия летом вышла к западным границам СССР, началось преодоление Вислы, Одера и Дуная. Реки Польши пришлось форсировать дождливым летом 1944г. - к разрушенным мостам добавились размытые грунтовые дороги.
Снова обратимся к скупым строкам наградного листа, подписанного главным инженером 329-й стрелкой дивизии и поданного на награждение уже капитана Неретина  орденом «Отечественной войны II степени»:

- 30 июля т. Неретин, находясь в составе батальона для выполнения боевого задания по подготовке переправы через р. Висла, в районе населенного пункта Витковице, своим руководством и примером воодушевил бойцов на скорейшее выполнение задания. Несмотря на интенсивный огонь противника, переправа была обеспечена всем необходимым.
31 июля для обеспечения переправы в районе с. Пнов, несмотря на то, что лодки саперов были выведены из строя огнем противника, т. Неретин обеспечил пехотные подразделения средствами переправы полностью.
Находясь на переправе через р. Висла в районе Вжова, когда табельные средства огнем противника были выведены из строя, Неретин заменил их лодками сделанными саперами батальона…

Добить в своем логове

Многие участники Великой Отечественной вспоминают, что последние недели боев на территории Германии были особенно тяжелыми не только потому, что немцы упорно оборонялись на своей земле, но и потому, что наших солдат накануне победы все чаще посещала мысль о возвращении домой целыми и невредимыми. Тем не менее, ожесточенное сопротивление врага в его логове заставляло наших воинов сражаться с прежним упорством и самоотверженностью. Армейским саперам доставалось все больше самой разнообразной работы: разминирование, строительство переправ и блиндажей для войск. Все разнообразие их труда отражено в еще одном сохранившемся наградном листе за март 1945г.:

Капитан Неретин в период подготовки к прорыву обороны противника в районе г. Ракув в тяжелых условиях проделал проходы в минных полях и заграждениях противника для штурмующих подразделений.
В период наступательной операции проделал большую работу по разминированию к оперным пунктам немцев и их подрыву. С20 января с/г исполняя обязанности дивизионного инженера, обеспечил строительство 25 мостов, подорванных ранее немцами на пути продвижения дивизии. На подходе к г. Голгау, умелой организацией  действия саперов, в короткое время обеспечил раграждение проволоки и разминирование подступов опорного пункта противника.
При взятии склада с немецкими реактивными снарядами, подготовил своих саперов для стрельбы, ими же приспособленного метательного аппарата и выпустил по городу 1500 снарядов.
За умелое руководство боевыми операциями батальона, личное мужество и отвагу, проявленные в боях, достоин правительственной награды ордена «Александра Невского».

Сразу оговоримся, что этим советским орденом, учрежденным в 1943г. награждено сравнительно небольшое число офицеров - командиров подразделений среднего звена.
Домой Павел Неретин вернулся уже майором инженерных войск, обладателем четырех орденов и четырех медалей, привезя с собой и жену-москвичку. Вплоть до своей кончины в 1991г, дядя Паня был в совхозе им.Электрозавода человеком уважаемым и даже знаменитым, желанным гостем всех встреч с ветеранами Великой войны.

(Автор Виктор ДУБОВИЦКИЙ)