Он Tokkebi

Это меч застрял у него в груди,
Или пламя любви не даёт покоя?
Кто-то свечку задул, побыстрей приходи!
Разве знал, что когда-то случится такое?

Долго шёл по земле, долго, тысячу лет,
Он любимых терял, меч застрял как заноза,
Он кричал, он молил, но не слышал ответ,
Шёл вперёд, забирал по пути чьи-то слёзы.
Слышал крики и стоны, в ответ помогал,
Руки детские грел он своею любовью,
Но… За тысячу лет он конечно устал,
Не молился, не ставил свечу к изголовью.

Это меч застрял у него в груди,
Или пламя любви не даёт покоя?
Кто-то свечку задул, побыстрей приходи!
Разве знал, что когда-то случится такое?

Но теперь… Что случится, что даст ему  миг?
Даже если зовут, этот зов, что изменит?
Кто-то плачет и молит, зовёт его крик,
Чью-то боль, на покой, как всегда он заменит?
Поздно. Молнии блещут и дождь всё идёт.
И уже письмена всё навек записали,
И рука что взяла этот в капельках лёд,
Голубой или синий? Растопит? Едва ли!

Он так долго идёт, а конца пути нет,
Помнит, что пережил всех, кто дорог когда-то,
Утро, вечер, день, полдень, и зимний рассвет,
У надгробий сидит и считает утраты.

Но однажды… Однажды в дождливый рассвет,
Чьи-то губы задули свечу и позвали,
Он пришёл, он явился, как солнца ответ,
Хоть питал он надежду на счастье едва ли.
Он смотрел на неё и не верил глазам,
В темном прошлом уже её видел.
Там, за тысячу лет, её видел он там,
В королевстве, что страстно сейчас ненавидел.

Слишком долго он жил, но забыл всё за миг,
Лишь взглянул в омут глаз этих милых,
Пусть свеча догорит, пусть за ней стихнет крик.
И уйдёт дым столетий постылых.

Он Tokkebi, Tokkebi, Tokkebi он!

Это меч застрял у него в груди,
Или пламя любви не даёт покоя?
Кто-то свечку задул, побыстрей приходи!
Разве знал, что когда-то случится такое?