Этан и Хая

Этан высокий и худой, очень самоуверенный. Родившийся в Израиле ашкеназ южно-африканского происхождения со светлой кожей и вторым родным английским. На военной службе застрелил, по его словам, лишь одного араба. Получил образование инженера, что уже открывает грандиозные возможности, еще круче - устроился в большую международную фирму. Но что-то сложилось не так, и он оказался на нашем складе простым оператором.
В юности был привлекателен — с густыми еще волосами, с наглыми серыми глазами; девушкам они могли казаться голубыми и успели повидать немало интересного.
В наше время цифровой распущенности любое повествование тут же иллюстрируется собственными фотографиями и видеороликами героини: в спортзале, на пляже, на вечеринке, с подружками, на свадьбе в шикарном белом платье. Не тот случай - Хая ни до брака, ни тем более после, никогда не пользовалась социальными сетями. Хорошо ли она выглядела? Судя по мечтательной паузе в его рассказе - да, еще как.
Этан и Хая жили по соседству в одном кибуце, небольшом и относительно светском поселении, где семья ее родителей была, пожалуй, самой религиозной. Увидев ее в кофточке с застегнутым воротником и мешковатой юбке ниже колен, Этан интересовался, позволено ли ей услышать его приветствие, и, тем более, смотреть на него, а Хая отвечала, что выступает против навязываемых религией строгих норм и запретов. На одной из свадеб они укрылись от глаз родственников и знакомых, горячо обнимались и целовались в тихом углу, пока их отсутствие не стало чересчур вызывающим. Он успел полюбопытствовать, является ли она девственницей как в терминах кашрута, так и в общеупотребительном смысле, и не получил никакого ответа. Хая или не расслышала, или намеренно провоцировала его.
Кибуц так мал, что его жители видятся часто, даже если это происходит случайно. Этан и Хая тот и дело попадались другу на глаза, и он не упускал возможности пригласить ее в гости. Отвечала уклончиво. Обещала как-нибудь зайти ненадолго поболтать. Отправила ему СМС со своего примитивного дозволенного кашерного телефона.
Пришла.
- Дверь оставим открытой? — с легкой иронией спросил Этан.
- Оставь, если хочешь, - невозмутимо ответила Хая.
Этан запер дверь изнутри.
Они сидели на его большом диване, после недолгой отрывистой болтовни стали целоваться. Привыкший к успеху у девушек, Этан уже рассчитывал на самое лучшее, но стоило ему прикоснуться к ее бедру, как Хая заявила:
- Я не буду твоей.
- Эм, - Этан сделал забавную обескураженную гримасу, за которую ему многое прощалось.
- Нет, я не буду твоей, - повторила Хая, глядя в его наглые голубые глаза.
Затем охотно позволила трогать себя и гладить, жадно отвечала на поцелуи, не заметила, как расстегнулись пуговицы, слетела неудобная кофточка, мешковатая юбка упала сама по себе. Мало-помалу и словно невзначай Этан и Хая оказались совершенно голыми, она чуть ускользала, он настигал. Его напряженный член скользил по ее лону совсем рядом, около и сверху в поисках входа, находил, беспомощно тыкался, но никак не мог принять верное направление — Хая успевала ловко вильнуть бедрами, в последний момент оттолкнуть его руку, избежать непосредственного вторжения и снова в относительной безопасности принимать запрещенные религиозным девушкам ласки. Рискованная игра продолжалась. Очередное движение, удача, член проник внутрь в упругое и влажное, Хая нежно застонала, Эран выдохнул победное «даа», мгновенно опомнившись, он едва успел войти наполовину, девушка закричала:
- Стоп! — и выскочила из-под застывшего Этана.
- Что ты сделал? - она быстро одевалась. - Что?
Голый и растерянный, он только развел руками. В любых ситуациях при отсутствии абсолютного консенсуса неудачливый ухажер рискует встретиться с полицией. С крайне неприятными изменениями в личной жизни на долгие годы.
- Мне казалось, ты вполне за, - извиняющаяся гримаса уже не выглядела забавной.
- Я говорила, что не буду, не буду твоей. - Теперь она снова выглядела как обычная религиозная девушка, просто чем-то очень сильно взбудораженная, ее борьба с нормами не касалась одежды. Бросила на него горячий взгляд. - А ты все равно это сделал.
Убежала и хлопнула дверью. Этан надышался остатками ее запаха, подергал и вырубился.
Их приветствия при встречах стали короткими, формальными и напряженными. Изредка Этан звонил и предлагал новое свидание. Хая говорила с ним медленно, с паузами. Так, что у него снова твердел член, и счастливая половина, и не успевшая нырнуть в запретное.
- Я понимаю, что ты сделал.
- Угу.
- И ты понимаешь, что ты сделал.
- Ну, да.
- Зачем ты это сделал?
- Ну мне этого очень хотелось, и тебе ведь тоже, да? Давай встретимся, а?
Хая чуть задерживалась с ответом, Этан замирал, член гудел от напряжения.
- Нет, я не буду с тобой встречаться.
- Ну, почему?
Хая молчала. И обрывала связь.
Что это с ней? Она хотела этого. Закрыть гештальт. Почувствовать внутри себя крупный напряженный член. Стать невинной жертвой обмана. Невинной, но все равно опозоренной. Не так беспощадно и сокрушительно, как в первый раз, но все равно опозоренной, словно шлюха. Нужно доказать себе, что не шлюха, не собиралась отдаваться, уклонялась и препятствовала, а если уж так вышло, немедленно прервать отвратительное греховное соитие и бежать… домой, туда, где в ее маленькой девичьей комнатке так приятно себя трогать. И вспоминать о своем падении, и об этом сладком и губительном для ее отношений с Б-гом напоре проникшего в нее члена, трогать и стонать в подушку, м-м, лишь бы домашние не услышали. Разные обманщики завлекают ее, м-м, уговаривают и обещают полную безопасность только для того, чтобы взять ее, м-м, унизить запретным вторжением, м-м, они хотят использовать ее для удовольствия, м-м, словно шлюху, м-м, но они не получат, м-м-м, нет, м-м-м, не получат этого удовольствия, даже когда изловчатся хитростью войти в нее и опозорить, м-м, она отвергнет их твердые жадные члены, м-м, потом они звонят, снова хотят обмануть, им уже нечего прибавить к ее позору, м-м, они уже были в ней, м-м-м, но в ее душе еще живет надежда, пусть она слишком доверчива к  обманщикам, она чувствует свой позор, м-м, когда член большой, он так мучительно сладко растягивает ее, м-м, м-м-м, а если маленький, то позор от этого ничуть не становится меньше, о-ой, неужели она все-таки шлюха, м-м-м, но она не позволяет им, м-м-м, м-м-м, нет, не позволяет, она старается, о-ой, м-м-м, м-м-м, но обманщики все равно делают это, они берут ее, м-м-м, успевают втолкнуть, втиснуть, про-про-скользнуть в нее, а-ах, ой, ой, м-м-м, м-м, м-м… ох...
Спустя всего лишь год Хая вышла замуж за религиозного юношу из соседнего городка, на свадьбу пригласили весь кибуц. Этан любовался невестой, так и не зная, кто еще из соседей был знаком с ней близко.
То неполное погружение было самым волнующим, тот короткий прерванный стон был самым приятным из всего, что Этан когда-либо слышал.