Часть первая. Глава третья

Никогда не забуду то время, когда я и мои ровесницы с усердием учились в школе Драгоценных Цветов. Мы были беззаботны, весело проводили часы, свободные от занятий, на природе, в павильонах Королевского парка. Также, с прилежанием, мы учились разным искусствам: будь то каллиграфия или игра на шестиструнной лютне.

Мы все увлекались вышивкой и сочинением парных строф. Я же, больше всего любила танцевать и придумывать различные новые „па“. Придворные дамы всегда приглашали меня в свои покои, чтобы разучить понравившиеся им фигуры танца. Так, при Дворе скоро стали популярны движения „фазаньи перья“, „кукушка слетает с ветки“ и „пышные лепестки пиона“.

Когда мне исполнилось шестнадцать, я впервые влюбилась в учителя танцев по прозвищу Красный Журавль. По долгу своей службы он каждодневно являлся в классную комнату, где проводились упражнения, и со всем старанием преподавал нам основы танцевальных композиций.

И вот, вдруг что-то случилось со мной... Теперь все мои мысли, все мое внимание были заняты им одним. Во время уроков я не сводила с него глаз и трепетала всякий раз, когда он подходил ко мне и показывал как нужно держать руки и раскрывать веер. Он был мужчиной в зрелом возрасте, но держался грациозно и двигался легко и раскованно, словно танцующий журавль на весеннем лугу. Не зря он носил это имя.

Красный Журавль всегда ласково разговаривал со мной. Он никогда не отчитывал меня за леность, даже если мне не хотелось отвечать урок или разучивать новые „па“. Не удивительно, что я привязалась к нему, как к самому близкому человеку. Своими мягким, отзывчивым нравом он напоминал мне покойного батюшку.

Учитель танцев был умным и безупречно честным человеком. Он умел говорить весьма складно, поэтому его всегда окружали дамы разных возрастов и рангов; его охотно звали то на праздничный пир, то на увеселительную прогулку в горы.

Любовь к учителю танцев я открыла в себе совсем неожиданно. Это случилось во  время прогулки по главной аллее Королевского парка ранней весной, когда главная наставница давала нам урок изящных форм и соответствий на свежем воздухе.

Красный Журавль просто проходил в отдалении и широкие рукава его кабинетного халата заворачивались ему за спину встречным порывом теплого ветра. В этот момент, едва взглянув на него, я испытала такое сильное замешательство, что слезы невольно закапали из моих глаз.

С того времени я постоянно испытывала желание встретиться с ним. Но случалось, что я изменяла своим желаниям, и мне не хотелось его видеть. Он, вдруг, казался мне самодовольным и высокомерным. Я избегала его и капризничала на его уроках, не желая танцевать и надевать тесные платья для занятий.

Порой же, я безмерно тосковала, искала встречи с ним и ходила украдкой по пятам, как помешанная. Все это было похоже на болезнь. Я вся была словно один большой нарыв: он то ужасно саднил, то боль отступала, принося облегчение. И все это тянулось бесконечной, повторяющейся чередой любви и ненависти; и невозможно было понять — то ли я больна на самом деле, то ли все происходящее во мне было плодом моего воспаленного воображения.

Но однажды, по закону природы, этот нарыв вскрылся. Во мне вдруг все обновилось. Я перестала узнавать себя, для меня началась совсем другая жизнь.

Наступила моя семнадцатая весна и в день моего рождения Красный Журавль подарил мне веер, на котором своей рукой написал стихотворение зеленой тушью на серебристом шелке:

Много достоинств у яшмы... 
Недаром, средь самоцветов
только с нефритом она
служит Небесному Трону.
Такой драгоценности место
в ларце из пурпурного лака.
Болотной же птице
открытый простор по душе.

В этом стихотворении меня тронули те чувства, которые учитель выразил в отношение моей особы. Значит, он вовсе не был безучастным когда, случайно оказавшись поблизости, разговаривал с другими девушками или дамами из свиты королевской четы. Значит, он замечал мое присутствие, когда, отдыхая между занятиями, где-то рядом, глубокомысленно предавался молчанию. С этого времени я постоянно думала о нем и с трепетом в сердце искала встречи с ним. В своих мечтах я всегда стояла перед ним на коленях и молча умоляла его признаться в своих чувствах ко мне. Я готова была прислуживать ему днем и ночью, только бы он не прогонял меня.

Красный Журавль был женат, и служебное положение не позволяло ему брать в дом наложницу. К тому же, в это время у него родился четвертый сын, и у меня не было никакой надежды войти к нему в опочивальню, чтобы с усердием прислуживать у его изголовья с опахалом в руках.

Учителю пришлось покинуть нас на несколько месяцев, чтобы препроводить  свою супругу с новорожденным в одну из отдаленных провинций, где жила его мать.

Красный Журавль вернулся в столицу в конце лета, когда душистый тмин сменил свои пахучие соцветия на пряные семена. Учитель сразу же приступил к занятиям и строго проверил всех своих учениц — насколько усердно постигали они основы грации за время его отсутствия.

И лишь ко мне одной он отнесся без должной требовательности. Я пребывала в отчаянии: тоска и желания так сдавили мне грудь, что вынуждали рыдать от бессилия. Но, поскольку мои слезы могли вызвать кривотолки в среде наставниц, мне приходилось  сдерживать себя, и от того я едва-едва была жива.

*  *  *

Наступила пора цветения хризантем. Часто на завтрак Драгоценным особам подавали блюда из этих цветов, а придворные дамы нижнего ранга готовили настои из свежих лепестков.

Королевский парк, все его низины и возвышенности, каждое утро были полны девушек, которые рвали цветы и складывали их в большие короба.

В эту чудную пору, в свободные от занятий часы, все мы — ученицы школы Драгоценных Цветов — любили бродить по окрестностям парка, вокруг пустынных павильонов. Такие прогулки были для нас временем отдыха и развлечения. И хотя часто мы возвращались в классные комнаты без единого цветка, зато мы видели много необычного и могли порезвиться вволю.

Однажды мы набрели на старую, заброшенную беседку: она до самой крыши заросла ползучей травой. Удивляло в ней то, что сквозь разрушенную и осыпавшуюся местами черепицу крыши росли хризантемы. Их белоснежные шары, похожие на слипшиеся перья озерной цапли, завораживали взор своей красотой.

Мы стали совещаться, кто поднимется по разрушенному фундаменту и нарвет букет. Мне тоже хотелось поднести эти сказочные цветы государыне Золотой Тучке, но добраться до них было совсем не просто.

Мы спорили очень громко, придумывая способ подобраться к беседке. Неожиданно раздался голос Красного Журавля.

- Милые девушки, о чем вы так горячо спорите? Могу я узнать, что стало причиной для раздора между вами? Ведь вы всегда  были так дружны, словно сестры так любили друг друга. Мне непонятны эти резкие слова и нотки обиды в ваших голосах.

- Ах, господин учитель! Взгляните на эти прекрасные цветы! - вымолвила Дикая Горлица. - Они достойны того, чтобы украсить собой королевскую террасу для прогулок. Вы же знаете, что сейчас самый разгар сбора хризантем, и все дамы, живущие во дворце, соперничают между собой, чтобы завоевать звание самой удачливой, найдя такой цветок, который восхитит Двор  своей формой и оттенком лепестков. А эти цветы, что растут на крыше беседки, каждого приведут в восторг.

- Милые пташки, - улыбнулся учитель танцев, усаживаясь на большой валун в ярких пятнах лишайника. - Эти цветы бесспорно прекрасны. Но как бы вы не спорили, вам до них не добраться. Да и стоит ли тратить на это силы? Эта древняя беседка была построена  во времена Пяти династий. Без сомнения, здесь встречались влюбленные и проливали слезы печали и радости. С той поры и растут здесь хризантемы каждую осень. Но цветы — не единственное украшение этой беседки.

- Что же в ней еще такого примечательного? - спросила Говорливый Колокольчик — самая смешливая из нас и самая бойкая. - Эта беседка так заросла ползучей травой, что совсем неприметна среди окружающей ее природы.

- Если вы придете сюда весной, то наверняка удивитесь: сколько ласточек порхает в округе! - лицо Красного Журавля подобрело, глаза засветились теплотой и душевностью. - Несколько семей этих быстрых пташек постоянно вьют здесь гнезда и высиживают своих птенцов. Сам государь Небесное Око знает об этом и часто приходит сюда в погожий день полюбоваться полетом синекрылых ласточек. Поэтому, в пору выкармливания птенцов, здесь запрещено устраивать гулянья. Вы должны помнить об этом и вести себя подобающе.

- Господин учитель, как вовремя вы появились здесь и уберегли нас от опрометчивого поступка! - воскликнула Дикая Горлица и, выступив вперед, поклонилась учителю до земли. Все девушки и я последовали ее примеру.

- Мы непременно разрушили бы хрупкую крышу беседки и лишили бы бедных ласточек их гнездовий, - заметила расчувствовавшись Маленькая Птичка. - Как огорчился бы наш Король, придя сюда весной и не увидев резвых пташек.

- Коли нам нельзя нарвать цветов, давайте тогда исполним танец Хризантем! - предложила Атласная Туфелька. - А господин учитель пусть подыграет нам на свирели из крапчатого бамбука.

Красный Журавль заулыбался, вынул из-за пояса свирель, с которой никогда не расставался и заиграл плавную, чуть игривую мелодию. Все ученицы встали в круг и закружились в легком танце, словно волшебные цветы.