Гусь Богданыч и Его Хозяйка, или Телохранитель

Гусь Богданыч и Его Хозяйка, или Телохранитель в Перьях

Особый порядок

Деревня «Подгорное» жила своей размеренной жизнью. На фоне всех жителей деревни выделялась Агафья Петровна Белкина, хозяйка крайнего дома у старого пруда. Выделялась благодаря своему «питомцу». Или, как шептались соседки за чаем, «напасти». Она была женщиной хоть и пожилой, но бодрой, с острым языком и твердыми принципами. А принципы эти сводились к следующему: землю не продавать, воровать у соседей – грех, Богданыча не дразнить. Последний пункт многие в деревне усвоили на собственном опыте. И на самом деле, в этом конце деревни, у старого пруда, царил особый порядок. Его поддерживал … Гусь. Не просто гусь, а монументальный экземпляр породы, о которой можно было только догадываться. Снежно-белый, с мощной грудью, шеей, как у питона, толщиной в доброе мужское запястье и глазами, в которых горел огонек непоколебимой уверенности в собственном превосходстве над всем мирозданием. От его взгляда даже местные коты впадали в ступор. Звали его Богданыч. И он был не просто домашней птицей. Он был Телохранителем, Цербером и Грозой Подгорного в одном лице… точнее, в одной гусиной тушке.

— Агафья Петровна, ну что ж он у вас такой… воинственный? – осторожно спросила как-то соседка Марфа, ежась у калитки, пока Агафья Петровна, маленькая, сухонькая, как тростиночка, выходила покормить кур. Богданыч тут же занял позицию между хозяйкой и гостьей, вытянув шею и издавая предупредительное шипение, похожее на спуск пара из перегретого котла.

— Воинственный? — фыркнула Агафья Петровна, бросая горсть зерна курам, которые старательно клевали, не поднимая голов, видимо, знали свое место.

— Он у меня сознательный, Марфушенька! Порядок любит. И чужих на своей территории не терпит. Правильно, Богдан?

Она похлопала гуся по шее. Тот гордо выпрямился, не сводя глаз с Марфы.

— Вот вы смеетесь, а прошлой осенью, когда те бродячие псы за курами увязались, кто их разогнал? Богданыч! Целый километр до соседней деревни гнал, чуть крылья не ободрал. Герой!

— Гнал? — переспросила Марфа.

— С криками.

– Герой, герой… – пробормотала Марфа, пятясь к своей калитке. – Только уж больно грозный. Моему Витьке штанину в клочья изорвал, когда тот мяч за твой забор уронил! Витьке всего девять лет!

– А зачем мяч бросал, куда не следует? – невозмутимо парировала Агафья Петровна. — Территория... Богданыч границы знает. И охраняет. Честно несет службу. Не то, что ваш Шарик, который только в конуре храпит.

Марфа ушла, ворча. Агафья Петровна повернулась к Богданычу.

— Ну что, генерал, покушаем? — ласково спросила старушка, — Сегодня твой любимый хлебушек, с пылу с жару.

Она поставила миску. Гусь, словно убедившись, что угроза миновала, с достоинством подошел к своей миске с размоченным хлебом и рубленым яйцом. Он не бросился на хлеб, а степенно опустил клюв в миску, словно, дегустируя. Потом кивнул – одобрил.

— То-то же. Неблагодарные они все, Богдан. Не понимают нас с тобой. Зато мы-то с тобой понимаем, да? Главное – порядок.

Порядок в Подгорном действительно был. По крайней мере, возле дома Агафьи Петровны. Ни одна собака не осмеливалась перейти невидимую черту у калитки.

Как то почтальон Макаров подошел к калитке дома Агафьи Петровны, но дальше порога не двинулся. Рука с письмом замерла в воздухе - прямо перед ним, упираясь грудью в перекладину забора, стоял Богданыч.

Гусь молчал. Но в его оранжевых глазах горел немой вопрос: — Ну-ка, попробуй, сунься...

— Агафья Петровна! — Макаров нервно кашлянул, пятясь к краю тропинки. — Вам письмо! Из соцзащиты!

— Так клади в ящик! — донеслось из-за двери.

— Да он же… — почтальон мотнул головой в сторону Богданыча, — ваш охранник мне не позволяет!

— Богданыч! — крикнула старушка. — Пропусти гражданина!

Гусь недовольно шикнул, но сделал шаг в сторону. Макаров, не расслабляясь, быстро просунул руку между прутьев забора и сунул письмо в почтовый ящик, прибитый к столбу изнутри.

— Всё! Всё, я уже ухожу! — поспешно заявил он, отскакивая на безопасное расстояние.

Богданыч важно кивнул, будто говоря: — Молодец, жив остался.

— Спасибо, — пробормотал Макаров и, не дожидаясь дальнейших гусиных комментариев, зашагал прочь, по пути поправляя сумку.

— Агафья Петровна, ну что ж ваш гусь такой… нервный? — как-то спросил почтальон Макаров

— А ты попробуй, зайди — узнаешь, — фыркнула старушка, подсыпая Богданычу горсть зерна.

— Он у меня не нервный, — пояснила Агафья Петровна. — Он сознательный. Чужих не любит, границы чтит.

Гусь, не отрывая глаз от Макарова, медленно пережевывал еду, будто размышляя: — Стоит ли сегодня гонять почтальона? Пожалуй, не буду. Но в следующий раз – точно.

Почтальон поспешно ретировался.

Агафья Петровна подошла к Богданычу: — Ну что, генерал, опять почтальона напугал?

Богданыч гордо вытянул шею. Работа выполнена.

Даже самые отчаянные мальчишки обходили дом Белкиной десятой дорогой. Богданыч был легендой, страшилкой и объектом бесконечных шуток.

Враг номер один – Хряков

Главным антагонистом Богданыча был Семен Хряков – местный «бизнесмен», скупавший земли у стариков за копейки, чтобы строить коттеджи для богатых горожан. Но Агафья Петровна стояла насмерть:

— Не отдам! Тут мой огород, мой пруд, мой Богданыч!

Хряков пробовал уговоры, угрозы по телефону, даже подсылал «доброжелателей» — но все упиралось в одно: гусиную преграду.

— Да что ж это за птица такая?! — орал он однажды, отпрыгивая от калитки, когда Богданыч, расправив крылья, пошел на него в атаку. — Он же мне в пах целится!

— Территория, — невозмутимо ответила Агафья Петровна, поправляя фартук. — Богданыч границы знает.

Деньги Агафью Петровну не интересовали. Угрозы по телефону - она просто клала трубку. А при личных визитах всегда был Богданыч, смотрящий на Хрякова взглядом опытного душегуба.

Хряков понял: уговоры не помогут, обычными методами вопрос не решить… Нужен ночной визит, последний аргумент – давление.

— Слышал, Агафье Белкиной опять Хряков участок ее прирезной предлагал купить? – обсуждали мужики у магазина местного «олигарха» и главного скандалиста, «бизнесмена» Семена Хрякова. Тот задумал расширять свои коттеджные владения и положил глаз на кусочек земли Агафьи Петровны у пруда.

– Предлагал! – хрипло засмеялся дядя Вася. – Говорят, Богданыч чуть ему… эээ… достоинство не отклевал! Хряков, с перепугу, на капот собственного джипа запрыгнул! Кричал: — Я тебя, пернатый бандит, в суп! А Богданыч под капотом шипел и крыльями хлопал – как танк, блин!

– Да уж, – вздохнул кто-то. – Бабка с гусем против Хрякова. Силы неравные. Нашлет он на нее кого-нибудь, не ровен час. Землю-то он хочет. Очень хочет.


Ночной визит


Однажды темной, дождливой осенней ночью, когда в Подгорном давно погасли огни, к дому Агафьи Петровны подъехали потрепанные «Жигули». Вылезли двое крепких парней в темных куртках и шапках, натянутых до бровей. Один остался у машины, другой, ловко справившись со старой щеколдой на калитке (Богданыч шипел на нее, но не ломал!), направился к дому.

План был прост: подбросить в дом конверт с «угрозами», чтобы напугать старуху, случайно спасти ее от бандитов, то есть от самих себя и предложить защиту в обмен на землю.

– Старуха спит, – прошептал он напарнику. – Быстренько залезем, попугаем. Скажем, что видели нехороших людей с конвертом, а мы, мол, добрые самаритяне, вовремя спасли ее от бандитов. За услугу она участок продаст. Не захочет – «нехорошие» еще придут.

Он подошел к двери, достал отмычки…

Но они не учли главного. Богданыч не спал. Он никогда не спал по-настоящему. Он нес вахту. И тут из-за угла дома, из подворотни, где обычно стояло ведро и висело старое корыто, выплыла белоснежная тень. Богданыч. Его маленькие, умные глазки сверкнули в темноте, как угольки. Чужой! На территории! В неурочный час! Сигнал тревоги был дан немедленно и на максимальной громкости.

— ШШШШШШ-ХХХХХХХ-АААААААККККК!!!

— Ты слышал? — прошептал один.

— Это ветер…

Это был не ветер.

Звук был такой, словно разорвался паровой котел и выпустил на волю всех демонов ада одновременно. Грабитель Петр отпрянул от двери как ошпаренный.

— Ч-что за хрень?! – вырвалось у него.

Богданыч не стал объяснять. Он перешел к активным действиям. Как белый танк, он ринулся вперед. Его крылья распахнулись, увеличивая и без того внушительный силуэт вдвое. Шея вытянулась в смертоносное копье.

– Ай! Твою мать! – завопил Петр, когда мощный клюв вонзился ему в ляжку сквозь джинсы. – Отстань, тварь! – Он попытался отпихнуть птицу, но Богданыч был неумолим. Он бил крыльями – ощущение такое - как получить удар двумя досками по голове и корпусу одновременно. Он щипал – его клюв вырывал куски ткани и оставлял синяки на все времена. Он шипел и гоготал, создавая звуковое сопровождение, достойное боевика.

– Вась! Помоги! Это не гусь, это терминатор! – орал Петр, пытаясь отбиться и пятясь к калитке.

Вася, сидевший в машине, выскочил, увидел сцену: его напарника буквально преследует по двору белоснежный демон в перьях, и остолбенел.

– Да врежь ты ему… чем нибудь! – заорал Петр, прикрываясь руками от крыльев.

Вася схватил первую попавшуюся вещь из машины – пустую пивную бутылку. Он замахнулся. И тут случилось нечто. Петр, отбиваясь, выронил из кармана толстый конверт. Хряков велел его подбросить в дом – «доказательство» того, что старуху хотели запугать «плохие парни». Конверт упал в лужу. Богданыч, с его орлиным зрением, заметил движение. Чужой предмет! На территории! Угроза!

Он молниеносно сменил цель. Оставив избитую Петину ляжку, он ринулся на Васю.

Тот, увидев летящую на него белоснежную фурию с горящими глазами, инстинктивно отшвырнул бутылку и рванул к машине. Петя, хватаясь за ногу, поплелся за ним. Богданыч не стал преследовать незваных гостей за пределы калитки - не его территория! Но он не успокоился. Он заметил конверт. Чужое! Подброшенное! Он схватил его клювом – конверт был толстый, бумажный. И… понес. Не в дом к хозяйке. Нет. Он гордо вышагивал с трофеем к своему корыту у пруда.

В доме зажегся свет. В окне показалось перепуганное лицо Агафьи Петровны в бигуди и ватном халате.

— Богданыч? Сынок? Что там у тебя? Кто это орал? — Она выглянула в дверь. Во дворе никого, кроме гордо шествующего к пруду гуся с каким-то мокрым конвертом в клюве.

— Опять коты, негодники, спать не дают? Ну, молодец, что прогнал. Иди ко мне, герой!

Но Богданыч был занят. Он аккуратно положил конверт в свое корыто (его «сейф»), зашипел для порядка на удаляющиеся фары «Жигулей» и только тогда, с чувством выполненного долга, направился к хозяйке за заслуженной похвалой и, возможно, за дополнительным хлебушком.

Как выяснилось позже, у Богданыча было «свое» корыто у пруда, куда он складывал все «подозрительные» предметы: пробки, блестящие камушки, а теперь спрятал конверт с важными бумагами.


Визит участкового. Важная находка


Наутро в Подгорное приехала полиция. Хряков, бледный и злой, заявил, что на его «верных помощников» (Петю и Васю) ночью напали… гусь и старуха! Что те хотели помочь, предотвратить ограбление, а их чуть не искалечили! И что старуха, видимо, в сговоре с гусем, украла важные документы!

Участковый, старший лейтенант Семеныч, человек с большим опытом и здоровым чувством юмора, выслушал все это, почесал затылок и поехал к Агафье Петровне.

— Агафья Петровна, – начал он осторожно, глядя на Богданыча, который стоял рядом с хозяйкой, как адъютант при генерале, и изучал полицейского взглядом профессионального оценщика угроз, — Вам не угрожал кто-нибудь? Не было попыток проникновения?

— Были, Семеныч, были! – кивнула старушка, — Ночью. Шум, гам, крики. Бандиты самые настоящие! Но мой Богданыч с ними разобрался и прогнал их. Молодец, а? — Она похлопала гуся по спине. Тот благосклонно шикнул.

— И… документы? – настаивал Семеныч. — Говорят, какие-то бумаги пропали? Которые эти… «помощники» хотели вам вручить?

— Бумаги? – Агафья Петровна искренне удивилась. – Какие бумаги? У меня только пенсионное удостоверение да сберкнижка. Богданыч? Ты бумаги не видел?

Богданыч важно потоптался на месте. Семеныч вздохнул. Он обошел двор. И у пруда, в старом корыте, среди утиных перьев и сухих травинок, он нашел толстый мокрый конверт. Внутри были… не деньги. Там были распечатки электронных писем, расписки и схемы. Доказательства того, как Хряков через подставных лиц скупал земли у стариков за бесценок, подделывал документы и давал взятки чиновникам. А также четкий план давления на Агафью Петровну, включая «визит» Пети и Васи с подброшенным конвертом «угроз».

— Вот это поворот! – пробормотал Семеныч с уважением, просматривая документы. — Богданыч, да ты не гусь, ты сыщик!

Богданыч, услышав свое имя, громко гоготнул и щипнул полицейского за штанину. Не больно. Просто для порядка. Территория!


Суд


Хрякова и его «помощников» задержали. Деревня ликовала. Он успел достать всех жителей Подгорного. Суд был громким и веселым. Особенно когда Петр, показывая на фотографию Богданыча, заявил:

— Да он же психопат пернатый! Крылья – бац-бац! Клюв – хрясь! А глаза… глаза как у маньяка! Я до сих пор хромаю!

Агафья Петровна сидела на первом ряду с Богданычем на специально выделенном месте, гусь был на поводке, но это была формальность. Он вел себя безупречно, лишь изредка пощипывая край скамьи и бросая на подсудимых взгляды, полные презрения. Ведь это не была его территория.

После оглашения приговора журналисты окружили героев.

— Агафья Петровна! Как вам удалось воспитать такого… уникального телохранителя?

Старушка поправила Богданычу бант на шее (красный, парадный) и ответила просто:

— А я его не воспитывала. Я его уважала. Он у меня личность. И территорию свою знает. А кто на его территорию лезет с дурными намерениями… — она многозначительно посмотрела на уводимого Хрякова, — тот пусть пеняет на себя. Богданыч порядок наводит. Честно. И, главное, бесплатно. Только хлебушка дай да яичком покорми.

Богданыч громко гоготнул, будто говоря: — Правильно, хозяйка! Потом он потянул ее за подол к выходу – хватит суеты, пора домой, на свою территорию. К порядку.

Он получил двойную порцию хлеба с яйцом.


Генерал Гусь


После этого случая в Подгорном Богданыча зовут не иначе как «Генерал Гусь», и ни один вор даже не думает сунуться на его территорию.

. А Агафья Петровна ходит по деревне с гордо поднятой головой, а рядом с ней вышагивает ее белоснежный телохранитель, грозно шипя на слишком любопытных собак и снисходительно поглядывая на местных мужиков. И все знают: самый надежный замок – не железный, а гусиный. Особенно если этот гусь – Богданыч. Потому что он охраняет не стены, а свою хозяйку. И делает это не за деньги, а из чувства долга и любви к хозяйке. И к хлебушку с яичком. Богданыч не просто охраняет. Он поддерживает порядок. И делает это с истинно гусиной гордостью.


Слава Богданыча


С тех пор, как Богданыч разоблачил Хрякова, слава о нем разнеслась далеко за пределы Подгорного. Местная газета написала про него статью под заголовком «Пернатый оперативник: как гусь спас деревню от рейдеров», а ветеринар из райцентра даже предложил Агафье Петровне снять документальный фильм про «уникальные охранные качества домашней птицы».

Но Богданыч остался верен себе.

Каждое утро он обходил границы своего участка, проверяя, не затаился ли враг. Каждую субботу принимал парад уток на пруду, важно кивая их восторженному кряканью. А раз в месяц терпел визит участкового Семеныча, который теперь приносил ему не письма, а мешок отборной пшеницы — «за помощь в раскрытии преступления».

— Ну что, генерал, — говорила Агафья Петровна, подсыпая ему в миску рубленое яйцо, — доживем до пенсии?

Богданыч гоготал в ответ. Он уже на пенсии. Потому что пенсия — это когда тебя кормят, хвалят и боятся без причины. А значит — у него все получилось.