Грета. глава 6. Badesee

Июль плавил Штутгарт. В чертежном бюро работа встала.
— Alles! — Ганс, с грохотом бросил циркуль на стол. — Мозги превратились в Leberk. Кто со мной на озеро?
Все посмотрели на Грету. Она была коллегой, но она была женщиной. А на озеро женщин не брали.
Грета молча подняла глаза. Она видела их сомнение.
— Я еду, — сказала она ровным голосом.
Ганс на мгновение замер, потом его ухмылка стала шире. Но учти, фройляйн, у нас там свои порядки.
Поездка была шумной. Грета сидела у окна и молчала.
Озеро блестело среди сосен. Мужчины, не сговариваясь, начали раздеваться до длинных белых трусов и с криками понеслись к воде. Эрих, раздеваясь, бросил на Грету быстрый, извиняющийся взгляд.
Она осталась одна. В памяти на миг всплыли другие времена — времена Веймарской республики, когда она, ещё девчонка, носилась нагишом вместе со старшим братом Куртом и его друзьями. Для них, детей свободных двадцатых, тело не было чем-то постыдным. Но те времена ушли.
Грета разулась и сняла платье оставшись в одних трусиках — белых, похожих на короткие шортики. Она решительно вошла в воду и поплыла к центру озера сильными, размеренными гребками.
За остаток дня она искупалась трижды. У неё не было полотенца, и после каждого заплыва она слегка обсыхала стоя и просто ложилась на траву, подставляя кожу солнцу. Между делом читала учебник по сопромату. Мужчины, поначалу смущенные, постепенно привыкли к ней. Они видели её мокрую фигуру — угловатую, с короткой мальчишеской стрижкой и едва заметной, совсем не соответствующей «арийским» идеалам грудью. Она была похожа на юношу, на своего среди своих.
Когда она вышла из воды в первый раз, Ганс присвистнул:
— Wie zwei s;;e Igeln;sle, Fr;ulein! — Он указал на её небольшую грудь, с острых кончиков которой быстро капали серебристые капли озёрной воды. как милые ежиковые носики. Хотелось бы их погладить.
— И stachelig небось тоже? — подмигнула Грета, стряхивая капли. — Тогда не советую их трогать, Ганс. Ежики больно кусаются.
Коллеги захохотали. Ганс развёл руками:
— Ja, wirklich niedlich, — поддержал его Штайнер. — И даже не знаю, фройляйн, что лучше — как вы рассуждаете или как выглядите. — И характер под стать
Вечером, когда солнце начало клониться к деревьям, Ганс крикнул, что пора домой. Все вышли из воды в последний раз. Зная, что скоро ехать, Грета не стала ложиться на траву. Она просто стояла, обхватив себя за плечи, и ждала, пока кожа хоть немного обсохнет на прохладном вечернем ветру.
Мужчины, не стесняясь, начали снимать мокрые трусы, чтобы натянуть брюки прямо на голое тело. И тогда Грета, стоявшая рядом с ними, сделала то же самое. Спокойно, без суеты, она сняла свои мокрые трусики, оставшись на несколько секунд полностью обнаженной.
Именно в этот момент к ней повернулся Эрих. Его лицо было серьёзным, а в глазах горел огонь.
— Грета, — сказал он тихо, но так, что услышали все, — я давно влюблен в тебя.
— А сегодня, — продолжал он, глядя ей прямо в глаза, — сегодня я влюбился окончательно, по уши. Выходи за меня замуж.
Тишина стала звенящей. Ганс замер, держа в руках брюки.
Грета, спокойно ответила:
— Нет, Эрих. Я пока не собираюсь замуж. Не именно за тебя, дело не в тебе. Просто пока не собираюсь замуж.
Она подняла с травы платье.
— Но ты иногда спрашивай, — добавила она, просовывая руки в рукава. — Вдруг я передумаю?
Застегнув последнюю пуговицу, она обернулась. Ганс, уже одетый, смотрел на неё с выражением почти благоговейного уважения.
— Плаваешь ты отлично, — сказал он и бросил ей ключи от машины. — Посмотрим, как ты водишь.