Авантюра Хаюна. Глава 3

Проездная история: уроки и опыт.
Совет на светлой поляне советов


Перевод единиц измерения
1 чан -0,50 метра
1 лан – 3 километра
1 джи – 0,5 килограмма
1 угу –около 9 км2


Поездка в поезде. Случай на границе с Волотом

Дорога, пройденна множество раз, становилась скучной. Пейзажи знакомые, станции ожидаемые, даже таможня почти родная, хотя почти всегда с элементом неожиданности. Чаще всего претензии вызывал Чусак. Лишь пару раз удалось проехать без придирок. Но так как основной удар принимал на себя сопровождающий Бис Атон, Хаюн считал заботу о себе излишней. Он вполне самостоятельно мог добраться до бабули Чиа, ему же не десять лет.
Об этом он ныл от самого Тфана, где его принял Каннос Бис Атон. Последний печально кивал, приговаривая, что юная поросль уже не та, а годы берут своё.
До Цейзана «поросль» ещё сдерживалась, но уже на подъезде к границе в Копитротте распоясалась окончательно. Его заявления, преисполненные спеси и апломба, о том, что старики пожили и пора уступить дорогу молодым, достали даже пассажиров.
В вагоне было четыре отсека. Купе с диваном, креслом, столом и всеми удобствами, всё в коврах и ажурных салфетках. Первое занимали Хаюн с Бис Атоном, во втором ехала семейка с двумя детьми, в третьем –тетка из сновов, в четвертом шесть студентов возвращались домой на каникулы. Входы  в купе были отдельные, но с другой стороны вдоль вагона шел неширокий служебный коридор, из-за жары двери в который были постоянно открыты, так что сольное выступление Хаюна слышали все. Тетка из третьего специально подошла, чтобы сказать, мол, старость нужно уважать, как своё будущее.
-И не надейся молодеть с каждым годом. Это так не работает.
Хаюн заткнулся. Не научился он ещё хамить женщинам. Авторитет знакомых касса, а это на минуточку мама Наота, неназванная мама Као Кана, старшая сестра Туа, младшая сестра Авина, Волотские и окровская бабушки, а также много других, включая маминых помощниц по усадьбе, пока довлел. От этого просто не отмахнешься. Дождался, когда тетка отойдет и продолжил гундосить чуть тише, но со старым смыслом.
-Граница, - поднял на него глаза Бис Атон и, вывалив пакет документов, добавил. – Я верю в тебя. Эту границу ты пройдешь сам. А я отдохну, пожалуй.
Хаюн вообще-то не на такую реакцию рассчитывал, но сам напросился, отступать невозможно.
Обычно границу проходили часа за два. Не в этот раз. Хаюн хоть и просмотрел документы с любопытством, но ни фига не запомнил. На себя и сопровождающего времени ушло условно мало, меньше часа, хотя до этого процедура занимала минут десять. С Чусаком получилась традиционная накладка. Нужные документы терялись, не смотря на то, что он только-только держал их в руках, путались, выпадали из папок, разлетаясь по максимально возможной площади.
Гнусная тетка на третьем часу освидетельствования Чусака сочла необходимым обойти весь поезд и рассказать, что является причиной задержки. Устроила небольшие экскурсии для интересующихся пассажиров, пока погранец жестко не пресек её деятельность. Легче Хаюну не стало. Даже удовлетворения от окрика не получил. Сонный ветеринар, пролистывая толстенный справочник, сомневался, что этот дворф – оппит.
-Его даже в ловитах нет, - лениво сообщил он, захлопывая справочник. – А если он чудан? – и полез за новым фолиантом. - Как ты говоришь? Плант? Белый дворф?... О!. Плант. Где-то встречал название, - очередная толстенная книга. – Ну, да. Гамага есть. В ловитах, но не в оппитах. Та-ак, гамага – вид: синий дворф. А твой чусак? Значит на «ч». Та-ак. Чаичи, чамбасы… Чусака нет.
Хаюна перекосило. Над ним точно издевались. Чусак – не вид и род, а кличка.
-А-а, - понимающе тянул ветконтролер, - что ж сразу не сказал. Так кого мне искать?
Хаюн опустил голову. Последний час он слишком сильно бился ею о стену принципиального непонимания ветеринаром природных и породных данных Чусака.
-Семейство плант, род и вид – белый дворф, - цедил Хаюн. И сквозь зубы добавил реакцию:
-Идиоты.
Негромко, но достаточно, чтобы ветеринар услышал.
-Как ты меня назвал?
Явная угроза. Хаюн понял: сейчас их ссадят. Полный провал.
И тут в комнату, подталкиваемый всё той же неугомонной теткой, вошел Бис Атон. По сонному виду, его явно только что растолкали.
-Уважаемые саиры, - спокойно начал таррон. – Мне сказали, что вышло недоразумение. Позвольте, я помогу его разрешить.
К старику пограничники проявили максимум уважения, которое увеличилось по мере разрешения конфликта.
-Нет, его пока не занесли в справочники, минуточку, вот справка. Причина? Это единственный уникальный экземпляр, детеныш… секундочку… вот, с указанием причин. Та-ак. Здоровый… прививка… дегельминтизация, противопаразитная обработка… ага… вот. Это его потенциальный уникальный идентификационный номер. Если найдется хотя бы ещё одна семья белых дворфов, то вид внесут в справочники после соответствующих исследований, естественно. Вот, подтверждающие письма из университета Апанавы, и Балладонской академии. Извините, кажется, наоборот…
Узловатые пальцы таррона ловко перебирали бумаги, словно Хаюн их не перетасовывал несколько раз, выдергивая нужную.
Ветеринар заметно успокаивался, снисходительно кивал.
-Вы уже осмотрели животное? – участливо поинтересовался Бис Атон.
-Какое? – сдвинул брови служащий. – Если то, которое в прицепном загоне, осмотрел. Прекрасный зверь. Удивительный. А если про это, - кивок в сторону Хаюна. – Ему явно не хватает воспитания.
И таррон Каннос начал извиняться. А как по Хаюну – лебезить. В груди парня зародился праведный гнев, которым он давил чувство стыда, всё-таки он не был в конец испорченным ребенком.
Негодование пестовал до возвращения в купе. Как только поезд тронулся, Хаюна понесло.
Он аргументировано доказал, что на границе служат крайне узколобые чинуши с примитивными привычками унижать беззащитных пассажиров. И происходило это от вынужденного безделья и вызванной этим бездельем скуки. Вот такой изуверский способ самоутверждения. Они даже заставили старика (поперхнулся) пожилого и уважаемого человека унижаться.
-Безобразие, - неожиданно подал голос Бис Атон и погрозил пальцем. – Жаль, что я этого не видел. Я бы им показал.
Хаюн замер с открытым ртом. Но что ещё хуже, от дверей купе раздались жидкие аплодисменты.
Все пассажиры вагона собрались в служебном коридоре и наслаждались жаркой речью. Хлопала вредная тетка.
Хаюн рванул закрыть дверь, но Каннос Бис Атон опередил:
-Благодарю вас всех за проявленное терпение, и извиняюсь за принесенные неудобства.
Таррон почти ласково отжал Хаюн вбок к дивану. Стоял ровно, держа руки перед собой. Правая ладонь на левой на уровне солнечного сплетения – почтительная поза из курса придворного этикета.
-И ещё раз благодарю. Особенно вас, уважаемая касса, за беспокойство и неравнодушие. Вы ведь из Аггавы?
Толпа у дверей рассосалась. Если бы тетка рассосалась вместе с ней, Хаюн был бы счастлив, но Бис Атон завязал беседу и пригласил на чай.
Тетка из Аггавы метнулась и притащила кучу еды со словами:
-Вы ж на перегоне и купить, поди, ничего не успели.
Хаюн вжался в кресло и очень демонстративно осуждал…
Его изредка дергали, мол, подогрей, внучонок, то да сё, предлагали прикомпаниться, но он гордо цедил:
- Сытый.
Показывая всем видом, что до бабули Чиа опекун довезет лишь его иссохшее от голода тельце.
Собеседники же легко соглашались, что, если не хочет ребенок кушать, так не надо его пичкать. Даже детально обсудили вопрос. А затем много других вопросов. Оказалось, что тетка - начальница всех телефонных станций Аггавы! Всех двух. Очень нелегкий труд. Клиенты такие нервные.
Хаюн давился слюной, но держал фасон. Гордый, голодный, обделенный вниманием герой. Кривил лицо, сцепив зубы, но терпел. Терпел.
- Но у нас – клиент всегда прав.
-Потому что вы клиентозависимые? – уточнил Бис Атон. 
-Да-а, - протянула начальница всех телефонов Аггавы. – Не то, что на службе. Взять хотя бы наш случай на границе…
Хаюн аж подскочил. Его очередная обличительная речь хоть и потеряла некоторый пыл, всё-таки время прошло, и часть эмоций потухла, но была всё так же эмоциональна. В пылу трибун схватил аппетитный пирожок со стола и размахивал им, не замечая вязкую слюну, лениво стекавшую из уголка рта.
Бис Атон деликатно указал на неуместность. Хаюн отер подбородок, смешался и кусанул едва ли не половину пирожка.
-Но ведь он выполнял свою работу? – смешалась под напором тетка.
Таррон посмотрел вверх. Огладил бородку:
-Возможно, ветеринар чудак, - смягчил нахальность жаргона подопечного Бис Атон. – А, возможно, учитель.
Хаюн возмущенно замычал. Учитель! Надо такое придумать? Он что? Учителей не знал?
Даже противная тетка, теперь уже вроде и не такая противная, удивилась. Попросила объяснить.
-Когда я был молодым и горячим, - медленно продолжил таррон. – Я тоже не понимал. А потом, - он медленно указал на потолок, - понял. Учитель не тот, кто пытается вбить в тебя знания, а тот, кто дает возможность чему-то научится. Брать знания или не брать не его проблема, а твоя. Если урок усвоишь, многие беды обойдут тебя. Не усвоишь, ошибка станет преградой.
-Может, вы про опыт? – уточнила тетка.
-Опыт, -задумчиво протянул Бис Атон. – Опыт скорее навык поведения в определенных ситуациях. Изменятся обстоятельства, и нужно получать новый опыт. А усвоенный урок позволит менять саму ситуацию. К примеру, случай на границе. Что нам говорит опыт? Ветконтролер столкнулся с неизвестным зверем и, выполняя долг, должен или пресечь контрабанду, или не допустить на территорию страны неизвестное животное, возможно, зараженное неизлечимыми болезнями, опасными для других животных. От нас, как от сопровождающих, требуется предоставить все справки, которые бы его удовлетворили. Так? А если это урок? Какие выводы мы можем сделать?
Тетка постучала пальцами по подбородку и неуверенно начала накидывать версии. Надо уважать любую работу, особенно которую не понимаешь. Надо быть снисходительнее к людям на этой работе. Надо понять, что именно человек хочет от тебя.
Бис Атон согласно кивал, но так, что фиг поймешь, действительно ли согласен или у него свои выводы.
-Не надо хамить незнакомым людям. Они могут оказаться твоими учителями, - выдвинула последнее предположение тетка.
Хаюн заткнулся. Весь разговор казался полным бредом. Эти старики окончательно свихнулись. Наверно, так и начинается слабоумие. Хотя... Про учителей сомнительно, но может оказаться правдой. Тогда и Мазана нужно считать учителем.
В ночь выпускного после выяснений и обвинений с легким дружественным мордобоем, они усталые, но довольные сидели, развалясь, на лавке у фонтанчика.  Мазан закурил сигарету. Он не был заправским курильщиком, поэтому не затягивался, но дым выпускал красиво. Хаюн жаловался на жизнь. Где-то в районе принудительной учебы на острове Магоу, Мазан, забыв, что рот полон табачного дыма, решил что-то сказать. Дым попал в легкие, и парень зашелся натужным кашлем. Цвет лица стал темно-багряным, сновы не краснеют в привычном понимании этого слова, из глаз обильно полились слезы, а из носа…ну, понятно что. Минут через пять заговорил сипло через кашель:
-Ты идиот? Как думаешь, сколько наших выезжали дальше Тфана? Да из наших в Цейзане были раз-два и всё. А те, кто говорят, что лучше Окры места нет, тебе просто люто завидуют. Дурак. Он ещё недоволен.
Наверно, это урок? И надо делать вывод. Но какой?

Светлая поляна советов Причудливого леса

Старейшина Гонзан был мудр. Он всегда считал, что если проблемы не трогать, то две трети из них рассосутся сами, а остальные не стоили того, чтобы обращать на них внимания. За время его главенства, а это весьма долгий срок, всего два раза возникали сложные ситуации и блестяще рассасывались. Кажется, этот случай мог стать тем самым исключением, благодаря которому он некогда сменил прежнего старейшину. И главной ошибкой прежнего старейшины стало нетерпение. Если хочешь спокойного и успешного руководства, надо быть мелочным, скрупулезным и очень поступательным. Хотя ничего не делать тоже нельзя. Когда-то слепая вера в счастливый случай едва не угробила их всех. Для обоснования бездействия требовалось много работать.
Гонзан поднял глаза на трех духов. Это были моложавые женщины. Выглядели они очень изысканно.
-Вы тщательно проверили? Может, уважаемые сестры, вам требуется больше времени? Сестра Исса?
Женщина с копной вьющихся волос, большими голубыми глазами, приятным овалом лица, в длинном элегантном платье с разрезами до пояса, скорбно покачала головой:
- Брат Гонзан, увы. У девочки совсем нет талана к изящному. Нет даже  стандартного чувства пропорций и ритма. Она не любит читать, что совсем не свойственно девочкам её возраста. Её старший брат более любопытствующая личность. Вкус у него, конечно, сомнительный, но это как глина. В руках умелого ваятеля он способен удивить.
- Причем здесь старший брат, сестра Исса? Извините мою резкость. А что вы скажите, сестра Цына? Мать девочки имеет особенный талант по вашей части.
-О, брат Гонзан, Натаона – большая потеря для нас, хотя она и предпочитала ветеринарию. Пусть она изменила имя, её талант видеть больше шестнадцати потоков до сих пор не превзойден. Она пишет очень интересные статьи в журнал «Интригующая зоотрия», а год назад получила магистра за работу в области содержания коз-оппитов.
Женщина откинула капюшон длинной накидки. Удлиненное лицо, словно выточенное из мрамора, строгое и мягкое одновременно. Аккуратный пучок из каштановых волос, закрепленный ажурной сеточкой, по краю которой шла короткая бахрома. Под накидкой лаконичное платье до колена, словно вторая кожа обтягивало идеальное подсушенное тело без излишеств. Единственное украшение – пояс в три ряда с побрякивающими висюльками. Но если присмотреться, то это были не обычные разнокалиберные бусины, а маленькие емкости для лекарств: таблеток и микстур.
-Сестра Цына, мы сейчас об одной и той же девочке говорим? – воспользовался паузой Гонзан.
Женщина чуть нахмурила брови. Кажется, она действительно несколько отклонилась от темы.
-Брат Гонзан. С прискорбием сообщаю, что младшей дочери Натаоны дар врачевания совсем не передался.
-Сестра Цына, вы хотите сказать, что она совсем не видит потоков? Позвольте усомниться. Всё-таки речь идет о будущем юните. Возможном будущем юните.
-Я поняла, брат Гонзан. И принимаю, что мои поиски были слишком поверхностными. Позвольте продолжить исследование?
Вот какие слова хотел бы услышать старейшина от каждой кассы, здесь присутствующей. Конечно же, он очень хочет продолжить. И чем глубже, тем лучше.
-А что у вас, сестра Рия? Девочка наверняка умеет… - и замолчал, увидев несчастное лицо третьей женщины.
Её нельзя было назвать пышечкой. Выдающаяся грудь и округлые бедра разделялись тонкой талией. Чуть полноватые руки, милые щечки с ямочками и лучистые глаза. Вся она была такой уютной, в рюшечках на фартуке и пышной юбке выше колена, затянутая в корсет. На голове милая небрежная прическа из косичек и кудряшек, поддерживаемая богато расшитой лентой.
-Умеет, старейшина Гонзан, - пролепетала она. – она может вскипятить воду и чего-нибудь туда положить. Сестра Исса говорила, что у неё нет вкуса. Я подтверждаю, у неё вообще нет вкуса. Сахар в суп, соль в компот – для неё нормально.
-Сестра Рия, может это придет с опытом?
Женщина отчаяно замотала головой и, приложив руку ко лбу, как-то уменьшилась в размере:
-Брат Гонзан. Она может разложить пищу по вкусу, но она не может его сочетать. Совсем. И ей это не интересно. Вот если определение уровня талантов от сестрицы Иссы вы отодвинете ещё единиц на сто назад, - это будет поварской талант девочки.
-Как любопытно, - из тени вышла фигура. – Разложение по вкусу.
При виде её все присутствующие на светлой поляне духи уменьшились на четверть.
-Оставьте церемонии. Я всего лишь наблюдатель.
Выглядел наблюдатель как пацанка. Короткая всклокоченная прическа, свободная блуза и широкие брюки до колен. В образ не вписывались только браслеты, скрывающие руки от запястья до половины предплечья.
-Чем же заинтересовала наша скромная полянка великий Незабвенный град Нахана, наблюдатель Ли Хо?
Старейшина говорил спокойно. Он почти единственный, на которого не давил авторитет гостьи.
-Не скромничайте, старейшина Гонзан. Ведь я здесь именно для этого, чтобы выяснить, что нас заинтересовало. Вы не против, если я незримо поучаствую? Обещаю не вмешиваться, пока в этом не будет необходимости.
Ещё бы они вмешались. Представители Незабвенного града вообще не могли припираться куда бы то ни было без особого запроса. Исключения бывали, и никогда к хорошему это не приводило. При их последнем вмешательстве исчезла Тихая Заводь. И пусть они утверждали, что все не зараженные духи были эвакуированы, но никто до сих пор не знал куда.