Капли абсента - премьера рассказа

Уставший от однообразия писатель в поисках новых впечатлений и незнакомых чувств приехала в курортное местечко и поселилась там.
Время шло, несмотря на то, что пространство оставалось неподвижным.
Переночевав в гостевом сарае, Лариса поднялась с лежанки. За окном сарая возвышались горы, наблюдающие за событиями с высоты птичьего полёта.
Конец июня. Горячий воздух с утра до вечера расползался по земле. Больше он ничего не умел делать.
Между тем в горах ветер разгуливал в одиночку, не ведая, что его поминали ежедневно при каждом удобном случае все жители посёлка, как туземцы, так и приезжие.
Хозяин сарая самостоятельно пристроил к нему террасу. Эта деревянная уродина по утрам была недурна собой.
Людмила, выйдя во двор, кликнула черноволосую служанку в кимоно, проходившую мимо, и попросила принести  кофейник с чашкой.
Другие постояльцы качали головами при виде длинноволосой блондинки, хлебавшей кофе на террасе, которую лысый владелец из жадности не застеклил.
Дворовый страж нервничал в своей конуре, мирясь с моим присутствием.
Только кофейник и чайник сочувствовали мне, весело журча в моих руках.
Концентрация внимания, дремавшая в моём сознании, пробуждалась после десятой чашки.
И тогда очаровательный беллетрист в коротком платье, как будто пошитом из сирени и полевых васильков, с любовью смотрела на окружающий мир, включая неотёсанных соседей.
Бывало, я воображала себя на вокзале, в толпе мешковатых людей, тревожным взглядом встречавших и провожавших поезда.
Блокнот с коричневой обложкой - неожиданный подарок бывшего мужа - был исписан почти весь.
Я решила позвонить приятельнице, моей ровеснице, коротко стриженой шатенке, с которой познакомилась в цветочном павильоне, где она работала продавцом.
Мы сговорились встретиться в баре "Эдельвейс" - приземистом здании на железном фундаменте, похожем издали на забытую кем-то тюбетейку. Местные деревья, привыкшие к мягкому субтропическому климату, группировались вокруг питейного заведения, высматривая опоздавших любителей выпить.
Все сотрудники жили неподалёку. На неухоженной парковке торчал только бегемотоподобный автомобиль администратора Нонны, молодухи, голова которой имела сходство с бугорком, заросшим дикой травой. А лицо выпендривалось выдающимися скулами и шиковало подведёнными глазами, из которых выглядывали эксклюзивные азуриты.
- Возьми с собой хорошее настроение, - сказала мне Карина.
- А голову также с собой взять или не надо? - удачно пошутила я.
- Лучше оставь на какой-нибудь полке, чтобы передохнула.
Мы от души поржали над своими остроумными высказываниями.

Переодевшись, я стала похожа на нимфу полей, притворившуюся горожанкой. На мне было приталенное платье до колен из полупрозрачного материала, если присмотреться, можно было понять, какое под ним нижнее бельё и даже разглядеть горизонтальный орнамент.

Бармен взял с полки бутылку с полынной водкой. И наши пятерни выступили посредниками между стаканом и губами.
Мы слушали, как голос с грузинским акцентом пел про капли абсента. Даже экстремальный способ восприятия не казался невозможным. Ведь фенхель, лакрица и анис помогли цветам полыни избавиться от одиночества.
Детина, заведовавший бутылками и кожа лица которого была фарфоровой после посещения личного косметолога, стабильно работал в амплуа суфлёра. Исподволь присматриваясь к пьяневшим подругам, стал играть шутника, а закончил ролью совратителя, изобразив на бумажной салфетке какие-то цифры и полушёпотом сказав, что это номер его мобильника.

Таксомотор увёз весёлую Карину домой. А я встретилась с тем, кто украсил салфетку автографом.

Р S
автор против алкоголя и наркотиков.