И другие приманки...

     Приезжают к нам из-за границы для того, чтобы рассказывать о чужом глубоком прошлом. О чужой глубокой древности, в том числе и той, которая является обоснованием чьих-то территориальных претензий.

     И наши, подумал он, внимательно слушают. Особенно внимательно наши люди слушают о территориальных претензиях государств, которые когда-то, пусть и в глубокой древности существовали, и их существование было кем-то несправедливо прервано.

      Но, это он уже так думает: воссоздание государства  на какой-то территории и непрерывное существование кого-то на той же территории могут не совпадать. То есть, воссоздать какое-то государство на определённой территории хотят сюда приезжие, а те, которые столетиями до их приезда жили здесь, своего государства не получают. Какая же тут справедливость? По его мнению: здесь нет справедливости.

     И можно ли нормальным назвать общество, в котором государство разрешается воссоздать тем, которые приехали, а те, которые здесь жили веками, своего государства не получают? Он думает, что такое общество нормальным назвать нельзя!

     И, так как он является непрофессиональным философом, то он себе может позволить то, что не может позволить себе ни один профессиональный философ: он придумывает и использует разделение (классификацию) обществ на информационные, классовые и нормальные.

     В нормальном обществе большинство людей, даже обыватели, интересуются тремя вещами:

     Первое. Документально обоснованными решениями, которые должны быть приняты и которые необходимо начать осуществлять в обществе.

     Второе. Обыденными, обычными явлениями, такими, как, например, цены на товары, особенно продовольственные, на услуги и меры по снижению уровня  безработицы.

     Третье. Содержанием решений, которые могут стать осуществимыми и довольно успешными (одним словом, - перспективными) в будущем.

      По его мнению, замена каждой из этих трёх вещей какой-нибудь нематериальной приманкой делает нормальное или классовое общество информационным. Или информационно-цифровым.

      Нематериальной приманкой, которой заменяются документально обоснованные решения можно назвать древнее прошлое, то есть прошлое с очень большой глубиной. За древнее или очень глубокое чьё-то  действительное прошлое можно выдать выдумку. То есть легенды и мифы.

      Сугубо житейские, обывательские  интересы можно заменить такой нематериальной приманкой, как таинственное настоящее и интерес к существованию так называемых "необычных соседей", на роль которых кем-то определяются "инопланетцы" и пришельцы из других измерений.

     Интерес к действительно, то есть документально обоснованным, перспективным решениям можно заменить такой нематериальной приманкой, которой является абстрактное, мало связанное с действительным настоящим, будущее.

     И он подумал, что эти три  нематериальные приманки, - 1)прошлое, древность или огромная глубина которого выдумана, 2)таинственное настоящее и интерес к необычным "соседям" по планете Земля, 3)выдуманное будущее, почти никак не связанное с действительным настоящим, очень легко могут быть превращены в инструменты или способы управления поведением значительных, существенных масс людей.

     Он вспомнил, что управляющие активно пользуются такой нематериальной приманкой, как таинственное настоящее и интерес к необычным соседям по планете Земля, в спокойных политических обстоятельствах.

     Как только у управляющих появляется интерес к обострению политических обстоятельств, они начинают использовать такую нематериальную приманку, как значительнейшая глубина прошлого народа или общества, пусть и не документированная, а полностью выдуманная. Многие современные, не нормальные, а информационные государства, имеют в своём составе так называемые "национальные институты памяти".

     Национальные институты памяти только для того и существуют, чтобы своим народам или обществам выдумывать  существенную глубину. Или значительную древность.

     Но выдуманная значительная глубина прошлого народа обладает, как правило, кратковременной убедительностью. Так он думает.

     Долговременной убедительностью, на его взгляд, может обладать  способность удовлетворять потребности обывателей.

     И кроме выдуманной  значительной глубины прошлого народа и способности удовлетворять потребности обывателей, в современных информационных обществах существуют ещё так называемые "интеллектуалы", которые слышат или делают вид, что слышат, зов будущего.

     Вполне возможно, подумал он, что каким-то управляющим может оказаться выгодным столкновение интеллектуалов с высокой слышимостью зова будущего и тех, кто, например, в национальных институтах памяти, выдумывает каким-то народам значительную глубину их прошлого.

     В отличие от нормального и даже  классового общества, информационным может быть названо общество, в котором даже обыватели больше, чем удовлетворением своих потребностей, интересуются результатами столкновения  между собой интеллектуалов, якобы отчётливо слышащих зов будущего, и выдумщиков какому-то народу значительной глубины,  существенной древности его прошлого. 

     Он понимает, что многих профессиональных политологов и основательных философов не устроит его объяснение событий, происходящих на юго-западе от народа России, состоящее в том, что там столкнулись не коррупционеры с управляемым ими народом, а интеллектуалы, которым казалось, что они отчётливо слышат зов будущего, и  выдумщики значительной глубины, существенной древности его прошлого юго-западному народу.

     P.S. Автору данного текста сам персонаж, итоги размышлений которого автор записа'л, сообщил, что попытался решить очень тяжёлую, для непрофессионального философа, задачу: разработать основу нового мировоззрения, применимого не в нормальном, то есть в утопическом обществе, и не в классовом, а в инфыормационно-цифровом обществе.  Автор понимает, что теория персонажа о трёх нематериальных приманках (1)значительная, пусть и выдуманная глубина прошлого конкретного народа, 2)таинственное настоящее и интерес обывателей к необычным соседям по планете Земля, 3)мало или совсем не связанное с действительным  настоящим представление о будущем) вызовет смех у основательных политологов и профессиональных философов, а ему эта теория непрофессионального "философа" чем-то, он точно не может выразить, чем именно, нравится. Если кто-то из читателей и читательниц данную запись итогов размышлений персонажа о том, что классовое общество уже начало заменяться обществом информационным, в котором важнее удовлетворения обывательских потребностей является применение управленческих возможностей нематериальных приманок, посчитает крайне скучной и сильно запутанной, то автор просит у них за это прощения.