Исторический урок 1981 года

28 декабря 1979 года, после неоднократных просьб афганского правительства, Ограниченный Контингент Советских Войск вошел в Афганистан, что неизбежно вызвало "озабоченность" в НАТО.

Очевидно ответом на это событие, была дестабилизация обстановки в Польше.

К 1980 году  политика руководства Польской объединенной рабочей партии и правительства Польши зашла в тупик, проводимая в предшествующее десятилетие под руководством Эдварда Герека политика "социального маневрирования".

Экономическое субсидирование из СССР дополнялось массированными заимствованиями на Западе. Что способствовало росту производства и повышению доходов населения. Таким образом удавалось избегать крупных протестов и катаклизмов, подобных событиям 1970—1971 года.

В 1979 показатели экономического роста Польши отмечались на отрицательном уровне. Осложняющим фактором стал внешний долг, близкий к 20 млрд долларов. В 1976 правительство Петра Ярошевича пыталось стабилизировать бюджет повышением потребительских цен. Это спровоцировало крупные рабочие протесты в Варшаве и Радоме. Подавлять их пришлось силами милиции. Не без помощи Запада возникали оппозиционные организации — КОС-КОР, "свободные профсоюзы", Конфедерация независимой Польши и прочие протестные и диссидентские движения.

На XXVI съезде КПСС, проходившем с 27 февраля по 3 марта 1981 года, генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев, комментируя ситуацию в Польше, заявил: «Социалистическую Польшу, братскую Польшу мы в беде не оставим и в обиду не дадим» — что вызвало бурные аплодисменты делегатов. 5 июня 1981 ЦК КПСС направил письмо в адрес ЦК ПОРП, в котором жёстко требовал наведения порядка. В августе Каня и Ярузельский вызывались в Крым и имели беседу с Брежневым.

В ответ на дестабилизацию обстановки в Польше — летом 1981 года был проведен ряд  оперативно-стратегических учений армии и флота СССР и стран Варшавского договора под общим названием «Запад-81», активная фаза учений проходила с 4 по 12 сентября 1981 года на территории Белорусского, Киевского и Прибалтийского военных округов, а также в акватории Балтийского моря. Помимо Советского Союза, учения проводились также на территории Польши.

Учения «Запад-81» являются одними из крупнейших оперативно-стратегических учений в истории советских Вооружённых Сил. По своим масштабам сопоставимы лишь с крупными операциями времён Великой Отечественной войны. В ходе учений «Запад-81» впервые были испытаны автоматизированная система управления войсками (АСУВ) "Маневр" и некоторые виды высокоточного оружия.

В ходе учений отрабатывалась наступательная операция, массированный десант в тылу условного противника. Так как учения «Запад-81» проходили вблизи границы с Польшей (где была нестабильная социально-политическая обстановка), считается, что попутно со стратегическими целями учения решали и актуальные на тот момент военно-политические задачи (отработка возможной операции по вводу войск на территорию Польши и т. п.).

Десантный компонент учений проходил в марте 1981 года на Борне-Сулиновском полигоне (север Польши). Десантники отрабатывали взаимодействие совместно с армиями стран Варшавского договора. Подразделения воздушно - десантных войск  выполняли функции разведывательных и диверсионных подразделений. От Спецназа ГРУ участвовали 4-я и 5-я бригады. Заключительной фазой учений стало десантирование 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии на полигон под Минском. Десантировался полк в полном составе с техникой, в том числе 3-х экипажей внутри БМД. Этому предшествовали два тренировочных десантирования без техники. За участие в учениях многие рядовые участники награждены орденами и медалями.

Подготовка к учениям проводилась заблаговременно, причем не только в тех округах, в которых они проводились.

В соседнем Белорусскому Прикарпатском военном округе также проводились подготовительные мероприятия, в 66й гвардейской краснознаменной Полтавской учебной мотострелковой дивизии, располагавшейся в Черновцах, начиная с 1978 года проводилось расширение директрисы БМП, оборудовалось обширное тактическое поле.
Кроме этого проводились работы по инженерному оборудованию запасных районов сосредоточения войск.

Мне в частности, как командиру учебного мотострелкового взвода 193 гвардейского учебного мотострелкового полка довелось участвовать в инженерном оборудовании полигона еще до назначения на должность, с сентября 1979 года, прибыв в дивизию 27 августа 1979 года после окончания Алма-Атинского ВОКУ, уже в середине сентября я был откомандирован на полигон, где получил под свое начало прикомандированные из танкового полка дивизии два танка Т-55 с бульдозерным оборудованием и гусеничный трактор ДТ-75.

Моей задачей было раскорчевка пней и насыпка курганов и дорог для мишеней, чем я занимался до конца октября.

В начале ноября, после назначения на должность командира учебного взвода, в разворачиваемом из кадрированного 193 гвардейского учебного мотострелкового полка, я во главе команды из девяти призванных на военную службу граждан туркменской национальности отправился на строящееся тактическое поле, где в течение двух недель обеспечивал охрану палаточного лагеря и спиленного леса.
Зимний период обучения мой  пятый взвод третьей роты, численность которого составляла 50 человек, провел по большей части на полигоне, где шла интенсивная боевая подготовка. В январе 1980 года в дивизию прибыла проверка министерства обороны, в ходе которой мой взвод показал лучшие в полку результаты по стрельбе при выполнении второго упражнения учебных стрельб из ручного пулемета (Стрельба с ходу и с коротких остановок через бойницы БТР). В мае состоялся выпуск сержантов - командиров мотострелковых отделений на БТР-60ПБ
В июне 1980 года, мой, вновь набранный  взвод, усиленный поваром из хозвзвода и полевой кухней  был откомандирован в запасной район танкового батальона полка, где в овраге возле села Ошихлебы за неполный месяц отрыл 76 укрытий для танков и транспортных машин.

В апреле 1981 года, я был командирован в Гомельский облвоенкомат, откуда сопровождал на сборный пункт дивизии 89 призывников.

После окончания периода первоначальной военной подготовки, в июле 1981 года, весь переменный состав (курсанты) дивизии убыли в Белорусский военный округ для участия в учениях "Запад-81",  откуда они вернулись в конце сентября и после сдачи выпускных экзаменов отправились в войска.

Еще задолго до боевого этапа маневров "Запад-81".
На территории полигона Дретунь, расположенного севернее Полоцка, было сосредоточено большое количество старой военной техники, которая использовалась в качестве мишеней.

При этом произошел описанный ниже курьезный случай.
 
…Команда танкистов во главе с капитаном Денежкиным готовилась буксировать к месту предполагаемого "убоя" очередную машину. На этот раз с железнодорожной платформы им сгрузили тяжелый танк КВ — "Клим Ворошилов". Далее его собирались буксировать  танком Т-72.
 
— Ну вот, мои юные друзья, — капитан в выбеленном хлоркой комбинезоне перед вами замечательный образец советского танкостроения, названный в честь того, о ком пелось "и первый маршал в бой нас поведет". Масса пятьдесят две тонны. Экипаж шесть человек.  Гаубица сто пятьдесят два миллиметра, три пулемета. Выстрел был равен по стоимости трем парам хромовых офицерских сапог. Ну, цепляйте дедушку. Мир праху его.
 
Набросили тросы, но "Клим",  трогаться с места не хотел. Катки словно бы приросли к тракам.
 
— Обороты! — еще раз скомандовал капитан водителю буксировщика.
 
Облако выхлопных газов от "семьдесятдвойки" накрыло КВ, и никто не уловил момент, когда из сизой этой пелены вдруг прорвался короткими толчками дым совершенно черный. "Клим" ожил!
 
Гусеницы, протащенные по земле, запустили двигатель танка, оставленный на передаче. "Клим" долбанул в корму "семьдесятдвойку", та испуганно вильнула в сторону, и буксировочные тросы слетели.
 
Древний танк тронул с места сам по себе. Он медленно шел по прямой, подминая болотный кустарник.
 
— Нечистая! — дурашливо заорал механик и бросился следом.
 
На непривычно высокую корму старого танка старослужащий воин-гвардеец вскочил так шустро, что треснул на заднице ушитый комбинезон. Надо остановить вдруг ожившего ветерана! Но люки КВ не поддавались.
 
Экипаж-призрак шел в атаку. Последнюю.
 
"Клим" остановило только то, что метров через триста выгорел ничтожный остаток топлива в его баках. Запыхавшиеся солдаты столпились перед танком.
 
— Эй, дед, выходи! Война уже кончилась! — механик постучал ключом по старой броне.
 
Кто-то нахлобучил ему шлемофон на нос…
 
— Николай, а ты помнишь, в каком направлении двинулся КВ? — спросил я.
 
— На Запад! — ответил капитан Денежкин. — На Запад!

Воспоминание полковника запаса Евгения Ждановича.

В учениях "Запад-81" я, вчерашний выпускник Алма-атинского высшего общевойскового командного училища, принимал участие, будучи в скромной должности командира мотострелкового взвода. Но годы спустя, пройдя службу на различных командных и штабных должностях, обучение в Военной академии имени Фрунзе и Военной академии Генерального штаба, говорю ответственно: никакие "нормативные потери" личного состава при планировании и проведении учений в наше мирное время не предусматривались. Не было такого при планировании маневров "Запад-81", да и быть не могло!
 
Теперь рассмотрим вопрос иначе. Наши условия крупнейших учений с боевой стрельбой — это десятки тысяч людей, которые пересекаются в миллионах ситуаций. И тут уже действуют законы больших чисел. Неизбежно бывают разные "случаи".
 
Вот, например, со мной лично. В ходе основного этапа "Запада-81" на Дретуньском полигоне 9 сентября 1981 года группа гранатометчиков нашей 6-й роты 339-го полка 120-дивизии во главе со мной была придана 3-му мотострелковому батальону для усиления, так как на рубеже отражения контратаки "противника" наибольшее количество "вражеской" техники было сосредоточено на направлении действий этого батальона.
 
Перед выходом на рубеж была объявлена тактическая пауза — руководство и иностранные наблюдатели с ПУР №1 (пункт управления руководства) перемещались на ПУР №2.
 
И вот сидим мы в десантном отделении БМП, ждем окончания затянувшейся паузы и наблюдаем в триплексы следующую картину.
 
К нашей БМП подъезжает танк, экипаж спешивается, хотя покидать машины во время тактической паузы категорически запрещалось. Танкисты скручивают банник (его именно скручивают из частей, как разборный биллиардный кий) и вставляют в ствол. Затем танк движется к БМП стволом вперед, пока банник не упирается в нашу хилую броню.
 
Даю гранатометчикам команду "К машине". Вылезли. Вижу, что действиями танка руководит командир взвода. Спрашиваю: что он задумал? Оказывается, в ходе атаки танк стволом зацепил некоторое количества песка. А снаряд в стволе заклинило при досылке, и его не получалось извлечь руками. Чтобы извлечь снаряд, танкисты решили вставить банник, упереть его в какую-нибудь преграду (решили — в ближайшую БМП, даже не предупредив наш экипаж) и путем давления вытолкнуть внутрь башни. Хорошо, что снаряд был бронебойный, так называемая "болванка" без взрывателя. Хотя у танкистов полной уверенности, что снаряд бронебойный, не имелось.
 
Разряжание прошло успешно, после чего все заняли свои места, дождались окончания тактической паузы и вышли на рубеж отражения контратаки. Но тут началось очередное приключение.
 
Ранее, в ходе тренировок, наши гранатометчики не отрабатывали действия в составе 3-го батальона, во всяком случае я такого не помню. То есть, для нас это оказалось экспромтом. Развернувшись на рубеже отражения контратаки, мы поняли, что дальность до самодвижущейся техники, изображавшей контратаку противника, была больше, чем прицельная дальность стрельбы из гранатомета РПГ-7 (до 300 метров). В этой связи и в целях израсходования боеприпасов гранаты пускали куда попало (в лес, в какую-то будку, пока ее танк не разнес в клочья, просто на максимальную дальность в сторону мишеней).
 
Конечно, можно спросить "а нельзя ли было дождаться пока техника подъедет поближе?". Можно было, но только все эти самодвижущиеся мишени (использовались 40 единиц радиоуправляемых СУ-100) были подбиты танками и ПТУРСами на большой дальности.

Исключение составила одна бронированная машина. Она также была поражена, но продолжала упорно двигаться и дошла до ПУР №2. Начала взбираться на курган… Надо было видеть, как генералитет спешно покидал наблюдательный пункт! Но в конце концов самоходка заглохла — то ли топливо закончилось, то ли мощности не хватило заехать на крутой подъем.
 
В целом для нас все закончилось благополучно. А вот артиллеристы попали в машину управления, погибли люди.
 
— Да, я помню похороны в военном городке Уручье после возвращения с учений, прощание в Доме офицеров…
 
— Произошло, как я узнал, следующее. Каждая пушка, каждое самоходное орудие были заблаговременно пристреляны с конкретных огневых позиций, при этом позиции артиллерии были эшелонированы в глубину. Для стволов были сконструированы специальные рамки-створы, которые мы, мотострелки, называли "воротами". При стрельбе ствол должен строго находиться в данной рамке, а пушка или гаубица не должна перемещаться вперед или назад, для чего САУ ставят на так называемый горный тормоз. Так вот в одной САУ механик то ли забыл затянуть этот тормоз, то ли случайно его отпустил, но в ходе стрельбы она начала постепенно откатываться назад с подъемом кормовой части вверх, тем самым меняя угол стрельбы на меньший. Ствол при этом оставался в рамке. После очередного выстрела снаряд угодил в машину управления артиллерийской батареи, располагавшейся впереди. Погибли старший офицер батареи, связист… Кроме того, в ходе генеральной репетиции несколько снарядов разорвалось в непосредственной близости от ПУР №1. Пострадавших не было.

На полигоне Дретунь я побывал в сентябре 1988 года, при подготовке учений по боевому применению высокоточного оружия - управляемых снарядов Краснополь.
Моя задача заключалась в оказании практической помощи разведчикам 37-­й гвардейской стрелковой Речицкой, дважды Краснознаменной, орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого дивизии в подготовке к боевой работе специальной аппаратуры БРМ-1К, которая являлась важным элементом автоматизировнной системы управления войсками "Маневр".

По видимому некоторую связь с учениями "Запад-81" мог иметь международный инцидент с советской подводной лодкой С-363, которая из за повреждения навигационной аппаратуры  27 октября 1981 года вследствие навигационной ошибки вошла в территориальные воды Швеции и села на скалистую мель недалеко от острова Турумшер (Торхамнаскер), лен Блекинге, в 12 километрах к юго-востоку от главной шведской военно-морской базы в Карлскруне.

Ордена и медали получили все командиры бригад, 92 % командиров полков, 55 % процентов командиров кораблей 1-го и 2-го ранга и дивизионов. Учения завершились заключительным парадом всех участников.

4 ноября 1981 года за подготовку и проведение манёвров «Запад-81» были награждены полководческими орденами:
Суворова 1-й степени — Маршал Советского Союза Н. В. Огарков.
Кутузова 1-й степени: Главный маршал авиации П. С. Кутахов, маршал инженерных войск С. Х. Аганов, маршал артиллерии Г. Е. Передельский, генералы армии В. И. Варенников, Е. Ф. Ивановский, Д. С. Сухоруков, генерал-полковник С. И. Постников.
Нахимова 1-й степени: адмиралы Н. Н. Амелько и И. М. Капитанец.
Кутузова 2-й степени: Маршал войск связи А. И. Белов, генерал армии П. И. Ивашутин, генерал-лейтенанты Н. М. Ахунов, И. А. Гашков, В. Н. Лобов, П. Н. Масалитин.
Нахимова 2-й степени: контр-адмиралы Г. Н. Авраамов и Э. Н. Семенко.

9 сентября 1982 года, во время учений Запад -81, начальник армейского генштаба Польши генерал Сивицкий провёл заседание, на котором впервые официально сообщил о возможном введении военного положения. 13 сентября министр внутренних дел ПНР генерал Чеслав Кищак на заседании Комитета национальной обороны (KOK) при Совете министров ПНР объявил «состояние военной угрозы». Секретарь KOK генерал Тучапский представил план военного положения. 16 сентября решения о подготовке к военному правлению были приняты на расширенном заседании Политбюро ЦК ПОРП. В МВД формировались специальные оперативные группы для превентивных арестов, приводились в боеготовность формирования добровольного резерва милиции, началась раздача оружия партактиву. 18 октября 1981 пленум Центрального комитета правящей Польской объединенной рабочей партии отстранил Каню и утвердил во главе партии генерала Ярузельского, который к тому времени сделал выбор в пользу военного решения.

13 декабря 1981 года в Польше было введено военное положение.

По телевидению транслировалось выступление Войцеха Ярузельского:

…Сегодня я обращаюсь к вам как солдат и руководитель польского правительства.
…Наша родина оказалась над пропастью… Государственные структуры перестают действовать. Угасающей экономике каждый день наносятся всё новые удары… Атмосфера непрекращающихся конфликтов , недоразумений, ненависти несёт психологическое опустошение, переходит границы терпимости. Забастовки, забастовочная готовность, акции протеста стали нормой жизни… Звучат призывы к физической расправе с «красными», с людьми, имеющими иные взгляды. Множатся случаи террора, угроз и морального самосуда, а также случаи непосредственного насилия… Растут миллионные капиталы акул экономического подполья. Хаос и деморализация приобрели масштабы катастрофы… Уже не дни, а часы приближают общенародную катастрофу…
Наши действия оценит история… Преднамеренное торпедирование действий правительства привело к тому, что результаты не соответствуют нашим намерениям…
Надо предотвратить конфронтацию, которую открыто объявили предводители «Солидарности», преградить ей путь…
Я объявляю, что сегодня образовался Военный совет национального спасения… Мы не стремимся к военному перевороту, к военной диктатуре… Военный совет национального спасения не подменяет конституционные органы власти… Комиссары-уполномоченные получили право надзора над деятельностью органов государственной администрации, от министров до гмин…
Во имя национальных интересов произведено профилактическое интернирование группы лиц, угрожающих безопасности государства. В этой группе находятся экстремистские деятели «Солидарности», а также нелегальных антигосударственных организаций. …Интернированы также несколько десятков лиц, на которых лежит личная ответственность за то, что в семидесятые годы они довели до глубокого кризиса государство, а также за злоупотребления постами для личной выгоды…
Из этого кризиса мы обязаны выйти собственными силами и собственными руками устранить опасность…
…Пусть в измученной стране… не прольётся ни одна капля польской крови. Давайте не допустим призрака гражданской войны…

Военное положение в Польше было отменено 22 июля 1983 года, введение военного положения сыграло положительную роль в истории Польши, отсрочило вывод советских войск из Восточной Европы.

Недавние события на Украине и в Беларуси происходили по польскому сценарию, при этом характерным элементом дестабилизации обстановки являлась иностранная "гуманитарная помощь".

Почему события на Украине привели к гражданской войне, тогда как Беларусь продолжает мирное развитие?

- Как ни странно, но роль первого Президента Республики Беларусь Александра Григорьевича Лукашенко, который, обладая историческим предвидением, пользуясь поддержкой белорусского народа не допускает смертельно опасного для страны разброда и шатания...

Что касается учений "Запад - 81", то их проведение наглядно показало силу и мощь Советского Союза и отсрочило на целое десятилетие распад СССР.

В сентябре этого года в Республике Беларусь состоятся учения «Запад-2025».
Подготовка к учениям  вступила в завершающую фазу. Об этом накануне заявил начальник Генштаба Вооружённых Сил Павел Муравейко. Согласованы районы размещения войск, развёртывание пунктов управления, определены полигоны, где будет происходить основной розыгрыш эпизодов. Все эти объекты подготовлены и соответствуют требованиям, которые предъявляются к предстоящим манёврам и закладываются в замысел учения. Также Павел Муравейко подчеркнул, что военные на этот раз сознательно ушли от сценария наступательной тематики. Манёвры имеют исключительно оборонительные эпизоды, которые позволяют защищать и обеспечить безопасность Союзного государства.

Думаю в ходе учений, помимо чисто военных задач следует отработать и вопросы идеологической работы среди широких слоев населения.